Корабельный разведчик mitsubishi f1m2 “rei-shiki-suijo-kansoku-ki” – “наблюдательный гидросамолет тип 0 (pete)

Коллеги, по окончании изрядного перерыва, позванного объективными обстоятельствами, смог возвратиться к циклу статей «Поплавковые самолеты Японии». Храбрецом дня стал с одной стороны легендарный корабельный разведчик Пит, а иначе, оставшийся в тени громадных парней.

В конце 1934 года, в то время, когда ближний корабельный разведчик Накадзима E8N еще лишь проходил войсковые опробования, технический отдел штаба авиации флота Японии Kaigun Koku Hombu начал работу над его потенциальной заменой.

Нужно подчернуть, что в первой половине 30-х годов в японском флоте было принято два типа корабельных катапультных самолета. Один из них — дальний трехместный разведчик, назначение которого разумеется из заглавия — стратегическая разведка в интересах эскадр и флотов на громадном удалении.

У ближнего разведчика специализация была с одной стороны уже, потому, что предполагала, в основном, разведку в интересах не столько эскадры, сколько собственного корабля, а иначе, спектр задач кроме фактически разведки был значительно разнообразнее. Прежде всего это была корректировка огня тяжелой артиллерии собственных судов в морском бою, противолодочное патрулирование, а также ПВО корабля. Для этих целей у самолета этого класса, E8N еще при проектировании была предусмотрена возможность бомбометания с пикирования, и имелось курсовое оружие для ведения воздушного боя.

Боевые действия в Китае, где гидропланам E8N было нужно частенько и бомбить, и вести воздушные битвы, частично подтвердили правильность таковой концепции. Фактически, в это время у японских военных теоретиков и появилась идея, что подобный класс автомобилей — ближних разведчиков — как бы все же не совсем разведчики. Учитывая разноплановость задач, возложенных на эти автомобили, помешанные на классификации всего и вся японцы, решили выделить ближние разведчики в отдельный класс — Kansoku-ki — дословно наблюдательный гидросамолет, выяснив для его обозначения латинскую литеру F.

Задание на новую машину, призванную заменить во флоте разведчик E8N2, Kaigun Koku Hombu сформулировал в марте 1935 года в техническом задании 10-Shi. Задание предусматривало очень важные требования. Флот желал взять поплавковую машину, по комплексу данных фактически равноценную современным ей истребителям.

Так большая скорость задавалась в 380 км/ч, автономность до 8.5 часов. Требования по маневренности, скороподъемности, кроме этого были сравнимы с истребительными. Если сравнивать с требованиями на ближний разведчик прошлого поколения решено было усилить наступательное оружие до двух курсовых пулеметов.

Бомбовая нагрузка кроме этого должна была быть увеличена в два раза. Требование возможности бомбометания с пикирования было сохранено.

Так, в умах адмиралов вырисовывался некоторый универсальный самолет для базирования на больших артиллерийских судах, талантливый вести деятельный наступательный воздушный бой (тут направляться отыскать в памяти, что стандартным оружием современных морских истребителей того времени кроме этого была пара пулеметов винтовочного калибра), наряду с этим, кроме этого, удачно атаковать небольшие корабли соперника бомбами, а также с пикирования. Само собой, требования включали возможность замены поплавкового шасси на колесное, при применении которого летные эти автомобили становились бы еще выше.

В качестве силовой установки задавался новейший 9-цилиндровый двигатель воздушного охлаждения Nakajima Hikari 1 взлетной мощностью 730 л.с. при номинальной — около 600 л.с. — предстоящее развитие семейства “Kotobuki” — по сути, базисного мотора на целый спектр морских самолетов второй половины 30-х годов. Применение мотора, предназначенного для бомбардировщиков и истребителей флота на корабельном разведчике, уже само собой сказало о будущем высоком рейтинге задач, задуманных адмиралами для этого класса самолетов.

Задание было выдано всем ветхим игрокам на поле гидроавиации Японии — компаниям Аичи, Каваниши и Накадзима. Нежданно в конкурсе пожелал учавствовать концерн Мицубиси, ни при каких обстоятельствах ранее не занимавшийся гидросамолетами.

Трезво оценив собственные силы, от участия в конкурсе отказалась компания Накадзима, конструкторский коллектив которой был по уши загружен проектами палубного торпедоносца, палубного разведчика, непрекращающихся экспериментов и базового бомбардировщика по теме палубного пикировщика. Эти проекты казались более увлекательными с денежной точки зрения и фактически не оставляли резервов времени для еще одной темы.

Компания Каваниши, включившаяся было в конкурс проектов со своим F1K, не продвинувшись дальше эскизного проекта, кроме этого сошла с дистанции. Так, главная борьба развернулась между проектами Аичи и Мицубиси.

Аичи сначала постаралась проработать возможность подогнать под требования спецификации собственный очень прогрессивный гидроплан АМ-10, годичной давности. Данный проект, навеянный гением Эрнста Хейнкеля, был реализован японским конструктором Йошиширо Мацуо, и воображал собой одноместный истребитель-разведчик монопланной схемы с двумя вариантами сменного шасси — или убирающегося колесного, или съемного поплавкового.

Уже по окончании первых же прикидок стало очевидным, что из проекта АМ-10 ничего не выйдет. Схема моноплана не снабжала требуемой маневренности, а убирающиеся шасси излишне усложняло и утяжеляло конструкцию.

Исходя из этого основной конструктор Тетцуо Мики создал аэродинамически весьма чистый биплан АВ-13 в поплавковом выполнении и в варианте с неубирающимся колесным шасси. АВ-13 и стал главным соперником проекта Мицубиси.

Работу над гидросамолетом на компании Мицубиси возглавил конструктор Джоджи Хаттори (Jodzi Hattori). Он постарался воплотить в машине, взявшей внутрифирменное обозначение КА-17, все последние успехи аэродинамики, как это вероятно было для биплана. Крыло в плане имело эллиптическую форму, для понижения лобового сопротивления центральный поплавок соединялся с фюзеляжем лишь одной массивной профилированной стойкой с V-образными поддерживающими подкосами в задней части.

Прототипы КА-17 и АВ-13 облетали фактически в один момент, в июле 1936 года. По окончании чего обе автомобили передали для испытательных полетов флотским пилотам с авиабазы Кагамигахара. Тогда же первому присвоили военное обозначение F1М1, а его сопернику от Аичи — F1A1.

В конце 1937 года на обоих соперниках установили флотское оборудование и вооружение, по окончании чего опробования были продолжены.

Один из прототипов F1M1

Нужно подчернуть, что на Аичи не сомневались в победе собственной автомобили, сравнительные опробования проходили на уникальность гладко в течение всего 1938 года. По всем параметрам машина Аичи продемонстрировала намного более высокие эти, чем соперник. F1A1 летал на 20 км/ч стремительнее, практически на 300 км дальше, и владел лучшей маневренностью

Но, совсем нежданно в конце 1938 года победителем был назван прототип самолета Мицубиси. В официальном заключении было сообщено, что самолет F1M1 владеет лучшей устойчивостью на воде, но наряду с этим был кроме этого отмечен громадный список недочётов, каковые требовалось устранить. Так, на протяжении летных опробований проявилась страшная путевая неустойчивость. Это явление наблюдалось не только в воздухе, но и на протяжении взлета-посадки на воде (это при “лучшей устойчивости на воде”).

Помимо этого, машина вяло реагировала на отклонения руля направления и имела тенденцию к попаданию в плоский штопор. Вероятнее, тут не обошлось без протекции компании Мицубиси в высших эшелонах флотской иерархии, и открыто сырой самолет в серию “волевым ответом сверху”.

Нельзя сказать, само собой разумеется, что в ходе опробований конструктор Мицубиси Джоджи Хаттори не видел в полной мере очевидных неприятностей собственной автомобили. Доводки ее продолжались целый 1938 и половину 1939 года. Но, попытка “по стремительному” урегулировать вопросы не удалась.

Ответ одной неприятности тут же тянуло за собой происхождение новой.

Так, замена главного подфюзеляжного поплавка, главного виновника путевой неустойчивости, на уже проверенный, от самолета E8N1 компании Накадзима, не дала практически никакого результата. Как продемонстрировали предстоящие опробования на авиабазе в Нагое, от болезни всецело избавиться так и не удалось. Нависла угроза снятия заказа.

Выручая машину, Хаттори всецело переделал коробку крыльев, увеличив поперечное V до 3 градусов и заменив эллиптическую форму крыла в плане на классическую трапециевидную со скругленными законцовками. Последнее содействовало упрощению разработки производства, но пара ухудшало аэродинамику. Опробования нового опытного образца развеяли иллюзии Хаттори по поводу улучшения путевой устойчивости гидросамолета, и машину снова вернули на доработку.

Сейчас конструктор увеличил площади руля и киля поворота на 30 процентов. На протяжении этих работ сконструировали и новый центральный поплавок с улучшенными гидродинамическими чертями. Эти меры не смотря на то, что и помогли расширить путевую устойчивость, но доработки стали причиной ухудшению аэродинамических черт. Вернуть утерянные летные качества возможно было, лишь заменив двигатель на более замечательный.

Выбрали 14-цилиндровый двухрядный звездообразный мотор Mitsubishi MK2C Zuisei 13 с воздушным охлаждением. Данный 28-литровый мотор выпускался как для армии (в предположениях На-26 и На-102), так и для флота (в предположениях Zuisei 11; 12; 13; 14; 15 и 21).

Двигатель Zuisei (“Радостная Звезда”) появился во второй половине 30-ых годов XX века как Mitsubishi A14. Он был создан на базе 14-цилиндрового радиального A8 Kinsei (Венера), в базе которого, со своей стороны, лежала конструкция американского Pratt @ Whitney R-1689 Hornet. В проекте А14 движение поршней был уменьшен на 20 мм. Во второй половине 30-ых годов XX века А14 был запущен в серию под неспециализированным фирменным обозначением [Ha-31]. Двигатель был весьма успешным, одним из самых надежных в Японии, очень компактным с высоким крутящим моментом.

Единственным недочётом которого была большая масса — 546 кг.

Версия, установленная на новой версии автомобили, MK2C Zuisei 13, выдавала 780 л.с у почвы и 875 л.с на высоте при 2540 оборотах в 60 секунд. На взлетном режиме мощность достигала 1080 л.с при 2820 об/мин. Краткосрочно двигатель допускал повышение оборотов до большого значения в 3100 об/мин, при котором мощность на высоте 6 тыс. м. достигала около 950 л.с.

Передаточное отношение на редукторе двигателя Zuisei 13 составляло 0.727.

Установка нового двигателя на гидроплан Мицубиси, само собой разумеется, решила вопрос динамики самолета, но было нужно всецело поменять капот моторного отсека, что купил более элегантную обтекаемую форму. Правда двигатель Zuisei был пара более “прожорливым”, чем ветхий Hikari, в следствии, дальность полета автомобили еще более снизилась. Но на итоги конкурса это никак уже не повлияло.

Разведчик Мицубиси в окончательном виде взял обозначение F1M2 либо “Rei-shiki-suijo-kansoku-ki” – “Наблюдательный гидросамолет Тип 0 модель 11” и был формально принят на вооружение флота в конце 1939 года. Потом среди японских моряков случилось слияние английского перевода Тип 0 – “Зеро” и японской транскрипции ?? -“Kansoku” –“наблюдение” — в неофициальное наименование “Зерокан”

Серийный выпуск был развернут на заводе Мицубиси в Нагое, где с учетом четырех умелых F1М1 выстроили 528 гидросамолетов F1М2. Уже на протяжении войны на Тихом океане развернули производство и в Сасебо. До окончания производства в первой половине 40-ых годов XX века в том месте выстроили еще 590 автомобилей.

Автомобили позднего выпуска завода в Сасебо пара отличались от ранних козырьком кабины пилота.

С 1943 года часть серийных автомобилей переделывалась в учебно-тренировочные предположения F1M2-K с двойным управлением. На данной версии полуоткрытый фонарь задней кабины уступил место козырьку, такому же, как у пилота. Само собой убрали пулеметную турель.

Количество переделанных так автомобилей F1M2-K неизвестно.

Однако, развертывание серийного производства проходило неспешно. К концу 1941 года в боевые части поступило только пара десятков боеготовых автомобилей. В начале Тихоокеанской кампании декабря 1941 года разведчики F1M2 числились в учебно-боевых “Куре” кокутай (24 штуки); “Татеяма” кокутай (6 штук).

6 штук F1M2 поступило в 18-й кокутай, дислоцированный на Сайпане; только 4 штуки числилось в 16-м кокутае на Палау.

Eдинственным боевым кораблем Объединенного флота Японии, что успел “обкатать” новые разведчики к началу военных действий был гидроавианосец “Кийокава Мару”. На борту этого корабля проходили обучение летчики новых гидросамолетов 4-го кокутай. Краткий период на “Кийокава Мару” базировались 4 трехместных гидропланов E13A1 и 8 F1M2.

Действительно, к началу военных действий на гидроавианосец вернули авиагруппу из автомобилей ветхих конструкций – шесть двухместных E8N2 и три трехместных E7K1.

Что касается боевых артиллерийских судов, для базирования на которых по плану японских адмиралов, в первую очередь, предполагались разведчики F1M2, то всю первую половину 1942 года им приходилось ограничиваться гидропланами ветхих типов. Первыми из “кэпитал шипов” в течение лета 1942 года приобрели новые гидропланы линейные корабли самые старых конструкций – “Киришима” и “Хийеи”.

Линейные корабли этого типа были с одной стороны наименее полезными ввиду собственного возраста, а иначе, самый востребованными в японском флоте. До тех пор пока остальные, более современные японские дредноуты, отстаивались в Хасирской бухте, эта четверка (к линкорам этого типа не считая перечисленных выше еще относились однотипные “Конго” и “Харуна”) учавствовала фактически во всех операциях японского флота 1942 года. 14 июля 1942 года линейные корабли “Киришима” и “Хийеи” сдали собственные “Дэйвы” и “Альфы”, взяв несколько “Питов” (такое кодовое название – “Pete” – взял разведчик F1M2 у союзников) и один трехместный E13A1 “Jake”.

Как раз линейные корабли “Киришима” и “Хийеи” стали костяком японских сил в мясорубке у Соломоновых островов, растянувшейся на год. Оба корабля погибли в ноябре 1942 года у Гуадалканала. “Хийеи” в ночном бою у о. Саво с 12 на 13 ноября 1942 попал под сосредоточенный пламя американских эсминцев и крейсеров, а после этого был добит авиацией. Спустя двое дней, в ночь с 14 на 15 ноября, в том месте же, у острова Саво, “Киришима” был казнен американским линкором “Вашингтон”, по окончании чего затоплен собственной командой.

Разведчики F1M2 с линейных кораблей, без оглядки на довольно маленькую судьбу, приняли активное участие в действиях “собственных” судов. Они систематично осуществляли разведку, пара раз летали на бомбежку позиций американских морпехов на Гуадалканале корректировали пламя судов. 25 октября 1942 года пара “Питов” с “Киришимы” пробовали кроме того перехватить летающую лодку PBY-5A Catalina.

Японские самолеты практически изрешетили Каталину, но сбить ее так и не смогли.
Другие большие суда японского флота начали приобретать “Зероканы” с 1943 года. А, к примеру, суперлинкор “Ямато” взял три разведчика F1M2 только в октябре 1944 года, да да и то, “бэушные”, снятые с линейного корабля “Нагато”.

В течение 1943 года разведчики-корректировщики F1M2 поступали на вооружение фактически всех японских тяжелых крейсеров за исключением погибших в течение 1942 года “Микума”, “Фурутака” “Кинугаса” и “Како”. В большинстве случаев, на тяжелых крейсерах базировалось по 2 “Пита” и один “Джейк” Е13А. Исключение составляли тяжелые крейсера “Тоне” и “Тикума” с увеличенной до пяти самолетов составом авиагруппы, три из которых были F1M2.

Кроме этого, методом удаления двух кормовых башен был переделан в авианесущий крейсер “Могами”, на котором базировались три “Пита” и четыре “Джейка”.

На японских легких крейсерах разведчики F1M2 не употреблялись.

Обстоятельством того, что на вооружение катапультных звеньев японских “кэпитал шипов” разведчики F1M2 поступили относительно поздно, являлось как раз высокая потребность в этих автомобилях для других функций. Блицкриг, из-за которого в маленький период времени Япония захватила огромные территории, чуть не половину которых составляли островные владения с неразвитой инфраструктурой, послужили обстоятельством того, что единственным средством авиационной помощи бессчётных десантов являлись гидросамолеты. Довольно недорогие в постройке, универсальные и неприхотливые “Питы” замечательно вписывались в наступательную концепцию ведения войны за острова.

Наличие наступательного оружия и свойство бомбить с пикирования делало их легко незаменимыми для штурмовки, кроме того без оглядки на относительно скромную бомбовую нагрузку. Наряду с этим прекрасная маневренность разрешала “Питу” хорошо постоять за себя при встрече кроме того с вражескими истребителями, а частенько очень агрессивные японские пилоты сами выступали в качестве истребителей-охотников за вражескими летающими лодками, а время от времени и чем важнее. Но об данной функции “Пита” чуть ниже.

Организационно, кокутаев, морских авиаподразделений, функционально родных к нашему авиаполку, укомплектованных одними лишь разведчиками F1M2 в японской морской авиации не было. Ввиду специализации достаточно широкого профиля “Зерокана” и, одновременно с этим, специфики его применения, в котором не нужно сводить десятки гидропланов в одну армаду, японское флотское руководство предпочитало иметь по нескольку штук гидросамолетов в разных кокутаях смешанного состава.

В большинстве случаев, создавались специальные кокутаи гидросамолетов, куда входили автомобили самого различного класса, из которых часть “Зероканов” составляла 6-10 автомобилей. Наряду с этим кокутаи гидроавиации не были локализованы в одном месте, а действовали маленькими группами по огромным территориям. Были и исключения из правил, характерным примером которых возможно назвать историю 452 кокутая, организованного на острове Кыска, Алеутского архипелага.

Матчасть его состояла, преимущественно из гидроистребителей A6M2-N “Rufe”, осуществлявших ПВО гарнизона острова, но были кроме этого и пара F1M2 “Pete”, употреблявшихся как разведчики и бомбардировщики.

Кроме этого нелишне отыскать в памяти базу гидроавиации в Шортлэнд Харбор – бухте на западной оконечности группы Соломоновых островов. Это была прекрасно оборудованная стоянка с пирсами для гидропланов и местами базирования гидроавианосцев. Шортлэнд Харбор был захвачен японцами весной 1942 года и уже с конца лета стал наибольшей базой гидроавиации японцев в центре Тихого океана.

Впредь до осени 1943 года в том месте всегда базировались 851-й кокутай тяжелых летающих лодок; 802 кокутай гидроистребителей; 958 кокутай гидропланов-разведчиков. В каждом из этих подразделений наровне с автомобилями других типов, находились и F1M2.

Отдельного упоминания заслуживает мобильное соединение “Homen Koku Butai” или иначе “Ударное соединение R”, кроме этого расквартированное на базе Шортлэнд Харбор с передовой базой в заливе Реката на острове Санта Изабель к северо-западу от Гуадалканала.

“Соединение R” было организовано 28 августа 1942 года в качестве временной компенсации погибших у Мидуэя авианосцах. Четыре гидроавианосца – “Читозе”, “Камикава Мару”, “Саньё Мару”, “Сануки Мару” – были сведены в 11-ю дивизию гидроавианосцев под руководством сёсё (адмирала) Джоджима Такацуги (Jojima Takatsuga), организационно поделенных на два хикотая (самый близкий по функционалу аналог в русском армии – эскадрилья). Позднее 11 дивизия авианосцев была реорганизована в 11-й кокутай, а матчасть с авиатендеров была передана на берег.

В составе авиагрупп гидроавианосцев “Соединения R” были гидропланы трех типов – трехместные дальние разведчики Aichi E13A1 Tип 0 “Jake”, ближние разведчики Mitsubishi F1M2 Tип 0 “Pete”, делавшие кроме этого функции ударных автомобилей, и истребители Nakajima A6M2-N Tип 2 “Rufe”. Во время с сентября по ноябрь 1942 года пилоты “Соединения R” совершили 360 боевых вылетов и стёрли с лица земли 14 самолетов соперника при утраты 9 собственных пилотов.

Фактически, действия бипланов Mitsubishi F1M2 Tип 0 “Pete” c японских гидроавианосцев заслуживают того, дабы поведать о них более детально.

Так уж повелось, что действия этих судов остались в тени их “взрослых” родственников – хороших авианосцев Объединенного флота. Но же, работа более несложных и недорогих гидроавианосцев на протяжении Тихоокеанской кампании была куда более насыщена, чем у хороших авианосцев, которых японцы все же старались беречь, и их применение свелось в конечном счете к шести большим сражениям флотов и нескольким небольшим эпизодам.

Успешное использование авиатендеров на протяжении 2-го японо-китайского инцидента, подвигло японских стратегов к формированию этого класса кораблей ВМФ и в годы 2-й Всемирный войны. И нужно заявить, что в течение первого года войны, эта стратегия давала собственные результаты. Гидросамолеты с авиатендеров в той либо другой степени компенсировали недостаток хороших сухопутных аэродромов и авианосцев, действуя очень интенсивно от заполярья Алеутских островов до тропиков Соломоновых островов.

Позже, действительно, стало очевидным, что американцы смогли вводить в строй собственные новые хорошие авианосцы стремительнее, чем японцы сгладили утраты в собственных гидропланах. А сражаться на равных с палубными колесными автомобилями кроме того весьма прогрессивные японские гидросамолеты конечно не могли.

Так или иначе, но в течение 1942 года гидроавианосцы употреблялись весьма интенсивно, и разведчики “Зерокан” находились фактически на всех из них. Из 16 находящихся в строю гидроавиносцев на 15 из них постоянно базировались бипланы F1M2. Количество их в ходе варьировалось от шести до 14 штук на авиагруппу корабля, но они были неизменно.

Это говорит о высокой боевой ценности этого самолета.

Справедливости для необходимо подчеркнуть, что полностью универсальной автомобили, как это виделось адмиралам в середине 30-х годов, из “Пита все же не вышло. Реалии войны за пять лет, прошедших со времен “идеи”, очень сильно изменились. Атаковать боевые корабли “Пит”, вооруженный только парой 60-кг бомб, все же не имел возможности. Не смотря на то, что в этот самый момент были исключения.

Так, к примеру, рано утром 9 апреля 1942 года четверка гидропланов F1M2 с гидроавианосца “Сануки Мару” жестоко “наказала” американский торпедный катер PT-34, постаравшийся в прошлую ночь атаковать легкий крейсер “Кума” у острова Кауит у Филиппин. Уже поврежденный торпедный катер, удачно уклонился от всех скинутых бомб, но после этого, японские гидропланы легко выстроившись в очередь, с бреющего полета расстреляли фанерный кораблик из пулеметов. Экипажу катера удалось из собственных пулеметов завалить одного из нападавших, но силы были через чур не равны Как ни необычно, но из 15 человек экипажа PT-34 погиб только один ассистент торпедиста второго класса Дэвид старший и Харрис интендант Уильям Рейнольдс позднее погиб от ран.

Случаи вторых попыток атак судов союзников у экипажей “Питов” были, но честь записать себе победу им было нужно дробить с экипажами самолетов “важнее”. Так 1 марта 1942 года 11 вооруженных 60-кг бомбами гидропланов F1M2 с гидроавианосца “Мизухо”, нападали в Яванском море ветхий американских эсминец “четырехтрубник” “Поуп” (DD-225). “Питы” бомбили с пикирования и добились нескольких разрывов у левого борта в кормовой части корабля, что стало причиной затопление машинного отделения. “Поуп” практически лишился хода, в то время, когда в наступление на него вышли три торпедоносца B5N1 “Кэйт” c авианосца “Рюйдзё”.

Но, ни одна из выпущенных торпед не попала в фактически обездвиженный корабль. И только залпы орудий подошедших тяжелых крейсеров “Асигара” и “Миоко” поставили точку в судьбе корабля.

28 сентября 1943 года несколько “Зероканов” из состава 954 кокутай нашла в море Сулу американскую подлодку “Киско” (SS-290). Серия скинутых бомб, вынудила лодку подняться на поверхность, по окончании чего к делу подключились “Кэйты” из той же части и речной артиллерийский катер “Kурацу” (бывший американский “Лусон”) и с субмариной было покончено.

Практика применения поплавковых самолетов F1M2 в качестве истребителей была насыщена боевыми эпизодами в намного большей степени.

6 декабря 1941 года, за пара часов до атаки на Перл Харбор три австралийских бомбардировщика Lockheed Hudson из 1-й эскадрильи RAAF нашли громадной японский конвой в Южно-Китайском море в 185 милях восточнее Кота Бару. Это были силы вторжения, предназначенные для захвата Голландской Ост Индии в составе 1 линейного корабля, пяти крейсеров, семи транспортов и 22 эсминцев с армиями.

В состав конвоя кроме этого входил и гидроавианосец “Камикава Мару”, что выпустил один из собственных “Зероканов” c приказом нападать “Хадсоны” соперника. Австралийские бомбардировщики уклонились от боя и скрылись в тучах.

.Пара дней спустя авиагруппа “Камикава Мару”, под руководством тюса (капитан 3 ранга) Миура Кинтаро включилась в боевые действия по помощи сил вторжения в северном Борнео. Авиагруппа “Камикава Мару” складывалась из 14 гидропланов – 6 E13A1 и 8 F1M2, где последние осуществляли функции ПВО за неимением в районе хороших истребителей.

В сумерках 17 декабря 1941 года пара голландских летающих лодок Dornier Do.24 K-1 из эскадрильи GVT-7 сумели незамеченными подобраться к японским судам. Одна из них, бортовой номер Х-32, атаковала эсминец “Шинономе”, скинув на него пять 200-кг бомб. Две из них попали и корабль скоро затонул.

Второй Дорнье, бортовой номер Х-34, попытался прорваться к японским транспортам, но был перехвачен разведчиком F1M2 с “Камикава Мару”. “Зерокан” расстрелял огромную трехмоторную летающую лодку фактически в упор. С двумя горящими моторами и двумя убитыми участниками экипажа Do.24 приземлилась на воду и скоро затонула.

Через два часа над японскими судами показались шесть голландских бомбардировщиков Martin-139WH из эскадрильи 2-VIG-1. “Камикава Мару” в условиях штормовой погоды успел запустить четыре собственных “Зерокана”, каковые тут же атаковали голландские бомбардировщики, каковые, но, не приняли боя и, высыпав, бомбы в море, ушли. Победу над Дорнье и одним якобы “сбитым” Мартином записал себе хико хэйсосё (мичман) Шимура

Через два дня, 19 декабря, утром шесть бомбардировщиков Martin-139WH-3 из эскадрилий 2-VIG-1 и 2-VIG-2 снова постарались атаковать суда вторжения в Мири. На перехват встали три “Пита” с “Камикава Мару”. Голландцы шли двумя тройками с громадным промежутком, исходя из этого японские гидропланы смогли сосредоточенно нападать обе тройки в отдельности.

Первыми атаке подверглись Мартины из 2-VIG-1. По окончании последовательных атак загорелась машина с бортовым номером М-571, остальные два бомбардировщика снова высыпали бомбы в море и ушли. Вторая тройка голландцев подошла через 15 мин. и опять “Питы” враждебно ринулись в бой, расстроили порядок соперника и вынудили высыпать бомбы впустую.

Действительно, прочные и качественные американские автомобили, не смотря на то, что и с повреждениями, но избежали утрат. Победу над голландскими бомбардировщиками (японцы заявили два сбитых Мартина) поделили между собой хико хэйсосё (мичман) Ятомару и нито хико хэйсо (ефрейтор 1 ст.) Хосоно.

На следующий сутки голландцы возвратились. Шесть Martin-139WH из эскадрильи 2-VIG-1 сопровождали два истребителя Brewster В-339С. Голландские истребители связали боем японские гидропланы, предоставит шанс, наконец, своим бомбардировщикам скинуть бомбы на суда.

Но, старания отважных истребителей были напрасны, ни одна бомба не упала ближе 100 метров от судов. А вот поплавковые “Питы” и в этом бою хорошо продемонстрировали себя – голландские “Буффало” спаслись только благодаря только прочной конструкции.

23 декабря к северу от Борнео тройка F1М2 с “Камикава Мару” во главе с нито хико хэйсо (ефрейтор 1 ст.) Хосоно, нападала голландскую летающую лодку Dornier Do.24 K-1 из эскадрильи GVT-1 с Явы, сопровождавшую транспортный конвой. В этом случае прочный германский самолет выдержал опробования – Дорнье взяла множественные попадания, но сумела возвратиться на базу в Сурабайю.

На обратном пути, действительно, японские гидропланы взяли компенсацию за неудачу, встретив солидный голландский гидросамолет Fokker T.IVA из эскадрильи GVT-12, совершавший патрульный рейд. С первой же атаки Фоккер загорелся и развернул в сторону Борнео. Японские гидропланы атаковали “голландца”, до тех пор пока полностью не израсходовали снаряды.

Повреждения Фоккера были смертельны, на базу не возвратился борт Т-17, пропавший со всем экипажем из 4 человек.

К новому 1942 году интенсивность боевой нагрузки на поплавковые самолеты пара снизилась ввиду того, что японцы подтянули к месту боев в Ост Индии сухопутную авиацию.

Следующее столкновение случилось только в феврале 1942 года. В то время к военным действиям подключился гидроавианосец “Сагара Мару”, имевший на борту шесть F1M2 и два ветхих E8N2.

16 февраля вблизи острова Бангка в Яванском море восточнее Суматры несколько голландских бомбардировщиков Martin-139WH из эскадрильи 3-VIG-III с Явы снова постаралась нападать японские транспортные суда в устье реки Моэси на Суматре. В отражении атаки принимали участие “Зероканы” с гидроавианосцев “Камикава Мару” и “Сагара Мару” и тройка военных истребителей Ki-27 из 1-го сентая. Общими усилиями японцам удалось завалить четыре из шести Мартинов.

Действительно, один “Пит” с “Камикава Мару” попал под пламя стрелка голландского бомбардировщика и был сбит. Но, стрелок и пилот японского гидроплана спаслись на парашютах и были подобраны эсминцем “Хацуюки”.

1 марта 1942 года “Зероканы” с гидроавианосцев “Камикава Мару” и “Саньё Мару” поддерживали высадку 2-й пехотной дивизии в заливе Бантам, Мерак и Эретан Ветан на Яве. Утром три “Пита” и три “Джейка” с “Камикава Мару” охраняли воздушное пространство над заливом Бантам, еще два “Пита” из той же авиагруппы проследовало к Эретан Ветану, два “Зерокана” c “Саньё Мару” присоединились к ним.

На обратном пути один гидроплан из 2-й группы “Камикава Мару” отстал и неожиданно подвергся атаке пятерки истребителей “Харрикейн” 605-й эскадрильи RAF. Это представляется немыслимым, но поплавковый биплан сохранился. Отбиваясь от современных, прекрасно вооруженных истребителей с пятикратным численным превосходством, он выделывал в воздухе немыслимые кульбиты, не давая более скоростным соперникам выйти на линию огня.

Причем, по возвращении хико хэйсосё (мичман) Ятомару заявил три сбитых “Харрикейна”. Реалии были, само собой разумеется, скромнее, на базу не возвратился только один “Харрикейн” сержанта Терренса Келли. Через пара часов начальник группы “Харрикейнов” E. У. Райт возвратился отомстить.

Над заливом Бантан он нашёл несколько охранявших “Питов” с “Камикава Мару”. Стремительной атакой британец расстрелял один из гидропланов, что взорвался в воздухе. Второй с тяжелыми повреждениями сел у берега.

На западе голландских тихоокеанских владений действовал гидроавианосец “Читозе”, на котором служил один из самых результативных асов гидросамолетов итто хико хэйсо (гл. ефрейтор) Кийёми Кацуки.

11 января 1942 года группа из шести гидропланов “Пит” с “Читозе”, один из которых пилотировал Кацуки, вступила в бой с семью американскими и голландскими летающими лодками “Каталина” PBY с Менадо, каковые постарались атаковать японских конвой в районе Северного Целебеса. Японским гидропланам удалось сорвать атаку, а единственную сбитую “Каталину”, бортовой номер Y-58, из голландской эскадрильи GVT-17 записал себе Кийёми Кацуки.

А через полгода, Кацуки одержал одну из самых немыслимых побед во 2-й Всемирный войне. В сентябре авиагруппа гидроавианосца “Читозе”, складывавшаяся из 14 “Зероканов” и пяти дальних разведчиков E13A1, перелетела на береговую базу гидроавиации Шортлэнд, откуда гидропланы осуществляли контроль судоходные дороги, идущие на Рабаул. 4 октября 1942 года.

Кийёми Кацуки на своем “Пите” охранял воздушное пространство над очередным японским конвоем, в то время, когда неожиданно увидел группу из пяти американских бомбардировщиков В-17Е из 72-й группы в сопровождении четырех истребителей F4F. Американские бомбардировщики именно выходили в наступление на авиатендер “Ниссин”, самоё крупное судно в конвое. Кацуки, появлявшийся выше американской группы, сумел незаметно занять позицию для атаки ведущей “Крепости”.

Поплавковый биплан Кацуки спикировал на В-17 и одной постоянной очередью выпустил фактически целый боекомплект по головному бомбардировщику, на что, что, но, неудивительно, это не произвело ни какого именно заметного влияния. Но огонь в ответ стрелков изрешетил плоскости и фюзеляж “Зерокана” отважного летчика.

Не имея возможности нападать “Летающую Крепость” иным методом, Кацуки, развернул свой автомобиль и, заняв позицию 50-метрами ниже формации неприятеля, отправился на таран, направив собственный “Пит” на правую плоскость В-17. От удара гидроплан Кацуки развалился в воздухе, но и сам храбрец, и его стрелок смогли покинуть машину с парашютами и были спасены эсминцем “Акицуки”. Из развалившейся “Крепости”, которую пилотировал лейтенант Дэвид С. Эверайт мл., не спасся никто.

Результативность “Зероканов” c вторых гидроавианосцев японского флота была немного ниже, но и их пилоты записали себе пара воздушных побед:

10 января 1942 года пара гидросамолетов F1M2 с гидроавианоца “Саньё Мару”, пилотируемые хико хэйсосё (мичман) Мазамицу Эдзоэ и итто хико хэйсо (гл. ефрейтор) Наоджи Хияши, закрывали силы вторжения в области Таракан на северо-восточной части Борнео. Два японских пилота занимались охотой за подлодкой, в то время, когда нашли группу из трех бомбардировщиков, каковые опознали как английские “Бленхеймы”. В действительности это были голландские бомбардировщики Martin-139WH из эскадрильи 1-VIG-1.

Японские пилоты поочередно атаковали самолеты соперника. Один Мартин с бортовым номером M-547, пилотируемый энзайном Боуэнсом был без шуток поврежден. Его посчитали “возможно сбитым”.

Победу себе записал Мазамицу Эдзоэ. В действительности Боуэнс сумел посадить поврежденную машину на аэропорт Таракан.

16 февраля 1942 года пара “Зероканов” c “Сагара Мару” перехватили австралийский Lockeed Hudson из 8-й эскадрильи FAAF в устье реки Моэзи на Суматре. На протяжении атаки один F1M2 был сбит ответным огнем стрелка “Хадсона”.

12 апреля 1942 года четыре “Пита” c “Сануки Мару” нападали бомбами американский аэропорт в Дель Монте на Филиппинах. Охранявший аэропорт истребитель Seversky P-35A Guardsman был срочно атакован и сбит. Но подоспевшие пара Р-40 срочно атаковала гидропланы. В следствии боя один “Пит” был потерян.

Но оставшиеся три удачно отбомбились по стоянкам самолетов, стёрши с лица земли один В-17 и повредив два вторых.

4 октября 1942 года гидроавианосец “Киникава Мару” осуществлял прикрытие войскового конвоя у южной оконечности острова Санта Изабель из группы Соломоновых островов. Утром конвой подвергся атаке группы пикировщиков Douglas SBD “Dauntless” из береговой эскадрильи VS-71 с авианосца и Гуадалканала “Хорнет” под прикрытием истребителей Grumman F4F-4 “Wildcat” морской пехоты. “Киникава Мару” поднял для отражения атаки всю собственную авиагруппу восемь гидроистребителей A6M2-N и три гидроплана F1M2.

Истребители были связаны боем американскими “Уайлдкэтами” и бороться с бомбардировщиками было нужно “Питам”. Японцам удалось сбить один “Доунтлесс” без утрат со своей стороны.

К концу 1942 года и утрате стратегической инициативы, роль “Пита-истребителя” неспешно свелась к минимуму. Противостоять современным самолетам союзников данный элегантный биплан уже не имел возможности. Встречи с истребителями соперника, в большинстве случаев, уже не оставляли ни одного шанса “Зероканам”.

Характерен пример 29 марта 1943 года, в то время, когда группа из пяти военных истребителей Lockheed P-38 “Lightning” из 70 эскадрильи СШАпод руководством капитана Томом Ланфье совершили налет на авиабазу гидроавиации в Шортленде. Японцы заблаговременно подняли в атмосферу восемь “Зероканов”, но помешать американцам не смогли ни как. Все восемь японских гидропланов были срочно и бессердечно сбиты в течение нескольких мин., по окончании чего американские истребители без всяких последствий расстреляли на стоянках еще пара гидросамолетов.

Начиная с 1943 года роль поплавкового самолета F1M2, задуманного 8 лет назад как универсальный всепрофильный самолет для всех случаев судьбы, начала неспешно сужаться до функций запасном автомобили. Практически все функции, для которых он вспоминал в 1935 году, к 1943-му уже потеряли собственный значение.

В качестве истребителя он уже не имел возможности соперничать с современными ему колесными автомобилями, а бомбардировщики и летающие лодки соперника, уже без шуток вооруженные и защищенные просто не давали возможности себя “укусить”.

Как пикирующий бомбардировщик “Пит” кроме этого утратил собственный значение в связи с быстро усилившимся уровнем ПВО соперника.

Для противолодочной борьбы через чур скромная бомбовая нагрузка не давала ему большое количество шансов нанести фатальные повреждения современным подводным лодкам.

Кроме того роль корректировшика артиллерии больших судов утрачивала собственный суть. Флот союзников меньше давал возможности потягаться с собой силами в хорошем морском бою “стена на стенку”, планомерно уничтожая японские большие суда ударами с воздуха и из-под воды.

По той же причине утратила суть ближняя разведка, все в основном замещаясь радиолокацией.

К концу войны функции сохранившихся разведчиков “Зерокан” свелись к “партизанским” налетам на второстепенные воинские формирования союзников на островах, еще остающихся под контролем японцев. “Питы”, базирующиеся на укрытых в джунглях болотистых озёрах и речушках, имели возможность функционировать до определенного предела без всяких последствий ввиду незначительной опасности, которую воображали для союзников одиночные гидропланы.

Пожалуй последним большим подразделением, где “Зероканы” еще пробовали использовать как истребители, был “Оцу” кокутай, расквартированный на озере Бива в центре Хонсю. “Оцу” Ku. был, по большей части, укомплектован гидроистребителями A6M2-N и N1K1, но находились в нем кроме этого и пара “Питов”. Кокутай входил в центральный оборонительный сектор, закрывавший зимой-весной 1945 года Киото.

Само собой, кроме того в полной мере скоростные гидроистребители не могли действенно бороться с налетами В-29, о “Зероканах” и сказать не приходится. Сколь-нибудь заметных удач за ними не значилось.

Малый малый и бомбовая нагрузка радиус действия практически спас сохранившиеся “Питы” от массового применения в отрядах токкотай. Но в этот самый момент были исключения.

На базе организованного в марте 1945 года “Фукуяма” кокутай к лету 45-го было организовано подразделение камикадзе Kotohira-Suitei-tai – дословно, Ударное соединение поплавковых разведчиков “Котохира”, укомплектованное несколькими “Питами”. 7 cамолетов этого типа совершили самоубийственные вылеты в июне 1945 года против союзного флота у Окинавы.

Разведчики F1M2, входившие в состав “Амакуса” кокутай, в мае 1945 года были включены в состав Dai 12 Koku Sentai (воздушной флотилии).

В мае – июне эти “Питы” совершили четыре самоубийственных боевых вылета к Окинаве.

Пара экипажей “Питов” из состава “Кашима” кокутай и “Такума” кокутай, кроме этого вошедшие в “ударные отряды”, весной – летом 1945 года выполнили собственный долг, сгинув у берегов Окинавы вместе с тысячами вторых отчаянных японских парней, пробовавших ценой собственной жизни задержать флот вторжения союзников.

История не сохранила информации о итогах этих самоубийственных вылетов, вероятнее тихоходные бипланы пали жертвой палубных истребителей за продолжительно перед тем, как смогли приблизиться к потенциальным целям. Кроме этого неизвестно, какие конкретно снаряды были использованы “Питами”, участвовавшими в рейдах токкотай. Чуть ли под крылья подвешивалось что-либо более 60-70-кг бомб.

Из боевых частей морской авиации, имевших в годы войны на вооружении гидропланы F1M2, известны следующие:

“Amakusa” Ku.: “Kure” Ku.; “Tateyama” Ku.; “Yokogama” Ku.; “Toko” Ku; “Takuma” Ku; “Kashima” Ku.; “Otsu” Ku.; “Kasumigaura” Ku.; “Fukuyama” Ku.

4; 5; 11; 14; 16; 17; 18; 19; 21; 22; 23; 211; 212; 301; 302; 452; 453; 802; 851; 901; 902; 933; 934; 936; 938; 951; 952; 954; 955; 958 кокутаи.

Быть может, в единичных экземплярах гидропланы F1M2 находились и в других авиаподразделениях.

В качестве главного авиавооружения “Зероканы” входили в состав авиагрупп гидроавианосцев “Мизухо”; “Ниссин”; “Читозе”; “Чийода”; “Камикава Мару”; “Кимикава Мару”; “Кийокава Мару”; “Куникава Мару”; “Сануки Мару”; “Cагара Мару”; “Саньё Мару”; “Кагу Мару”; “Кинугаса Мару”; “Ноторо”; “Камои”.

Как уже упоминалось выше, “Питы” базировались в составе катапультных звеньев линейных кораблей “Ямато”; “Мусаси”; “Хиуга”; “Исе”; “Фусо”; “Ямаширо”; “Нагато”; “Муцу”; “Конго”; “Харуна”; “Хийеи”; “Киришима”.

Тяжелых крейсеров “Аоба”; “Миоко”; “Асигара”; “Нати”; “Хагуро”; “Такао”; “Шокаи”; “Майя”; “Атаго”; “Могами”; “Судзуя”; “Кумано”; “Тоне”; “Тикума”.

Гидропланы на авианесущем крейсере Могами — на месте демонтированных кормовых башен три Пита и четыре Джейка

Не считая японской авиации некое количество разведчиков F1M2 попала в состав авиации королевства Сиам. Кроме этого пара “Питов”, захваченных по окончании войны на Яве и Борнео, было использовано индонезийскими повстанцами против голландцев.

На сегодняшний момент не сохранилось ни одного целого гидросамолета этого типа, но на бессчётных островах Микронезии в южной части Тихого океана, Новой Гвинее, Филиппин и Индонезии до сих пор покоятся хорошо сохранившиеся обломки десятков “Зероканов” являющихся достопримечательностями туристов и дайверов.

Описание конструкции.

Гидросамолет F1M2 воображал собой одномоторный биплан с центральным поплавком и двумя поддерживающими. Экипаж — два человека: стрелок и лётчик-наблюдатель.

Цельнометаллический фюзеляж технологически складывался из двух частей-секций. Передняя часть от моторамы до кабины экипажа была выполнена как отдельная конструкция, сваренная из металлических труб и обшитая дюралюминиевыми панелями, а хвостовая складывалась из стрингеров и шпангоутов. Кабина экипажа открытая.

На первых сериях козырек кабины летчика делался из трех прямых страниц оргстекла. Позднее площадь остекления увеличили и формы его поменяли. Через козырек проходила трубка прицельного устройства. Во второй кабине на поворотном сиденье, которое имело возможность по рельсовым направляющим перемещаться вперед и назад, был второй член экипажа. На его рабочем месте имелись: навигационные устройства, стол для карт, ящик с инструментом и медицинская сумка.

Его кабина имела частичное остекление, закрывавшее кабину стрелка спереди-сверху.

Крыло самолета цельнометаллическое, двухлонжеронное с дюралюминиевой обшивкой. элероны и Посадочные щитки обтягивались полотном и окрашивались. Элероны имелись на верхнем и нижнем крыльях, а посадочные щитки — лишь на нижнем. Верхнее крыло крепилось к фюзеляжу N-образными подкосами.

Нижнее усиливалось подкосами, идущими от его верхней поверхности к фюзеляжу. Между собой крылья соединялись двумя стойками, по одной на каждой консоли, и двумя расчалками, каковые изготавливались из дюралюминиевых лент обтекаемого в сечении профиля. В совокупности подкосы, расчалки и стойки образовывали очень прочную бипланную коробку.

На консолях нижнего крыла устанавливались бомбодержатели. При размещении самолета на корабле коробка крыльев складывалась с поворотом назад на 90 градусов.

Хвостовое оперение имело цельнометаллическую конструкцию, за исключением обшивки направления рулей и поверхностей высоты, каковые обтягивались полотном. Проводка управления ими твёрдая — из дюралюминиевых труб.

Посадочное устройство включало в себя три цельнометаллических поплавка: один центральный однореданной схемы и два вспомогательных подкрыльевых. Главный поплавок крепился к фюзеляжу профилированной стойкой. В ее верхней части размешался воздухозаборник маслорадиатора.

Часть динамических упрочнений на протяжении посадки воспринималась V-образными поддерживающими подкосами в хвостовой части поплавка. В том месте же был маленькой водяной руль. Вспомогательные поплавки крепились на нижней поверхности крыла четырьмя профилированными стойками. Вспомогательные поплавки, крепившиеся к нижнему крылу на отдельных стойках, могли быть сложены на стоянке, поворачиваясь на шарнирах на протяжении размаха крыла наружу.

Подкосы поплавков наряду с этим отстыковывались от поплавка.

Силовая установка складывалась из 14-цилиндрового звездообразного двигателя воздушного охлаждения Mitsubishi MK2C Zuisei 13 мощностью 875 л.с. Он приводил во вращение трехлопастный железный винт изменяемого шага диаметром 3 м. (На самолетах F1M1 стоял двухлопастный винт постоянного шага.) Запас горючего пребывал в баке емкостью 630 л, расположенном за противопожарной перегородкой. Емкость маслобака составляла 48 л.

В состав оружия серийных гидросамолетов входили три бомбы и пулемёта. Два размещенных над двигателем синхронных пулемета Тип 97 калибра 7,7 мм с ленточным едой. Их боезапас (500 патронов на ствол) хранился в патронных коробках за приборной доской летчика. Зарядка пулеметов производилась пара архаично, вручную летчиком, для чего казенные части пулеметов с зарядными ручками были выведены в кабину под приборную доску.

Для прикрытия задней полусферы употреблялся подвижный 7,7-мм пулемет Тип 92, устанавливавшийся на шкворне в кабине стрелка-наблюдателя. Боекомплект пребывал в дисках по 97 патронов, в большинстве случаев 6 запасных магазинов. Запасные диски хранились в матерчатых сумках справа и слева от стрелка. Пулемет имел возможность убираться в особую нишу в закабинном гаргроте.

Бомбы подвешивались на два подкрыльевых держателя. В ассортимент бомбового оружия входили следующие снаряды:

Фугасная бомба массой 60 кг Тип 97 No.6

Фугасная бомба массой 72 кг Тип 98 No.7 Модель 6 Mk.I

Фугасная бомба массой 66 кг Тип 98 No.7 Модель 6 Mk.2

Фугасная бомба массой 62 кг Тип 99 No.6 Модель 1

Противолодочная бомба массой 68 кг Тип 99 No.6 Модель 2

Полубронебойная бомба массой 67 кг Тип 1 No.7 Модель 6 Mk.3

Зажигательная бомба массой 33 кг Тип 99 No.3 Модель 3

Кассетная бомба массой 56 кг Тип 2 No.6 Модель 5, содержащая 5х7-кг осколочных бомб.

Корабельный разведчик mitsubishi f1m2 “rei-shiki-suijo-kansoku-ki” – “наблюдательный гидросамолет тип 0 (pete)

Удар США по ИГ самой мощной неядерной бомбой! Афганистан. Сегодня!

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: