Жовто-блакитные соколы против красно-белых орлов

      Комментарии к записи Жовто-блакитные соколы против красно-белых орлов отключены

Процесс распада Австро-Венгрии начался прежде, чем на фронтах Первой Мировой замолчали пушки. Уже в октябре 1918 года разные боевые организации и национальные комитеты начали дробить Лоскутную Империю на части, одни из которых они после этого планировали соединить в другом порядке, другие – присоединить к сопредельным странам.

Большая часть земель австро-венгерской короны имели долгую и очень запутанную историю, разрешающую различным силам предъявлять собственные права на одинаковые территории, исходя из этого нет ничего необычного в том, что окончание всемирный войны стало отправной точкой для начала сходу нескольких межнациональных распрей.

Королевство Галиции и Лодомерии, доставшееся Австрии в конце XVIII века при разделе Польши, складывалось из так называемой Малой Польши и в основном украинской (60% украинского населения и 25% польского) Галиции, которая несколькими столетиями ранее была русским Галицким княжеством. Поляки собирались присоединить всю территорию королевства к снова грамотному польскому стране, тогда как украинцы желали основать собственное государство, включающее Галицию, Русскую Краину (Закарпатская Украина) и северную часть Буковины. Конфликт заинтересованностей был очевиден.

В ночь на 1 ноября 1918 полторы тысячи воинов-украинцев (преимущественно из легиона сечевых стрельцов) вошли во Львов и другие большие города Галиции, заняв все наиболее значимые армейские, административные объекты и полицейский. Фактически австрийские части поддерживали нейтралитет, исходя из этого всё прошло бескровно, но в Перемышле, на границе между украинскими и польскими территориями, случились вооружённые столкновения между польской милицией и стрельцами.

Во Львове, в котором, в отличие от другой Галиции, украинское население составляло всего 22%, началась мобилизация польских отрядов, но сначала всё ограничилось возведением упрочнений на границе польских районов города. Битвы начались следующим утром и первоначально шли с переменным успехом.

13 ноября в том месте же, во Львове, была формально провозглашена Западно-Украинская Народная Республика (ЗУНР), но 21 ноября поляки, взявшие подкрепления из западных (польских) районов Галиции, сумели выбить из города украинские армии, и столицу было нужно перенести сперва в Тернополь, а с января 1919 года – в Станислав (сейчас Ивано-Франковск).

Жовто-блакитные соколы против красно-белых орлов
Слева легион-лейтенант Пётр Франко, фото 1916 г., справа корнет Джамбулат Кануков, довоенный снимок (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

Под конец всемирный войны на территории украинской Галиции осталось лишь две «действующие» авиационные части австрийской армии: 17-я запасная авиарота в Перемышле, сходу попавшем под польский контроль, и 4-й авиапарк во львовской Левандовке. В число объектов, каковые необходимо было занять в ночь восстания, авиабаза не попала, и первыми в том направлении успели поляки. 2 ноября они начали переговоры с начальником, и на следующий сутки забрали базу под контроль.

Отражая постоянные атаки, поляки сумели подготовить к полёту два из имевшихся в парке 18 самолётов, и эта пара стала костяком Львовского Авиационного Отряда, приступившего к исполнению боевых вылетов 5 ноября.

Через пара дней отряд переименовали во 2-ю Боевую Эскадру (эскадрилью), а в конце месяца из Кракова по железной дороге прибыла боевая эскадра № 3. Совместно они составили Львовскую Авиагруппу. В декабре боевые эскадры были переименованы в авиационные и поменяли номера на № 6 и № 7 в общепольской нумерации, а в начале следующего года группе присвоили № 3.

Число самолётов в этих двух эскадрах было маленьким, но у их соперников авиации не было вовсе, и возможности её обретения были не через чур впечатляющими: галичан в составе австрийской авиации было крайне мало, а с боевым опытом – практически единицы. Однако, авиация была нужна, и 1 декабря 1918 года в составе Украинской Галицкой Армии (УГА) был создан Летунский Отдел (авиационная работа) во главе с лётчиком-наблюдателем поручиком сечевых стрельцов Петром Франко (сыном писателя Ивана Франко).

Командующий утвердил в качестве основной боевой базы ветхий австрийский аэропорт у посёлка Красное (в 45 км восточнее Львова), основной тыловой – аэропорт в Тернополе, где была организована первая авиационная часть ЗУНР – запасная летунская сотня (явная калька с австрийских авиарот) под руководством всё того же поручика Франко. По состоянию на 5 декабря в ней был лишь один лётчик (хорунжий (фенрих) Степан Кузьмович) и два наблюдателя, включая начальника. В течение следующих 5 дней к ним прибавились пилот, старший десятник (фельдфебель) Василий Кавута и два наблюдателя – воздухоплаватель и авиатор.

Самолёты и другое авиационное оборудование было нужно разыскивать по складам и разным аэродромам в Рогатине, Стрые, Станиславе, Тернополе и Красном. Под управлением управлявшего ремонтными мастерскими в Красном поручика (обер-лейтенанта) Степана Слезака – инженера-конструктора, ранее участвовавшего в проектировании летающих лодок для императорско-королевского флота, – из отысканных подробностей удалось собрать два первых аппарата: «Бранденбург» C.I германского производства и так называемый «Альбатрос» (тот же «Бранденбург», лишь выпуска компании «Феникс», изначально именовавшейся «Австрийским Альбатросом»).

Тогда же в Вене был открыт вербовочный пункт для найма на работу в УГА различных специалистов и офицеров, в т.ч. авиационных. Более продуктивным ответом стало обращение за помощью в «Громадную Украину». По легенде, переговоры было необходимо вести не с высшим управлением Украинской Державы, у которого именно тогда начались значительные неприятности (режим гетмана в итоге пал 14 декабря 1918 года), а с армейским руководством на местах.

Стороны скоро пришли к соглашению, и 27 ноября из Винницы на запад по железной дороге отправился сводный отряд 2-го Подольского Авиадивизиона: пять пилотов, два наблюдателя (все офицеры) и 14 механиков (пять унтеров и девять рядовых) при нескольких (не меньше четырёх) истребителях «Ньюпор» и некоем количестве боеприпасов и авиационного оборудования. Практически, это было всё, что осталось от дивизиона по окончании массового дезертирства украинских авиаторов к Деникину.

Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010 — Жовто-блакитные соколы против красно-белых орлов | Военный портал Warspot.ru src=~images\zhovto-blakitnie-sokoli-protiv-krasno-belih-orlov_1.jpg
Слева «охотник» Фёдор Алелюхин на протяжении обучения в лётной школе в 1914–15 гг. (Д. Митюрин, Ю. Медведько «Летающие тузы.

Русские асы Первой Мировой», ГИЦ «Новое культурное пространство», 2006), справа прапорщик Никандр Залозный, фото 1916 г. (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010

Старшим в данной группе был начальник дивизиона сотник (украинский аналог штабс-капитана) Джамбулат Кануков (в 1917 штабс-ротмистр, начальник 30-го корпусного отряда). Вместе с ним приехали его помощник по учебной и технической части сотник Борис Губер (в 1917 поручик, начальник 19-го корпусного авиаотряда 1-й боевой авиагруппы), бывший пилот русского 14-го корпусного авиаотряда сотник Никандр Залозный (должность во 2-м дивизионе не известна), лётчик истребительного отряда 2-го дивизиона значковый (восточно-украинский эквивалент поручика) Фёдор Алелюхин (в 1917 подпоручик 9-го истребительного отряда), которого практически сразу после прибытия кроме этого произвели в сотники, и принятый в звании четара (западно-украинский эквивалент подпоручика) хорунжий (восточно-украинский аналог того же звания) Николай Сериков (в 1917 подпоручик 19-го корпусного авиаотряда).

1 декабря отряд прибыл в Красное, а в течение следующих 14 дней к нему присоединились ещё два либо три авиатора с востока, прибывших «частным порядком», и пара человек из запасной авиасотни (в т.ч. десятник Кавута). Всё это разрешило организовать в середине месяца первую боевую авиационную часть УГА – Летунскую Сотню, в состав что вошли 14 офицеров и 140 унтер-офицеров и рядовых при 7 готовых к бою самолётах (три истребителя «Ньюпор» выпуска 1916–17 гг. и четыре разведчика «Бранденбург» C.I постройки 1916 года).

Сходу по прибытии в Галицию сотник Кануков самовольно присвоил себе звание полковника и настойчиво попросил должность командующего авиацией. С первым руководство УГА дало согласие, но поменять начальника Летунского отдела отказалось. К тому же, отличие в опыте между ветеранами русской и галицийскими авиаторами армии была очевидна, исходя из этого всё управление военными действиями возложили на «приезжих», а на долю поручика Франко покинули лишь административно-политические вопросы (помимо этого, он по собственной инициативе «трудился» в Летунской Сотне как простой лётчик-наблюдатель).

«Ллойд» C.V сер.№ 46.34, употреблявшийся 1-й Летунской Сотней с февраля 1919 года. 25 мая на нём перелетел в Чехословакии четар Иван Жарский (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

Полковник Кануков стал начальником летунской много и по совместительству помощником командующего авиацией по учебной части, сотник Губер (в послевоенных мемуарах его довольно часто именуют полковником) – помощником по технической части, а лётчиков-наблюдателей сотника Ивана Шестакова и светло синий Михаила Иванова поставили управлять фотографической и артиллерийской частью отдела.

Боевые вылеты начались во второй половине декабря. Первые миссии были разведывательными и связными (для борьбы с неприятельской авиацией намерено не летали), но иногда встречи в воздухе однако происходили. Если не самый первый, то один из первых вылетов на перехват состоялся 24 декабря: в тот сутки над Красным неожиданно показался одиночный польский разведчик, проследовавший дальше в направлении Тернополя, за ним погнались поднятые по тревоге истребители – сбить не сбили, а также не факт, что повредили, но напугали достаточно, дабы поляки развернулись и на полной скорости ушли восвояси.

27 декабря подготавливался штурм Львова, и летунская сотня получила приказ всегда держать над городом собственные самолёты, отгоняя каждые приближающиеся вражеские аппараты, и проводя бомбовые удары по основной ЖД станции города, цитадели и артиллерийским позициям на горе Большой Замок. Помимо этого, уже по собственной инициативе лётчики делали штурмовки, с высоты 50–100 метров обстреливая из турельных пулемётов войска и неприятельские позиции на марше.

3 января польские части вошли на территорию Волыни, покинутую германскими оккупационными армиями, и украинское руководство желало смотреть за этим процессом. В одном из дальних разведывательных полётов огнём с почвы был сбит самолёт командующего летунским отделом. Его «Бранденбург» попал под пламя с почвы и совершил вынужденную посадку недалеко от Владимира-Волынского.

Франко, ставший несколькими днями ранее сотником за удачи в организации авиации УГА, попал в плен, но уже на следующий сутки сумел бежать на протяжении перевозки в польский тыл и кружным путём через Прагу, Будапешт и Вену добрался до собственных, 21 января возвратившись в Красное. Его пилоту Кавуте повезло чуть меньше, и успехом увенчалась лишь четвёртая попытка побега, но к началу марта и он возвратился в часть. направляться подчернуть, что этот эпизод – единственный конкретно установленный факт сбития поляками украинского самолёта.

LVG C.V сер.№ C15960/17 из состава 2-й летунской много, на котором в апреле-мае 1919 летал десятник Найгавзер (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

С 11 января территорию действий авиации недалеко от Львова существенно расширили в западном и северо-западном направлении, а приказ от 4 февраля додавал в цели для бомбометания ангары на аэропорте в Левандовке и артиллерийское депо во Львове, а таже ЖД станцию в Городе (25 км западнее Львова) и ЖД мост через реку Сан в Перемышле. Украинские лётчики кроме этого бомбили казармы, радиостанцию и электростанцию.

В середине января на протяжении собственного продвижения по Волыни польские армии встретили части УНР (УНР), и к польско-украинскому конфликту добавился ещё один участник. Но, ещё 3 января было провозглашено объединение двух украинских стран, а 22 января оно было оформлено официально.

Не смотря на то, что фактического слияния двух армий не случилось, формальное объединение очень сильно облегчило снабжение боеприпасами и техникой, что было особенно принципиально важно по окончании провала попыток приобрести самолёты за рубежом (не смотря на то, что тем же полякам самолёты легко реализовывали). В последних числах Января – начале февраля по личному распоряжению Симона Петлюры галичанам передали два вагона авиационных бомб и два австрийских разведчика «Ллойд» C.V выпуска лета-осени 1917 года (одну из автомобилей сразу же разбили, а вторая попала на фронт). В один момент в Галицию прибыло подразделение 4-го Киевского авиадивизиона с тремя самолётами.

В январе-феврале 1919 года в состав летунской много были зачислены ещё три пилота из «австрийских украинцев»: десятник (цугсфюрер) Иван Жарский и поручики Иосиф Заславский (пожалуй, самый умелый из всех лётчиков-украинцев на австрийской работе, вести войну в Flik 23 на итальянском фронте) и Михаил Савчук.

В Красном кроме этого были открыты направления механиков лётчиков-мотористов и подготовки-наблюдателей, в которых, не считая обучения нового персонала, проводилась и переподготовка ветеранов, которых знакомили с вооружением и техникой, ранее принадлежавшим вторым армиям. 5 февраля на протяжении проводимого сотником Губером занятия по ознакомлению летнабов с авиабомбами германского производства прогремел взрыв, унёсший жизни как самого лектора, так и шести его курсантов, а седьмой погиб от ран семь дней спустя. Лишь один из пострадавших остался жив и возвратился в строй по окончании трёхмесячного лечения.

Пилотский состав много эта катастрофа не затронула, и прибытие пополнений, и поставки новых самолётов и успешный ремонт ветхих разрешили организовать ещё одну летунскую сотню под руководством Н. Залозного. 1-я (ветхая) сотня стала полевой (т.е. разведывательной), которая по состоянию на 19 февраля насчитывала 117 человек личного состава (в т.ч. шесть пилотов, 10 механиков и 26 наблюдателей) и 7 самолётов, из которых исправными были лишь четыре (три «Бранденбурга» C.I и «Ллойд» C.V). 2-я сотня классифицировалась как боевая (истребительная), и на ту же дату насчитывала 72 человека (в т.ч. пять пилотов, один наблюдатель и 18 механиков) при четырёх истребителях «Ньюпор» типов 17, 21 и 23.

Соперник одновременно с этим располагал пара громадными, вместе с тем маленькими силами: две эскадры во Львове и одна в Перемышле, в сумме полтора десятка аппаратов при двух десятках пилотов.

Регулярные польские армии на территории украинской Галиции осуществляли контроль районы Перемышля и Львова, и железную дорогу между ними, помимо этого, в тылу украинских армий действовали партизанские отряды. Битвы проходили с переменным успехом и наступления одной стороны перемежались с наступлениями второй, по окончании чего восстанавливался статус-кво.

На Волыни обстановка была хуже, а стратегическое положение Украины было не на высоте: с востока наступала Красная армия, а юго-восточный сосед поддерживал «Единую и неделимую Россию», и война с ним была в полной мере возможна. Помимо этого, Антанта, официально не участвовавшая в межнациональных конфликтах на территориях трёх распавшихся империй, определенно «подсуживала» некоторым их участникам, и прежде всего полякам и чехам. Доходило до того, что миротворческая миссия Антанты, прибывшая для демаркации границы и прекращения войны между двумя странами, привезла полякам 18 самолётов, 100 винтовок и 10 000 пулемётов.

Февральские переговоры были бесплодными, более того – стали причиной важному ухудшению взаимоотношений между управлением двух украинских республик (но, это событие никак не сказалось на поставках авиационной техники). Однако, 24 февраля было достигнута договоренность о перемирии, уже второе В первую очередь войны. Обе стороны применяли передышку для наращивания сил.

В середине февраля из Вены прибыла многочисленная несколько завербованных экспертов, а также авиаторов. Полного перечня прибывших пилотов, к сожалению, не сохранилось, но точно как мы знаем, что среди них были чех сотник Фердинанд Новак, хорват поручик Никола Лялич и австрийцы поручик Рудольфер, четары Эдуард Бернгубер и Феликс Шепарович, десятники Найгавзер (Найгаузер?) и Рудольф Томас, и лётчик по фамилии Кубш (Кубиш?), звание которого неизвестно.

Под фамилией «Рудольфер» в украинских документах проходил бывший летчик Flik 51/J лейтенант Франц Рудорфер, закончивший Первую мировую с 11 воздушными победами на счету. Не считая него в польско-украинской войне принимали участие ещё три аса Первой мировой (все на стороне поляков): австриец Франц Петер (6 побед), «германский поляк» Сильвестер Гарштка (6) и «русский поляк» Донат Макиенок (5). Ещё один лётчик, «австрийский поляк» Стефан Стец, стал асом по совокупности побед в двух войнах.

На рубеже марта и февраля галичане договорились о праве свободного доступа на громадный склад (либо скорее свалку) авиационной техники в Проскурове, на котором было собрано всё имущество украинских авиационных дивизионов и парков, эвакуированных из восточной части страны подальше от коммунистов. Всего в том месте было около сотни самолётов, по большей части германского и австрийского производства, оставшихся на Украине по окончании ухода оккупационных сил Центральных держав. Большая часть из них всю зиму простояли под открытым небом и пребывали не в лучшем состоянии.

«Бранденбург» C.I 27-й серии из самолётов тогда ещё единственной летунской много, Красное, начало 1919 г. (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

Всего за весну 1919 года в Галицию вывезли около 60 самолётов, стремясь по возможности отбирать оптимальнее сохранившиеся аппараты, но, если судить по числу автомобилей, попавших позже на фронт, выбор по большей части лежал между их нехорошим и ужасным состоянием.

Первую партию самолётов (по большей части германских разведчиков LVG C.V выпуска финиша 1917 – начала 1918 гг.) вывезла команда во главе с десятником Кавутой, но сам он не захотел тратить время на ЖД путешествие и решил возвратиться «своим ходом», подобрав для этого один из «Эльфауге», что показался ему сохранившимся лучше вторых. 3 марта он вылетел в Красное, но через пара мин. по окончании взлёта отказал мотор, и самолёт врезался в почву, похоронив под собственными обломками пилота и двух его пассажиров. Перевозка по железной дороге никаких неприятных сюрпризов не принесла, и через пара дней фронтовые много взяли «новую» технику.

Тем временем у 1-й много сменился начальник: 3 марта им стал один из «австрийских украинцев» поручик Антон Хрущ. В своё время он закончил лётную школу, но предпочитал летать лишь в качестве наблюдателя с различными пилотами, значительно чаще с поручиком Савчуком, не обращая внимания на нехорошую лётную подготовку последнего (из-за неточностей пилотирования тот разбил как минимум два самолёта). Но в сражении данный экипаж действовал очень удачно и в один раз кроме того сумел совершенно верно уложить бомбы в ЖД мост в Перемышле.

В первых числах Марта обе много перевели на смешанный состав и развели по различным участкам фронта: 1-ю перевели на аэропорт у села Дулибы (неподалеку от Стрыя, около 75 км на юг от Львова) для действий в интересах 2-го и 3-го Галицких корпусов, а 2-я осталась в Красном и была придана 1-му корпусу.

В соответствии с сводке за 10 марта, боевой состав летунского отдела насчитывал 20 офицеров, 160 унтер-офицеров и рядовых при 11 самолётах, 9 пулемётах, 57 лошадях и 3 винтовках.

В 1-й сотне тогда было четыре разведчика (LVG C.V, «Бранденбург» C.I, «Ллойд» C.V сер. № 46.34 и бывший русский «Фарман» HF.30) и два истребителя («Ньюпор»-21 и «Ньюпор»-23 сер. № N3598), на которых летали лётчики Бернгубер, Жарский, Рудольфер, Савчук, Шепарович и, предположительно, Заславский, Кункев и Супий.

Во 2-й сотне было два разведчика LVG C.V (сер. №№ C9806/17 и C15960/17) и три истребителя «Ньюпор» (тип 17 сер.№ N2844 и тип 23 сер.№№ N3374 и N5039), на которых летали лётчики Алелюхин, Залозный, Кубш, Иван Масикевич (один из «австрийских украинцев», прибыл весной 1919 г.), Найгавзер и Сериков.

Наряду с этим лётчики 1-й много в большинстве случаев легко пересаживались с истребителей на разведчики, тогда как во 2-й действовало чёткое разделение: ветераны русской армии летали лишь на «Ньюпорах», а ветераны австрийской – лишь на двухместных автомобилях.

Украинские механики перед «Ньюпором»-21 из 1-й летунской много, Красное, весна 1919 г. (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

По польской авиации кроме этого сохранилась сводка численности: по состоянию на 13 марта во Львове и Перемышле дислоцировались две авиагруппы (2-я и 3-я) в составе трёх эскадр (5-й, 6-й и 7-й) с 13 самолётами, 20 наблюдателями и 8 пилотами. Ещё одна эскадра (1-я великопольская с 7 самолётами) пребывала тогда «на колёсах» и прибыла через пара дней.

Перемирие перемирием, но уже 2 марта на некоторых участках польско-украинского соприкосновения битвы возобновились, а 7 марта началось полномасштабное польское наступление под Львовом. Как и предшествующей зимний период, наступления сменялись наступлениями, возвращавшими линию фронта в исходное положение, но очередная польская операция, совершённая в ночь на 27 марта, всё-таки увенчалась успехом: были забраны сёла Янов и Яворов западнее Львова.

С их приобретением столичный район прекратил быть анклавом, связанным с «громадной почвой» лишь «пуповиной» железной дороги. Затем активные боевые действия в Галиции снова на некое время закончились.

Днём ранее Петра Франко откомандировали в распоряжение Украинского общества Красного Креста, и полковник Кануков всё-таки стал командующим авиации, как и грезил.

На протяжении перемирия самолётам обеих сторон не разрещалось приближаться к линии фронта менее чем на 10 километров, а по окончании возобновления битв возобновилась и боевая работа летунских сотен. Как и раньше, экипажи значительно чаще делали разведку, попутно бросая бомбы на найденные цели, реже летели намерено для бомбометания и ни при каких обстоятельствах не охотились на неприятельские аэропланы, не смотря на то, что собственных самолётов-разведчиков по возможности постоянно эскортировали истребителями (типовой костюм сил при исполнении боевых заданий – один разведчик германского либо австрийского производства и один «Ньюпор»).

Оберлейтенант Стефан Стец (слева) и Лейтенант Франц Рудорфер (справа), фотографии 1918 года (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010 и Martin O’Connor «Air Aces of the Austro-Hungarian Empire 1914–1918», Flying Machines Press, 1994)

В апреле в сводках УГА появляются первые официальные сообщения о воздушных битвах, совершённых над Львовом и Ставучанами. самый ярким эпизодом стал вылет на разведку ЖД ветки Львов – Перемышль 29 апреля. Четар Шепарович с наблюдателем булавным старшим десятником (штабс-фельдфебелем) Клишем вылетели на «Бранденбурге», забрав с собой целый центнер бомб на случай обнаружения подходящей цели, а поручик Рудольфер – на «Ньюпоре»-23.

В соответствии с украинской мемуарной литературе, над Львовом они встретили сходу 8 самолётов соперника, каковые дружно пошли на них в наступление. Не обращая внимания на такое неравенство сил, Рудольфер вступил в бой и благодаря успеху, умению и мужеству сумел сперва связать боем соперника, предоставит шанс подопечным благополучно сбежать, а после этого сам вышел из-под удара глубоким пикированием и, укрывшись в дымке, ушёл на бреющем полёте на восток.

Польские документы дают мало иную данные: поручик Стефан Стец, сравнительно не так давно назначенный начальником 7-й эскадры, на истребителе «светло синий» E.V встретил несколько «Бранденбургов» в сопровождении «Ньюпора», вступил в бой с неприятельским истребителем и сбил его в районе Сокольники (юго-западный пригород Львова).

Данный случай в большинстве случаев вычисляют первой победой польской авиацией и первым воздушным боем украинской авиации, но за два месяца до этого в польских документах был зафиксирован ещё один эпизод: 24 февраля украинский «Ньюпор» над Львовом нападал «Альбатрос» C.XII чешского пилота 6-й эскадры сержанта Йозефа Цагашека, и выпустил по нему пара пулемётных очередей, но ответным огнём польского стрелка подхорунжего Станислава Петруского неприятельский аппарат был повреждён и совершил вынужденную посадку на виду у пехоты. Но, украинские источники об этом случае по большому счету ничего не знают.

Запас бомб, собранный в начале года (чуть больше много осколочно-фугасных и около 70 «зажигалок»), скоро был истрачен, и замены ему не предвиделось. Исходя из этого чем дальше, тем больше место фабричных авиационных снарядов занимали образцы кустарного производства – переделанные в артиллерийских мастерских снаряды для миномётов. Надёжность импровизированных бомб была не на высоте, но, как говорится, «за неимением гербовой пишем на простой».

«Бранденбург» B.I сер.№ 76.82 (австрийский учебный самолёт с двойным управлением), в мае 1919 состоявший на вооружении 3-й летунской много (Андрiй Харук «Крила Украiни. Вiйськово-повiтрянi сили Украiни 1917–1920 рр.», Темпора, 2009)

2-я сотня с марта по май никаких пополнений в технике либо пилотах не получала, а 1-я в последних числах Апреля взяла целых пять новых самолётов. К сожалению, списка этих автомобилей нет, но точно как мы знаем, что среди них были разведчики LVG C.V и DFW C.V (также германского производства, чуть старше «Эльфауге», но близкий по возможностям). Кроме этого прибыли новые экипажи, но скоро стало известно, что все эти пополнения были временными, и все пять автомобилей вместе с частью персонала много были выделены для создания летунской много № 3.

Новая часть базировалась в Тернополе и не принимала участие в битвах на польском фронте, а делала курьерские полёты (в т.ч. заграничные) для штаба УГА и правительства ЗУНР, и проводила воздушную разведку в восточном направлении, смотря за приближением красных армий. К сожалению, по личному составу 3-й много не сохранилось никаких данных, не известно кроме того какое количество в том месте было пилотов, не говоря уже об их именах.

Всего по сводке на 15 мая в двух летунских сотнях польского фронта числилось 23 офицера, 64 десятника, 340 стрельцов, 24 пулемёта, 64 винтовки, четыре автомобиля, семь самолётов и 10 лошадей. Так, боевые возможности украинской авиации с марта по май остались неизменными, тогда как авиационная группировка соперника за прошедшее время увеличилась ещё на одну эскадру (9-ю) и по состоянию на начало мая насчитывала 30 истребителя и 4 разведчиков. Связанных с полётами потерь в боевом составе украинской авиации не было, но сотник Новак не сошёлся с новым руководством и весной возвратился на родину, а русский лётчик поручик Шеремецинский в апреле покончил с собой.

Тем временем политическая борьба между руководством и социалистами ЗУНР дошла и до армии, приведя к разложению некоторых частей, а в середине апреля в Дрогобыче началось восстание армейских подразделений и милиции. Ввиду ухудшения внутриполитической обстановки украинское правительство ещё с конца марта-начала апреля начало поиск дорог выхода из войны, действуя по большей части через разных посредников.

Основной же обстоятельством этих мирных инициатив, равно как и польского отказа от их принятия, стало известие о скором прибытии так называемой светло синий армии – организованной во Франции польской армии генерала Галлера. Антанта запрещала применение этих армий где-либо не считая борьбы с коммунистами, но ни сам Галлер, ни польское руководство не планировали выполнять это требование, заявляя, что украинцы никак не лучше коммунистов.

12 мая западные союзники обратились к полякам с предложением о разделе Галиции и прекращении войны, но те отказались его разглядывать, считая, что с новыми силами смогут забрать «всё и сходу». 14 мая началось общевойсковое наступление польской армии на Волыни, а также в северной и южной части украинской Галиции.

К концу дня были забраны Броды, 16 мая разбит 1-й Галицкий корпус, 18 мая началось наступление на Дрогобыч и Борислав (забраны днём позднее), 20 мая стёрт с лица земли 3-й Галицкий корпус, а 2-й корпус начал организованное отступление в сторону Тернополя. 26 мая был покинут и данный город, а 24 мая на территорию ЗУНР вторглись румынские армии, оккупировав к 27 мая южные области республики.

Вместе с наземными армиями отступала и авиация. 18 мая 1-я сотня перебазировалась в Станислав, а 2-я перелетела 21 мая на станцию Озерная (20 км на северо-запад от Тернополя). В тот сутки полковник Кануков с двумя механиками на принадлежавшем ранее 1-й сотне «Фармане» вылетел в район Тернополя для поиска площадки, подходящей для организации аэропорта.

В полёте на высоте 500 метров отказал двигатель, места для вынужденной посадки поблизости не выяснилось, и самолёт разбился, а все находящиеся на его борту погибли.

Обломки «Фармана», на котором разбился полковник Кануков (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

В мемуарной литературе обстоятельством данной трагедии показывают диверсию, совершённую австрийским летчиком Кубшем, якобы подсыпавшим в бензобак металлическую стружку, а после этого угнавшим второй самолёт и перелетевшим к полякам (по другой информации, при попытке перелететь к сопернику его догнал и сбил один из русских лётчиков – Алелюхин, Сериков, либо Залозный). Новым командующим стал Иосиф Заславский, произведённый к тому времени в сотники.

Ещё через пара дней ввиду приближения фронта к Тернополю 2-ю сотню перевели на новый аэропорт у Березовцев (10 км на юг от города). В последних числах месяца сотня лишилась одного из собственных «Эльфауге», на котором пилот Найгавзер перелетел в Вену, доставив в том направлении поручика Слезака со особым посланием к государствам Антанты от правительства Западных Областей УНР (официальное наименование ЗУНР в составе УНР) с протестом об участии армии Галлера в битвах в восточной Галиции. Единственное, к чему привёл данный демарш – это интернирование экипажа и конфискация самолёта.

25 мая два лётчика 1-й много, Жарский на «Ллойде» и Рудольфер на «Ньюпоре»-23, при не совсем понятных событиях приземлились на территории Чехословакии и кроме этого были интернированы. Быть может, ранее эти самолёты действовали в подчинении тех частей УГА, каковые были отрезаны польским наступлением от другой армии и в итоге перешли через Карпаты в Чехословакию. По украинским данным, вместе с этой парой самолётов за границу улетел ещё один, но до Чехословакии он так и не добрался.

«Ньюпор»-23 сер.№ N3598 из состава 1-й летунской много, вместе с которым поручик Рудольфер (австрийский ас Франц Рудорфер) был интернирован в Чехословакии 25 мая 1919 г. (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

Единственной боевой утратой, которую понесла галицийская авиация в мае 1919 года, стала смерть десятника Томаса, сбитого на протяжении разведывательного полёта на большевистском фронте. Факт смерти этого лётчика – единственное, что по большому счету известно о деятельности 3-й летунской много.

В конце месяца 1-я сотня с оставшимися в ней двумя неисправными самолётами была эвакуирована по железной дороге в Гермаковку (у бывшей российско-австрийской границы в 30 км западнее Каменец-Подольского). В том же направлении должна была перебазироваться и 2-я сотня, но в то время, когда пришёл таковой приказ, на станции Берёзовцы не выяснилось ни одного свободного паровоза, исходя из этого в итоге три исправных самолёта перегнали на новое место базирования своим ходом, а эшелон со всем остальным имуществом много (включая, предположительно, один неисправный аэроплан) сумели послать за ними практически в последний момент, в то время, когда воины соперника были уже в зоне прямой видимости.

К началу июня остатки галицкой армии были закрыты в «Треугольнике смерти» 90-километрового периметра, ограниченном реками Збруч, Днестр и железной дорогой Гусятин – Чортков и окружённом польскими, румынскими и русскими (и красными, и белыми) армиями. Польское руководство посчитало войну побеждённой и перевело часть армий на другие фронты, и недельная передышка разрешила украинцам перегруппироваться и готовиться к наступлению.

Две летунские много за эту семь дней были переформированы и пополнены техникой и персоналом расформированной 3-й много. Наряду с этим 1-я опять стала разведывательной, а 2-я истребительной. В их составе было 9 боеспособных самолётов: пять двухместных и четыре истребителя.

8 июня украинские армии начали наступать из Чорткова в направлении Львова. 15 июня они вошли в Тернополь, 17 июня – в Бережаны, 22 июня были забраны Золочев и Броды. Авиаторы поддерживали действия пехоты, летая на разведку с аэропорта у города Теребовли (30 км на юг от Тернополя).

В одном из июньских боевых вылетов, быть может, была одержана первая воздушная победа летунского отдела УГА: один из русских лётчиков-истребителей (Алелюхин либо Сериков) недалеко от Зборова (30 км на северо-запад от Тернополя) подбил неприятельский самолёт, что после этого совершил вынужденную посадку. В мемуарной литературе приводится тип сбитого самолёта (истребитель «Фоккер») и говорится о том, что эту машину после этого отремонтировали и включили в состав украинской авиации. Но польские эти не содержат никаких указаний на утрату на протяжении боевых вылетов в Галиции летом 1919 года хотя бы одного «Фоккера» либо самолёта-истребителя по большому счету, исходя из этого, в случае если в летунском отделе и был «Фоккер» D.VII, то история его получения была совсем второй.

Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010) — Жовто-блакитные соколы против красно-белых орлов | Военный портал Warspot.ru src=~images\zhovto-blakitnie-sokoli-protiv-krasno-belih-orlov_10.jpg
«Громадная Украина», июль 1919 г.: персональный состав летунского отдела Галицийской армии позирует перед разведчиком LVG C.V. Позади стоит DFW C.V. С обоих аппаратов сняты коки винтов (Ярослав Тинченко, «Героi украiнського неба. Пiлоти визвольноi вiйни 1917–1920 рр.», Темпора, 2010)

В двадцатых числах июня украинское наступление совсем выдохлось, а 25 июня поляки нанесли встречный удар. 29 июня два украинских корпуса были отброшены обратно на юго-восток, а третий попал в окружение. Начавшееся отступление вынудило руководство под конец месяца перевести обе летунские много в Гусятин.

8 июля армия Украины опять появилась в «Треугольнике смерти», и в этом случае без шансов на реванш. В ночь на 17 июля началось переход бойцов и форсирование 50 000 Збруча на территорию, контролируемую армией УНР. На этом история Западно-Украинской Народной Республики закончилась, но Украинская Галицкая Армия, будучи включённой в состав армии УНР, однако сохранила изрядную долю автономии, благо в то время она была намного более боеспособна, чем войска «Громадной Украины».

То же самое относится и к летунского отделу, но это уже совсем вторая история.

ловушка для сокола, ястреба

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: