Звезды и полосы: интерлюдия вторая

— еще одна маленькая интерлюдия между активными действиями. Следующей частью, возможно, будет приквел — фрагмент, обрисовывающий причины и начало конфликта.

Март 1863; Канал Гранта, штат Миссисиппи.

— Все-таки не могу в это поверить, — задумчиво сказал Улисс Грант, замечая за тем, как броненосная канонерская лодка “Индианола” первой проходит по каналу его имени.

Дым валил из двух высоких труб на палубе канонерки, с опаской и с уверенностью проталкивающей собственный широкий корпус меж берегов. Глубина канала все-таки была еще мала, и лопасти гребных колес парохода скребли по дну, но “Индианола” все же двигалась, пускай и весьма медлительно, но продвигалась вперед. Любой дюжина метров преодоленного ею пути поднимал бурю восхищения у воинов, собравшихся по берегам; белые и негры, ценой самоотверженных упрочнений выстроившие данный канал за зиму, сейчас имели возможность воочию убедиться, что их упрочнения не пропали бесплатно.

Двумя милями к востоку, за широкой светло синий лентой Миссисипи, лежал Виксберг; последний оплот мятежных штатов на великой реке. Речной флот, поддерживающий наступление Гранта с севера, последовательно сломил оборону мятежников от Мемфиса и до Делты, тогда как поднимавшиеся от Нового Орлеана суда адмирала Фаррагута близко подошли к укреплениям города с юга.

Но, кроме того зажатый в этих могучих руках, Виксберг все еще держался – не сдающийся, непреклонный и начиная от сегодня ненужный. С открытием навигации по каналу Гранта, грозная цитадель становилась приблизительно столь же нужной и ответственной, как прочно закрытая дверь среди чистого поля, в миле от амбара.

– Понимаете, – продолжил Грант, – В то время, когда я лишь начинал работу над этим каналом, я, согласиться, видел в нем только средство занять делом армию на время зимы и поддержать ее дух до весеннего наступления. Я не верил, что работы закончатся удачно. Позже внезапно началась война с Британией, и оказалось, что мой мелкий канал внезапно был столь же ответствен, как вся река Потомак.

– Возможно, кроме того серьёзнее, – дал согласие находившийся рядом инженер Кирби, управляющий землечерпалкой “Самсон” – либо, вернее, с января этого года, федеральной броненосной землечерпалкой USS “Самсон” – бывший гражданский механик был в самом центре той отчаянной работы, которая развернулась на канале Гранта. – Потомак, в итоге, не самая основная транспортная артерия конфедератов.

– Сейчас, в то время, когда навигация по каналу открыта, мы можем Виксберг находиться, где он имеется, – продолжал Грант. – Сообщение с Фаррагутом открыта, и сейчас, в то время, когда речная флотилия может вольно проходить по Миссисипи, адмирал возвратится в Новый Орлеан. Я уже приказал послать по направлению течения реки все, необходимое Батлеру для укрепления города; колумбиады, эти новомодные торпеды, инженерное и саперное оборудование. С божьей помощью мы сумеем укрепить Новый Орлеан так прекрасно, что англичане опять обломают об него когти, как в восемьсот четырнадцатом[1].

С канала снова донеслись пронзительные свистки; “Индианола”, преодолев около половины расстояния, уперлась носом в очередную отмель, и, не легко, вспенивая воду колесами, переползала через нее. Киль канонерки бороздил дно, поднимая глины и густые облака песка. Но было не похоже, что какие-либо отмели на пути сумеют остановить мелкую решительную “Индианолу”.

Грохоча автомобилями так, что лязг донесся кроме того до ставки Гранта, канонерка перевалила через нанос, и поползла дальше по каналу.

– Прекрасно идет, – одобрительно увидел Грант, приставив руку козырьком ко лбу и всматриваясь вдаль, — Эта точка, думается, самая небольшая в канале. Думаю, нужно будет ее прокопать еще раз.

– “Самсон” к вашим услугам, – напомнил ему Кирби.

Сейчас со стороны Виксберга донесся не сильный отзвук орудийных залпов, и тяжелый боеприпас поднял тучу пыли за каналом. Следом еще один упал в мутные волны в хорошей сотне метров впереди движущейся канонерки. “Индианола” ответила; над ее передним казематом взметнулось облако дыма, и с громовым грохотом одиннадцатидюймовый Дальгрен метнул собственный ответ в сторону конфедеративных батарей.

– Проклятые дикси, – пробормотал Грант, хладнокровно стоя на открытом валу. Федеральная артиллерия, тем временем, также ввязалась в перестрелку, отправляя боеприпасы на позиции конфедератов. густые облака и Грохот выстрелов дыма плыли над Миссисипи; в воздействие включились десять федеральных канонерок, находившихся на реке севернее Виксберга, – Никак не уймутся.

Генерал подозвал к себе адъютанта.

– Передайте Дэвису, – приказал Грант, имея в виду начальника эскадры канонерок, – Пускай он выдвинет “Маунд Сити” и “Истпорт” ниже по реке, ближе к батареям, и после этого пускай они в том месте ходят взад-вперед, действуя мятежникам на нервы.

“Индианола”, тем временем, продолжала целеустремленно продвигаться вперед. Боеприпасы конфедератов падали то ближе, то дальше, но расстояние была через чур громадна, дабы у артиллеристов был сколь-нибудь настоящий шанс поразить движущуюся (пускай кроме того медлительно), канонерку. Поняв бесполезность собственных упрочнений, конфедеративные пушки, сделав еще несколько залпов, умолкли.

Федеральные суда на реке, но, не хотели сдаваться так легко, и, продвинувшись пара вперед, продолжили методично забрасывать позиции южан шрапнелью и бомбами.

– Превосходно, – решил генерал. – Ни разу не считал, что речной флот будет столь нужен в наземной кампании, но сейчас вижу, что ошибся. Везде, где может пройти канонерка, не устоит никакая защита.

– Господин, нам, быть может, скоро нужно будет расстаться с частью канонерских лодок, – увидел подошедший полковник Генри Эббот, старший инженер всего проекта. – Флотское руководство желает отозвать “Циннинати”, “Бентон” и “Питтсбург” вверх по реке, для формируемой эскадры озера Мичиган.

– Мда? – флегматично отозвался Грант, – Ну что же, нужно будет обойтись без них, в случае если мы не желаем, дабы британцы зашли в тылы. В любом случае, у нас достаточно имеющихся броненосцев и “жестянок”[2] для отражения и патрулирования реки любой вероятной атаки. Мы обошли Виксберг, господа и сейчас Миссисипи от Сен-Луиса и до Нового Орлеана полностью в отечественных руках.

Последним, решительным рывком “Индианола” преодолела узость канала и под ликующие трели свистка проскочила на простор Миссисипи.

————————————

Март 1863; Лондон, Англия

В второй комнате, удаленной от Вашингтона на хороших семь тысяч километров, воздух была очень далека от осмотрительного оптимизма. Повисшая в ней тишина отдавала затхлым привкусом уныния, и в случае если и наводила на какие-то мысли, то разве что о замурованном мавзолее. Мрачно облокотившись на стол, глава правительства Англии буравил взором четырех самых генералов флота Её Величества; адмиралы, со своей стороны, старательно прятали взор.

– Прекрасно, как это имело возможность произойти? – массируя ноющие виски, настойчиво попросил глава правительства Пальмерстон. – Я имею в виду не поражение отечественного флота. Господь свидетель, поражения бывают! Я имею в виду: как имело возможность так произойти, что затем поражения никто из вас не имеет возможности сообщить мне, что делать?

Присутствующие в помещении переглянулись.

– Я должен признать, что у меня нет ответа, господин глава правительства, – медлительно, не легко сказал адмирал господин Фредерик Грэй, Первый Морской Лорд флота Её Величества, – Это поражение – адмирал скривился, сказав это слово, – стало неожиданностью для нас всех. Не только для нас лично – для всего Адмиралтейства. Говоря открыто, господин Пальмерстон, мы не считали что проиграем.

Не в начале войны, по крайней мере.

– Хорошенькое начало – пробормотал глава правительства, с отвращением посмотрев на разложенные по столу перед ним бумаги,

– Добром это не кончится, – нейтральным тоном сказал Второй морской лорд, господин Чарльз Эден.

– Это еще мягко сообщено, – вмешался в беседу Третий морской лорд, господин Роберт Робинсон. Главный инспектор флота, он особенно близко к сердцу принял все случившееся и, если судить по его нервозному поведению, в особенности прекрасно воображал последствия. – Когда Парламент услышит обо всем этом, он взорвется как чертов вулкан. Данный сброд дуболомов в Палатах захочет объяснений, говорю вам.

И не тех объяснений, каковые принесут пользу либо окажут помощь совладать с обстановкой, а тех, каковые удовлетворят их безлюдные головы.

– Какой-нибудь дурак из Палаты Общин точно потребует разбирательства дознания, парламентского следствия о обстоятельствах всего случившегося, – Пальмерстон нахмурился. – Полетят головы; возможно не прямо, но фигурально. И кроме того, что это будут отечественные головы (что не имеет возможности не тревожить), я очень озабочен тем фактом, что все это рискует совсем дезорганизовать и деморализовать флот. Говоря попросту, затевать такие процессы в разгар войны смотрится не через чур умной политикой.

– Это еще мягко сообщено, – прорычал господин Грэй, – В случае если прямо на данный момент Парламент затеет разбирательство и полномасштабное дознание, мы с равным успехом можем и податься в подданство Линкольну. Потому что к тому моменту, в то время, когда парламент завершит все это нечистое воротиле и флот придет в себя от перестановок и лавины дознаний, американские мониторы уже будут ходить по Темзе как у себя по Потомаку!

– А если не они, так французы не вынудят себя ожидать, – уныло пробормотал Четвертый морской лорд, – Луи Бонапарт на нас косо наблюдает с того самого заговора ублюдка Орсини, и у него в строю, если вы не забыли, изрядно больше броненосцев, чем у нас. В случае если же обращение зайдет о том, что флот Её Величества потерпел поражение в бою с американцами, а позже еще и Парламент поставит с ног на уши адмиралтейство и кабинет министров при таких условиях я готов об заклад биться, что к Январю французский флаг будет развеваться на Трафальгарской Колонне.

Нарисованная сэром Драммондом мрачная возможность была так реалистична, что все, собравшиеся в кабинете, нечайно поежились, как будто бы уже слыша за окнами “марсельезу”.

– Думаю, расклад ясен, джентльмены, – решительно заявил Пальмерстон. – Для блага Отечества, стоящего превыше частных заинтересованностей, мы ни в коей мере не можем допустить обезглавливания и полномасштабного разбирательства всего национального и военного аппарата.

– И что мы будем делать?

– Будем играть на понижение, – набрался воздуха Пальмерстон. – Как весьма был известен приказ, данный Мэллори?

– Не через чур, — отозвался господин Грэй, – Полный текст приказа знал лишь сам Мэллори, младшие флагманы и, возможно, капитан “Уорриора”. Приказ сопровождался соответствующим призывом к секретности, так что, полагаю, его содержание известно очень ограниченному кругу, не выходящему за пределы адмиралтейства.

– Ну, значит, отечественная задача пара упрощается, – задумчиво пробормотал глава правительства. Внимательно осмотрев собравшихся, он сказал: – Вот что мы сделаем. В первую очередь мы заявим, что поставленное задание было выполнено.

Так как полный текст приказа известен ограниченно, и мы можем настойчиво попросить от опытных его людей хранить молчание в интересах Короны, то нам ничего не следует сделать вид, что в действительности, приказ имел совсем второй суть. Скажем что целью операции Мэллори было не “разбить американскую эскадру и установить контроль над Чесапикским заливом”, а, допустим, “нейтрализовать американскую эскадру, планирующую в Чесапикском заливе для крейсирования на отечественных коммуникациях. ”, Мы сможем с чистым сердцем заявить, что сформулированную так задачу Мэллори выполнил, пускай и с тяжелыми потерями; он так как и в действительности изрядно потрепал янки! И при таких условиях, нам удастся сходу выбить землю из под тех, кто будет кричать о отвратительном поражении, представив все как успешную операцию, но с неоправданно тяжелыми потерями.

– Это может сработать, – допустил господин Грэй. Нахмурившись, он продолжил, – Не смотря на то, что дабы упихать броненосный фрегат и три линейных корабля в “неоправданно тяжелые потери”, нам потребуется паровой пресс, не в противном случае.

– Но мы же знали, что они и без того устарели, – нежданно вмешался господин Эден. – В итоге, пресса кричала об этом с того момента, как французы заложили собственный “Глуар”. Обратим это в отечественную пользу; пожмем плечами, и заявим, что мы и не сомневались в уязвимости винтовых линкоров для современного оружия, и в полной мере ожидали утрат.

– Как раз так, – быстро кивнул глава правительства. – Помимо этого, смерть “Роял Альберта” – случайность. Попадания в крюйт-камеру, а нет никаких сомнений в том, что именно оно было виной произошедшего, случались с того момента, как порох начали использовать в морском деле. Что же касается “Агамемнона” и “Донегала” формально, суда не были утрачены в сражении, но стёрты с лица земли собственными экипажами по окончании боя.

Я уверен, мы сумеем подобрать какую-нибудь формулировку, которая достаточно запутает дело.

– Остается “Дифенс”, – мрачно напомнил господин Робинсон, — Что с ним делать? Кроме того в случае если на протяжении всей данной парламентской акробатики вам удастся заретушировать три линейных корабля так, что никто не сумеет отыскать финишей, то упрятать захват современного броненосного фрегата будет непросто.

Тишина снова воцарилась в помещении, пока четыре высших офицера английского флота и глава правительства правительства пробовали отыскать какое-то ответ для данной головоломки.

– Тут, я полагаю, нам может оказать помощь разделение задач, – задумчиво сказал господин Грэй, легко напряженно постукивая узловатыми пальцами по дубовому столу. – Будем функционировать предупредительно: поднимем вопрос о “Дифенсе” сами и публично потребуем разбирательства. Думаю, не составит особенного труда обвинить в данной утрата капитана броненосца, тем более что все свидетельства о обстоятельствах этого злосчастного инцидента, дешёвые сейчас, только косвенные, и трактовать их возможно как угодно.

– Другими словами вы желаете свалить все на капитана “Дифенса”? – с некоей долей иронии узнал Второй морской лорд.

— Не просто свалить, – отрицательно покачал головой господин Грэй, – Подняв данный вопрос первыми, мы тем самым сумеем надежно отделить его от остального разбирательства, и представить все дело так, дабы никто не смог связать его с “вызывающими большие сомнения последствиями” операции. Как сообщил не помню кто – большую дичь нужно имеется по частям. Парламент охотнее проглотит отечественное представление о инциденте по частям, чем полностью.

– Может сработать, – пробормотал Четвертый морской лорд, господин Джеймс Драммонд, важный за запасы и резервы, – В случае если ярких участников привести к присяге нереально по событиям непреодолимой силы, а свидетельства случившегося лишь косвенные, не составит особенного труда выставить их виновниками не только утраты “Дифенса”, но и всех неприятностей в Империи за последние полвека. Может, и обойдется.

– О, не думайте, что так все обойдется, – угрюмо увидел господин Грэй, – Кроме того в наилучшем случае, головы все равно полетят, и я молю Господа, дабы лишь фигурально. Но сущность в том, что это будут не отечественные головы и мы, тем самым, не разрешим в бедственный час лишить умелого управления и твёрдой руки отечественное государство.

– Это все прекрасно, но будет ли Мэллори молчать? – спросил господин Эден, – Я знаком с ним достаточно прекрасно; он не тот тип, что будет покорно делать то, что ему сообщат. Что, если он заподозрит неладное? Напомню, он знает подлинный текст приказа; если он примет решение дать знать общественности, то все отечественное прикрытие взлетит на воздушное пространство.

Вместе с нами.

– Это убедительный аргумент держать Мэллори подальше от Британии, — кивнул господин Грэй. – Пускай остается на Багамах. В том месте мы сможем шепетильно определять те сведения, что он приобретает, и я думаю, я отправлю особого комиссара – конечно, из тех, кому я всецело доверяю! – дабы его осуществлять контроль.

– Ну, думается, эту фантасмагорию мы сумеем удержать, – заявил Пальмерстон, – При таких условиях, мы возвращаемся к значительно более ответственному вопросу, чем окуривание фимиамом дубовых голов в Парламенте; что нам делать с войной, которая отправилась не так, как мы желали?

– Это непростой вопрос, – признал господин Грэй, – У меня не было времени оценить всецело целый масштаб неприятности, но появляется чувство, что мы без шуток совершили ошибку, планируя ресурсы и наши расходы на эту кампанию. Чуть ли мы находимся на грани важных поражений где-либо, но пока что я не вижу и дорог, по которым мы можем достигнуть стремительного успеха.

Пальмерстон нахмурился.

– Это значит, что мы не сможем скоро исправить дела, организовав более шепетильно продуманную экспедицию против янки?

– Нам нечем ее вооружить, – развел руками господин Грэй. – События в Чесапикском Заливе светло продемонстрировали, что важное значение в современной войне на море в собственности броненосцам. Мы на данный момент имеем “Уорриор” под руководством Мэллори в американских водах, и “Блэк Принс” и “Резистанс” в метрополии. И ветхие броненосные батареи, каковые в морском бою малополезны.

Кроме того если бы мы имели возможность снарядить их все для наступления – а мы этого сделать не сможем, по крайней мере, не тогда, в то время, когда шесть французских броненосцев стоят по ту сторону Ла-Манша – три броненосца в сражении с янки чуть ли продемонстрируют себя большое количество лучше чем два.

– Проклятье трижды проклятье – пробормотал Пальмерстон, – Чем продолжительнее мы вынуждены будем тащить время, тем больше атак в Парламенте нам нужно будет отбивать, – он повернулся к Робинсону, – Господин Робинсон, как не так долго осталось ждать мы сумеем создать достаточную броненосную эскадру, дабы с уверенностью кинуть вызов янки?

– Не через чур не так долго осталось ждать, – отозвался инспектор флота. Вытащив из кармана блокнот, он неторопливо перелистнул пара страниц и, отыскав нужную, продолжил, – Мы заканчиваем опробования на “Роял Оуке”, и он готовься к кампании в мае. Но этого через чур мало, я знаю.

Не смотря на то, что мы имеем достаточное количество броненосцев в постройке, или в переделке из древесных судов, большинство из них далека от готовности. В скором будущем я бы ориентировался на “Гектор”, уже построенный, и три громадных древесных броненосца, каковые мы заказали в позапрошлом году. Полагаю, при наилучшем вероятном убыстрении постройки, мы сумеем ввести их в строй до конца лета.

– Итого у нас будет восемь броненосцев к августу, – подсчитал Пальмерстон. – Хорошо. Совсем хорошо. С этими картами, возможно будет уже и поднять ставки.

– А что в том месте с техническими подробностями? – спросил Эден. – Я не забываю, что Мэллори высказывал какие-то претензии к конструкции отечественных броненосцев. Как я осознал из его рапорта, он уверен в том, что проектируя броненосцы с кормой и незащищенным носом, мы очень сильно переоценили расстоянии боя. Дабы пробивать броню, суда должны сходиться значительно ближе, и это делает их небронированные части уязвимыми для прицельного огня. Обязан сообщить, меня эти небронированные оконечности также смущают.

Запрещено ли что-либо сделать с этим?

– Я не знаю, – честно признал Робинсон, – Видит Всевышний, я не инженер. Но я не пологаю, что мы сумеем существенно усилить защиту отечественных броненосных фрегатов за разумное время. Возможно, возможно попытаться удлинить их броневой пояс на протяжении ватерлинии за счет сокращения длины батареи, но я не уверен, что их корпуса выдержат такое перемещение веса в оконечности… И, очевидно, это потребует на долгое время вывести суда из кампании.

Самое меньшее, на 6 месяцев.

– Что же, отправимся с тем, что имеется, – пожал плечами господин Грэй, – И учтем данный опыт в следующих проектах, так скоро, когда сможем без ущерба для темпов строительства.

– Обязан предотвратить вас, – возвысил голос господин Робинсон. – Ущерб для темпов строительства будет и без того иметь место. Ускоряя работы на пяти самый родных к готовности судах, мы задержим тем самым постройку всех оставшихся. У нас просто не хватит производства броневых плит, дабы забронировать такое количество новых единиц, и

— Прекрасно, что по поводу других сил? – быстро перебил его Пальмерстон, – Что по поводу линкоров? Они не замена броненосцам, очевидно, но их у нас большое количество, поскольку так? Мы можем их применять для хотя бы ограниченного наступления?

– Винтовых линкоров у нас, по штатам, было пятьдесят одна вещь, – отозвался господин Робинсон, – Но в кампании из них на данный момент не более трех десятков. И, да разрешено мне будет подметить, пять десятков линкоров, это большое количество лишь на первый взгляд.

– Что вы имеете в виду? – спросил Пальмерстон.

– Господин глава правительства, – вмешался адмирал Эден, – Не смотря на то, что отечественный резерв винтовых линкоров и велик, неприятность в том, что потребности отечественные кроме этого громадны. Судите сами: в нынешней войне с Соединенными Штатами, представляется нужным держать сильную эскадру в Галифаксе, дабы исключить наступление на канадские порты.

Позже, нам кроме этого нужно защищать владения Короны в Карибском Море и иметь действующую силу, оперирующую из Нассау, для защиты побережья отечественных союзников-сепаратистов. Я рассчитывал в этом замысле на Мэллори, но похоже, что нам нужно будет послать ему основательные подкрепления, перед тем как его эскадра сможет снова функционировать вольно. И одновременно с этим, мы не можем совсем покинуть без внимания и отечественные европейские воды.

Отечественные французские союзники да разрешено мне будет сообщить не так “союзны”, дабы я рискнул повернуться к ним спиной.

Господин Грэй тихо хмынул, в соответствии с кивая.

– Исходя из этого, – продолжал Второй Морской Лорд, – мы должны кроме этого держать нужные нам силы в метрополии и в Средиземном Море, дабы ощущать себя в достаточной безопасности и не беспокоиться удара в пояснице. Как вы имеете возможность видеть, господин Пальмерстон, речь заходит уже о четырех эскадрах, любая не меньше чем из восьми либо десяти линкоров. Кроме того в случае если мы отмобилизуем все резервы – а я, как важный за вопросы, которые связаны с персоналом и обучением, могу с уверенностью заявить, что будет очень непросто найти для этого нужные пятьдесят тысяч моряков – мы едва-едва сумеем прикрыть все нужные направления.

– Проклятье – пробормотал господин Фредерик Грэй, – И это еще при том, что отечественные распрекрасные винтовые линейные корабли не слишком-то надежно продемонстрировали себя при Хэмптон-Роудс!

– В целом, на данный момент мы вряд ли будем в состоянии срочно собрать флот для решительных действий, не рискуя еще одним, более масштабным поражением, – подвел результат господин Эден, – И это еще одна обстоятельство, по которой мы должны не допустить расследования Парламента. В случае если “публичное вывод” проникнется возмущением, оно будет потребовать от нас решительных действий каковые, предпринятые недостаточными силами, смогут свободно закончиться полной трагедией.

– Тогда что мы можем? – спросил Пальмерстон.

– Мы можем попытаться не проиграть где-либо еще, – растолковал Эден, – Сейчас, в то время, когда уже ясно, что легкой прогулкой эта война не будет, нам необходимо поразмыслить об обороне. Не обращая внимания на все затруднения, мы все еще достаточно сильны, дабы в скором времени не через чур беспокоиться американского морского наступления. Как бы ни были сильны их мониторы в прибрежном бою, вряд ли они смогут без громадных затруднений оперировать в открытом море.

Соответственно, преимущество океанских коммуникаций остается за нами.

Исходя из этого сосредоточимся на том, дабы не допустить новых поражений и победить время до лета. Я предлагаю усилить прежде всего эскадры, отправленные в Галифакс и Нассау. У нас все еще достаточно винтовых линейных кораблей, дабы создать значимую силу.

Основной задачей будет не допустить новой блокады мятежных штатов – по крайней мере, южнее Уилмингтона – и обеспечить как подвоз армий в Канаду, так и бесперебойное снабжение армии конфедератов. Так, мы победим достаточно времени, дабы успеть привести в порядок флот, ввести в строй канонерки и дополнительные корабли, и летом – выступить, уже шепетильно готовившись.

– Выглядит как стоящий замысел, – согласился с ним Первый морской лорд, – Не самый громкий и блестящий – видит Всевышний, я предпочел бы более агрессивную стратегию, – но, пожалуй, лучший из всего, что мы можем добиться в существующей обстановке.

– От канонерок и новых кораблей будет мало толку, в случае если у нас не будет, чем их вооружить, – критически увидел Робинсон, – Что мы будем делать с пушками Армстронга? Если судить по отчету Мэллори, они фантастически ненужны.

– Избавиться от них! – практически прорычал Драммонд, – Эти треклятые казнозарядные орудия всегда заклинивают, не выдерживают кроме того самый не сильный заряд, взрываются в любую секунду и не могут пробить броневую плиту кроме того в упор. Чем стремительнее мы избавимся от этого хлама, тем меньше сражений будет проиграно по причине того, что эти проклятые пушки подведут моряков.

– Легче сообщить, чем сделать, – скривился Грэй. – Парламент выложил за эти новомодные пушки кругленькую сумму, и в случае если мы внезапно заявим, что они никуда не годятся, и нужно их заменить это спровоцирует много немного поднятых бровей в палате Лордов. И все же это бы меня не остановило, но в нынешней обстановке, в то время, когда нам необходимо всячески избежать излишнего внимания Парламента, завлекать его в общем, это не лучшая мысль.

– А до тех пор пока вы станете заниматься собственными интригами, мне что, обучаться стрелять из рогаток?! – взъярился внезапно Драммонд. – В случае если мы не раздобудем деньги и не заменим пушки, я вам обещаю еще не одно такое поражение, причем в самой ближайшей возможности!

– А нам имеется на что их поменять? – узнал Пальмерстон.

– Вообще-то имеется, – отозвался господин Робинсон, задумчиво постукивая пальцами по столу, – Нарезные орудия еще делает лейтенант Блэкли, и не через чур не хорошо. Никаких новомодных затворов, старое хорошее заряжание с дула. Как я знаю, у него также не все блестяще с нарезами, и его боеприпасы выглядят не лучшим образом, но его пушки по крайней мере держат полный заряд, и разрывает их редко.

Конфедераты, американские конфедераты, заказали их в большом числе.

– Господа для, Робинсон, что же вы раньше молчали?! – взорвался господин Грэй, – В случае если у вас был на примете юноша, что может делать обычные нарезные пушки, для чего вы по большому счету разрешили войти на порог этого проходимца Армстронга?

– По причине того, что его мне подсунул комитет по артиллерии, – отбил выпад инспектор. – Проклятье, Фредерик, я инспектор флота, а не артиллерист! Все так носились с фантастическими преимуществами этих новомодных казнозарядных пушек, что кроме того будь у меня в тот момент дульнозарядное орудие вдесятеро посильнее, его бы отбросили как “устаревшее”.

– Ближе к делу, в случае если возможно! – настойчиво попросил Пальмерстон. – Значит, мы все-таки можем перевооружить суда в разумные сроки?

– Это будет непросто, — признал Робинсон, — Блэкли с Армстронгом на ножах; думается, Блэкли уверен в том, что Армстронг похитил его изобретение ну, учитывая как “хороши” были пушки последнего, я не удивлюсь, в случае если и в действительности так. Договориться будет непросто.

– Легко великолепно! – саркастически увидел господин Грэй. – Орудия в принципе имеется, но взять мы их не сможем, по причине того, что их производитель на ножах с проходимцем, что забрал миллионы из казны и покинул нас всех тут с хлопушками, не выдерживающими выстрелов. Да кто по большому счету придумал эти проклятые пушки Армстронга?!

– Армстронг, – не смог удержаться от не в полной мере джентльменской подколки господин Робинсон.

Мрачно покосившись на инспектора, первый морской лорд с большим упрочнением возвратился к обсуждаемому вопросу.

– Что бы мы ни делали, но с пушками нужно что-то делать, – заявил он, не увидев каламбура, – В случае если мы и дальше будем отправлять против янки суда, не имеющие бронебойного оружия, то с равным успехом можем флот на слом.

– Что по поводу тяжелых гладкоствольных пушек? – спросил господин Эден. – Их-то мы можем сделать?

– Сделать-то их будет несложно, – отозвался Робинсон, – Но я не пологаю, что мы на большом растоянии с этим уйдем. Мы не можем повышать начальную скорость снарядов гладкоствольной пушки до такой же степени, как и нарезной, а это значит, что нам нужно будет делать сверхтяжелые ядра, и пушки большого размера И расстояние, на котором они смогут пробивать броню, будет весьма мало.

Это возможно прекрасно для тихоходных судов, наподобие американских башенных мониторов, каковые достаточно маневренны, дабы подойти к сопернику близко. Но для отечественных океанских броненосцев, с их громадной циркуляцией, сверхсложной задачей будет навязать бой неприятелю на дальности действенного действия гладкоствольных пушек.

– Значит, остается Блэкли, – решил господин Грэй. – Срочно необходимо связаться с ним; обида обидой, но как британец он не имеет возможности покинуть без внимания слабость флота Её Величества

– Вот лишь откуда мы все же заберём деньги? – с легким скепсисом спросил господин Эден, — Ваш Блэкли возможно и компетентнее Армстронга – Господь свидетель, нетрудно быть компетентнее полного идиота! – но я что-то весьма сомневаюсь, что он так верен Короне и Её Величеству, что согласится делать для нас пушки безвозмездно.

Третий и Четвертый морской лорды скоро переглянулись. Это не осталось незамеченным ни Пальмерстоном, ни Грэем.

– Робинсон, что вы задумали? – с явным подозрением в голосе вопросил господин Грэй.

– Не то дабы задумал – уклончиво отозвался господин Робинсон. – Но скажем так, у нас с Джеймсом имеется кое-какие инициативы, на данный счет. Не берусь, действительно, утверждать, что это есть поведением, допустимым для английского джентльмена, но в чрезвычайной обстановке

– Как действующий глава правительства Её Величества, я заверяю вас, что обстановка действительно чрезвычайная, – вмешался Пальмерстон. Окинув взором собравшихся, и не заметив ни у кого явного протеста, глава правительства снова повернулся к собеседнику, – Не томите, господин Робинсон. Что вы задумали?

Подкоп под Казначейство?

– Не так не-джентльменское, но, возможно, не через чур на большом растоянии от этого, – набрался воздуха Третий морской лорд. Повернувшись к главе управления запасов, он кивнул: – Джеймс?

– Мы можем перераспределить часть тех денег, что выделена на мобилизацию флота, – без лишних сантиментов, перешел сходу к делу мелкий адмирал. – Господин Эден прав: мы ничего не победим, пробуя вернуть в строй целый тот парусный хлам, которым забиты доки. В самом лучшем случае, мы можем применять какие-то из парусных судов как стационеры в метрополии. Но, – господин Драммонд сделал особенное ударение на этом маленьком слове, – нет никакой необходимости докладывать об этом правительству Её Величества кроме присутствующих тут, очевидно.

– Присутствующих, но не в полной мере осознающих, о чем обращение, – недовольно немного поднял бровь Пальмерстон. – Всевышнего для, конкретнее.

– Господин Драммонд предлагает применять средства, выделенные на укомплектование ветхих судов, для перевооружения новых, – легко и ясно растолковал Третий морской лорд. На лице Пальмерстона отразилось познание, – Мы будем официально докладывать о том, что комплектование резерва идет по графику; после этого, в какой-то момент, мы внезапно решим что эти ветхие парусные суда нам в действительности не необходимы и избавимся от них под благовидным предлогом.

Милостью Создателя, сейчас Парламент уже проникнется необходимостью больших затрат. Выделенные же средства мы сможем, через частных лиц, перенаправить на производство нарезной морской артиллерии по чертежам по поводу.

На мгновение воцарилась тишина.

– Это весьма интересно, – задумчиво пробормотал себе под шнобель господин Эден.

– У меня создается такое чувство, что в моем адмиралтействе поселилось настоящее гнездо казнокрадов и растратчиков, – с откровенным недовольством в голосе, разразился гневной тирадой господин Грэй. – Роберт, признавайтесь: в далеком прошлом вы крутите подобные делишки за моей спиной?

– Фредерик, мы оба в офисе с шестьдесят первого года, – напомнил ему инспектор.

– Джентльмены! – видя, что обстановка страшно угрожает перерасти в выяснение взаимоотношений, вмешался Пальмерстон, – Давайте не будем на данный момент, в столь тяжёлый для Короны час, тратить бесценное время на индивидуальные разбирательства. Предложение мистера Робинсона, при всей его вероятной экстраординарности, без сомнений дает нам ключ к ответу как минимум одной из наиболее значимых насущных неприятностей. И не смотря на то, что Корона – в лице ее представителя тут, меня, – непременно, не имеет возможности не хмуриться от аналогичных деяний, направленных на обман отечественного почтенного Парламента, но же, в годину бедствий, Корона вынуждена подчас мириться с неизбежностью феноменальных шагов. Пускай кроме того таковые и не в полной мере соответствуют свойственным джентльмену обычаям поведения

Возмущенно хмыкнув, господин Фредерик Грэй умышленно отвернулся к окну. Но, его праведного бешенства очевидно хватило ненадолго, потому что в то время, когда остальные трое морских лордов начали оживленно обсуждать замыслы собственных предстоящих действий как в Парламенте так и против Соединенных Штатов, он не выдержал, и втянулся в дискуссию

[1] Грант имеет в виду разгром британцев в бою под Новым Орлеаном в 1814 году; поражение превосходящих английских сил было столь значимым, что они были вынуждены покинуть всю Луизиану.

[2] Tinclads – прозвище серии легких броненосных канонерок, присвоенное из-за их весьма не сильный, противопульного бронирования.

Стрим от 24.10.2013 — Звезды и полосы

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: