Кировская весна. 1939 октябрь-декабрь

      Комментарии к записи Кировская весна. 1939 октябрь-декабрь отключены

Сегодняшнее совещание Политбюро, – начал совещание Киров, – посвятим ходу советско-финских переговоров. Приглашены Нарком обороны товарищ Уборевич и Наркоминдел товарищ Литвинов.

Прошу, Максим Максимович, доложите обстановку по порядку, – попросил Киров.

— Товарищи, сегодняшняя работа по решению территориального вопроса с Финляндией была начата практически годом ранее (весной прошлого года) отечественным спецпредом – вторым секретарем советского представительства в Финляндии Борисом Ярцевым. Ярцев совершил последовательность встреч с несколькими имеющими политический вес финляндскими деятелями: с тогдашним министром зарубежных дел Рудольфом Холсти, с секретарем премьера Арво Инкиля, генералом Аарне Сихво, госпожой Хеллой Вуолийоки, и, наконец, с премьером Кайяндером. {15}

– Напомните, из-за чего этим не занимался отечественный посол в Финляндии? – спросил Лазарь Каганович.

– Это была моя инициатива – пояснил Киров, – сначала мы с товарищем Берией решили подключить к переговорам не посла, а отечественного резидента, дабы выделить тайный темперамент данного вопроса. Мне показалось, что финские политики сначала должны определиться принципиально, покамест не вынося данный вопрос на уровень парламента, прессы и широкой общественности, потому, что при отрицательном результате и нам, и финскому правительству это нанесло бы лишь вред.

– Кратко отечественное предложение в 38 году выглядело следующим образом, – продолжил, дождавшись кивка Кирова, Литвинов. – Во-первых, мы внесли предложение зафиксировать в том либо другом виде – как соглашение о взаимопомощи либо как тайное военное соглашение, – что при попытке какой-либо державы напасть на СССР через территорию Финляндии эта страна обязуется мешать агрессии всеми собственными силами и плюс принять советскую военную помощь. Во-вторых, мы внесли предложение согласиться на упрочнение Аландских островов, в случае если СССР возьмёт возможность учавствовать в их оружии, а позднее осуществлять наблюдение за применением оборонительных сооружений, причем оно будет осуществляться в строгой тайне. В-третьих, просили согласие финского правительства на оборудование на острове Суурсаари /Примечание Автора: сейчас – Гогланд/ укрепленной военно-воздушной и военно-морской оборонительной базы. {15}

На этих условиях нами предлагалось: Обеспечивать неприкосновенность Финляндии в рамках существующих финских границ, а также ее морских границ. При необходимости помогать Финляндии вооруженной силой на удачных условиях. Предложить Финляндии только удачное торговое соглашение – брать сельскохозяйственные и промышленные товары, по большей части продукцию машиностроения, резину, целлюлозу и бумагу. {15}

Отечественное предложение в части торговли позвало живой интерес, но в целом правительством Финляндии было отклонено на том основании, что «Предложение СССР направлено на попрание суверенитета Финляндии и противоречит политике нейтралитета, которой Финляндия направляться совместно с странами Скандинавии.» {15}

По окончании смены в Финляндии главу МИД в декабре прошлого года мы продолжили кроме этого бесплодные контакты на данный счет и с Эркко. Разумеется, что данный вопрос должен был созреть.

5 марта я пригласил к себе посла Финляндии в СССР Ирьё-Коскинена и передал ему меморандум, содержание которого воображало собой следующее:

Два ответственных вопроса — улучшение торговых взаимоотношений и строительство оборонительных сооружений на Аландских островах — так же, как и прежде ожидают собственного решения. С целью создания благоприятной атмосферы СССР предлагает Финляндии сдать в аренду СССР острова Суурсаари и Лавенсари, архипелаг Тютерс и остров Сескар на тридцать лет. СССР не предполагает возводить на них оборонительные сооружения и будет применять как прикрытие на подступах к Ленинграду.

В случае если финское правительство даст собственный согласие, то отношения между отечественными государствами существенно улучшатся, что скажется и на торговых отношениях. Я кроме этого пояснил послу, что СССР рассчитывает на быстрый ответ финского правительства. {15}

Ответ финского правительства был направлен мне уже 8 марта. Правительство объявило, что не имеет возможности разглядывать сдачу в аренду этих островов зарубежному стране, потому, что они воображают важную часть финской территории, что закреплено мирным соглашением, заключенным в Тарту. Острова приобрели статус нейтральной территории как раз по требованию СССР, и на них не ведется никаких оборонительных работ. Финляндия имела возможность бы поменять их нейтральный статус лишь по окончании особого дискусии по этому вопросу. {15}

Взяв очередной отказ, Отечественное новое предложение было в том, дабы обменять острова на соответствующую территорию в Восточной Карелии, и на новое предложение Финляндия дала отрицательный ответ 13 марта, не смотря на то, что я и объявил, что не могу разглядывать данный ответ в качестве окончательного. {15}

– Товарищ Уборевич, каковы отечественные интересы с военной точки зрения на сегодня? – задал вопрос Орджоникидзе

– Товарищи, на сегодня участие СССР в громадной войне нами рассматривается как очень вероятное. С данной точки зрения должен напомнить, что малейший пускай к Ленинграду лежит через Финляндию, от границы которой до Ленинграда около трех десятков километров. На протяжении Империалистической войны английский флот довольно часто оказался в районе Койвисто, а английские торпедные катера совершали рейд из этого района в гавань Петрограда, потопив пара судов (до Кронштадта от Койвисто 70 километров).

В армейском отношении маленькая Финляндия не имеет возможности воображать значительного препятствия для воюющей державы. Самое простое будет высадить в Финляндии морской десант – или с побережья Ботнического залива, или с побережья Финского залива. Вход в Ботнический залив проходит мимо незащищенных Аландских островов.

Вход в Финский залив является парой незащищенных городов: столица Финляндии Хельсинки на северном берегу Финского залива и столица Эстонии Таллин на южном берегу. Высадив морской десант тем либо иным образом на территорию Финляндии, захватчик потом будет способен в комфортных условиях перегруппироваться и перейти границу всеми силами. С учетом отсутствия у обороны на советско-финской границе достаточной глубины, удержать границу будет весьма затруднительно.

Нужно отодвинуть границу на вероятно большее расстояние от Ленинграда, а помимо этого, осложнить вход в Ботнический и Финский заливы флотов потенциального агрессора.

– Какие конкретно будут предложения по предстоящим действиям? – задал вопрос товарищей Киров.

– С отечественными предложениями они не согласны, война с соседним страной, с которым у нас имеется мирный соглашение, заключенный в Тарту, и пакт о ненападении, заключенный в 1932 году по инициативе СССР и подтвержденный во второй половине 30-ых годов двадцатого века, совсем неприемлема, потому, что наверное повлечет признание нас страной-агрессором и исключение СССР из Лиги Наций со всеми вытекающими из этого последствиями. Обороноспособность Ленинграда нужно организовать как-то в противном случае, без применения финской территории, покинув подробности на усмотрение Народного комиссариата Обороны, – высказался Литвинов.

– С Максим Максимовичем не согласен, – блеснул стеклами пенсне Молотов. – Предлагаю: во-первых, от обмена меморандумами перейти к прямым переговорам, для чего финскому правительству нужно настоятельно предложить определиться и поручить эти переговоры важному лицу. Во-вторых, нужно поставить следующий ход в зависимость от итогов переговоров с англо-французскими союзниками, и, наконец, в-третьих – разрешить понять финнам, что войны мы не опасаемся и шансов выстоять против СССР у них нет, а союзники в текущей интернациональной обстановке так хорошо втянуты в конфликт, что отвлечь силы на север просто не смогут.

– Согласен с Вячеславом Михайловичем, безопасностью Ленинграда поступаться мы не собираются, а при успехе переговоров с Францией и Англией возможно будет надавить на Финляндию через Англию. Похоже, товарищ Молотов у нас разбирается в зарубежных делах не хуже Наркома по зарубежным делам. Поразмыслите над этим, Максим Максимович, – завершил заседание Киров.

/Примечание Автора — потом пропускаю, начало 1939 года на 18.10.2016 пока не готово/

29.09.39. Газета "Известия"

О заключении пакта о торгового соглашения и взаимопомощи между СССР и Эстонской Республикой

В течение 24—28 сентября в Москве происходили переговоры между Наркоминделом тов. Молотовым и Министром Зарубежных Дел Эстонии г. Селтером по вопросу о заключении пакта о торгового соглашения и взаимопомощи между Эстонией и Советским Союзом. В переговорах принимали участие т.т.

Микоян и Киров, а со стороны Эстонии — Глава Госдумы доктор наук Ю. Улуотс, доктор наук А. Пийн и Эстонский Посланник г. А. Рей.

Переговоры закончились подписанием 28-го сентября пакта о торгового соглашения и взаимопомощи. Текст пакта о взаимопомощи и содержание торгового соглашения приводятся ниже.

Пакт о взаимопомощи между СССР и Эстонской Республикой.

Президиум ВС СССР, с одной стороны, и Президент Эстонской Республики, иначе, в целях развития установленных мирным контрактом от 2 февраля 1920 года дружественных взаимоотношений, основанных на признании свободной государственности и невмешательства во внутренние дела второй Стороны;

признавая, что мирный контракт от 2 февраля 1920 года и соглашение о мирном и ненападении разрешении распрей от 4 мая 1932 года так же, как и прежде являются прочной базой их обязательств и взаимных отношений;

уверенные, что заинтересованностям обоих Договаривающихся Сторон соответствует определение правильных условий обеспечения обоюдной безопасности,

признали нужным заключить между собою нижеследующий пакт о взаимопомощи и прописали для данной цели собственными уполномоченными

Президиум ВС СССР: Вячеслава Молотова, Министра Зарубежных Дел,

Президент Эстонской Республики: Карла Селтера , Главу МИД,

каковые уполномоченные дали согласие о нижеследующем:

СТАТЬЯ I.

Обе Договаривающиеся Стороны обязуются оказывать друг другу всяческую помощь, среди них и военную, при происхождения прямого нападения либо угрозы нападения со стороны любой великой европейской державы, по отношению морских границ договаривающихся Сторон в Балтийском море либо сухопутных границ через территорию Латвийской Республики, также как и указанных в статье III-ей баз.

СТАТЬЯ II.

СССР обязывается оказывать Эстонской армии помощь на льготной основе прочими военными и вооружением материалами.

СТАТЬЯ III.

Эстонская Республика снабжает за СССР право иметь на эстонских островах Сааремаа (Эзель), Хийумаа (Даго) и в городе Палдиски (Балтийский Порт) базы ВМФ и пара аэропортов для авиации, на правах аренды по сходной цене. Правильные места для баз и аэропортов отводятся и их границы определяются по обоюдному соглашению.

В целях охраны морских баз и аэропортов, СССР в праве держать в участках, отведенных под базы и аэропорты, за собственный счет строго ограниченное количество советских наземных и воздушных армии, большая численность которых определяется особенным соглашением.

СТАТЬЯ IV.

Обе Договаривающиеся Стороны обязываются не заключать каких-либо альянсов либо принимать участие в коалициях, направленных против одной из Договаривающихся Сторон.

СТАТЬЯ V.

Проведение в судьбу настоящего пакта ни в какой мере не должно затрагивать прав Договаривающихся Сторон, в частности их государственного устройства и экономической системы.

Участки, отводимые под базы и аэропорты (ст. III), остаются территорией Эстонской Республики.

СТАТЬЯ VI.

Настоящий пакт начинает действовать с обменом актов о ратификации. Обмен сих актов будет произведен в течение шести дней со дня подписания настоящего пакта в городе Таллине.

Срок действия настоящего пакта десять лет, причем, в случае если одна из Договаривающихся Сторон не признает нужным разорвать настоящий пакт за год до истечения срока, последний машинально продолжает собственный воздействие на следующие пять лет.

СТАТЬЯ VII.

Настоящий пакт составлен в двух оригиналах, на эстонском языках и русском, в городе Москве, 28 сентября 1939 года.

28 сентября 1939 года. В. МОЛОТОВ, К. СЕЛТЕР.

* * *

Торговое соглашение предусматривает повышение товарооборота между Эстонией и СССР в четыре с половиной раза и устанавливает размер неспециализированного оборота между обоими странами в 39 млн. эстонских крон.

СССР предоставляет Эстонской республике транзит товаров по ЖД и водным дорогам СССР на Мурманск, Сороку и в порты Черного моря.

Торговое соглашение предусматривает кроме этого громадное расширение транзита советских товаров через Эстонские порты.

* * *

К заключению советско-германского соглашения о границе и дружбе между СССР и Германией

В течение 27—28 сентября в Москве происходили переговоры между Главой Совета народных комиссаров СССР и Наркоминделом тов. Молотовым и Министром Зарубежных Дел Германии г. фон-Риббентропом по вопросу о заключении советско-германского контракта о границе и дружбе между СССР и Германией.

В переговорах учавствовали тов. советский полпред и Сталин в Германии т. Шкварцев, а со стороны Германии — германский посол в СССР г. Шуленбург.

Переговоры закончились подписанием советско-германского соглашения о границе и дружбе между СССР и Германией и заявления кабинетов министров СССР и Германии, и обменом письмами между т. Молотовым и г. фон-Риббентропом по экономическим вопросам. Ниже приводятся соответствующие документы

* * *

ЗАЯВЛЕНИЕ СОВЕТСКОГО И ГЕРМАНСКОГО КАБИНЕТОВ министров от 28 сентября 1939 года

По окончании того как Правительство и Германское Правительство СССР подписанным сейчас контрактом совсем решили проблемы, появившиеся в следствии распада Польского страны, и тем самым создали прочный фундамент для долгого мира в Восточной Европе, они в обоюдном согласии высказывают вывод, что ликвидация настоящей войны между Германией, с одной стороны, и Францией и Англией, иначе, отвечала бы заинтересованностям всех народов. Исходя из этого оба Кабинеты министров направят собственные совместные усилия, при потребности в согласии с другими дружественными державами, дабы вероятно скорее достигнуть данной цели. В случае если, но, эти упрочнения обоих Кабинетов министров останутся бесплодными, то так будет установлен факт, что Англия и Франция отвечают за продолжение войны, причем при продолжения войны Правительства Германии и СССР будут консультироваться между собой о нужных мерах.

По уполномочию Правительства СССР В. МОЛОТОВ

За Германское Правительство И. РИББЕНТРОП

28 сентября 1939 года

* * *

советско-германский контракт о границе и дружбе между СССР и Германией

СССР и Германское Правительство по окончании распада бывшего Польского страны разглядывают только как собственную задачу вернуть порядок и мир на данной территории и обеспечить народам, живущим в том месте, мирное существование, соответствующее их национальным изюминкам. С целью этого они пришли к соглашению в следующем:

СТАТЬЯ I.

Правительство СССР и Германское Правительство устанавливают в качестве границы между обоюдными национальными заинтересованностями на территории бывшего Польского страны линию, которая нанесена на прилагаемую при сем карту и более детально будет обрисована в дополнительном протоколе.

СТАТЬЯ II.

Обе Стороны признают установленную в статье I границу обоюдных национальных заинтересованностей окончательной и устранят всякое вмешательство третьих держав в это решение.

СТАТЬЯ III.

Нужное национальное переустройство на территории западнее упомянутой в статье I линии создаёт Германское Правительство, на территории восточнее данной линии — Правительство СССР.

СТАТЬЯ IV.

Правительство СССР и Германское Правительство разглядывают вышеприведенное переустройство как надежный фундамент для предстоящего развития дружественных взаимоотношений между собственными народами.

СТАТЬЯ V .

Данный соглашение подлежит ратификации. Обмен ратификационными грамотами обязан случиться вероятно скорее в Берлине.

Соглашение начинает действовать с момента его подписания.

Составлен в двух оригиналах, на немецком и русском языках.

Москва, 28 сентября 1939 года

По уполномочию Правительства СССР В. МОЛОТОВ

За Германское Правительство И. РИББЕНТРОП

Кировская весна. 1939 октябрь-декабрь

{1}

01.10.39. Обращение Черчилля

Выступление по радио, Лондон

Вот уже весь месяц Французская Республика и Британская империя будут в состоянии войны с нацистской Германией. За это время мы еще не успели испытать особенных тягот армейского времени, но пережили три ответственных события.

Во-первых, Польша была снова поделена между двумя великими державами, каковые когда-то полтора века подряд держали ее в рабстве, но которым до сих пор так и не удалось сломить волю польской нации. Смелая защита Варшавы обосновывает, что дух Польши несокрушим и будет оживать опять и опять, поднимаясь, как неприступная гор, над набегающими приливными волнами вражеских атак.

Какое второе событие, непременно, заслуживает отечественного внимания? Очевидно, это заявление России о внешнеполитических притязаниях. Итак, Российская Федерация выбрала тактику хладнокровного эгоизма.

Мы бы, очевидно, предпочли, дабы войска СССР находились на собственных исходных пределах и занимали союзников Польши и позицию друзей, а не ее завоевателей. Но, очевидно, что СССР пытается ввести собственные боевые подразделения на прилегающие территории только чтобы обеспечить себе безопасность перед лицом нацистской угрозы.

Не смотря ни на что, все земли Польши отныне кем-то оккупированы, и на востоке данной страны показался новый предел, что нацистская Германия не осмеливается нападать. В то время, когда несколько дней назад герр фон Риббентроп был вызван в Москву, от него "настойчиво попросили", дабы фашисты всецело отказались от своих замыслов по захвату прибалтийских Украины и государств, и ему было нужно с этим согласиться.

Предстоящие действия России предугадать нереально. Эта страна – тайная, овеянная тайнами во тьме непостижимости. Но, быть может, в ее отношении у нас с вами имеется одна подсказка: это национальные интересы русских.

Оккупация Германией берегов Балтийского моря, захват прибалтийских стран и порабощение славянских народов Юго-Восточной Европы совсем не отвечают заинтересованностям СССР и ставят под угрозу его безопасность. Против аналогичных действий соперника Российская Федерация боролась в течении всей собственной истории.

Как раз в данной части мира – в Юго-Восточной Европе – интересы России совпадают с заинтересованностями Британии и Франции. Ни одна из трех держав не имеет возможности допустить, дабы Румыния, Югославия, Болгария и в первую очередь Турция оказались под каблуком у Гитлера. Не обращая внимания на неопределённости и плотную завесу непонимания, в данном вопросе мы в полной мере четко поймём единство отечественных заинтересованностей, сущность которых сводится к тому, дабы не разрешить нацистам разжечь пламя войны на балканском полуострове и в Турции.

Так, приятели мои, хоть и рискуя быть опровергнутым последующими фактами, сейчас я заявляю о том, что, по моему личному убеждению, вторым наиболее значимым событием этого месяца войны есть происхождение непреодолимого препятствия на пути Гитлера и всех его союзников на восток и в Юго-Восточную Европу.

Сейчас перейдем к третьему эпизоду. О нем я как первый лорд адмиралтейства обязан сказать, подбирая слова с особенной тщательностью. Разумеется, что до сих пор германскому подводному флоту не удалось подорвать обороноспособность Английских островов. Да, подлодки соперника много раз пробовали напасть на отечественные суда – так как каждый день в море выходит около 2000 английских судов – и нанесли нам достаточно важный урон.

Но королевские ВМС срочно организовали атаки и сейчас продолжают днем и ночью вести охоту на вражеские субмарины если не с безжалостной жестокостью – так как не дай нам Всевышний в эйфории войны забыть о милосердии, – то по крайней мере с полной самоотдачей и крайним упорством. Так что в наше время создается чувство, что самим германским подводным лодкам, а не королевским ВМС либо курсирующим в мире торговым судам Британии, пора задуматься о безопасности.

Вот уже семь дней ни один английский корабль, находящийся в открытом море в одиночку либо в составе конвоя, не был потоплен либо хотя бы поврежден германской подводной лодкой; наряду с этим за первый месяц войны количество захваченных нами контрабандных германских товаров был на 150 000 тысячь киллограм больше того, что мы утратили в следствии атак германских подлодок: в изъятых нами грузах были продукты питания, горючее, нужные ископаемые и другие небесполезные вещи. В следствии на настоящий момент – прошу вас, учтите, что я на данный момент говорю лишь о том, что имеется, а не о прогнозах на будущее (думаю, мы должны сказать о настоящих делах, а не давать безлюдные обещания), – отечественный остров взял в распоряжение 150 000 тысячь киллограм столь нужных нам товаров, другими словами больше, чем было бы ввезено в нашу страну, если бы война не была заявлена и если бы ни одна германская подводная лодка ни при каких обстоятельствах не угрожала судьбе отечественных моряков в бушующем море. Данный серьёзный факт, что стал результатом первого месяца войны с фашизмом, думается неоспоримым и очень примечательным.

Само собой разумеется, мне смогут возразить, что нынешнее затишье на море связано с тем, что все германские подлодки якобы возвратились на собственные базы, дабы доложить руководству о собственных неудачах и подвигах. Но в действительности это не верно, потому, что мы так же, как и прежде ежедневно атакуем вражеские субмарины у побережья Английских островов.

без сомнений, кое-какие из лодок соперника предпочли отойти подальше от отечественных границ и заняться более легким разбоем, нападая на никем не защищаемые суда Швеции и Норвегии, сохраняющих нейтралитет. Я надеюсь, что придет то время, когда адмиралтейство сможет пригласить суда всех наций к участию в английских конвоях, в составе которых за умеренную плату им будет гарантирована безопасность.

Очевидно, мы должны быть готовы к тому, что атака германских подлодок на морские торговые дороги в мире скоро возобновится с удвоенной силой. Но мы сохраняем надежду, что к концу октября боевой состав отечественных ВМС, охотящихся за подлодками в открытом море, также возрастет втрое если сравнивать с началом войны. Кроме этого мы полагаем, что эффективность и масштаб мер, каковые мы принимаем для борьбы с этим бедствием, будут неуклонно расти.

Я заверяю вас, что мы делаем для этого все возможное.

Итак, подводя итоги первого месяца, возможно сделать вывод, что Польша была захвачена, но в обязательном порядке возродится, что Российская Федерация не разрешила Гитлеру реализовать его замыслы на восточном направлении и что английский ВМФ в полной мере удачно справляется с угрозой, исходящей от германских подводных лодок.

{24}

12.10.39, Москва. Советско-финские переговоры

Глава министерства внешей политики Финляндии Эркко, не обращая внимания на переданное через посла Финляндии в СССР приглашение наркоминдела Молотова, не был расположен к поездке, потому, что, как он сообщил зарубежным журналистам, «место главу МИД — в правительстве страны». Для данной миссии был назначен национальный советник Паасикиви, что в то время был послом в Стокгольме.

Паасикиви отправился в собственную первую поездку в Москву вечером 9 октября. В собственном портфеле он вез инструкции, утвержденные президентом. Й. Нюкопп, начотдела МИДа, и полковник А. Паасонен сопровождали его в качестве советников.

На место назначения они прибыли 11-го числа.

Первая встреча с сторонами с советской стороны прошла в кабинете министра зарубежных дел в Кремле в 17 часов 12 октября. СССР воображали Генсек ЦК ВКП(б) и Глава Совнаркома СССР Киров, новый министр зарубежных дел Молотов, первый помощник министра по зарубежным делам Полпред и Потемкин СССР в Финляндии Деревянский. С финской стороны находились Паасикиви, Ирьё-Коскинен, Нюкопп и Паасонен.

– Известно, – начал Киров, – что Европа будет в состоянии войны, и жизненные интересы СССР требуют, дабы никакой неприятель не имел возможности пробраться в Финский залив. На юге залива эти интересы СССР сейчас обеспечены контрактом с Эстонией, которая предоставила нам возможность разместить аэродромы и береговые батареи на собственной территории, но аналогичной гарантии на севере залива пока не существует. Обстановка эта, возможно, тревожит не только СССР, но и Финляндию.

Вследствие этого мы предлагаем Финляндии предпринять совместно с СССР последовательность мер, направленный на обеспечение обоюдной безопасности отечественных государств от вторжения извне. Подробности раскроет министра по зарубежным делам товарищ Молотов.

– Предложения Советского правительства, – начал выступление Молотов, развернув подготовленный документ и устанавливая на шнобель пенсне, – заключаются в следующем:

  • – заключить локальный контракт между СССР и Финляндией о взаимопомощи в обеспечении безопасности Финского залива;
  • – подкрепить соглашение действенными мерами по обороне входа в Финский залив. Прежде всего, мы вычисляем нужным разместить на побережье Финляндии военную базу, а в качестве вероятного места ее дислокации самый разумным вариантом нам видится полуостров Ханко.

Помимо этого, мы просим Финляндию уступить полуостров Рыбачий впредь до Мааттииуоно.

Для защиты Ленинграда граница между государствами должна быть отодвинута до линии Куолемаярви — Кююрола — Муолаа — Липола. Финляндия кроме этого обязана уступить острова в Финском заливе, а также Суурсари и Койвисто.

В качестве компенсации СССР готов дать территорию в Восточной Карелии, по площади большое количество громадную, чем уступаемые районы. Помимо этого, с учетом прошлого обмена мнениями, советская сторона решила не поднимать вопрос об Аландских островах, оговорив лишь, что не возражает против подготовки их к обороне силами и за счет средств Финляндии, – завершил чтение памятной записки Молотов.

В ответной речи финский представитель объявил, что Финляндия категорически против заключения соглашения о взаимопомощи, а по поводу территориальных уступок может добавить, что Финляндия не имеет возможности отказаться от неприкосновенности собственной территории.

– Ну что ж, – резюмировал Киров, – сейчас, в то время, когда Правительство Финляндии в лице собственного полпреда ознакомлено с советскими предложениями, я полагаю, что обсуждение имеет суть приостановить и дать Финляндии время для подготовки на отечественное предложение взвешенного ответа.

В то время, когда первая встреча закончилась, Паасикиви по телеграфу известил правительство в Хельсинки о советских требованиях, запросив предстоящие руководства. В ответ он взял директивы, суть которых сводился к следующему:

Финляндия не имеет возможности дать согласие на соглашение о взаимопомощи и не имеет возможности дать какие-либо базы. Полуостров Рыбачий очень ответствен для Финляндии, потому, что Петсамо есть единственным незамерзающим портом страны, в развитие которого она положила огромные средства. По данной причине Финляндия желала бы запросить у СССР принадлежащую ему половину полуострова Рыбачий в качестве компенсации за вероятные уступки с ее стороны.

Что касается острова Суурсаари, то направляться вывести его за рамки дискуссии, дабы решить его судьбу по окончании определения судьбы вторых островов в Финском заливе. Острова Семеро и Нарви имеют ответственное значение для финского судоходства, но не воображают военного интереса для СССР. Новая линия границы на Карельском полуострове, предложенная СССР, неприемлема с финской точки зрения, потому, что ставит Финляндию в очень страшное положение.

На следующей встрече, прошедшей в 21.30 вечером того же дня, финские представители взяли советские предложения в форме письменного меморандума. Он гласил:

«Принципиальную озабоченность СССР в его переговорах с Финляндией вызывают следующие две неприятности:

1) гарантирование безопасности Ленинграда;

2) уверенность в том, что Финляндия, основываясь на дружеских взаимоотношениях, примет решение поддерживать тесное сотрудничество с СССР. Оба пункта имеют самое серьёзное значение для обеспечения безопасности советского побережья Финского залива, и эстонской части побережья, независимость которой гарантирована СССР от нападения зарубежного страны.

С целью претворения этого в судьбу нужно:

1) дабы СССР был в состоянии перекрыть вход в Финский залив артиллерийским огнем с обоих берегов, тогда вражеские военно-морские и торговые суда не смогут войти в воды Финского залива;

2) дабы СССР был в состоянии не допустить доступ неприятеля на те острова Финского залива, каковые лежат вдоль северного и южного фарватеров, ведущих к Ленинграду;

3) дабы финская граница на Карельском перешейке, которая на данный момент проходит в тридцати двух километрах от Ленинграда (в пределах досягаемости дальнобойной артиллерии), была отодвинута дальше к северо западу и-северу.

Раздельно направляться решить вопрос о полуострове Рыбачьем в районе Петсамо, где граница выяснена искусственно, исходя из этого должна быть пересмотрена в соответствии с прилагаемой картой.

Действуя на основании вышеизложенных предложений, нужно урегулировать следующие вопросы по обоюдному согласию и к обоюдной пользе:

1. Предоставление в аренду советскому правительству на тридцать лет порта Ханко и прилегающей территории в радиусе от пяти до шести морских миль к востоку и югу, оружие ее береговой артиллерией, талантливой своим огнем совместно с огнем базы в Пальдиски на южном берегу перекрыть доступ в Финский залив. Для обороны морской базы Финляндия разрешит СССР разместить в порту Ханко следующий персонал: 1. Пехотный полк. 2. Батареи ПВО.

3. Эскадрильи ВВС. 4. Танковый батальон — неспециализированной численностью не более пяти тысяч людей.

2. Предоставление Советским ВМФ права применять залив Лаппохья в качестве якорной стоянки.

3. Уступка СССР следующих районов с соответствующей территориальной компенсацией: островов Суурсаари, Лавенсари. Большой Тютерс и Небольшой Тютерс и Койвисто, части Карельского перешейка от поселка Липола до южной окраины города Койвисто, западной части полуострова Рыбачий неспециализированной площадью 2761 квадратный километр в соответствии с прилагаемой картой.

4. В возмещение районов, упомянутых в пункте 3, СССР уступит Финляндской Республике советскую территорию около Репола и Пориярви неспециализированной площадью 5529 квадратных километров в соответствии с прилагаемой картой.

5. Усиление пакта о ненападении, действующего на данный момент между Финляндией и Советским Союзом, дополнение его условием, по которому страны-участницы обязуются воздерживаться от участия в таких группировках либо альянсах государств, каковые смогут прямо либо косвенно воображать собой угрозу для второй страны-участницы.

6. Разрушение обеими сторонами укрепленных районов на протяжении финско-советской границы на Карельском перешейке, оставляя на протяжении линии границы простую пограничную стражу.

7. СССР не будет мешать упрочнению Финляндией Аландских островов ее собственными вооруженными силами, при условии, что никакое зарубежное государство, включая Швецию, не будет принимать участие в их упрочнении».

Пункт о соглашении о взаимопомощи был в меморандуме опущен, его место заняло дополнение к пакту о ненападении, упомянутое в пункте 5.

– Предлагаю, – тихо проговорил Киров по завершению чтения Молотовым письменного меморандума, – обменяться мнениями довольно советских предложений.

– Мы должны воображать все вопросы для того чтобы рода парламенту для его одобрения. Более того, практически все вопросы, затронутые в этом меморандуме, должны рассматриваться как вопросы конституциональной важности, что требует решения их квалифицированным большинством в пять шестых голосов, – высказался Паасикиви.

– Вы точно станете иметь помощь девяноста пяти процентов, – предположил Киров.

– Сдача в аренду полуострова Ханко и уступка территории на Карельском перешейке являются только тяжёлыми вопросами, – добавил Паасикиви.

– В действительности это не верно страшно. взглянуть на действия Гитлера. Граница недалеко от Познани проходила, согласно его точке зрения, через чур близко от Берлина, и он отодвинул ее на триста километров, – ответил Киров.

– Мы желаем жить в мире, оставаясь в стороне от всех распрей.

– Это нереально.

– Как именно ваши предложения согласуются с вашим известным лозунгом: «Чужой почвы мы не желаем ни пяди, но и собственной вершка не дадим»? – спросил Паасикиви.

– Я сообщу вам. В Польше мы не захватывали зарубежную территорию. И сейчас речь заходит лишь об обмене. Так что мы ожидаем вас обратно двадцатого либо двадцать первого, – ответил Киров

– Мы подпишем соглашение двадцать первого, а на следующий сутки устроим обед по этому поводу, – присоединился к диалогу Молотов.

– В то время, когда мы возвратимся, зависит от правительства, – уточнил обстановку Паасикиви.

Встреча закончилась в 22.00. Финские стороны отправились в обратный путь на следующий сутки, 15 октября, и прибыли в Хельсинки 16 октября.

/ Примечание автора – позиции сторон и ход переговоров даны в соответствии к нашей действительностью, за исключением нужной в АИ замены фамилии Сталин на Киров {15} /

16.10.39, Хельсинки. Госсовет Финляндии

16 октября в Национальном совете было организовано заседание в узком кругу для дискуссии требований, выдвинутых правительством СССР. Находились члены Совета глава правительства Кайяндер, глава министерства внешей политики Эркко, глава МинОбороны Ньюкканен и Таннер в качестве участника рабочей группы кабмина по внешнеполитическим вопросам.

Армейские были представлены маршалом Маннергеймом, главнокомом армии генерал-лейтенантом Остерманом и главой Генштаба генерал-лейтенантом Ошем. Кроме этого принимали участие послы Паасикиви и Ирьё-Коскинен и полковник Паасонен.

В начале заседания Паасикиви представил со собственными комментариями меморандум, переданный советской стороной. Предстояло обсудить три конкретных вопроса, на каковые нужно ответить «да» либо «нет» или выдвинуть компромиссные предложения, потому, что следующий раз нужно дать отечественный окончательный ответ.

Глава министерства внешей политики Эркко решительно возражал против предстоящих уступок. Ханко ни за что не должен сдаваться в аренду, а граница на Карельском перешейке не должна передвигаться. Уступка островов возможно рассмотрена.

Глава МинОбороны Ньюкканен поделил позицию Эркко. Парламент, сообщил он, ни при каких обстоятельствах не примет требования СССР.

Посол Ирьё-Коскинен полагал, что, в случае если мы удовлетворим разумные оборонные требования правительства СССР, как это сделали другие, война не вспыхнет.

Глава правительства Кайяндер задал вопрос, смогут ли маршал Маннергейм и Генштаб подготовить встречные требования. Маршал Маннергейм увидел, что в случае если Российская Федерация удовлетворится границей в семидесяти километрах от Ленинграда, то армейские смогут создать контрпредложения. Имеется основание предполагать, что СССР удовлетворится приобретением крепости Ино, которая так же серьёзна, как и Ханко.

Располагая батареями береговой артиллерии Ино и Красной Горки на другом берегу, возможно перекрыть доступ к Кронштадту. Между Ханко и Ино отличие в том, что перекрытие Финского залива на его входе удачнее для русских. В отношении Ханко и Карельского перешейка он поделил позицию Эркко.

Генерал Ош увидел, что существующая линия границы есть малейшей из вероятных и весьма удачна для нас с позиций военной географии. В случае если граница будет передвинута так, как это предлагают русские, протяженность ее удвоится и приграничный район предоставит вероятному агрессору куда более удачные условия для нападения. Всю оборонительную линию Финляндии нужно будет передвинуть глубже, а большая часть отечественных упрочнений, которая еще не закончена, останется по другую сторону границы.

Таннер заявил, что в полной мере разделяет вывод армейских о том, что защита финского побережья не есть заботой СССР. Что касается Финского залива, тут дело обстоит в противном случае. Острова в восточной части залива, находящиеся в ста пятидесяти километрах от Ленинграда, должны содействовать его безопасности. Исходя из этого возможно вести о них разговор, и обсудить уступку Ино, полосы почвы около крепости, малого корректировку линии границы на Карельском перешейке.

Население украины, – заявил Таннер, – непременно осознает, в случае если мы начнем переговоры об этом на базе, которую я внес предложение. Вопрос о Ханко, наоборот, дискуссии не подлежит.

Ирьё-Коскинен увидел, что было бы очень серьёзным узнать позицию Швеции. Окажет ли Швеция нам действенную помощь, в случае если мы попадем в тяжёлую обстановку? Он сказал, что подобная декларация имела возможность бы иметь большой вес для Москвы.

Паасикиви увидел, что по зондажу, совершённому от отечественного имени через представителей Скандинавских государств, такое чувство не складывается.

Глава правительства Кайяндер не высказал собственного мнения, посвятив себя управлению дискуссией.

{15}

22.10.39, Москва. Советско-финские переговоры

Наконец, по окончании продолжительной дискуссии организовав и утвердив у Президента Финляндии инструкции для финской делегации, 21 октября официальные стороны отправились в путь. В этом случае, не считая спецпреда финского правительства Паасикиви, в число официальных представителей вошел еще один человек – член Государственного совета Финляндии Таннер Вяйнё Альфред (в будущем, по окончании отставки Эркко, он занял пост главу МИД).

Их сопровождали столичный посол Финляндии Ирьё-Коскинен, полковник Аладар Паасонен и Йохан Нюкопп. Делегация прибыла в Москву 22 октября, и в данный же сутки начался второй раунд переговоров, что Киров решил перенести в Кремль.

Ровно в 18.00 дверь в помещение открылась, и финских представителей пригласили войти. Они вошли в красиво обставленный просторный кабинет, в дальнем углу которого был громадной письменный стол. Около одной стенки кабинета протянулся долгий стол со стоящими на протяжении обеих его сторон стульями.

Тут их приветствовали Киров и новый министр зарубежных дел Молотов. Финнов пригласили сесть за данный стол, а хозяева разместились наоборот.

По окончании обмена и обычных приветствий любезностями Паасикиви прочёл по-русски меморандум, что был подготовлен в Хельсинки. В нем празднично заявлялось, что Финляндия хочет оставаться в отношениях доверия и дружбы с СССР, исходя из этого собирается обсудить средства, каковые удовлетворили бы желание СССР обеспечить оборонительные позиции Ленинграда. Но нужно учесть точку зрения Финляндии на собственную безопасность.

При наличии доброй воли с обеих сторон желание СССР возможно удовлетворено без ущерба для нейтралитета и безопасности Финляндии.

Принимая к сведенью, что парламент Финляндии кроме этого обязан одобрить позицию кабмина, финское правительство выносит для рассмотрения следующие предложения.

Финляндия согласна уступить СССР следующие острова в Финском заливе: Сескар, Пенинсаари, Лавенсари и Большой и Небольшой Тютерс. В дополнение к этому финское правительство готово обсудить соглашение по Суурсаари, дабы во внимание были приняты намерения обеих сторон.

Финляндия готова пойти на корректировку линии границы на Карельском перешейке, дабы устранить так называемый «выступ у Куоккалы». В этом случае граница имела возможность бы пройти от Раяйоки, к востоку от Хаапала, прямо к Финскому заливу, восточнее церкви Келломяки; в этом случае граница будет отодвинута на тринадцать километров к западу.

Финляндия не имеет возможности разглядывать предложение об уступке Ханко с окружающей территорией, как и залива Лаппохья, потому, что она обязана поддерживать неприкосновенность собственной территории.

При всем уважении к предложению советского правительства о расширении пакта о ненападении финское правительство предпочитает сделать более четкими формулировки существующих статей пакта.

Финское правительство с удовлетворением приняло к сведению заявление советской стороны о том, что оно не возражает против упрочнения Аландских островов, и заверяет, что такое упрочнение будет предпринято за счет собственных собственных средств с необходимым сохранением нейтралитета.

В дополнение к первому меморандуму Паасикиви зачитал еще один, в котором выражался протест против нарушений границы, случившихся сейчас, в особенности против полетов самолетов через границу. Но советская сторона своим вниманием данный меморандум не удостоила.

По окончании оглашения этих документов началась дискуссия.

Перейдя к сути вопроса, Киров заявил, что Финляндия предлагает через чур мало. Он пара раз сказал, делая на этом упор, что советские требования были «минимальными», исходя из этого ненужно пробовать торговаться. За этим опять последовало развернутое объяснение того, из-за чего СССР обязан предъявить такие требования Финляндии. Согласно его точке зрения, война, которая началась в Европе, может превратиться в мировую и появляться продолжительной.

В случае если так и случится, то кое-какие страны смогут предпринять наступление на Ленинград через Финский залив. Дабы не допустить подобное наступление, СССР должен изыскивать средства, каковые разрешили бы ему перекрыть вход в Финский залив. Базы на побережье Эстонии, каковые появились в руках СССР, не снабжают достаточной гарантии, потому, что финские территориальные воды оказываются вне досягаемости огня артиллерии из Пальдиски.

По данной причине Ханко совсем нужен, поскольку расположен наоборот Пальдиски. Для обороны Ленинграда кроме этого нужны острова в заливе. Более широкая дискуссия развернулась о территориях на Карельском перешейке. Финское предложение выпрямить «выступ у Куоккалы» было отвергнуто с ходу.

Предложенный район был через чур ограничен, потому, что для развертывания собственных сил СССР нужно было иметь большее пространство. Киров продемонстрировал рукой на разложенной на столе карте Генштаба новую линию границы, но у финской стороны не было полномочий принять новое предложение.

Случился спор и по поводу Петсамо. Финны полагали, что имели возможность бы разглядеть уступку северной части полуострова Рыбачий.

В середине беседы Киров нежданно задал вопрос финнов, что они смогут сообщить о районах, каковые СССР предлагает в качестве компенсации, указав на карте на части приходов Репола и Пориярви. Паасикиви ответил, что вопрос компенсации станет актуальным позднее, в случае если мы сможем дать согласие на уступку территорий, на каковые претендует СССР.

Паасикиви и Таннеру стало ясно, что советское правительство без шуток обеспокоено возможностью того, что СССР окажется втянутым в боевые действия недалеко от Финского залива, и на побережье Северного Ледовитого океана, исходя из этого выдвинуто требование корректировки границы у Петсамо. Молотов и Киров пара раз именовали Англию и Францию в качестве вероятных агрессоров.

Киров пара раз напоминал, что в Первую мировую английский флот довольно часто оказался в районе Койвисто, а английские торпедные катера совершали рейд из этого района в гавань Петрограда, потопив пара судов. Но возможно было ощутить, что в действительности они опасаются Германии. Это государство также было названо на протяжении дискуссии в качестве вероятного агрессора.

На это Таннер увидел, что такая возможность очень незначительна, потому, что между Советским Союзом и Германией заключен пакт о ненападении. Помимо этого, с финской точки зрения, Франция и Англия не смогут вторгнуться в Балтику при войны.

В поддержку позиции Финляндии Паасикиви и Таннер всегда ссылались на мирный контракт, заключенный в Тарту, и на пакт о ненападении, заключенный в 1932 году по инициативе СССР и подтвержденный во второй половине 30-ых годов двадцатого века. Согласно точки зрения же советских сторон, эти соглашения были заключены при совсем вторых событиях и на сегодня не являются определяющими текущую обстановку.

По окончании дискуссии, длившейся пара часов, Молотов и Киров попросили Паасикиви и Таннера еще раз обдумать их условия в отношении Ханко и Карельского перешейка. Финны ответили, что эти предложения неприемлемы, и попросили их изучить точку зрения, выраженную в финском меморандуме.

Киров снова отверг это предложение, по причине того, что Финляндия предлагает через чур мало. Он повторил, что советские предложения являются нижним пределом.

Так, обсуждение зашло в тупик, и финны выразили собственный сожаление его результатами и решили откланяться. Наряду с этим не было речи о новых встречах либо втором продолжении переговоров.

Молотов смотрелся удивленным уходом финских представителей. Он сказал как бы кстати: «Так вы собираются вызвать конфликт?»

На это Паасикиви ответил: «Мы не желаем ничего аналогичного, но вы, думается, этого хотите».

Киров лишь загадочно радовался.

В 20.00, по окончании двухчасовых переговоров, финны вышли из строения. На обратном пути у них сложилось чувство, что переговоры прерваны. Возвратившись в консульство, они собрались на заседание с послом Ирьё-Коскиненом, дабы обсудить сложившееся положение и выяснить, что возможно предпринять. Таннер набросал текст весточки в Хельсинки, в которой они с Паасикиви докладывали о итогах и просили разрешения возвратиться к себе.

После этого они решили заказать билеты на поезд, отправляющийся следующим вечером.

Но в 21.00 зазвонил телефон, и секретарь Молотова попросил их прибыть на новую встречу сейчас же вечером в 23.00. Так, советская сторона сделала ход для продолже

Философский переулок (зима 2016–2017)

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны:

  • Дневник москвички. сентябрь – октябрь 1941

    24–летняя аспирантка Столичного пединститута зарубежных языков Ирина Краузе с началом войны рвалась на фронт, подготавливалась стать медсестрой. Но…

  • Под ленинградом и новгородом

    Смелая борьба за Ленинград, длившаяся в течение двух с половиной лет, является неразрывную составную часть неспециализированной борьбы советского народа…

  • «Ласточки» арабской весны

    События так называемой «Арабской весны», пройдясь кровавым смерчем по Тунису, Ливии и Египту, в первых числах Февраля 2011 года достигли и успешной…

  • 14 Октября 1066 года — битва при гастингсе

    В данный сутки 14 октября 1066 года ровно 947 лет назад произошло сражение, которое решило судьбу Англии. В нижеприведенной статье имеется абзац, что…

  • Слово бадмаева — альтернатива истории

    Приглашаю к дискуссии о том, как изменилась бы русский и мировая история, если бы Царь решил последовать рекомендациям Бадмаева. П. А. БАДМАЕВ КИТАЙ и…

  • Ильюшин ил-24. фото и видео. характеристики. история.

    Многие идеи, каковые были в первый раз реализованы на самолете Ил-20, стали применяться в сфере народного хозяйства. В 1965 году гражданская авиация СССР…