Айзек азимов «место, где много воды»

Мы ни при каких обстоятельствах не побываем в далеком космосе. Кроме того, на отечественной планете ни при каких обстоятельствах не побывают жители иных миров — другими словами больше ни при каких обстоятельствах.

Фактически говоря, космические полеты в полной мере вероятны, а жители иных миров уже побывали на Земле. Я это знаю совершенно верно. Космические суда, без сомнений, бороздят пространство между миллионами миров, но отечественных среди них ни при каких обстоятельствах не будет.

Это я также знаю совершенно верно. И все из-за одного нелепого недоразумения.

на данный момент я растолкую подробнее.

В этом недоразумении виноват Барт Камерон, и, следовательно, вам нужно выяснить, что за человек Барт Камерон. Он шериф Твин Галча, штат Айдахо, а я его ассистент. Барт Камерон — человек раздражительный, и особенно легко он раздражается, в то время, когда ему приходится подсчитывать собственный подоходный налог. Видите ли, помимо этого, что он шериф, он еще держит лавку, есть совладельцем овцеводческого ранчо, приобретает пенсию как инвалид войны (у него повреждено колено) и имеет еще кое-какие доходы.

Ну, и, само собой разумеется, ему непросто подсчитать, сколько с него причитается налога.

Все бы ничего, если бы лишь он разрешил налоговому инспектору оказать помощь ему в этих подсчетах. Но Барт хочет делать все сам, а в следствии делается совсем невменяемым. В то время, когда подходит 14 апреля, лучше держаться от него подальше.

И нужно же было этому летающему блюдцу приземлиться тут как раз 14 апреля 1956 года!

Я видел, как оно приземлилось. Я сидел в кабинете шерифа, откинувшись со стулом к стенке, и смотрел на звезды за окном; просматривать издание мне было лень, и я взвешивал, что делать дальше: завалиться ли дремать либо остаться тут и слушать, как Камерон без конца ругается, в сто двадцать седьмой раз контролируя долгие столбики цифр.

Сперва блюдце показалось мне падающей звездой. Позже светящаяся полоса расширилась, раздвоилась и превратилась в что-то наподобие вспышек ракетного двигателя. Блюдце приземлилось с уверенностью и совсем очень тихо.

Кроме того сухой лист, падая, зашуршал бы громче. Из блюдца вышли двое.

Я лишился дара речи и окаменел. Я не смог сказать ни слова кроме того пальцем пошевелить не имел возможности. Не имел возможности кроме того моргнуть.

Я сидеть, как сидел.

А Камерон? Он и глаз не поднял.

Раздался стук в незапертую дверь. Она отворилась, и вошли двое с летающего блюдца. Если бы я не видел, как оно приземлилось среди кустов, я принял бы их за приезжих из громадного города: темно-серые костюмы, палевые галстуки и белые рубашки, а шляпы и ботинки тёмные.

Сами они были смуглые, с тёмными карими глазами и кудрявыми волосами. Вид у них был весьма важный, а ростом любой был в пять футов десять дюймов! Они казались похожими как две капли воды.

Линия, как я перепугался!

А Камерон лишь покосился на дверь, в то время, когда она отворилась, и нахмурился. В второе время он, возможно, смеялся бы до упаду, заметив такие костюмы в Твин Галче, но сейчас он был так поглощен своим подоходным налогом, что кроме того не улыбнулся.

— Чем могу быть вам нужен, парни? — задал вопрос он, похлопывая рукой по бумагам, дабы продемонстрировать, как он занят.

Один из двоих выступил вперед и сообщил:

— В течение продолжительного времени мы следили за вашими сородичами.

Он старательно отчеканивал каждое слово.

— Моими сородичами? — задал вопрос Камерон. — Нас же лишь двое — я и супруга. Что она такое натворила?

Тот продолжал:

— Мы выбрали для первого контакта это место вследствие того что оно достаточно уединенное и спокойное. Мы знаем, что вы — местный начальник.
— Я шериф, если вы это имеете в виду, так что валяйте. В чем дело?
— Мы шепетильно скопировали то, как вы наряжаетесь, а также вашу наружность.
— Значит, по-вашему, я наряжаюсь вот так? — Камерон лишь на данный момент увидел, какие конкретно на них костюмы.
— Мы желаем сообщить — то, как наряжается ваш господствующий публичный класс. Помимо этого, мы изучили ваш язык.

Было видно, что Камерона наконец осенило.

— Так вы, значит, чужестранцы? — сообщил он.

Камерон недолюбливал чужестранцев, поскольку виделся с ними в основном до тех пор пока служил в армии, но он постоянно старался быть беспристрастным.

Человек с летающего блюдца сообщил:

— Чужестранцы? О да. Мы из того места, где большое количество воды, — по-вашему, мы венерианцы.

(Я чуть собрался с духом, дабы моргнуть, но тут опять оцепенел. Я же видел летающее блюдце. Я видел, как оно приземлилось.

Я не имел возможности этому не поверить! Эти люди — либо эти существа — прилетели с Венеры!)

Но Камерон и бровью не повел. Он сообщил:

— Хорошо. Вы — В США. Тут у всех нас равные права независимо от расы, вероисповедания, цвета кожи, и национальности. Я к вашим услугам.

Чем могу вам оказать помощь?
— Мы желали бы, дабы вы срочно связались с ведущими деятелями ваших США, как вы их именуете, дабы они прибыли ко мне для заседания, имеющего целью присоединение вашего народа к нашей великой организации.

Камерон медлительно побагровел.

— Значит, присоединение отечественного народа к вашей организации! А мы и без того уже члены ООН и всевышний весть чего еще. И я, значит, обязан вытребовать ко мне президента, а? Сию 60 секунд?

В Твин Галч? Сообщить ему, дабы поторапливался?

Он поглядел на меня, как словно бы ожидая заметить на моем лице ухмылку. Но я был в таком состоянии, что вышиби из-под меня стул — я бы кроме того упасть не смог.

Человек с летающего блюдца ответил:

— Да, промедление нежелательно.
— А Конгресс вам также нужен? А Верховный суд?
— В том случае, если они смогут оказать помощь, шериф.

В этот самый момент Камерон взорвался. Он ударил кулаком по своим бумагам и закричал:

— Так вот, вы мне оказать помощь не имеете возможность, и у меня нет времени копаться со всякими остряками, которым взбредет в голову явиться ко мне, к тому же к тому же чужестранцами. И если вы на данный момент же не уберетесь из этого, то я засажу вас за нарушение порядка и ни при каких обстоятельствах не выпущу!
— Вы желаете, дабы мы уехали? — задал вопрос человек с Венеры.
— И по сей день же! Проваливайте в том направлении, откуда приехали, и не возвращайтесь! Я не хочу вас тут видеть, и никто вас тут видеть не хочет.

Те двое переглянулись — их лица как-то необычно подергались. Позже тот, кто сказал до этого, сказал:

— Я вижу в вашем мозгу, что вы в действительности хотите, и сильно, дабы вас оставили в покое. Мы не навязываем себя и собственную организацию тем, кто не желает иметь дела с нами либо с ней. Мы не желаем вторгаться к вам насильно, и мы улетим. Мы больше не возвратимся.

Мы окружим ваш мир предостерегающими сигналами. Тут больше никто не побывает, а вы ни при каких обстоятельствах не сможете, покинуть собственную планету.

Камерон сообщил:

— Послушайте, господин, мне эта болтовня надоела. Считаю до трех

Они повернулись и вышли. А я-то знал, что все их слова — чистая правда. Осознаёте, я-то слушал их, а Камерон — нет, по причине того, что он все время думал о собственном подоходном налоге, а я как словно бы слышал, о чем они думали.

Я знал, что около Почвы будет устроено что-то наподобие загородки и мы будем закрыты в и не сможем выйти, и никто не сможет войти. Я знал, что так и будет.

И, когда они вышли, ко мне возвратился голос — через чур поздно! Я завопил:

— Камерон, для всевышнего, они же из космоса! Для чего ты их выгнал?
— Из космоса? — он уставился на меня.
— Наблюдай! — крикнул я. Не знаю, как мне это удалось — он на двадцать пять фунтов тяжелее меня, — но я схватил его за шиворот и подтащил к окну, так что у него на рубахе отлетели все пуговицы до единой.

От удивления он кроме того не сопротивлялся, а в то время, когда опомнился и желал было сбить меня с ног, то увидел, что происходит за окном, в этот самый момент уж захватило дух у него.

Эти двое садились в летающее блюдце. Блюдце стояло в том месте же, громадное, круглое, сверкающее и замечательное. Позже оно взлетело.

Оно встало легко, как перышко. Одна его сторона засветилась красновато-оранжевым сиянием, которое становилось все бросче, а сам корабль — меньше, пока опять не превратился в падающую звезду, медлительно погасшую далеко.

В этот самый момент я сообщил:

— Шериф, для чего ты их прогнал? Им вправду нужно было встретиться с президентом. Сейчас они уже больше не возвратятся.

Камерон ответил:

— Я думал, они чужестранцы. Сообщили же они, что выучили отечественный язык. И говорили они как-то чудно.
— Ах, вот как. Чужестранцы!
— Они же так и заявили, что чужестранцы, а сами похожи на итальянцев. Ну, я и поразмыслил, что они итальянцы.
— Из-за чего итальянцы? Они же заявили, что они венерианцы. Я слышал — они так и сообщили.
— Венерианцы? — он выпучил глаза.
— Да, они это сообщили. Они заявили, что прибыли из места, где большое количество воды. А на Венере воды довольно много.

Осознаёте, это было легко недоразумение, дурная неточность, какую может сделать любой. Лишь сейчас люди Почвы ни при каких обстоятельствах не полетят в космос, мы ни при каких обстоятельствах не доберемся кроме того до Луны, и у нас больше не побывает ни одного венерианца. А все вследствие этого осла Камерона с его подоходным налогом!

Так как он тихо сказал:

— Венерианцы! А в то время, когда они заговорили про это место, где большое количество воды, я сделал вывод, что они венецианцы!

источник: http://www.libok.net/writer/66/kniga/57432/azimov_ayzek/mesto_gde_mnogo_vodyi/read

2016 Isaac Asimov Memorial Debate: Is the Universe a Simulation?

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: