«Зверства» в маньчжурии: вымысел и правда

В канун отмечавшегося в первых числах Сентября 65-летия завершения Второй мировой в зарубежных и отечественных СМИ показались материалы, авторы которых пробовали принизить вклад СССР в разгром милитаристской Японии, опошлить вид советских солдат, обвинить их в ожесточённых военных правонарушениях.

Грубо говоря, эта тема не новая. Так, в Японии еще в 1980-е годы распространился миф о расправе советских солдатах над японскими беженцами в местечке Гэгэньмяо. Некто Такатоси Кояма, которому в августе 1945 года было всего около четырех лет, с поражающими подробностями заученно обрисовывал гул танков, другие ужасы и треск «пулемётов».

В его интерпретации 18 августа недалеко от посёлка Гэгэньмяо наступавшая советская танковая часть нежданно натолкнулась на колонну японских беженцев, состоявшую приблизительно из 1.200 человек, в основном детей и женщин. Практически все беженцы были якобы стёрты с лица земли пулеметным огнем либо раздавлены гусеницами.

Но что было на деле? Советское военное руководство с самого начала войны против Японии потребовало от солдат Красной Армии доброго отношения к местному населению, а также к японцам. В обращении советского военного руководства к японским гражданам, жившим в то время в Маньчжурии, указывалось, что Красная Армия с мирным населением не вести войну и что тот, кто не выступает с оружием в руках против нее, возможно спокоен за имущество и свою жизнь.

Мне удалось по документам вернуть события, происходившие в конечном итоге в середине августа 1945 года у поселка Гэгэньмяо. Поселок Гэгэньмяо и близлежащая ЖД станция размешались на железной дороге Халун-Аршан–Байчэн в западной части Маньчжурии и появились в полосе наступления армий 39-й армии Забайкальского фронта, которой руководил Герой Советского Союза генерал И.И. Людников.

В одном из документов того времени, хранящемся сейчас в архиве, имеется сообщение о том, что в полосе наступления 39-й армии пребывало японское сельскохозяйственное поселение – колония «Токио», в котором насчитывалось 400–500 японских колонистов. Большая часть из них переселилось в те места в первой половине 40-ых годов XX века из Токио и его окрестностей. Возглавлял колонию некто Ямадзаки Синъити, бывший обладатель магазина. При создании данной колонии было занято пара китайских сёл.

Их население было частично изгнано, частично уплотнено, а освободившиеся земля и жилища даны японским колонистам.

Практически все обитатели колонии «Токио», определив о наступлении Красной Армии, быстро бежали в горы. По показаниям задержанных японцев, многие колонисты, а также дамы с детьми, страшась возмездия за собственный хозяйничанье в Маньчжурии, покончили с собой.

Вот только одна выдержка из политдонесения о поведении японцев в районах военных действий. «При приближении Красной Армии японцы не только угоняют японское население, но и заставляют матерей убивать собственных детей. Японка Ямамото Харуко, супруга государственного служащего муниципального управления по снабжению населения города Фуцзин промтоварами и продовольствием, на допросе продемонстрировала: «9 августа над городом Фуцзин показались самолеты неяпонского типа.

Сперва многие пологали, что это самолеты британского либо американского происхождения, но после этого убедились, что это советские самолеты. Японцы, в основном дамы, побросав вещи, ушли в направлении Цзямусы. Многие японки дорогой душили и убивали детей, а трупы сбрасывали в реку. Я с двумя детьми – с годовалым и пятилетним – шла с группой японок и японцев.

Мне также внесли предложение убить детей, но я отказалась это сделать…» Вторая допрошенная японка, Мацуда Йото, убила собственного семилетнего сына. Так японские фанатики заставляют собственных дам убивать детей»…

Что же касается ЖД станции и поселка Гэгэньмяо, то, согласно данным боевых донесений, данный пункт был высвобожден без боев частями 5-го гвардейского стрелкового корпуса 39-й армии не 18-го, и вдобавок 14 августа.

Так, хранящиеся сейчас в военных архивах документы говорят о том, что ничего кроме того отдаленно напоминавшего россказни «сирот» из поселка Гэгэньмяо, равно как и из вторых районов Маньчжурии, высвобожденных войсками СССР в те августовские дни, не происходило. Настоящую картину того времени оказывают помощь вернуть кроме этого факты, приводимые в воспоминаниях известных советских полководцев – участников Маньчжурской стратегической наступательной операции.

Так, два раза Герой Советского Союза генерал А.П. Белобородов, руководивший 1-й Краснознаменной армией 1-го Дальневосточного фронта, в собственных мемуарах приводит документально подтвержденное содержание допросов военнопленных генералов, входивших в состав руководства 5-й японской армии, каковые признавали факт уничтожения японского гражданского населения солдатами 5-й японской армии. «Японским генералам, – пишет генерал Белобородов, – было зачитано одно из политдонесений политического отдела 365-й стрелковой дивизии.

В нем сообщалось, что части дивизии, совершая марш к городу Линькоу, нашли в пути две группы убитых японских детей и женщин… На ЖД переезде находились грузовые автомобили. В кузовах в однообразных позах сидели, поджав ноги, либо лежали, опрокинувшись, дамы и дети, головы в белых, по всей видимости ритуальных повязках… Вторая несколько нашлась на шоссе недалеко от станции Дидаохэ.

Всего в обеих группах насчитывалось более 400 детей и женщин. Захваченные рядом от этих мест военнопленные продемонстрировали на допросе, что убийства совершены офицерами и японскими солдатами: забрать с собой в детей и сопки женщин они не могли и… убивали детей и женщин с их согласия…»

Выслушав текст переведенного донесения, командующий 5-й японской армией генерал Н. Симидзу цинично объявил, что «любой народ живет и умирает по своим законам».

Кстати, подобное же отношение в японской армии было к раненым солдатам и своим больным. На допросе, отвечая на вопрос о армии 5-и потерях, генерал Симидзу назвал цифру 40 тысяч из 60 тысяч людей, насчитывавшихся в данной армии до начала войны. Но настораживало то, что при таких громадных утратах в японских больницах было относительно маленькое количество раненых.

По признанию главы медицинской работы армии генерала Сато, это было связано с тем, что неспособных передвигаться самостоятельно раненых просто-напросто бросали истекать кровью. Последующее расследование продемонстрировало, что злодеяние, идеальное 12-13 августа недалеко от города Линькоу и станции Дидаохэ против детей и японских женщин, было делом рук роты смертников 135-й пехотной дивизии той же 5-й армии.

Взяв последовательность таких тревожных сигналов, руководство 1-й Краснознаменной армии срочно приняло соответствующие меры, дабы воспрепятствовать происхождению аналогичных случаев в последующем. «Японские беженцы, старики, дамы и дети, толпами выходили навстречу советским частям и умоляли их обезопасисть. Мы собрали всех, около 11 тысяч людей, в японский армейский город и обеспечили сильной охраной», – вспоминает генерал А.П. Белобородов.

Запрещено наряду с этим не отметить тот факт, что, не обращая внимания на неприязнь местных жителей к японским поработителям, китайцы однако приютили и воспитали многих потерявшихся малолетних японцев, показав тем самым акт громадного великодушия по отношению к ним…

В конечном итоге управление милитаристской Японии было повинно в том, что в годы войны в государствах Восточной и Юго-Восточной Азии погибло более чем 40 млн. человек, а также более 35 млн. китайцев, 4 млн. индонезийцев, 2 млн. вьетнамцев, в том, что большие жертвы понес и сам японский народ.

профессор истории , Вячеслав ЗИМОНИН

Нанкинская резня Зверства Японцев

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: