Участие хорватов на русском фронте

      Комментарии к записи Участие хорватов на русском фронте отключены

Участие хорватов на русском фронте

15 июня 1941 года усташское правительство подписало протокол о присоединении «НГХ» к Тройственному пакту. Позднее оно было признано участниками фашистского блока – Венгрией, Болгарией, Словакией и Румынией, и Финляндией и франкистской Испанией.

Будучи вовлеченными во Вторую мировую войну в июне 1941 года, многие хорваты отказывались проходить службу в вооруженных силах Свободного Страны, но с радостью предлагали собственные Италии и услуги Германии. Хорваты помогали во всех отделениях германского вермахта, в отрядах СС и полиции СС.

Хорватскими добровольцами были укомплектованы следующие формирования германского вермахта: 369–й усиленный пехотный полк, 369–я дивизия «Сатана», 373–я дивизия «Тигр», 392–я «Голубая дивизия», Хорватский воздушный легион, Хорватский морской легион, 13–я горная дивизия СС «Handschar», 23–я горная дивизия СС «Ката», 1–й, 2–й, 3–й, 4–й и 5–й милицейский полки «Хорватия», полицейская дивизия рота «жандармерии» и противотанковая Хорватия «Хорватия». Помимо этого, два формирования – Легкая Хорватский легион и транспортная бригада – на протяжении Второй мировой сражались на стороне Италии.

15 июня 1941 года усташское правительство подписало протокол о присоединении «НГХ» к Тройственному пакту. Позднее оно было признано участниками фашистского блока – Венгрией, Болгарией, Словакией и Румынией, и Финляндией и франкистской Испанией.

Будучи вовлеченными во Вторую мировую войну в июне 1941 года, многие хорваты отказывались проходить службу в вооруженных силах Свободного Страны, но с радостью предлагали собственные Италии и услуги Германии. Хорваты помогали во всех отделениях германского вермахта, в отрядах СС и полиции СС.

Хорватскими добровольцами были укомплектованы следующие формирования германского вермахта: 369–й усиленный пехотный полк, 369–я дивизия «Сатана», 373–я дивизия «Тигр», 392–я «Голубая дивизия», Хорватский воздушный легион, Хорватский морской легион, 13–я горная дивизия СС «Handschar», 23–я горная дивизия СС «Ката», 1–й, 2–й, 3–й, 4–й и 5–й милицейский полки «Хорватия», полицейская дивизия рота «жандармерии» и противотанковая Хорватия «Хорватия». Помимо этого, два формирования – Легкая Хорватский легион и транспортная бригада – на протяжении Второй мировой сражались на стороне Италии.

Хорватский 369–й усиленный полк

22 июня 1941 года – в сутки германского вторжения на территорию СССР – Анте Павелич встретился с правительственными кругами и военными Хорватии, дабы обсудить, чем они смогут оказать помощь собственному германскому союзнику. Правительство Павелича приветствовало наступление Германии на СССР, поскольку видело в нем борьбу прогрессивных сил Европы против коммунистической заразы на Востоке.

Участники дискуссии пришли к единому точке зрения, что Хорватия обязана учавствовать в войне против СССР вместе с Германией. Об этом ответе было заявлено представителю германского Генштаба в Хорватии Эдмунду Глэйзе фон Хорстенау.

Хорстенау внес предложение Павеличу подготовить письмо Адольфу Гитлеру с предложением послать на Восточный фронт хорватские армии. Уже на следующий сутки, 23 июня 1941 года, Павелич написал Гитлеру официальное письмо, в котором выразил пожелания хорватского народа присоединиться к борьбе «всех свободолюбивых наций против коммунизма». Павелич готов был дать сухопутные, морские и воздушные силы, дабы как возможно скорее включиться в борьбу вместе с Германией.

Гитлер ответил на это письмо 1 июля 1941 года, принимая предложение Хорватии и благодаря ее за работу. Фюрер думал, что сухопутные армии возможно послать на фронт уже совсем не так долго осталось ждать, а вот на оснащение и обучение воздушных и морских сил уйдет достаточно большое количество времени. 2 июля 1941 года Павелич информировал, что по всем подразделениям Армии Хорватии был заявлен призыв добровольцев, желающих подключиться к борьбе на Востоке.

Контингент хорватских сухопутных армий был организован достаточно не так долго осталось ждать. Военное руководство рассчитывало максимум на 3900 добровольцев, дабы организовать полковую единицу, но к 15 июля уже 9000 мужчин явились на призывные пункты. В следствии для того чтобы потока добровольцев было нужно повысить критерий отбора.

В то время, когда 16 июля 1941 года полк был полностью организован, ему присвоили наименование Хорватского 369–го усиленного пехотного полка. В состав полка входило 3895 (по другим данным 6300) офицеров, сержантов и рядовых. Являясь подразделением вермахта, хорватские солдаты должны были носить германскую униформу и применять германские символы отличия. От остальных солдатах их отличала нарукавная нашивка (на левой руке) с красно–белыми надписью и шашечками «Hrvatska» (Хорватия).

Такой же символ был изображен на левой стороне шлема.

Полк складывался из штаба полка, трех артиллерийской батареи и батальонов пехоты. Любой пехотный батальон включал в себя штаб батальона, 3 пехотные роты (причем одна рота набиралась из боснийских мусульман, а остальные две – из хорват–католиков), пулеметную роту, противотанковую роту, батарею артиллерии и роту снабжения. Полк именовали «укрепленным» из–за входящей в него артиллерии, которая в большинстве случаев не включалась в состав пехотного полка.

Управлял 369–й Хорватский полк полковник Иван Маркуль Резервный батальон полка был организован одвременно с этим. Практически сразу после его формирования он был передислоцирован в австрийский город Штокерау.

По окончании того как полк был полностью организован, его перебросили в Германию, в Доллершейм, где офицеры и солдаты дали присягу правильно помогать Гитлеру и Павеличу, Хорватии и Германии. После этого полк был послан через Венгрию в Бессарабию. А уже оттуда он совершил марш–бросок на 750 километров через Украину к линии фронта.

За 35 дней, сколько длился данный поход, солдаты полка имели только один сутки отдыха. Помимо этого, за данный период 187 добровольцев отправились назад в Хорватию для восстановления здоровья, двоих воинов казнили за то, что на протяжении дежурства они покинули собственный пост. В итоге, полк достиг места собственного назначения – деревни Будниская на Украине. В том месте он расквартировался, и ему была предоставлена семь дней для отдыха.

Скоро к полку присоединилась несколько умелых германских сержантов, каковые должны были оказать помощь хорватам в последней подготовке к сражению.

9 октября 1941 года 369–й полк был прикреплен к 100–й егерской дивизии, а 13 октября он участвовал в собственном первом сражении. Битвы велись около сёл и городов: Петрусани, Кременчуг, Полтава, Сароки, Балти, Первомайск, Кировоград, Петропавловск, Тарановка, Грисин, Сталино, Васильевка, Александровка, Ивановка и Гарбатово. На протяжении этих боев хорватов потрясли масштабы капитуляции войск СССР: русские воины тысячами сдавались в руки хорватам.

Военнопленных было так много, что хорваты были вынуждены кроме того отпускать их. Исходя из этого многие из советских воинов, в особенности украинцы и русский, предпочитали сдаваться как раз хорватам, рассчитывая на лучшее отношение к себе со стороны родственных славян.

В июле 1942 года полк сражался в северо-восточном направлении, после этого развернул на юго–восток на протяжении Дона. Большие потери хорваты понесли 25, 26 и 27–го июля в битвах у села Селиванове 46 хорватских воинов были убиты и 176 – ранены. Большинство боя велась врукопашную. Хорватские похоронные отряды были созданы как раз по окончании этих ожесточённых боев.

Убитых хорватов хоронили прямо на поле боя. 26 августа 1942 года из резервного батальона в Штокерау прибыло первое подкрепление. Полк был послан в город Гласков для переоснащения и отдыха.

С конца августа по финиш сентября 1942 года полк участвовал в разного рода тренировках за линией фронта. 22 сентября полковник Виктор Павичич, прежде управлявший Хорватскую Военную Академию, поменял полковника Маркуля на должности комполка. 24 сентября 1942 года Анте Павелич посетил полк. Отличившихся добровольцев он наградил медалями и орденами, и пригласил их позавтракать за одним столом с генералом фон Паулюсом.

Наконец, еще через два дня, 26 сентября, полк получил приказ двигаться дальше и забрать курс на юго–восток. По окончании 14–часового перехода полк прибыл в предместье Сталинграда. В 23.30 того же дня 1–й батальон полка вошел в город.

На следующее утро остальные части полка кроме этого вошли в Сталинград, окружив его.

Хорватский 369–й полк был единственной негерманской единицей, которая принимала участие в Сталинградском сражении. Хорваты разглядывали это как громадную честь – приз за достигнутые успехи и жестокие сражения. Ходили слухи, словно бы германский Генштаб планировал переименовать 100–ю Егерскую дивизию в 100–ю Немецко–Хорватскую Егерскую дивизию.

Но этому не суждено было осуществиться, поскольку Сталинградская битва стала для Хорватского полка последней.

Хорватские добровольцы принимали участие в самых ожесточённых сражениях, пробуя захватить город. Сталинградские будни обрисовал потом командующий взвода 3–й роты, лейтенант Букар: «В то время, когда мы вошли в Сталинград, он был целый объят пламенем и уничтожен. Мы укрылись в блиндажах и траншеях, потому, что неприятель косил нас замечательным артиллерийским огнем, ракетами «катюша» и воздушными бомбардировками. К счастью, я не утратил ни одного воина.

Во втором взводе был один убитый и 5 раненых, а в третьем – 13 мертвых и раненых. Примерно в шесть утра германские «Юнкерсы» начали бомбить территорию прямо перед нами, и битва продвигалась к северной части города. Моей задачей было соединиться с германским подразделением, осмотреть грузовую станцию, после этого расчистить ЖД дороги и двигаться по направлению к Волге.

Ночью всегда совершались бомбардировки. Я не утратил собственных солдат, но отечественное транспортное соединение понесло большие утраты: 10 человек погибли, убито 40 лошадей, а грузовик с боеприпасами и оборудованием взорван…»

Начальник 2–го батальона, капитан Иван Корич, вспоминал: «В течение ночи 26–27 сентября русские самолеты летали очень низко и бомбили именно тот район, где должен был расположиться мой батальон. Но, предчувствуя, что данный район будет обстреливаться, мы укрылись в канавах около него. Утром 27 сентября, все еще оставаясь в укрытиях, я перегруппировал собственных солдат.

Мы оставались в таком положении до 13.00 – , пока полковой начальник не приказал моему батальону двигаться к позициям германского 227–го полка. Я просил отложить это перемещение до чёрного времени дней, поскольку русские бомбили область тяжелой ракетами и артиллерией «катюша». Я волновался, что в следствии передвижения по открытой местности мы можем понести важные утраты.

Но командующий и слушать меня не желал, и в 14:00 под градом бомб и пуль я начал продвижение к позициям 227–го полка. Нам предстояло пройти 10 километров. Мы двигались группами по 3–4 человека. Я и мой адъютант шли самыми первыми. Пройдя всего пара сот метров, мы были поражены сильнейшим артиллерийским огнем. Воины падали мертвыми друг за другом.

Командир роты Томас был ранен. Пройдя полпути, мы получили приказ остановиться и рассказать об этом командующему 227–го полка. Я разместил собственных солдат в траншеях и канавах. Командующий 227–го полка полковник Мор приказал, дабы мой батальон предоставил подкрепление для его ослабленного полка, а мне и моему штабу приказал оставаться вблизи его штаба.

По окончании того, как я взял эти распоряжения, я возвратился к своим воинам. В это же время уже стемнело. Мы продвигались к позициям 227–го полка, переползая через огромные канавы, оставшиеся по окончании бомбардировок.

При лунном свете советские самолеты легко нашли нас и стали скидывать на нас фосфорные бомбы, каковые по окончании взрыва горели броским пламенем. Многие из моих воинов сгорели заживо. Это было ужасное зрелище. Здоровые и пострадавшие вскакивали и бежали, дабы спасти собственных горящих товарищей…

Мой батальон, сейчас прикрепленный к 227–му полку, продвигался вперед с трудом, сражаясь за каждое строение. Ночью 28 сентября 1942 года я должен был покинуть собственный батальон, поскольку взял важную травму головы на протяжении воздушных бомбардировок. Мой адъютант, лейтенант Томислав Елич, кроме этого был ранен.

Позднее я слышал, что воины моего батальона продолжали героически сражаться , пока последний боец не упал замертво».

К 13 октября от 369–го полка остался только маленький ослабленный батальон и две роты, каковые складывались из 983 оставшихся в живых воинов, включая подкрепления из Штокерау. В течение дня полк сумел продвинуться дальше на 800 метров к северной части Сталинграда.

16 октября 1942 года генерал–полковник Занне наградил отличившихся в битвах хорватских добровольцев Железным Крестом I степени. Полковник Павичич кроме этого был награжден медалью за отличное руководство полком.

В оставшиеся дни октября 1942 года полк жестоко сражался, неся тяжелые потери. Центром борьбы сейчас была фабрика «Красный Октябрь». Советская атака на протяжении ЖД дорог неподалеку от фабрики еле сдерживалась.

К 3 ноября 1942 года 369–й полк имел в собственном составе следующие силы: 1 пехотная рота, складывавшаяся из 98 воинов с 8 легкими пулеметами, рота тяжелой артиллерии из 73 бойцов и одним тяжелым пулеметом, противотанковая рота из 20 воинов с 6 орудиями. Общее число оставшихся в живых хорватских воинов составляло 191 человек, из которых лишь четверо были офицерами. Это число не включает батарею артиллерии, воины которой были рассеяны по разным германским единицам.

4 ноября прибыло подкрепление из Штокерау.

6 ноября остатки хорватского полка были присоединены к германскому 212–му пехотному полку. Борьба длилась около фабрики «Красный Октябрь». 21 ноября 1942 года пришли новости о советском нападении на фланги 6–й армии.

К 25 ноября из-за отсутствия живой силы в линии нападения показались такие бреши, что советские разведчики имели возможность пробраться в тыл германских армий. Исходя из этого каждого более–менее боеспособного воина, включая больных и легко раненых, отправляли на передовую, дабы держать линию фронта.

5 офицеров, 9 солдат и 110 сержантов в последних числах Ноября 1942 года покинули поле боя. Пища для солдат была в то время шепетильно нормирована и составляла 120 граммов лошадиного мяса с маленьким числом хлеба. Каждый день воины приобретали только малую часть от количества пищи, нужного для поддержания их в строю.

С наступлением декабря мало оставшихся хорватских воинов были обморожены, голодны, им не хватало оружия и боеприпасов. Полковник Павичич жил в каком-то другом, собственном мире, отдавая невыполнимые распоряжения армиям, которых уже не существовало. К 17 декабря замерзла Волга, что разрешило Красной Армии открыть второй фронт иначе города.

На католическое Рождество 1942 года лейтенант хорватской армии Коробкин писал: «Сейчас, 25 декабря 1942 года, около 12 часов дня неприятель совершил попытку нападения на отечественный левый фланг. Мы лишились собственного серьёзного оружия – тяжелого пулемета. Спустя некое время неприятель напал на отечественный правый фланг.

Не обращая внимания на поддержку артиллерии и перекрёстный огонь, это наступление было отброшено назад. Такому успеху мы обязаны героизму капрала Ивана Вадле. Вечером мы взяли сообщение от полковника Эйхлера, что благодарил нас за отечественную стойкость. В то время, когда наступила ночь, мы применяли темноту в собственных заинтересованностях, и контратаковали на отечественном левом фланге. Применяя ручные гранаты, мы уничтожили вражеское соединение и захватили обратно отечественные прошлые позиции.

Полковник Эйхлер, по окончании того как определил об очередном отечественном успехе, отправил нам новое сообщение, в котором сказал, что гренадеры 212–го полка гордятся тем, что сражаются плечом к плечу с этими отважными хорватскими солдатами, как мы».

10 января 1943 года полковник Павичич в собственном рапорте к 100–й егерской дивизии написал: «Я обязан заявить, что во время с 27 сентября 1942 года, в то время, когда мы достигли Сталинграда, по сей день, мои воины имели всего четыре дня отдыха. В последний сутки отдыха, 30 декабря, у них не было кроме того достаточного времени для сна по окончании ночей и бесчисленных дней постоянных сражений, они не могли помыться и побриться, поскольку опять были брошены на передовую, где мужественно продвигались вперед. Они держали позиции до 9 января 1943 года, пока не были остановлены на тех пределах, на которых остаемся до сих пор».

16 января 1943 года Красная Армия нанесла удар по хорватским позициям с трех сторон, в следствии чего хорватам было нужно отойти, а несколько во главе с лейтенантом Фембером была отрезана. На протяжении нападения эта несколько исчерпала все собственные снаряды и позднее была разбита. Полковник Кульвяйн постарался спасти молодого Фембера и его солдат, совершив атаку, но она провалилась, и все воины, включая полковника Кульвейна, были убиты.

Лейтенанты Зубцевский, Коробкин и Вадля с маленьким числом оставшихся в живых бойцов оказывали сопротивление, но скоро все трое были без шуток ранены. Германское руководство приказало, дабы все оставшиеся в живых хорваты отошли от линии фронта и принялись за упрочнение позиций около прошлой советской Академии Военно-воздушного флота, которая будет являться последним оборонным пунктом соединен

Пресс-конференция Лаврова и главы МИД Армении по итогам встречи

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: