Бой в жёлтом море 28 июля 1904 г. часть 11. а была ли паника?

В 17.40 (ориентировочно) В.К. Витгефт был убит разрывом японского боеприпаса, и руководство практически перешло к начальнику флагманского «Царевича» Н.М. Иванову 2-ому.

Но руководить эскадрой ему было даровано всего мин. десять – как он в будущем докладывал Комиссии:

«Видя, что неприятель превосходно пристрелялся на 60 кабельтовых и что отечественная стрельба, наоборот, на данной громадной дистанции мало настояща, я решил на данный момент же идти на сближение, и стал медлительно уклоняться вправо, положив лево руля, но увидел, что и неприятель не позволял подойти к себе и кроме этого начал склоняться вправо и я, дабы остановить от раската броненосец, не забываю, положил право руля. Это была моя последняя команда в данный бой. После этого я припоминаю ужасный блеск над головой находившегося рядом со мной лейтенанта Драгичевич-Никшича, и дальше ничего не помню. Пришёл в сознание я, как позже выяснилось, около 11 часов ночи»

Непременно, свидетельство Н.М. Иванова 2-го приводит к множеству вопросов – во время его руководства, т.е. где-то с 17.40 до 17.50 японская линия никак не имела возможности отстоять от «Царевича» на 60 кбт, по многим иным свидетельствам, она не превышала 21-23 кбт. Сейчас «Микаса» уже обогнал «Царевич», пройдя его траверз приблизительно в 17.30, очень возможно, что «Царевича» обогнал и «Асахи».

В этих условиях доворот на соперника, о котором говорит начальник «Царевича», к тому же и с последующим отворотом судов Х.Того, выглядит очень вызывающе большие сомнения.

Неужто капитан 1-го ранга лгал? Это фактически исключено: во-первых, Н.М. Иванов 2-ой руководил отнюдь не в одиночестве и должен был осознавать, что найдется достаточное количество людей, талантливых оспорить его заявление.

Во-вторых, любая неправда должна иметь какой-то план, но доворот на японцев между 17.40 и 17.50 ничего для того чтобы не содержал – это был бы ошибочный маневр, что имел возможность оказать помощь японцам охватить голову русской эскадры, захоти они этого. Напротив, поворот влево, от соперника, вынудил бы японцев двигаться по внешней дуге и тем самым затруднил бы охват и концентрацию огня на головных русских броненосцах. И, наконец, в-третьих, если бы начальник «Царевича» посчитал собственный поведение в тот момент предосудительным и решился лгать, то точно он придумал бы что-то более похожое на правду, нежели маневры в 60 кбт от японцев.

Свидетельство Н.М. Иванова 2-го останется одной из бессчётных тайных того сражения. Но направляться не забывать, что до собственного «вступления в должность командующего» его очень сильно приложило японским боеприпасом (не смотря на то, что сам Н.М.

Иванов утверждал, что не терял сознания), а спустя каких-то 10 мин. он опять был ранен и выбыл из строя до ночи. Возможно высказать предположение, что у Н.М. Иванова 2-го в памяти разные эпизоды боя, отчего он сказал неверную данные, в которую, однако, честно верил.

Как бы то ни было, в 17.40 все преимущества были русскими потеряны, их артиллерия, не обращая внимания на хорошую позицию, в которой до 17.30 пребывала 1-ая Тихоокеанская эскадра, не смогла выбить «Микасу», а момент, в то время, когда возможно было бы атаковать противника строем фронта, был потерян. Но на данный момент до сумерек оставалось не так уж большое количество и все, что оставалось русским – тащить время. Отворот от японцев превосходно являлся этой цели.

Увы, в то время, когда руль был положен вправо, а произошло это ориентировочно в 17.50, новый японский боеприпас, упав недолетом в воду, рикошетировал от ее поверхности и взорвался столь удачно (для японцев, очевидно), что начальник «Царевича» был ранен, а штурвал гидравлического привода рулевого управления – разбит и заклинен. В следствии неуправляемый «Царевич» покатился влево – он вывалился из строя, и сейчас требовалось время на то, дабы его офицеры (руководство принял старший офицер Д.П.

Шумов) вернули управление кораблем. Этого не было возможности сделать единомоментно – по уставу старший офицер корабля в сражении обязан пребывать где угодно, но не на мостике и не в рубке вместе с капитаном корабля и сейчас, разумеется, требовалось время чтобы отыскать его и сказать о передаче руководства. Помимо этого, вместе с Ивановым 2-ым было ранено 4 лейтенанта (один из которых позже скончался), а штабные офицеры были выбиты еще раньше.

Но дело было кроме того не в том, что некому было руководить. Рулевое управление не действовало, и сейчас выдерживать курс возможно было лишь автомобилями, при том, что из-за повреждений в рубке команды возможно было передавать лишь по голосовой связи.

Приблизительно в 18.15 (т.е. через 25 мин. по окончании попадания) управление перевели в центральный пост, где имелся машинный телеграф – но толку от этого было мало, по причине того, что из центрального поста было ничего не видно, и начальник все равно должен был оставаться в рубке, передавая команды в центральный пост все по той же голосовой связи. В следствии всего этого управление кораблем было очень затруднено – новейший броненосец больше не был частью эскадры, потому, что не мог вступить в строй и держаться собственного места в нем, вовремя реагируя на маневры флагмана.

Именно это попадание (а не смерть В.К. Витгефта) в конечном счете и привело 1-ую Тихоокеанскую эскадру к хаосу. Очевидно, утрата командующего стала катастрофой, но в следствии действий Н.М. Иванова 2-го об этом на эскадре никто не догадывался и броненосцы сражались , не теряя строй.

Что самое занимательное, сам по себе выход из строя флагманского броненосца никак не отразился на способности эскадры вести сражение.

Разберем детально, как и из-за чего действовали русские броненосцы в это время. Итак, приблизительно в 17.50 «Царевич» вываливается из строя влево, поворачивает на 180 град и идет на протяжении строя русских броненосцев, но в обратном направлении.

«Ретвизан» — сначала следует за «Царевичем», а также начинает за ним ворочать влево, но, «пройдя четверть окружности», на броненосце знают, что «Царевич» больше не ведет эскадру. Все взгляды обращаются на «Пересвет» князя П.П. Ухтомского, но что видят с «Ретвизана»?

Броненосец младшего флагмана очень сильно избит (это был самый пострадавший в артиллерийском бою русский броненосец), на нем сорваны стеньги и фалы, флага младшего флагмана нет. «Пересвет» ничего не предпринимает независимого, а просто идет в кильватер «Победе». Из всего замеченного на «Ретвизане» делают в полной мере логичный (но неверный) вывод – вероятнее, П.П. Ухтомский кроме этого пострадал и не имеет возможности вести эскадру, соответственно, делать это предстоит «Ретвизану».

Э.Н. Щенснович возвращает собственный броненосец на обратный курс.

«Победа» – броненосец, увидев выход из строя «Царевича», еще идет в кильватер за «Ретвизаном», но сейчас на корабле пристально следят за «Пересветом». Тактика самая верная: само собой разумеется, «Победе» направляться вступить в кильватер «Пересвету», но сигнала «Следовать за мною» П.П. Ухтомский не дал (а на соседний броненосец это возможно сделать хоть семафором).

И до тех пор пока младший флагман не предпринимает никаких действий, «Победа» не разламывает существующий строй, но наряду с этим начальник «Победы» готов отреагировать на сигнал либо изменение курса «Пересвета». Все помой-му верно: вот лишь неспособный управляться «Царевич» идет на сближение, траектория его перемещения непонятна и в любую секунду может измениться, отчего «Победа» должен, не следуя потом за «Ретвизаном», отвернуть вправо и тем нарушить строй.

«Пересвет». Поступки князя П.П. Ухтомского кроме этого совсем логичны – он следует в кильватер «Победе», выдерживая собственный место в строю. После этого на броненосце видят вывалившийся из строя «Царевич», но, как и на «Победе», вовсе не желают разламывать строй, но неуправляемая циркуляция флагманского броненосца угрожает не только «Победе», но и «Пересвету», отчего последний кроме этого должен принять вправо.

Сейчас на «Пересвете», наконец, увидели сигнал «Царевича». «Адмирал передает руководство» и П.П. Ухтомскому совсем все стало очевидным. Увернувшись от «Царевича», на «Пересвете» подняли сигнал «Следовать за мной».

Если бы не угроза тарана, которую создал неуправляемый «Царевич», то князь последовал в кильватер идущего перед ним «Победы» — он так как так и шел, кроме того в то время, когда «Царевич» уже покинул строй, но еще не «атаковал» «Победу» и «Пересвет». В этом случае, с высокой долей возможности эскадра не растеряла бы строй: «Полтава» и «Севастополь» пошли бы за П.П. Ухтомским, а пассивность последнего дала бы право «Ретвизану» (и следующему за ним «Победе») вести эскадру.

Но «Пересвет» должен был уворачиваться от «Царевича» – и лег на новый курс. Как тут было осознать начальникам, чего хочет их новый флагман? Развернул ли он вследствие того что должен был уклоняться от «Царевича», либо же он хотел вступить головным и вести эскадру дальше новым курсом? «Пересвет» к тому времени очень сильно пострадал (он взял максимум попаданий среди всех судов 1-ой Тихоокеанской эскадры), все его фалы были сбиты, и он не имел возможности поднимать сигналов, в противном случае как на поручнях собственного мостика, но оттуда они были не хорошо видны.

«Севастополь» – броненосцем руководил Н.О. фон Эссен, и этим все сообщено. Его корабль к 17.50 пара отставал от «Пересвета», а после этого на броненосце заметили, как наперерез его курсу катится «Царевич» (в итоге он прорезал строй между «Севастополем» и «Пересветом»). Николай Оттович должен был уклоняться, приняв вправо, а после этого он заметил, как строй эскадры смешался.

В данной ситуации он действовал великолепно: раз дела отечественные нехороши, значит нужно нападать, а в том месте, Всевышний даст, разберемся… Исходя из этого Н.О. фон Эссен поворачивает на сближение с соперником, пробуя обойти «кучу-малу» русских броненосцев по их правому борту. Но «Севастополь» и без того не отличался быстроходностью, и именно в тот момент успешное попадание японцев в кожух кормовой трубы выбило часть паропроводных труб, отчего было нужно прекратить пары в одной из кочегарок.

Скорость «Севастополя» сходу упала до 8 узлов и, само собой разумеется, ни о каких атаках речи уже идти не имело возможности. Корабль очевидно не имел возможности угнаться за уходящими от него судами Х. Того.

«Полтава» – тут все легко. Данный броненосец так и не смог сократить собственного отставания от эскадры и все время по окончании возобновления боя шел за ней в некоем отдалении и, в сущности, вне строя. Сейчас же, благодаря появившейся сумятице, он, пользуясь случаем, догонял эскадру.

Примечательно, что на «Полтаве» все же разобрали сигнал «Пересвета» «Следовать за мной» а также передали его семафором на «Севастополь».

Так, мы видим, что:

1) В 17.40 В.К. Витгефт был убит. Но эскадра держала строй и сражалась.

2) В 17.50 был ранен начальник «Царевича» Н.М. Иванов 2-ой, а сам броненосец покинул линию. Но эскадра все еще держала строй и сражалась.

3) И только по окончании того, как «Царевич» чуть не таранил русские броненосцы, вынудив уклоняться «Победу», «Севастополь» и «Пересвет», строй эскадры был нарушен, не смотря на то, что броненосцы сражались .

Наряду с этим все начальники действовали разумно – в меру собственного понимания обстановки. без сомнений, хаос коснулся строя русских броненосцев, но вот в головах их начальников ни мельчайших его следов не просматривается – их действия логичны и не имеют ни мельчайшего намека на растерянность либо панику.

Что весьма интересно – все это, в сущности, вовсе не является какую-то «тайну заколоченного чердака», достаточно изучить рапорты комсостава судов 1-ой Тихоокеанской эскадры и их же показания Комиссии. Тем необычнее сейчас во множестве публикаций просматривать о том, как с смертью В.К. Витгефта эскадра СРОЧНО развалилась и утратила управление.

На самом же деле единственная неприятность заключалась в отсутствии руководств на случай смерти командующего, каковые В.К. Витгефт легко обязан был дать перед боем: но он их не дал и сейчас капитаны судов имели возможность только предпологать, как им должно вести себя в аналогичной обстановке.

А что сейчас делал японский командующий? Казалось бы, будущее преподнесла ему прекрасный презент – строй русских судов развалился, и стоило срочно этим воспользоваться. Быстро довернув влево, Хэйхатиро Того имел возможность бы совершить собственный отряд в 15-20 кбт по курсу русской эскадры, в упор расстреливая скучившиеся броненосцы 1-ой Тихоокеанской, но он этого не сделал.

Х. Того вправду развернул влево, но отправился по широкой дуге, так что вместо сближения с русскими судами оказалось скорее повышение расстояния, но из-за чего? Что на этот раз помешало командующему Объединенным флотом постараться завершить данный бой победой?

По всей видимости, тому виной было пара обстоятельств – природная осторожность Хэйхатиро Того, действия русских и положение кораблей эскадренного броненосца «Ретвизан». Что до первого, то состояние русской эскадры не в полной мере определилось и неясно было, как поведут себя русские начальники: у Х. Того было мало времени на принятие ответа, а рисковать японский командующий не желал.

Попытка пройти под носом русских броненосцев имела возможность превратиться в свалку, в случае если русские увеличат движение и ринутся на японцев, а ведь с ними крейсера и миноносцы Которых, по большому счету говоря, у японцев было в избытке и большое количество больше, чем у русских, но в столь необходимый момент под рукой Х. Того их не выяснилось. По большому счету говоря, тот факт, что японский командующий не придержал при собственных основных силах пара крейсеров и хотя бы дюжина миноносцев, выглядит явной неточностью Х. Того.

Иначе, русские суда, смешав строй, все же не сбились в кучу, а образовали, скорее, что-то подобное строю фронта либо, скорее кроме того, уступа, на протяжении которого было нужно бы идти Х. Того, разверни он быстро влево, т.е. «кроссинг Т» все равно не получилось бы. Что до «Ретвизана», то его перемещение на соперника кроме этого не имело возможности не оказать влияния на решения японского адмирала – он видел, что русская эскадра то ли смешалась, то ли развернулась в строй фронта и что как минимум один броненосец идет прямо на его суда.

Начальник «Ретвизана» Э.Н. Щенснович, полагая, что младший флагман П.П. Ухтомский убит либо ранен, все еще пробовал вести эскадру на соперника. Но строй нарушился и «Ретвизан» остался один, при том, что расстояние между ним и «уворачивающимся» от «Царевича» «Победой» скоро возрастало и имело возможность достигнуть 20 кбт (не смотря на то, что цифра пара вызывающа большие сомнения).

Из-за чего так оказалось?

Что касается «Полтавы» и «Севастополя», то с ними ясно – первому японский боеприпас сбил движение, а второй был через чур на большом растоянии от эскадры и до тех пор пока еще не нагнал ее. П.П. Ухтомский, видя, что строй эскадры распался, попытался сейчас собрать ее в колонну, которую и планировал возглавить, подняв сигнал «Следовать за мной».

Наверное, начальник «Победы», капитан 1-го ранга Зацаренный, не осознавал, что ему направляться делать – то ли идти в кильватер «Ретвизану», то ли постараться следовать за «Пересветом», но склонялся он ко второму. На «Победе» не осознавали, что делает «Ретвизан», но превосходно знали значение строя в морском бою, видели, что японцы – совсем близко и необходимость снова вернуть линию баталии была совсем очевидна. А как еще ее вернуть, если не следуя за флагманом?

Сам же Э.Н. Щенснович так обрисовывал происходящее:

«Отойдя на некий промежуток от отечественных судов, как выяснилось позже – около 20 кабельтов и, видя, что шнобель «Ретвизана» повисает, сделал вывод, что во Владивосток не дойти. Желал таранить концевой неприятельский корабль. Об этом заявил в рубке.»

В этом эпизоде большое количество неясного, к примеру – из-за чего шнобель броненосца «провис» как раз сейчас, а не раньше? Единственной разумной обстоятельством «провисания» могло быть лишь попадание японского двенадцатидюймового фугасного боеприпаса (не смотря на то, что быть может, что это была десятидюймовка «Касуги») в носовую часть «Ретвизана» с правого борта.

Броненосный крейсер Касуга в Сасебо, 1905 г.

Боеприпас угодил в верхнюю часть 51-мм бронеплиты, защищавшей носовую оконечность. Очевидно, двухдюймовая броня не имела возможности толком обезопасисть от аналогичного удара – не смотря на то, что броня и не была пробита, но плита имела трещины и не мешала поступлению воды вовнутрь корпуса.

Как назло, подтапливался тот отсек, в котором у новейшего броненосца американской постройки средств водооткачки не предусматривалось Но это случилось еще в 1-ой фазе сражения, и, не смотря на то, что броненосец взял определенное количество воды, затопление как словно бы не прогрессировало. Со слов самого Э.Н. Щенсновича, учинившего осмотр повреждений корабля в промежутке между фазами, в то время, когда японцы отстали:

«вода доходила до порога переборки отделения носовой башни»

Но это было и все. Иначе, к вечеру погода посвежела, а направление зыби было таким, что волны били именно в правую скулу «Ретвизана», где размешалась поврежденная плита. И еще – на скорость поступления воды имели возможность воздействовать энергичные маневры «Ретвизана», в то время, когда тот вначале пробовал двигаться за «Царевичем», а после этого возвратился на прошлый курс.

Вторая версия выглядит самая правдоподобной – с учетом того, что, в то время, когда «Ретвизан» отправился против волны на таран, затопление возросло так, что стало причиной беспокойство старшего офицера, покинувшего собственный место в кормовой артиллерийской башне и ринувшегося в шнобель разбираться, что же в том месте произошло. Но обо всем по порядку.

Видя «провисание носа» броненосца, или же имея и другие какие-то обстоятельства, Э.Н. Щенснович предпринимает попытку таранить концевой корабль японцев. Сама попытка тарана никакому сомнению не подлежит, по причине того, что Э.Н. Щенснович заявил об этом во всеуслышание и никак не стал бы потом выдумывать такую подробность.

Так как если бы он в действительности не заявил о таране, то ему достаточно было легко доложить Комиссии: «Развернул, дабы таранить неприятеля». Это не позвало бы никаких вопросов, потому что кому дано знать, какие конкретно мысли могли быть у начальника в тот либо другой момент боя? Но он докладывал, что сказал об этом всем в рубке, и если бы это выяснилось ложью, то Э.Н.

Щенснович очень рисковал разоблачением. Помимо этого, многие наблюдатели (среди них и Н.О. фон Эссен) как раз так и трактовали маневры «Ретвизана», замечая их со стороны. Но из-за чего таран не достиг цели?

Первое, что хотелось бы отметить – у Э.Н. Щенсновича оставалось весьма мало времени для выполнения собственного плана. Предположим, что в момент поворота на таран «Ретвизан» отстоял от японской линии на 20 кбт, но кроме того в случае если японских кораблей и скорости русского были бы равными, то за то время, пока «Ретвизан» преодолеет эти 20 кбт, японская линия кроме этого уйдет вперед на 20 кабельтов, т.е. на 2 мили. Большое количество это либо мало?

В случае если кроме того принять, что промежутки между японскими броненосными судами составляли 500 м, то и в этом случае протяженность их линии из 7 судов не превышала 3,5 миль, но скорее она была меньше.

Японские броненосцы в сражении

И помимо этого, неприятность заключалась в том, что «Ретвизан» вовсе не шел со скоростью 1-го боевого отряда японцев – В.К. Витгефт вел 1-ую Тихоокеанскую эскадру на 13 узлах, и разогнаться до тех же 15-16 узлов не было возможности одномоментно, а ведь броненосец еще и терял время на разворот При том, что 2 мили японские суда проскакивали на собственных 15 узлах за какие-то 8 мин.. А ведь «Микаса» в далеком прошлом ушел вперед, и, в сущности, лишь поворот японской колонны влево давал «Ретвизану» какие-то шансы нападать хотя бы концевые суда японцев.

Итак, счет шел на 60 секунд, а «Ретвизан» шел на таран, в этот самый момент уж японские комендоры сосредоточили пламя на безумном русском броненосце. Но внезапно оказалось, что японцы, очень прекрасно стреляя на параллельных направлениях, вовсе не блистали меткостью в ближнем бою против атакующего их строй корабля: как сообщают свидетели, море около «Ретвизана» кипело, вот лишь в эскадренный броненосец, со слов начальника, попал всего один боеприпас. А ведь был момент, в то время, когда русский корабль отделяло от японцев всего 15-17 кабельтов!

Из-за чего «Ретвизан» не дошел до японской линии? Ответ весьма несложен – в то самое время, в то время, когда любая 60 секунд была на счету, Э.Н. Щенснович был контужен брюшной полости – осколок разорвавшегося о воду японского боеприпаса ударил его в пузо. Проникающего ранения не было, но не следует недооценивать подобное действие – на некое время Э.Н.

Щенснович потерял шанса руководить кораблем. Отправили за старшим офицером, но не смогли его скоро отыскать – и в следствии, не имея управления, «Ретвизан» потерял имеющиеся у него 60 секунд и утратил шанс таранить следующие концевыми «Ниссин» либо «Якумо».

Да и была ли в действительности такая возможность? Допустим, никакой осколок не ударил Э.Н. Щенсновича в пузо, и он недрогнувшей рукой вел собственный корабль наперерез курсу «Ниссина» Что мешало Х. Того, видя столь неприятную для него картину, поднять «Поворот все внезапно» и пойти от «Ретвизана»? Так как в этом случае, появлявшись в положении догоняющего, он уже никак не имел возможности бы таранить японские суда, те попросту расстреляли бы его, постарайся он их преследовать

«Ретвизан» развернул в направлении русской эскадры и, расходясь с концевыми японскими судами контркурсом, на высокой скорости отправился в сторону Порт-Артура. Это воздействие привело к множеству толкований но нельзя отрицать, что «Ретвизан» в самый страшный момент, в то время, когда смешалась эскадра, отвлек на себя огонь и внимание японцев, и тем самым позволил русским броненосцам вернуть строй – как это было вероятно.

П.П. Ухтомский, подняв (на поручнях мостика) приказ «Следовать за мной», развернул влево, от 1-го боевого отряда японцев, и это было, непременно, верное ответ. Во-первых, следовало любой ценой возобновить управление эскадрой, а это было очень сложной задачей, с учетом отсутствия какое количество-то приемлемых средств связи на «Пересвете».

Во-вторых, возобновление боя было совсем не в интересах 1-ой Тихоокеанской – как мы уже много раз отмечали выше, ей следовало «дотерпеть» до ночи, а отнюдь не лезть в лоб на 1-ый боевой отряд, перегородивший дорогу во Владивосток. В итоге, куда разумнее было бы пробовать проскочить мимо японцев во мраке ночи (до которой оставалось очень мало), чем продолжать огневую дуэль, в которой, и это было разумеется для всех, японцы превосходили русских.

Но какой бы замысел не избрал бы князь П.П. Ухтомский, его первой задачей, разумеется, было вернуть строй эскадренных броненосцев 1-ой Тихоокеанской эскадры – что он и попытался сделать.

Но нельзя сказать, что это оказалось у него прекрасно. «Ретвизан», столь отличившийся в атаке на целый японский флот, сейчас «отличился» совсем в другую сторону. Э.Н. Щенснович считал П.П. Ухтомского выбывшим из строя и решил вернуть эскадру в Порт-Артур.

С целью этого он прошел на протяжении броненосцев 1-ой Тихоокеанской эскадры и двинулся курсом на Артур в надежде, что остальные отправятся ему в строй и кильватер восстановится. На «Пересвете» постарались связаться с «Ретвизаном», сигналя ему и пробуя дать семафор – куда в том месте! На «Ретвизане» не видели ничего.

Э.Н. Щенснович не должен был делать для того чтобы – ему следовало сблизиться с «Пересветом» и запросить у него о состоянии П.П. Ухтомского.

Японский пламя к тому моменту уже затихал либо кроме того закончился по большому счету, их 1-ый боевой отряд не пробовал сблизиться с русскими броненосцами – напротив, в случае если русские суда шли на северо-запад, Х. Того вел собственные броненосцы фактически совершенно верно на восток, и в то время, когда расстояние между «Пересветом» и «Микасой» достигло порядка 40 кбт, стрельба закончилась.

Так, нет ничего, что мешало Э.Н. Щенсновичу разобраться в том, кто как раз руководит эскадрой, но он этого не сделал, а принял независимое ответ вернуть эскадру в Порт-Артур. Непременно, Э.Н. Щенснович имел основание вести в том направлении «Ретвизан» – В.К. Витгефт дал ему такое право в связи с пробоиной в подводной части, но имел возможность ли он решать за всю эскадру?

Как бы то ни было, «Ретвизан» отправился в Порт-Артур, П.П. Ухтомский отправился за «Ретвизаном» (чем, наверное, совсем укрепил Э.Н. Щенсновича в правильности избранного им решения), а остальные суда постарались последовать за П.П. Ухтомским «Пересвет» обошел «Победу» и тот вступил П.П. Ухтомскому в кильватер, а вот «Севастополь», имевший, наверное, кроме того меньше 8 узлов, как ни стремился этого сделать, все же отставал. «Полтаве» удалось вступить в строй за «Победой», в то время, когда П.П.

Ухтомский проходил мимо. «Царевич» все еще пробовал вернуть управление, но это привело только к тому, что броненосец, заложив две полных циркуляции, а после этого кое-как пристроился сзади «Севастополя» (но не в кильватер).

Итак, ближе к 18.50 положение эскадры было следующим: «Ретвизан» шел в Артур со скоростью порядка 11, возможно – 13 узлов. За ним, неспешно отставая, следовал пробовавший собрать эскадру под собственный руководство «Пересвет» – не обращая внимания на то, что он шел не более 8-9 узлов и уж на такой-то скорости, казалось бы, следовало ожидать стремительного восстановления кильватерной колонны, практически он имел в строю лишь «Полтаву» и «Победу». «Севастополь» очевидно старался вступить в строй, но, несмотря на малую скорость «Пересвета», отставал, а «Царевич», не обращая внимания на собственные попытки вступить в кильватер «Севастополю», в сущности, шел вне строя «куда-то в ту сторону». «Ретвизан» же, идущий перед «Пересветом», не смотря на то, что и был формально в строю, но практически оставался для П.П. Ухтомского неуправляемым.

В целом же возможно констатировать, что русские броненосцы вовсе не разбрелись «кто в лес, кто по дрова», а приложили все силы для восстановления строя (за исключением «Ретвизана»), но неточности Э.Н. Щенсновича стали причиной «двоевластию» – и он сам, и младший флагман пробовали руководить эскадрой в один момент. Но из 6 русских броненосцев два взяли такие повреждения, что не могли вступить в строй, кроме того в то время, когда тот следовал всего на 8-9 узлах, отчего возобновление сражения не сулило русским ничего хорошего

Продолжение направляться

Бой в жёлтом море 28 июля 1904 г. часть 11. а была ли паника?

Война в Корее / The Korean War. 2 Серия. Документальный Фильм. StarMedia. Babich-Design

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: