Как оно было на самом деле. собака баскервилей

Эпиграф:
– У меня имеется щенок-бульдог, – сообщил я. […]
– Ну, тогда все в порядке, – радостно засмеялся он.
© А.К.Дойл Этюд в багряных тонах

Да! Это была собака, огромная, тёмная как смоль. Но таковой собаки еще никто из нас, смертных, не видывал. Из ее отверстой пасти вырывалось пламя, глаза метали искры, по загривку и морде переливался мерцающий пламя.

Ни в чьем воспаленном мозгу не имело возможности бы появиться видение более ужасное, более омерзительное, чем это сатанинское существо, выскочившее на нас из тумана.

Чудовище мчалось по тропинке огромными прыжками, принюхиваясь к следам отечественного приятеля. Мы опомнились только по окончании того, как оно промчалось мимо. Тогда и я и Холмс выстрелили в один момент, и раздавшийся за этим оглушительный гул убедил нас, что как минимум одна из пуль попала в цель. Но собака не остановилась и мчалась вперед.

Мы видели, как господин Генри посмотрел назад, мертвенно-бледный при свете луны, поднял в кошмаре руки и замер в данной беззащитной позе, не сводя глаз с чудовища, которое настигало его.

Но голос взвывшей от боли собаки рассеял все отечественные страхи. Кто уязвим, тот и смертен, и если она ранена, значит, ее возможно и убить. Невнимательно я увидел, как мой дорогой друг привычно рванул на груди куртку…

Боже, как бежал в ту ночь Холмс! Я постоянно считался хорошим бегуном, но он опередил меня на такое же расстояние, на какое я сам опередил мелкого сыщика. Мы мчались по тропинке и слышали непрекращающиеся крики сэра Генри и глухой гул собаки. Я подоспел в ту 60 секунд, в то время, когда она бросилась на собственную жертву, повалила ее на землю и уже примеривалась схватить за горло.

Но Холмс отважно ринулся на неё, сбил грудью с ног и в мгновение ока нанёс ей друг за другом пара укусов. По-видимому, наряду с этим он задел сонную артерию, поскольку кровь брызнула чёрной струёй, заливая разводы адова пламени на морде.

Отчаянно взвыв, огромная собака рванулась с таковой силой, что мой приятель-доберман сам не устоял на ногах, не смотря на то, что в росте практически не уступал данной твари. Соперники покатились по земле, сплетясь в громадный рычащий клубок. Тяжеловесный пёс воображал важную опасность: пользуясь преимуществом в весе, он имел возможность под себя соперника и растерзать его замечательными клыками.

Но с моим втором было не так-то легко совладать: в собачьей ипостаси он был только большим представителем собственной породы, превосходя в росте любого добермана на пара дюймов. К тому же Холмс в совершенстве знал все уловки и приёмы участников собачьих битв, каковые время от времени посещал на протяжении собственных расследований. Но и это не помешало бы чудовищу легко одолеть его, если бы не рана на шее: обильно льющаяся кровь слепила собаку, мешала как направляться рассмотреть собственного вёрткого соперника, и долгие клыки только впустую щёлкали в воздухе.

Я остановился в нерешительности. Мне страстно хотелось оказать помощь Холмсу, но наряду с этим я осознавал, что в данной битве гигантов я буду только обузой. Очевидно, бульдожья хватка помогла бы мне в течение нескольких секунд удерживать ногу зверя, но я не был уверен, что вцеплюсь в нужную конечность: все мелькающие лапы были совсем однообразными, тёмными и лоснящимися от росы.

Неожиданно я увидел в траве некоторый блестящий предмет и в мыслях обругал себя за недогадливость. Оказывается, обернувшись псом, мой дорогой друг не кинул револьвер: на бегу он сжимал оружие зубами и выпустил из пасти лишь перед самым прыжком. Поднявшись на задние лапы, я приложив все возможные усилия дёрнул плечами, и обратное превращение началось.

К моему неописуемому облегчению, когда я быстро встал на ноги, собака взвыла в последний раз, яростно щелкнула зубами, повалилась на пояснице и, судорожно дернув всеми четырьмя лапами, замерла. Я нагнулся над ней и приставил дуло револьвера к данной ужасной светящейся морде, но выстрелить мне не было нужно – громадная собака была мертва.

Господин Генри лежал без сознания в том месте, где она настигла его. Мы сорвали с него воротничок, и Холмс возблагодарил судьбу, убедившись, что он не ранен и что отечественная помощь подоспела своевременно. А позже веки у сэра Генри дрогнули и он слабо шевельнулся.

Лестрейд, уже перекинувшийся из скотч-терьера, просунул ему между зубами горлышко фляги с коньяком, и через секунду на нас посмотрели два испуганных глаза.

– Боже мой! – тихо сказал баронет. – Что это было? Где оно?
– Его уже нет, – сообщил Холмс. – С привидением, которое преследовало ваш род, покончено окончательно.

Чудовище, лежавшее перед нами, воистину имело возможность кого угодно испугать мощью и своими размерами. Это была не чистокровная ищейка и не чистокровный мастифф, а, по всей видимости, помесь – поджарый, ужасный пес величиной с молодую львицу. Его огромная пасть все еще светилась голубоватым пламенем, глубоко сидящие дикие глаза были обведены огненными кругами. Я дотронулся до данной светящейся головы и, забрав руку, заметил, что мои пальцы также засветились в темноте.

Как будто бы в ответ на моё касание по туловищу пса прошла судорога, контуры тела задрожали, размылись, и отечественным взглядам предстал мёртвый Стэплтон, всецело обнажённый и покрытый ранами.

* * *

Мы нашли много его следов на опоясанном топью островке. шахта и Огромный ворот, до половины заваленная щебнем, говорили, что когда-то тут был рудник. Рядом с ним находились развалившиеся лачуги рудокопов, которых, возможно, выгнали из этого ядовитые болотные испарения.

В одной из этих лачуг мы нашли кольцо в стенке, множество и цепь обглоданных костей. Среди мусора валялся скелет собаки с оставшимся на нем клочком рыжей шерсти.

– Боже мой! – вскрикнул Холмс. – Да это спаниель! Бедный Мортимер…

Мы мало помолчали. Несчастный подслеповатый парень, он точно постарался выследить привидение Гримпенской трясины и пал жертвой собственного неуёмного любопытства.

– Весьма интересно, знала ли Лора Лайонс о судьбе врача? – задал вопрос я.

Холмс пожал плечами.

– На допросе она объявила, что ни при каких обстоятельствах не бывала тут. Я, само собой разумеется, не могу просматривать мысли, но на месте Лестрейда я бы не верил ни единому её слову. Увы, отечественный легавый через чур ослеплён красотой госпожа Стэплтон а также сам оказывает помощь ей подбирать аргументы в собственную защиту. Могу побиться о заклад, что она выйдет из всей данной истории целой и невредимой.

И уж совершенно верно она попытается не потерять отечественного холостяка-баронета. Выследит бедного сэра Генри, в то время, когда тот возвратится из собственного путешествия, и вцепится в него мёртвой хваткой – в случае если, очевидно, ей нет ничего, что помешает.
– Вот сука! – процедил я через зубы.
– Ещё какая… – отозвался Холмс со вздохом и отвернулся.

Мне не совсем понравилась его интонация, но я не стал ничего уточнять. В итоге, меня кроме этого с полным правом возможно назвать кобелём.

источник: http://pelipejchenko.livejournal.com/536561.html

Как оно было на самом деле. собака баскервилей

Шерлок Холмс приключения — часть 27 — Собака баскервилей / The Hound of the Baskervilles

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: