Жюль верн «xxix век (один день американского журналиста в 2889 году)»

Увлекательная статья из винтажного издания, которая, думаю, заинтересует сотрудников.

В дни необычных достижений современной науки и техники особенный интерес воображает печатаемое ниже в пара сокращенном виде произведение превосходнейшего мастера научной фантастики Жюля Верна – «XXIX век», в первый раз показавшееся в феврале 1889 года в изданиях «Около света» (Российская Федерация) и «Форум» (США). Воспользовавшись просьбой обладателя одной из наибольших газет США написать рассказ о том, как будет смотреться мир через тысячу лет, автор языком острого памфлета и разящей сатиры нарисовал картину капиталистического строя.

Меткость его язвительных черт особенно убийственно звучит сейчас. Ко времени написания памфлета не существовало а также не было конкретных дорог ответа многих научных идей, высказываемых Жюлем Верном. Однако многие из них были воистину пророческими. Единственное, в чем совершил ошибку гениальный провидец, – в те сроки. Большая часть того, что он отнес к осуществлению на 500–1000 лет вперед, выяснилось осуществленным уже через 25–50 лет.

Последовательность верных теорий и идей (о единой теории поля, о природе элементарных частиц и т. д.) все еще ожидает собственного разрешения.

Великий фантаст писал о будущем 70 лет назад. Он не предвидел неминуемого заката капитализма и того, что лишь в условиях нового общества наступит техники и подлинный расцвет науки.

Люди нынешнего, XXIX столетия живут как в чудесной сказке, кроме того и не подозревая этого. Пресыщенные чудесами, они остаются равнодушными перед теми диковинами, каковые им каждый день преподносит прогресс. Все думается им естественном.

В случае если б им пришло на ум сравнить современную цивилизацию с прошлыми временами, они отдали бы себе более ясный отчет, насколько велик пройденный путь.

Как красивее показались бы им отечественные современные города с улицами шириной в сто метров, зданиями вышиной в триста метров[1], с неизменно ровной температурой[2] и небом, которое непрерывно бороздят тысячи аэроэкипажей и аэроомнибусов!

Что являются рядом с этими городами, население которых часто доходит до десяти миллионов[3], все эти деревушки, эти поселки, существовавшие тысячу лет назад, ка-кие-то в том месте Париж, Лондон, Берлин либо Нью-Йорк, – не хорошо проветриваемые нечистые городишки, по которым передвигались какие-то тряские коробки, запряженные лошадьми. Да, лошадьми!– тяжело поверить этому!

Если бы люди отечественного столетия имели возможность вообразить себе несовершенное устройство железных дорог и пакетботов, с нередкими трагедиями, и их медлительность, то как высоко стали бы они ценить аэропоезда, а в особенности эти превосходные пневматические подводные тоннели, пересекающие океаны, – тоннели, по которым пассажиров перевозят со скоростью полторы тысячи км/ч!

И, наконец, разве мы не полнее наслаждались бы фонотелефотом[4], отыскав в памяти, что предки отечественные вынуждены были пользоваться старыми аппаратами, каковые они именовали «телеграфом»?

Необычная вещь! Столь изумительные усовершенствования основаны на правилах, прекрасно привычных предкам, каковые не умели, но, извлечь из них пользу. Да и в действительности – теплота, пар, электричество так же ветхи, как род людской. Не утверждали разве ученые уже в конце XIX века, что единственная отличие между силами физическими и химическими содержится только в характерных каждой из этих сил изюминках колебаний частиц эфира?[5]

Раз уже был сделан таковой громадный ход, как признание родственны) особенностей всех этих сил, то думается легко немыслимым, как имело возможность пригодиться столько времени, дабы совершенно верно установить особенности различных видов вибраций (колебаний). И совсем страно, что метод яркого перехода от одной вибрации к второй и получения их раздельно друг от друга открыт только совсем недавно[6].

А в это же время как раз так и случилось, и лишь в 2790 году, сто лет тому назад, это в первый раз удалось известному Освальду Найнеру.

Данный великий ученый – настоящие покровитель человечества!

Его очень способное открытие породило все остальные. Последователями его была целая плеяда изобретателей, последним из которых являете; отечественный изумительный Джеймс Джексон. Как раз ему мы обязаны новыми аккумуляторная батареями, конденсирующими одни – энергию, содержащуюся в солнечны) лучах, другие – электричество, сосредоточенное в недрах земного шара, и третьи, наконец, – энергию исходящую из любого источника: водопада, ветра, речного потока и тому не7меньше.

Это он – все тот же Джеймс Джексон – создатель трансформатора, что, подчиняясь перемещению несложного рычага, извлекает энергию из аккумуляторная батарей и возвращает ее в пространство в форме тепла, света, электричества, механической силы, предварительно добившись от нее желаемой работы.

Да! Прогресс начался лишь с того времени, в то время, когда были изобретены эти два прибора. Они одарили человеку практически бесконечным могуществом. Запрещено кроме того и перечесть случаи их применения! Смягчая зимние холода, возвращением избытка летней жары они произвели настоящий переворот в земледелии. Снабжая авиационные аппараты двигательной силой, они приводили к невиданному подъЁму торговли.

Этим двум устройствам мы обязаны кроме этого производством электроэнергии без помощи батарей и автомобилей, света – без огня и сгорания[8] и, наконец, неиссякаемым источником энергии, что существенно расширил производство.

* * *

Так вот! Целый комплекс этих чудес мы заметим на данный момент воочию в неординарном доме-доме – в доме «Ирт Геральд», сравнительно не так давно воздвигнутом на 16823-й авеню.

Что бы сообщил основатель газеты «Нью-Йорк Геральд», Гордон Беннет, если он Сейчас имел возможность бы подняться из гроба и заметить шикарный дворец из мрамора и золота, находящийся в собствености его славному потомку Фрэнсису Беннету? Тридцать поколений поменяли друг друга, а «Нью-Йорк Геральд» остался во владении семьи Беннетов[9].

Двести лет тому назад, в то время, когда правительство Соединенных Штатов переехало из Вашингтона в Центрополис, газета последовала за правительством… а возможно, правительство последовало за газетой. И вот тогда газета начала называться «Ирт Геральд».

Не думайте, что дела газеты пошли хуже под управлением Фрэнсиса Беннета. Нет! Новый директор влил в собственную газету ни с чем не сравнимую жизненную силу, явившись создателем нового типа журналистики – «газеты по телефону».

Совокупность эта прекрасно известна. Она стала фактически осуществимой благодаря неслыханному распространению телефонии. Каждое утро, вместо того дабы выйти в печатном виде, как в древности, «Ирт Геральд» передается «с голоса».

Это новшество Фрэнсиса Беннета оживило ветхую газету. За пара месяцев его клиентура возросла до восьмидесяти пяти миллионов абонентов, и состояние обладателя неспешно увеличилось до тридцати миллиардов – цифра, уже существенно превзойденная сейчас. Владея таким капиталом, Фрэнсис Беннет взял возможность выстроить новое строение для газеты – большое сооружение, любой из четырех фасадов которого имеет в длину три километра.

На крыше дома развевается флаг, украшенный семьюдесятью пятью звездами Конфедерации [10].

Сейчас Фрэнсис Беннет – газетный король и мог бы, возможно, стать королем обеих Америк, если бы американцы захотели избрать себе короля.

Вы сомневаетесь? Но полномочные представители всех государств а также личные отечественные министры толпятся у его дверей, вымаливая совета, одобрения, стремясь добиться помощи его всесильной газеты. Попытайтесь сосчитать ученых, которых он поощряет, артистов, которых он содержит, изобретателей, работу которых он финансирует…

Изнуряющее величие у этого короля: труд – без 60 секунд отдыха. Человек прошлых времен не выдержал бы для того чтобы ежедневного и ежечасного напряжения. Современные люди, к счастью, более выносливы.

Данной выносливостью они обязаны формированию гимнастики и гигиены, каковые среднюю длительность людской судьбе с тридцати семи лет увеличили до шестидесяти восьми [11], и и приготовлению асептических блюд, в ожидании ближайшего открытия – открытия питательного воздуха, что предоставит шанс человеку питаться… легко свежим воздухом.

А сейчас, в случае если вам угодно определить, чем заполнен сутки директора «Ирт Геральд», потрудитесь проследить за всеми его занятиями сейчас, 25 июля текущего 2889 года.

* * *

Фрэнсис Беннет этим утром проснулся в плохом настроении. Вот уже семь дней, как его супруга пребывает во Франции, и его начинает тяготить одиночество. Поверите ли?

За десять лет их супружеской жизни госпожа Эдит Беннет в первый раз отлучилась на столь продолжительный срок!

Проснувшись, Фрэнсис Беннет исходя из этого в первую очередь включил собственный фонотелефот, провода которого связывали его с принадлежащим ему особняком на Елисейских полях.

Телефон, дополненный телефотом, – вот еще одно завоевание отечественного века! В случае если передача голоса при помощи электрического тока существует уже давно, то передача изображения – открытие последнего времени. Полезное открытие, за которое Фрэнсис Беннет благословлял на данный момент изобретателя, заметив собственную жену отраженной в зеркале фонотелефота, не смотря на то, что их и разделяло огромное расстояние.

Сладостное видение! Пара утомленная по окончании бала либо театра, где она побывала день назад, госпожа Беннет еще лежит в кровати. Не хотя будить молодую даму, он скоро соскакивает с постели и проходит в собственную механизированную туалетную помещение. 120 секунд спустя, не смотря на то, что он и не прибегал к помощи камердинера, машина уже перенесла его, умытого, причесанного, обутого, одетого и застегнутого на все пуговицы, к дверям его кабинета.

на данный момент начнется ежедневный обход.

В первую очередь Фрэнсис Беннет направляется в зал, где трудятся авторы романов-фельетонов.

Громадный зал увенчан широким просвечивающим куполом. В одном углу расположены разные телефонные аппараты, по которым сто писателей, служащих в «Ирт Геральд», просматривают взбудораженной от нетерпения публике сто глав из 100 романов.

Продолжая осмотр, Фрэнсис Беннет входит в зал репортажа. Все его полторы тысячи репортеров, сидя перед полутора тысячами телефонных аппаратов, информируют подписчикам новости, полученные за ночь со всех финишей света. Организация этого неподражаемого бюро репортажа обрисована уже неоднократно. Перед каждым репортером – пара коммутаторов, дающих возможность устанавливать сообщение с той либо другой телефонной линией.

Абоненты не только слышат репортаж, но одновременно и видят то, о чем идет обращение. В то время, когда говорится о «происшествиях», каковые уже закончились к тому времени, в то время, когда о них говорят, основные эпизоды иллюстрируются ясными фотографиями.

Фрэнсис Беннет окликнул одного из десяти репортеров по астрономии, – отдел, которому предстоит существенно расшириться в связи с последними открытиями, сделанными в звездном мире.

– Ну как, Кэтч? Что вы взяли?
– Мы взяли, господин, фототелеграммы с Меркурия, Марса и Венеры.
– В весточке с Марса имеется что-нибудь занимательное?
– Как же! Революция в Центральной Империи – победа реакционных либералов над республиканскими консерваторами.
– То же, что и у нас… Ну, а с Юпитера?
– До тех пор пока еще ничего. Нам непонятна их сигнализация. Возможно, отечественная до них не доходит?
– Это ваше дело, и всю ответственность я возлагаю на вас, господин Кэтч, – ответил Фрэнсис Беннет и, весьма обиженный, направился в бюро научного репортажа.

Тридцать ученых склонились над собственными вычислительными автомобилями. Одни были поглощены уравнениями девяносто пятой степени; другие, как будто бы забавляясь формулами алгебраической бесконечности и пространства в двадцати четырех измерениях, напоминали учеников начальной школы, решающих примеры на правила математики.

Появление Беннета произвело чувство разорвавшейся бомбы.

– В чем дело, господа? – вскрикнул он. – Неужто до сих пор еще не получено ответа с Юпитера?.. все, значит, по-ветхому?.. Послушайте, Корлей! Вот уже двадцать лет как вы возитесь с данной планетой…

Казалось бы…
– Что сделаешь, – ответил ученый, к которому обратился Беннет.– Отечественная оптика оставляет еще хотеть многого, а также с отечественными трехкилометровыми телескопами…
– Вы слышите, Пир! – перебил его Фрэнсис Беннет, обращаясь к соседу Корлея. – Но в случае если уже не с Юпитера, другими словами ли, по крайней мере, вести с Луны?
– Нет, кроме этого нет ничего, господин Беннет!
– Тут вы уже не начнёте ссылаться на оптику: Луна в шестьсот раз ближе к нам, чем Марс, с которым мы так как поддерживаем регулярную сообщение. Не в телескопах дело…
– Нет, в обитателях! – ответил Корлей с многозначительной ухмылкой ученого, опытного цену «иксам».
– Вы смеете утверждать, что Луна необитаема?
– По крайней мере, господин Беннет, обитателей нет на той стороне, которая обращена к нам. Кто знает, возможно, противоположная сторона…
– Что же, Корлей, в этом несложнее несложного удостовериться.
– А как именно?..
– Необходимо развернуть Луну…

И с этого дня ученые на заводе Беннета погрузились в изучение механических приемов, благодаря которым возможно будет добиться поворота отечественного спутника[12].

Соседнее помещение воображало собой широкую галерею длиною в полкилометра, – она была отведена для отдела рекламы, а какую роль реклама играется в таковой газете, как «Ирт Геральд», вообразить нетрудно. Объявления приносят в среднем три миллиона долларов в сутки. Они, кстати сообщить, распространяются совсем новым методом.

Патент на использование этого очень хитроумного метода приобретён за три американского доллара у бедняка-изобретателя, что скоро после этого погиб с голоду. Это не что иное, как огромные плакаты, отраженные в тучах, – плакаты для того чтобы большого размера, что они смогут быть видны в целой широкой области. Из данной самой галереи тысяча прожекторов беспрерывно направлена в небеса, на которых отражаются в красках невиданной величины объявления.

Но сейчас, войдя в отдел рекламы, Фрэнсис Беннет видит, что механики стоят сложа руки около собственных бездействующих прожекторов. Он торопится определить, в чем дело. Вместо ответа ему показывают на безоблачную небесную лазурь.

– Так вот! Вам, господин Семюэль Марк, необходимо обратиться в научную редакцию, в отдел метеорологической работы. Передайте им от моего имени, дабы они как направляться занялись вопросом неестественных туч. Запрещено же, в действительности, всегда зависеть от погоды![13]

Окончив обход всех разнообразных отделов газеты, Фрэнсис Беннет направился в приемную, где его ожидали полномочные министры и послы стран, аккредитованные при правительстве США. Господа эти явились за советом к всемогущему директору.

– Чем могу быть вам нужен, господин? – обратился директор «Ирт Геральд» к британскому консулу.
– Вы имеете возможность оказать нам неоценимую услугу, – ответил британец. – Не поднимет ли ваша газета кампанию в отечественную защиту?
– По какому предлогу?
– Вы имели возможность бы протест против аннексии Англии, которую произвели Соединенные Штаты…
– «Легко!» – вскрикнул Фрэнсис Беннет, пожимая плечами. – Аннексия, произведенная сто пятьдесят лет назад! Неужто же господа британцы ни при каких обстоятельствах не примирятся с тем, что ввиду честного круговорота вещей на земном шаре их страна стала американской колонией? Да так как это было бы чистейшим сумасшествием!

Как имело возможность ваше правительство кроме того высказать предположение, что я выдумку такую антипатриотическую кампанию?..
– Господин Беннет! В соответствии с теории Монро «Америка – американцам». Нам это известно. Но лишь Америка.
– Но Англия – всего-навсего отечественная колония, сударь, одна из красивейших отечественных колоний! Не сохраняйте надежду, что мы когда-либо согласимся дать ее.

Жюль верн «xxix век (один день американского журналиста в 2889 году)»

Вести. Дежурная часть от 22 июля 2017 года

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: