Лёгкие и тяжёлые

Вечер проходил приятно: Аркадий ужинал в обществе господ офицеров, пристально слушая их беседы. А они то вспоминали о присутствии обозревателя и адресовались лично к нему, то по большому счету забывали о постороннем и нормально вели между собой беседы о том, о сём.

– Не забывайте, господа, как ещё этой весной допекали мы немца? – сказал лейтенант Никольский. – Летали за линию фронта на глубину аж до пятидесяти верст. Отечественное руководство всё знало, что в том месте у соперника происходит. А уж немец-то как бесился! Их артиллерия, приспособленная для стрельбы по аэропланам, до «Муромцев» просто не дотягивается.

Так они организовали аэропорт в сорока верстах от фронта. И без того и повелось – как часы: лишь «Муромец» набросает бомб где-нибудь в Восточной Пруссии, как часа через два с ответным визитом «Альбатрос». Полетает над отечественным аэропортом, скинет четыре мелких осколочных бомбы и посыплет стрелами.

– А эти бомбёжки были действенны? – с опаской подал голос Аркадий, опасаясь «спугнуть» рассказчика.

Никольский передёрнул плечами:

– Ну как… В любом случае, это не очень приятно. Один раз на новом корабле у нас таким осколком был пробит радиатор и пара человек ранены. И в посёлке были убитые.

Дома без стёкол.

– Не забывайте, – вмешался штабс-капитан Головин, – как в один раз под бомбы попали группа и генерал офицеров вместе с самим Сикорским?

– Тогда же обошлось, – поморщился Никольский. – Лишь вот по окончании того, как руководство подверглось опасности, решено было рыть траншеи и установить дежурство у судов с пулемётами. А из крепости ещё отправили батарею полевых пушек, приспособленных для стрельбы вверх.

– Тогда ещё приезжал из Новогеоргиевской прапорщик Юрьев, – припомнил Никольский. – Весьма он интересовался «их» работой и Муромцами, и Сикорский с радостью с ним разговаривал.

– Это тот Юрьев, что спас флаги? – не выдержал Аркадий. Ему смертельно хотелось продемонстрировать этим лихим, отважным людям, что он осведомлён об их подвигах.

– Он самый, – кивнул Никольский не без наслаждения: видно было, что Юрьев ему нравился. – Прапорщик служил в воздухоплавательной роте с аэростатами наблюдения, которая именно размещалась в Новогеоргиевской. И вот незадолго до сдачи крепости, в то время, когда надобность в аэростатах уже отпала, Юрьев собрал флаги частей гарнизона и утром, пользуясь попутным ветром, вылетел из крепости на привязном аэростате. Пролетел сто с лишком верст и благополучно приземлился.

– Повезло, – засунул штабс-капитан Головин.

– Отважным Всевышний оказывает помощь, – увидел на это Никольский. – Да вам и самому, Сергей Николаевич, грех жаловаться. Не забывайте, как вы в один раз чуть не попались на шестом «Илье Муромце» на протяжении тренировочного полёта?

– Малоприятная история, – кивнул Головин. – Мы шли на высоте около тысячи пятисот метров. За полётом следили с аэропорта. И внезапно видят – приближается «Альбатрос». Летит прямо на нас! Ну совершенно верно, думаю, на данный момент атакует. А у нас полёт-то тренировочный, на корабле не было кроме того личного оружия.

И с почвы никто не имел возможности нас поставить в известность об опасности. Да мы по большому счету, честно говоря, немца не видели – через чур были заняты полётом.

– А что «Альбатрос»? – задал вопрос Аркадий, в то время, когда Головин затянул эффектную паузу.

– «Альбатрос» приближается к нам позади. Но вправду нам в тот сутки прочно повезло – то ли немец попался не из храбрых, то ли он по большому счету не знал о таране капитана Нестерова. Был бы храбрее – может, и доставил бы нам большое количество неприятных мин.. В общем, сделал тевтон крутой вираж, скинул несколько бомб да и подался восвояси. С той поры решено было в любой полёт брать с собою пулемёт, а артиллерийскому офицеру вменить в обязанность смотреть за воздухом.

И на аэропорте сделать полотняную стрелу, которую выкладывать в сторону показавшегося соперника, дабы так с почвы давать предупреждение об опасности.

А. А. Казаков

– Кстати вот, о таранах, – заговорил Аркадий. – Широко известен случай, как штаб-ротмистр Александр Александрович Казаков удачно применил таран. Казаков так как, как и вы, летал над территорией Польши. В начале войны ему спокойствия не давало, что немцы преспокойно шастают себе у нас в тылу. Безобразие, само собой разумеется, но как их сбивать?

Казаков летал на «Морже» – другими словами, на таком же «Моране Ж», что и незабвенный Нестеров… Аэроплан тогда был ещё совсем без оружия. Как быть? Для повреждения неприятельского аэроплана желали использовать «кошку с подвижными лапками»: это приспособление спускается на тросе под корпусом «Морже».

Подвижная лапка «кошки», зацепившись за какую-либо часть неприятельского аэроплана, взрывала капсюль, а тот детонировал прикреплённую к кошке пироксилиновую шашку.

– Неудачное и чересчур сложное изобретение, – поморщился Головин.

– Но Казаков постарался его применить, – продолжал увлечённо Аркадий. – И вот девятнадцатого марта нынешнего, пятнадцатого, года, западнее Вислы, Казаков увидел германский «Альбатрос» и начал его преследовать. Нагнал соперника, пролетел над ним близко, пробуя зацепить опущенной «кошкой», но не удалось. Пролетел второй раз – снова неудачно.

Третий, ещё ближе… И при одном из опытов «Морже», так сообщить, оседлал «Альбатрос» – зацепил его поверхность пропеллером и колёсами. Пролетев пара секунд на пояснице неприятеля, «Морже» соскользнул и начал планировать. Казаков сказал позже, что более всего изумлял его тот факт, что сам он остался цел… Я в газете просматривал, – прибавил, покраснев, Аркадий.

Ему не хотелось создавать фальшивое чувство, словно бы он лично общался с Казаковым. – Но, у отечественного аэроплана были поломаны винт и шасси. Но немец упал камнем, оба – наблюдатель и лётчик – погибли. А сам Казаков… Да вот же, погодите!

Аркадий вынул из кармана бережно сложенную газетную вырезку, развернул её и зачитал:

– «Два фронта, сорок тысяч глаз, русских и германских, наблюдают…» Это сам штаб-ротмистр сказал. Неудобно, дескать: все кругом с почвы замечают, а он наподобие как сплоховал и довольно глупо выглядит с данной «кошкой», болтающейся под брюхом самолёта… «Уйти, не сделав ничего, пребывав в нескольких метрах от соперника? Позор перед двадцатью тысячами русскими глазами!.. Тогда я решил ударить «Альбатрос» колёсами по его верхней поверхности. Недолго думая, дал руль вниз.

Что-то рвануло, толкнуло, засвистало, в локоть ударил кусок крыла моего «Морана». «Альбатрос» согнулся сперва на один бок, позже сложил крылья и полетел камнем вниз. Я отключил мотор – одной лопасти в моем винте не было. Я начал планировать, утратив ориентировку, и лишь по разрывам шрапнелей додумался, где русский фронт. Садился парашютируя, на земле перевернулся.

Удар колёсами был так силён, что шасси выяснилось вогнуто под крылья». И что превосходно, господа, –заключил Аркадий, складывая заметку и убирая её обратно в карман, – штаб-ромистр Казаков доказал, что расчёт капитана Нестерова был полностью верным. Примечательно да и то, что бой шёл между теми же типами самолётов, что и на протяжении известного и печального Нестеровского тарана, другими словами между отечественным «Морже» и германским «Альбатросом»…

Таран Казакова 19 марта 1915 года

Аркадию казалось, что он отыскал очень успешную тему для беседы – подвиги русских авиаторов, – и он пара удивился натянутому выражению, которое показалось на некоторых лицах.

И лишь спустя пара мин. осознал: между «лёгкой» и «тяжёлой» авиацией в русской армии существовала определённая напряжённость.

Рассуждать об этом в изданиях либо свободно обсуждать с нижними чинами, очевидно, совсем не принято, но Пётр Тимофеевич Лагутин успел кое-что сказать собственному обозревателю, дабы тот, упаси Боже, не наделал нетактичностей.

Князь Александр Михайлович стал во главе Отдела воздушного флота ещё с 10-го года, и у него, конечно, имелись личные представления об авиации. Он всегда встречался с лётчиками фронта – особенно с главами отрядов, разговаривал с ними и вникал, так, в боевую практику авиации.

А вот к новоиспечённому «штатскому» генералу Шидловскому – главе Эскадры – Князь не благоволил. Шидловский же сумел добиться выделения Эскадры из подчинения главе русской авиации на фронте. Так, у начальника Штаба Главнокомандования показались вместо одного два докладчика по авиации: Князь и Шидловский.

Генерал Михаил Владимирович Шидловский, глава ЭВК

Ком. возд. кор. воен. лет., шт.-кап. А. В. Панкратьев. И. И. Сикорский, слева от него пом. ком. воен. лет., гв. шт.-кап.

С. Н. конструктор и Никольский Р. Б. моторов инженер Киреев. г. Лида. Июль, 1915 г. — Лёгкие и тяжёлые | Военный портал Warspot.ru src=~images\quotlyogkiequot-i-quottyazhyoliequot-6.jpg
Нач. Э В. К. г.-м. М. В. Шидловский. Ком. возд. кор. воен. лет., шт.-кап. А. В. Панкратьев.

И. И. Сикорский, слева от него пом. ком. воен. лет., гв. шт.-кап. С. Н. конструктор и Никольский Р. Б. моторов инженер Киреев. г. Лида. Июль, 1915 г.

Неприязнь «наверху» отзывалась некоей ревностью и «внизу».

По окончании рассказа Аркадия штабс-капитан Головин, выдержав приличную паузу, кашлянул и увидел:

– По большому счету «лёгких» лётчиков, честно вам увижу, господин Загурский, отличает изрядная лихость, время от времени кроме того и во вред… Известен таковой эпизод – да вы записывайте, вам позже для рассказа очень понадобится… Имел место торжественный обед по случаю встречи двух лётных отрядов. По большому счету, В первую очередь войны продажа водки, как всем известно, запрещена, но в авиационных отрядах всегда имеется спирт как технический продукт, так что в праздничных случаях его очень употребляют. Гхм. Да.

По окончании плотного обеда с возлияниями один из пилотов решил проводить дорогих гостей, что именуется, с помпой. Те выехали на машинах, а «храбрец» догнал их на своем «Парасоле» – и ну выписывать на высоте трёхсот метров какие-то дикие пируэты в воздухе: задирал аэроплан сильно вверх, словно бы пробуя подражать Нестерову, – но «Парасоль», не достигнув верхней точки петли, срывался любой раз. Наконец, он перешёл в результат… и штопор: на земле мёртвое тело и обломки аэроплана лётчика.

– Ну, не все же ведут себя так довольно глупо, – заступился за «лёгких» собратьев лейтенант Никольский. – Скажем, прапорщик Орлов со своим наблюдателем Гатовским ещё в последних числах Июня нынешнего года удачно и смело создавали разведку неприятельских упрочнений в районе Бауск-Радзивилишки-Биржи.

– Гатовский по большому счету человек лихой, – увидел Головин. – Он так как полковник Генштаба, начальник штаба одной из кавалерийских дивизий, которой руководил сербский принц Арсерий. А разжалован был в рядовые и летал наблюдателем на «Вуазене» с Орловым.

Владимир Николаевич Гатовский

– За что разжалован? – быстро заинтересовался Аркадий.

– Ха! За рукоприкладство, – ответил Головин. – Правильнее – за стекоприкладство. Как-то раз принц при достаточно большом объяснении разрешил себе излишнюю резкость, и полковник Гатовский ударил его стеком по лицу. Затем, конечно, карьера его потекла по иному руслу. Но в этот самый момент Гатовский себя показал, заслужил солдатского Георгия… Так вот, вылетев на разведку, лётчики разъяснили неспециализированное положение частей соперника.

Два часа они пребывали в воздухе, подвергались обстрелу с почвы, но всё-таки удачно сфотографировали неприятельские упрочнения. Эти сведения позволили кавалерии избрать самые выгодные для атаки пункты и избежать громадных потери. Через 14 дней тот же «Вуазен» под дождём, при низкой облачности, шёл на высоте в триста метров.

Немцы успели потрепать аппарат, но, не обращая внимания на пробоины, пилоты всё-таки произвели разведку в районе Фридрихштадта и нашли в том месте скрытый в лесу большой резерв соперника. И снова армейский корпус принял нужные меры против вражеского прорыва – всё благодаря воздушным разведчикам.

Иван Александрович Орлов во Франции. Слева – Жорж Гинемер

– Господа, – с эмоцией сказал Аркадий, – я не нахожу слов, какими возможно благодарить вас за то, что приняли меня и поделились рассказами.

Но кругом уже велись другие беседы; на молодого человека с блестящим под очками взором мало обращали внимания…

Публикуется в авторской редакции

Тяжёлые, средние и лёгкие веса

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: