Штурмовой т-26

Однако, на первый взгляд, сложно отыскать рациональное зерно в отказе Тухачевского от работ над однобашенной пушечно-пулемётной версией этого танка – на чём настаивал Гинзбург.

По представлениям Тухачевского, каковые он навязывал по любому предлогу и везде, куда лишь не проникал его столь же пытливый, сколь и бестолковый ум, РККА должна была обеспечиваться пехотными танками в пропорции: на четыре пулемётные автомобили, только один танк вооружённый 37 мм пушкой в одной из малых башен.

И танк данный должен был употребляться в качестве «истребителя» при встречи с военной техникой соперника.

на данный момент данный «тактический изыск» от «стратегического гения» представляется полным бредом, но не следует забывать, что в 31-ом году (да возможно и большое количество позднее также), главным соперником пехотных танков была вовсе не военная техника супостата, а самая очевидная пехтура, сховавшаяся по окопам. И чтобы подавлять её пламя, а позже ещё и выкуривать вражину из тех траншей, никакая малокалиберная танковая пушка того времени категорически не годилась. Пулемёты доходили значительно лучше.

Они и огневые точки в полевой обороне соперника имели возможность свинцом залить и, поднявшись над траншеей, массированным огнём тех же пулемётов, окончательно успокоить в ней любое шевеление.

Однако, Гинзбург, будучи возможно лучшим экспертом в СССР по танкам, под собственную ответственность продолжал разработку однобашенного пушечно-пулемётного танка а также беспощадно забраковал первый вариант предложенной громадной башни, предусматривавшей раздельную установку пулемёта и пушки.

В итоге, его настойчивость забрала собственное, и в первой половине 30-ых годов XX века на смену двухбашенному Т-26 (конечно БТ-2 у которого в весьма скромной по размеру башне раздельно находились 37 мм пушка и ДТ) пришла однобашенная версия вооружённая 45 мм пушкой 20К (танковая версия противотанковой 19К) и пулемётом ДТ.

Наподобие – ура – бинго! Вот он – универсальный танк! Но, не тут-то было. За кажущейся оптимальностью ответа, на свет показался самый настоящий паллиатив, ставший базой отечественных бронетанковых армий практически на целое десятилетие.

Сейчас, супротив собственного главного неприятеля — пехтуры, весьма полезная боевая единица – танк, имел только один, ручной по собственной конструктивной сути пулемётик – как самая распаршивая танкетка (кроме того чмошный германский Pz-I вооружался двумя пулемётами). Да, танк имел 45 мм пушку. И чё? Она годилась для противодействия бронетехнике , но и лишь.

Ещё французикам в ПМВ стало ясно, что малокалиберные пушчёнки их самых массовых танков, сами по себе ни на что не годятся и срочно начали проектирование в дополнение к простым, танка артподдержки на том же шасси, но уже с 75 мм пушкой.

В СССР также был состряпан проект Т-18 с трёхдюймовкой.

Исходя из этого, на чертежах новой громадной пушечно-пулемётной башни для Т-26, ещё чернила высохнуть опоздали, как сходу два КБ взяли задание создать башню ещё большего размера, под 76,2 мм пушку – куда уж «линейные» танки с их анекдотичными 45 мм осколочными гранатами, без танков артподдержки, единственно способных к групповому выкашиванию неприятеля (включая пушечную прислугу) и действенному разрушению полевых упрочнений.

Таковой большой башня удачно создали и артиллерийский танк Т-26-4 готовься к серии.

Под эту башню «заточили» кроме того БТ (у которого неприятность плохого оружия была всем очевидна так, что в первых прикидках, будущий массовый «линейный» БТ-7 предполагался вооружённым как раз трёхдюймовкой). Но, не срослось. Волынка с арттанками тянулась до середины 30-х, в то время, когда «окурок» трёхдюймовой полковушки уже прекратил удовлетворять отечественных военных, а с более замечательной ПС-3 произошёл досадный облом.

А нет подходящей пушки – нет арттанка.

На германские «штуг» и Pz-IV с их похожими 75 мм «окурками» кивать не нужно – те дети были прилично бронированы в отличие от отечественных Т-26 и БТ каковые совсем пробивались лёгкими ПТО на расстояниях превышающих дальность прямого выстрела «окурков». Конечно, такие пехотные арттанки уже были на фиг не необходимы.

Но, была и ещё одна неприятность. Линейные танки – в то время, когда их большое количество и возможно в битвах палить без счёта – это прекрасно (не смотря на то, что чего-ж тут хорошего?). Большое количество артиллерийских – чтобы хоть чуток умерить то палево линейных – ещё лучше.

Но в Красную армию по большому счету не было лёгкого штурмового танка, предназначенного для лобовых атак на замечательные упрочнения соперника.

В теории, такие упрочнения предполагалось брать, применяя тяжёлые позиционные танки как таран, под прикрытием которых в дело весами отправятся лёгкие «химические» танки, вооруженные вместо собственных тщетных в этом случае противотанковых «сорокапяток» огнемётами (неточностью тут нужно вычислять вовсе не огнемёт – огнемётные танки для штурмовых операций строили все кто умел и мог всю ВМВ, а только оружие им лёгкого танка с жестяной бронёй). Как раз исходя из этого расход тех огнемётных жестянок в сражении вычислять так же не предполагалось – в РИ их наклепали более 1300 лишь на шасси Т-26!

Вот тока с тяжёлыми «позиционными» танками произошёл досадный облом. Т-35А не смотря на то, что и был по тому времени шикарен относительно вооружения, совсем никуда не годился ни в плане надёжности собственной агрегатной части, ни в плане цены. Да и бронезащита уже практически с момента рождения считалась недостаточной.

Не очень сильно на большом растоянии от Т-35 ушёл и средний Т-28. До 36-го года, Т-28 был столь же ненадёжной, малосерийной и безумно дорогой игрушкой.

Итак, задача – сделать штурмовой танк на базе самого распространённого и недорогого в начале 30-х шасси.

Ясно, что в РИ такая задача также ставилась. Но решить её пробовали опять-таки паллиативным способом. Я уже упоминал об огнемётах на тонкокожих Т-26 у которых было мало шансов успеть применять собственное главное оружие по прямому назначению.

А ещё, нет ничего более тщетного а также дурного, как пробовать вынудить по определению маленькие танки артиллерийской помощи играть роль штурмовых (ну, в случае если само собой разумеется речь заходит не о штурме дома с засевшими в нём бандюками с дробовиками, обрезами и наганами).

Пробовать применять очень слабо защищённые арттанки в сражении с регулярной пехотой, опирающейся на выстроенный по всем уставным канонам УР – всё равняется, что пробовать разжечь костёр в лесу на протяжении дождя сырыми спичками. И спички сгорят или переломаются и никакого костра не будет.

Правильнее костров будет большое количество, но все из тех самых танков, потому, что трёхдюймовка хоть и самое то, чтобы бороться с полевыми упрочнениями, но кроме неё танку необходимы ещё и хорошая бронезащита и замечательное пулемётное оружие – так как целей, для которых нужен как раз массированный пулемётный пламя значительно больше, чем для трёхдюймовки. Само собой разумеется, логично бросать в бой и «линейные» и «артиллерийские» танки скопом, но в первой половине 30-х наладить их сотрудничество на поле боя вещь фактически нереальная и истреблять эти картонки будут фактически одинаково удачно. А как в противном случае, в случае если 45 мм осколочная граната – фуфло, целей для трёхдюймовок не так много – да и те ещё найти нужно, а единственный хлипкий ДТ на Т-26, с задачей заливать огнём всё что шевелится, чтобы вражина голову поднять не имел возможности, по любому не справится (быть может, как раз исходя из этого в кормовых нишах Т-26 начали устанавливать по ещё одному ДТ, чтобы танк – громадная по себестоимости военная машина, не выходил из боя благодаря перегрева ствола собственного единственного «ручника»).

Вот и представим себе, что все эти мысли вынудили управление РККА прийти к логическому выводу, что в случае если уж мы не можем взять в достаточных количествах тяжёлые и средние танки, нужно кроме линейных и артиллерийских придумать ещё и специальные лёгкие штурмовые танки (хотя бы вместо части «химических»).

Ясно, что штурмовой танк должен иметь замечательное артиллерийское оружие, талантливое нейтрализовывать огневые точки укрытые лёгкой полевой фортификацией, сильное пулемётное оружие чтобы скоро и массированно реагировать на любое изменение обстановки и удачно решать каждые задачи не требующие замечательных трёхдюймовых ОФС-ов. Ну и бронезащиту иметь хорошую.

Исходя из этого, мы берём шасси Т-26, и вместо или двух мелких пулемётных, или одной большой пушечно-пулемётной башни, ставим одну среднего размера – одноместную, но с самыми лучшими устройствами наблюдения, вооружённую спаркой пулемётов ДК и ДТ. Причём в обязательном порядке с четырёхкратным оптическим прицелом. Увижу – это Главное оружие отечественного штурмового танка.

Согласитесь, большинство целей более чем по зубам мощнюге ДК с его 12,7 мм «огурцами» от которых не спасут ни земляной бруствер, ни деревяшки амбразуры ДЗОТа, ни щит орудия, ни ствол средней сосны.

А вот на случай обнаружения реально хорошей трёхдюймовки цели, прямо в корпусе (без громадной и тяжеленной башнищи с которой Т-26 как был жестянкой, так ею и останется) установлена модифицированная под танк полковушка КТ-26.

Потому, что и мехвод и начальник автомобили со своей башней расположены тандемом на протяжении левого борта, пушка комфортно находится в правой половине БО. Пушка жёстко закреплена в корпусе и как у французского В-1 в ГП наводится лишь поворотом корпуса танка. Угол ВН также не велик – от -4 до + 20 гр. Но, штурмовому танку, заточенному под стрельбу сугубо прямой наводкой, больше и не нужно.

Потребуется более крутой угол – отыщет нужное «дополнение» прямо в рельефе местности.

Соответственно наводчиком орудия есть мехвод (случай в мировом танкостроении отнюдь не неповторимый), а заряжающим – начальник, что для хорошей цели (найти которую так же его задача, что из громадной для одного человека башни с хорошим обзором, дело святое), в полной мере может отвлечься от своих пулемётов для пары-тройки выстрелов (тут уж как себя наводчик продемонстрирует).

В качестве дополнительного оружия, возможно применять одноразовые огнемёты фугасного действия, подвешиваемые по бокам башни или на надгусеничных полках. Но, эта экзотика потребуется лишь для борьбы с очень прочными упрочнениями, против которых и трёхдюймовка бессильна.

не меньше серьёзный вопрос – бронезащита. У простого танка Т-26 вертикальное бронирование вначале выполнялось из 13 мм брони, позднее из 15 мм. Вкруговую.

Уяснив несложную истину – штурмовой танк не линейный и ему скоро и продолжительно бегать туда-сюда не требуется в принципе, в полной мере возможно довести корпуса и лобовую броню и башни до 30 мм – чего достаточно, чтобы обезопасить танк от обстрела лёгкими ПТП с расстояний, на которых те самые ПТП будут заблаговременно нейтрализовываться бортовым оружием.

В случае если 30 мм мало – возможно и ещё добавить. В финише-финишей, боевую массу РИ Т-26 довели до 10 с лишним тысячь киллограм, а экранированная на протяжении финской войны версия весила более 13 тысячь киллограм!

(Танк Т-26Э. Толщина бронирования до 60 мм (15 мм главная броня заменена на 20 мм. Другое — локальные экраны 20-40 мм толщины), подвеска усилена до предела вероятного при наличной элементной базе, трансмиссия так же трудится на пределе, почему танк данный имел возможность передвигаться лишь на пониженной передаче при очень не большом ходовом ресурсе.

К сожалению, работы по экранировке затянулись и из сотни таких Т-26 заказанных армией, до завершения Зимней войны, она успела взять лишь 80. Но, пользуясь взятым опытом, в том же духе Т-26 во многих вариантах, обычно кустарно, экранировались на протяжении ВОВ не считаясь с снижением ресурса и резким ухудшением подвижности)

Учитывая, что танк у нас штурмовой и ни большой ходовой ресурс, ни маневренность как у линейного танка ему не необходимы, в полной мере возможно до предела форсировать усиление бронезащиты. Да, скорость и надёжность снизятся весьма значительно, но такие танки нам и необходимы по сути одноразовые – один удар, один прорыв, а в том месте возможно и в капитальный ремонт. С КВ по цене несравнимо.

В общем, на начальной стадии, бронезащита скромная: 15 мм вертикальное бронирование вкруговую (как в РИ), плюс на башни и лоб корпуса ещё столько же навесной брони. На втором этапе, «сэндвич» передней проекции заменяется на 30 мм гомогенную броню. Бортовая бронезащита без трансформаций.

На третьем – танк вкруговую экранируется 10 мм навесной бронёй (в сумме 40 мм гомогенный лоб, 25 мм борт-корма, причём главная 15 мм бортовая броня цементованная). Для линейного танка Т-26, без вреда здоровью, сие фактически неприемлемо, а вот для штурмового наоборот, лишь таковой уровень бронезащиты и может сохранить ему здоровье, пускай и на намного более маленький период.

Боекомплект трёхдюймовых снарядов небольшой (16-20 патронов, не более – нужный минимум на всякий случай), но патронов к ДК и ДТ какое количество влезет. Стреляя попеременно и выборочно – где из какого именно эргономичнее, возможно вести войну продолжительно не перегревая стволы. Одноразовых огнемётов до 4 штук (два на башню и ещё два на надгусеничные полки). На конечный случай нужно предусмотреть и совокупность постановки дымзавесы.

Но, в случае если при штурме вражьей полосы долгосрочной обороны будет функционировать нормально укомплектованная мехбригада прорыва (батальон Т-35А (27 автомобилей), батальон штурмовых Т-26 (54 автомобили) и батальон «химических» ОТ-26 (54 автомобили)), перегружать лишним барахлом штурмовой Т-26 уже не требуется – и огнемёты на нём без необходимости, и установки дымопуска обязательно находились и на огнемётных танках, и на Т-35 (и на Т-28, кстати, также). Огнемётные танки также конечно с усиленным за счёт экранов бронированием. Приблизительно вот так:

В тактическом замысле, все танки делятся на смешанные штурмовые группы. К каждой группе на постоянной базе прикреплен личный стрелковый батальон и усиленная телемеханическими танками инженерно-сапёрная рота (эти самые телемеханические танки воображали из себя в действительности несколько танков – танк управления и дистанционно управляемый танк вооружённый сбрасываемыми зарядами взрывчатки.

Малые заряды (до 500 кг) предназначались для уничтожения противотанковых заграждений (один взрыв для того чтобы заряда сносил 4 последовательности бетонных надолб) и активации мин. Громадные заряды (700 кг) предназначались для разрушения ДОТов (подрыв для того чтобы заряда всецело разрушал стенку ж/б ДОТа). Помимо этого, на дистанционно управляемую машину имели возможность устанавливаться те же огнемёты.

(На фото сверху танк управления. Снизу радиоуправляемый танк. Стоит обратить внимание на два момента – во-первых сбрасываемый по радиокоманде бронированный ящик взрывчатки – на самом нижнем фото прекрасно виден. От удара о почву происходил запуск механизма взрывателя с задержкой, разрешавшей машине успеть отойти на надёжное расстояние.

Во вторых, привлекает внимание подвеска. Это не родная подвеска Т-26, а сделанная по чешскому примеру. Если бы эволюция Т-26 длилась, его уже производили бы лишь с таковой подвеской)

Ну и, без оглядки на хороший опыт применения таких инженерных телетанков в Зимней войне их проблемами оставались крайняя уязвимость и конечно эффективность управления в боевых условиях на сильнопересечённой местности.

Вот таковой, шепетильно выдрессированной бригаде прорыва я бы штурм линии Маннергейма в полной мере доверил.

Вот таковой красавчег обр. 1934 г. у меня оказался. Думается, это хорошее дополнение к ну весьма малосерийным Т-35А и весьма крупносерийным огнемётным ОТ-26 (ХТ-26) и другим огнемётным модификациям. (Честно говоря, я бы предпочёл иметь в Зимней войне собственные же другие Т-28А (см. прошлую статью) и как раз такие лёгкие штурмовые танки).

Вот финны бы обломались! В РИ они в первую очередь отсекали пехоту, а их ПТО не демаскируя себя, свободно пропускала отечественные толстобронные танки. А позже, финны в упор расстреливали тонкокожие Т-26 и пробовали в корму и борта поражать Т-28.

Со штурмовыми Т-26 таковой номер бы не прошёл.

Да так как их строить-то большое количество потребности нет. В РИ, промышленность выпустила для четырёх имеющихся в распоряжении РККА того времени мехкорпусов 150 артиллерийских БТ-7А. Так из-за чего бы, специально для двух бригад, оснащённых Т-35А, не выстроить по полнокровному батальону (54 автомобили в каждом) таких штурмовых Т-26?

Т. е. нужно собрать их всего чуть больше много, что для отечественной индустрии в полной мере по силам.

Особенно учитывая, что те две, на всю РККА, бригады прорыва, имея на вооружении в сумме 54 Т-35А (либо 108 других штурмовых Т-28А из прошлой статьи), плюс 108 штурмовых ШТ-26 и 108 огнемётных ОТ-26, заменят собой все огнемётные танки СССР (1336 лишь на базе Т-26). Такая вот экономия. Да и по большому счету, в случае если в РИ СССР кинул против Финляндии механизированный корпус и пять танковых бригад, то при реализации проекта, в полной мере возможно было бы обойтись двумя танковыми бригадами прорыва для яркого штурма Линии Маннергейма и ещё двумя простыми танковыми бригадами для ответа всех остальных задач.

Р.с. Касательно вероятного вопроса о происхождении «лишней» много ККП ДК. Штурмовой Т-26 создан в 1934 г. Т. е. серийно его создавать будут в 35-ом. А в том же 35-ом, промышленность, не взяв заказа от армии, по большому счету прекратила и без того не шибко великий выпуск ДК.

В АИ, за счёт НЕ прекращения выпуска пулемёта, мы их возьмём в 35-ом кроме того больше чем нужно для штурмовых танков.

Р.р.с. Танки, где в одноместной башне начальник тихо управляется с двумя пулемётами, были и не мало. Факт.

Т-26 — Иностранец

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: