Виктор сапарин «возвращение круглоголовых»

Венера! Самая близкая к Земле планета и по расстоянию, и по размерам, и по наличию воздуха Самая близкая, самая похожая и все же неразгаданная. Мы не знаем возможно, имеется ли на ней моря и горы.

Плотные тучи прячут поверхность Венеры. Действительно, луч радиолокатора уже коснулся ее, а инфракрасные лучи пробились через облачную толщу и сфотографировали чёрные пятна. Что то? Материки? Моря?

Снова не знаем.

Мы не знаем и правильного состава воздушной оболочки Венеры. Уже достаточно давно открыт в ней углекислый газ. Совсем сравнительно не так давно открыт азот. Его присутствие выдал нам зеленоватый мерцающий свет полярных сияний Венеры.

А имеется ли кислород? Не знаем

Раз имеется полярные сияния, значит, имеется и магнитное поле. Это ученые Почвы смогут сообщить, зная собственную планету. Совершенно верно так же они смогут, сидя в обсерваториях и земных институтах, «вычислить» климат Венеры. Он весьма жаркий.

Так как сестра Почвы в полтора раза ближе к Солнцу. И ужасные грозы венерианского неба возможно предугадать с Почвы и невиданные у нас магнитные бури. О Венере известно через чур мало для строгих научных ответов на все «отчего» и «из-за чего». И достаточно большое количество, дабы фантазия писателя имела возможность нарисовать картину далекого, таинственного мира.

какое количество космических судов уже долетело до Венеры в научно-фантастических романах. И любой создатель открыл иную, собственную Венеру!

Автор Виктор Степанович Сапарин опять ведет нас на планету тайных. «Возвращение круглоголовых» есть продолжением другого написанного им рассказа, «Небесная кулу». В том рассказе ученые, прилетевшие на Венеру с Почвы, догадываются о существовании разумных жителей данной планеты по дротику, отысканному в теле огромного ящера – кулу.

Люди Венеры, именующие себя «коу», находятся на первобытной ступени развития. Племя, которым руководит старик Хц, совершает наступление на экспедицию, дабы истребить «круглоголовых», «небесных коу». Захваченные неожиданно, астронавты еле избавляются от опасности и улетают на Землю. Из всего племени лишь парень Лoo жалеет об отлете круглоголовых.

Пробуждающийся разум Лоо беспокойно ищет знания, властно ведет его к людям Почвы. Что произошло дальше, вы прочтёте на этих страницах.

Но тут кулу провалилась сквозь землю в тучах. Ее громкий плач сперва еще был слышен, багряное пятно светилось, бледнея на облачном небе, позже все пропало. Охотники быстро встали и, издавая крики ликования, принялись приплясывать. Победа! Инопланетяне – круглоголовые – испугались умных, храбрых, сильных людей стада Хц.

А небесная кулу, о толстую кожу которой ломались самые острые «летающие жала», все-таки была ранена; потому она и кричала.

Они еще некое время ходили по бугру, на котором стояла кулу, и рассматривали следы, отпечатавшиеся на мокрой земле. В том месте, куда коснулось дыхание небесной кулу, бурая почва спеклась и стала жёсткой, как камень. Охотники подобрали собственные «летающие жала». Хц, к собственному удивлению, отыскал кроме того то жало, что стащили круглоголовые; он определил его по насечкам на древке.

Возможно, дикие инопланетяне со страху обронили его.

Внезапно Хц заметил в руках Лоо блестящую кость. Это была та кость, которая метала молнии, в то время, когда ею размахивал один из круглоголовых. Лоо уже пробовал один раз завладеть ею, но она укусила его.

Сейчас он снова вертел в руках эту кость.

– Чудесная кость, – сообщил Лоо.
– Дай, – приказал Хц.

Но Лоо не торопился расставаться с находкой.

– Дай, – повторил Хц и долгой собственной лапой ухватился за кость.

Лоо вместо того, дабы разжать пальцы, потянул кость к себе. Он был посильнее.

– Ха! – раздался общий возглас кошмара. Никто ни при каких обстоятельствах не пускал в движение силу против Хц.

Быр ринулся к Лоо, дабы забрать кость. светло синий молния блеснула ему навстречу. Быр упал.

Молния задела еще двоих из стада.

Пальцы Лоо ослабли, и Хц выдернул кость. Он тихо погладил ее, дабы она не злилась больше, и приказал стаду планировать. Но прошло много времени, перед тем как Быр сумел стать на ноги.

Дрожь прошла по его телу, мускулы как будто бы просыпались от глубокого сна.

По дороге к Громадным пещерам Лоо все время оглядывался в сторону бугра. Это злило Хц. По большому счету поведение Лоо вызывало у него острое недовольство. Лоо прервал обращение, которую Хц держал к стаду, в то время, когда выяснил, что показались круглоголовые.

Позже он самовольно вышел из кустов, не смотря на то, что Хц приказал всем охотникам сидеть в засаде. И вот снова!

В то время, когда пришли к Громадным пещерам, Хц принялся говорить, как прогнали круглоголовых. Он жестикулировал, изображал крайнее презрение, обрисовывая круглоголовых, и выпрямлялся с гордым видом, в то время, когда обращение шла о подвигах охотников. Показывая, как охотники сидели в засаде, он оттопыривал клапаны носа и жадно втягивал в себя мнимые запахи.

Позже делал скачок вперед и взмахивал рукой, как будто бы кидал «летающее жало».

Хц говорил, как прогнали круглоголовых

Лоо, само собой разумеется, не утерпел и опять вмешался.

– Небесная кулу, – бормотал он. – Небесные коу.

Хц желал оборвать его, но раздумал и промолчал: пускай все наблюдают. Пускай заметят, какой это жалкий невежда.

– Они возвратятся! – выкрикнул внезапно Лоо. – Небесные коу возвратятся!

– Ха, – сообщил какое количество с презрением. – Они не возвратятся.

И все повторили с презрением:

– Ха!

Лоо почувствовал, что презрение стада обращено и против него. Умный Хц, он специально так подстроил!

Но в действительности, из-за чего Лоо сделал вывод, что круглоголовые возвратятся? Он вряд ли сам знал, из-за чего. Вероятнее ему , дабы так было.

Хц в это же время заканчивал рассказ. Люди стада от наслаждения и удовольствия вздрагивали шкурой, покрытой густой шерстью, и переступали громадными перепончатыми ступнями. Круглые глаза их, лишенные век, смотрели за каждым перемещением Хц. Кроме того охотники, принимавшие участие в схватке с круглоголовыми, слушали с интересом, выясняя большое количество нового для себя.

Любой не забывал только то, что произошло с ним, а неспециализированного хода схватки большая часть не воображало. Хц видел все: он распоряжался сражением, замечая за ним со стороны.

Лишь Лоо казалось, что все было не так, как говорит Хц. Небесные коу и не планировали нападать на людей стада Хц. Напротив: люди стада Хц набросились на них и по команде Хц стали бросать «летающие жала». Ни одно жало не возвратилось обратно. Хц говорит: по причине того, что дикие круглоголовые не могут обращаться с «летающими жалами».

Действительно, они метали молнии, но ни одна из них не поразила нападающих. Молнии блистали над головами охотников, как будто бы напоминая, что небесные коу смогут и рассердиться. Небесная кость укусила людей стада лишь по окончании того, как попала к ним в руки.

Значит, ей не пришлось по нраву тут, она желала возвратиться к небесным людям.

Произошедшее было так непохоже на повседневную судьбу стада! Жаль лишь, что Лоо через чур мало видел круглоголовых. Он желал бы разглядеть их получше. Все это смутно шевелилось в его голове.

Но он не знал, как высказать собственные мысли, и продолжал беспомощно переступать с ноги на ногу.

В глазах остальных все смотрелось значительно несложнее.

Те, что пребывали у Громадных пещер, по большому счету ничего не видели. Охотники же, принимавшие участие в схватке, без раздумий приняли толкования Хц. Это были сильные люди, возможно, самые крепкие из стада, но они с радостью предоставляли ветхому, умному Хц думать за них.

А Лоо желал думать сам. Он кроме того потер собственную обросшую ровной шерстью голову, в которой, как будто бы кичи, втягивающие и производящие собственные щупальца на дне мутной лужи, копошились неясные образы.

Лоо сейчас большое количество думал. Он сам удивлялся мыслям, каковые стали приходить ему в голову. Так, он внезапно опять поразмыслил: а из-за чего Хц забрал чудесную кость и носит ее с собой? Так как отыскал ее Лоо. И кость, в то время, когда ее стали отнимать у Лоо, укусила не его, а Быра и других охотников.

Значит, ей нравилось быть у Лоо.

Стадо было занято углублением пещер. Одни рыли мягкую глину, другие выносили ее. Вместо прикатывали камни с озера и укладывали на протяжении стенку.

Хц – он сейчас проявлял интерес к молодому охотнику – приказал Лоо лезть в самый дальний, самый низкий и чёрный финиш громадной пещеры. Пускай Лоо копает в том месте.

Лоо не опасался синей глины, не смотря на то, что случалось неоднократно, что она, дохнув так, что шерсть поднималась дыбом, клала тяжелую лапу на поясницы копающих. От этого седой Мбаэ в далеком прошлом ходит с погнутой спиной. А некоторых выкапывали из синей глины уже холодными.

светло синий глина забирала у них жизнь.

Но последнее время Лоо не хотелось слушаться Хц. Из-за чего нужно выполнять то, что он приказывает?

Из-за чего Лоо не имеет возможности сообщить Хц: отправься и копай в том углу?

Лоо внезапно сообщил:

– Дай кость!
– Кость? – удивился Хц. И, додумавшись, в чем дело, тихо ответил: – Кость чудесная. Она в собственности мне.

Трое либо четверо из стада, услышав разговор, кивнули головой.

Нет, ни при каких обстоятельствах никто в стаде не будет слушать Лоо.

Хц в это же время поднял руку, и все стадо остановилось.

– Он опасается! – сообщил Хц, ткнув костлявой ручищей в грудь Лоо.
– Ха! – Лохматые, толстоногие, с согнутыми поясницами люди стада уставились на Лоо круглыми, неморгающими глазами.

Совершенно верно какая-то сила выпрямила Лоо. Он поднял голову так, что видел сейчас лишь облака, сияющие розовым и фиолетовым. Ни на кого не глядя, он отправился к пещере, разинувшей к нему собственный зев. Он шел так, не сгибаясь, пока голова его не уперлась в потолок.

Тогда он опустился на четвереньки (лишь при рытье пещер разрешалось это унизительное положение) и пополз в глубь самого долгого ответвления. По окончании нескольких поворотов Лоо оказался в полной тьме и в таковой тесноте, что чуть имел возможность пошевелиться. Он принялся копать, запуская растопыренные пальцы в мягкую глину.

Он копал, ни о чем уже не думая. Внезапно глина сзади него не легко набралась воздуха, и он почувствовал, что кто-то дунул ему в пояснице против шерсти. Ему стало тяжело дышать. Он кроме того не имел возможности обернуться, дабы выяснить, что произошло. Да это и не было необходимо. Комочки сырой глины с негромким шорохом сыпались еще некое время сзади.

В кошмаре Лоо рванулся вперед и уперся головой в ту же глину.

Лоо желал крикнуть, но крика не было. Голос также как будто бы уперся в глину. Тогда Лоо принялся яростно копать.

Пара раз он дергал ноги, дабы продвинуться, но позади их кто-то прочно держал. Наконец он рванулся всем телом, одна нога с громким чавкающим звуком освободилась. Он уперся ею в какой-то выступ и, напрягая все силы, медлительно вытащил из вязкого плена вторую ногу.

Он прополз немногим больше длины локтя, как в первых рядах опять была липкая стенки. Дышать стало совсем не легко. Он скреб когтями, но не имел возможности отколупнуть ни крошки.

Позже все провалилось сквозь землю.

Все видели, как Лоо вошел в пещеру. В то время, когда пара людей из стада пошли следом, дабы уносить выкопанную глину, Лоо в пещере не выяснилось. Хц запретил искать его.

Он заявил, что лентяй Лоо, не хотя трудиться, ушел в глубь горы.

Хц деловито распоряжался, заставляя стадо усиливать пещеру. Стенки обкладывали громадными камнями, такими громадными, что только силачи, соединившись по двое, по трое, имели возможность переместить их с места.

Хц торопил. К началу Громадных дождей все должно быть закончено.

Первый ливневой дождь хлынул, в то время, когда оставалось доделать совсем мелочи. Люди стада Хц не опасались воды. Но неоднократно случалось на протяжении грозы, что упавшее дерево убивало людей либо их задевала молния, оброненная кем-нибудь из небесных коу.

Исходя из этого все залезли в пещеры.

В самой большой из них собрались человек двадцать из стада, а возможно, и больше (дальше двадцати умел вычислять лишь Хц). Усевшись около Хц, обхватив руками колени и положив на них широкие подбородки, они наблюдали на входное отверстие, где вспыхивала завеса воды, освещаемая молниями. Грохот практически не умолкал.

В маленькие паузы слышались шум дождя, стоны и всхлипывание: земля с удовольствием купалась в воде.

В этот самый момент показался Лоо. Он неожиданно вырос у входа, вымазанный глиной, со слипшейся шерстью.

Все встретились с ним при вспышке молнии.

– Ха! – вскрикнули все.

Опять вспыхнула молния, но Лоо пропал, возможно, ушел под ливень.

Хц поднялся с места, но сейчас все опять заметили Лоо.

– Ха! – вскрикнули сидевшие в пещере с удивлением и практически с кошмаром.

Молния попала где-то совсем рядом. Мокрый и блестящий, выпрямившийся во целый рост, Лоо казался прекрасным и сильным рядом со ветхим Хц. Свет померк, и все чуть не оглохли от грохота, не смотря на то, что многие по привычке закрыли клапаны ушей.

При следующей вспышке все наблюдали на Лоо, а не на Хц.

Лоо стоял без звучно, в голове его, как будто бы при блеске молнии, проносилось пережитое. Вот он охотится на кулу. Желает взмахнуть рукой, дабы кинуть «летающее жало», и не имеет возможности. Кто-то невидимый и сильный держит его за руку. Он выдергивает ее и с кошмаром ощущает, что лежит закопанный. Что это, продолжение сна? Не легко дышать, кто-то сел на грудь, сдавливает горло.

Внезапно Лоо осознаёт все: пещера, светло синий глина! Что-то холодное, мокрое касается его лица, медлительно вытирает его. Лоо приятно, он в полусознании.

Позже свежий воздушное пространство совсем не сильный дуновением доходит откуда-то, и Лоо начинает приходить в себя.

Машинальным перемещением руки он хватает мокрое и скользкое, тянет к себе. Упругое, но одновременно с этим мягкое и податливое тело старается ускользнуть. В Лоо пробуждается инстинкт охотника. Он обеими руками извлекает ушедшего в земляную нору долгого, в рост Лоо, и толстого, как его рука, шоши. Движение, что тот проделал в глине, пробираясь ко мне с поверхности, спас Лоо. Он может сейчас дышать.

Но шоши возможно съесть. Стадо лесных людей, каковые не могут делать «летающие жала» и едят лишь то, что поймают руками, считает шоши лакомством. Да и люди стада Хц с наслаждением едят долгого мягкого червя.

Лоо порвал шоши на большое количество кусков.

Подкрепившись, Лоо опять принялся копать. Прошло много времени, перед тем как он додумался, что копает в глубь горы. Но с того момента, в то время, когда он еле повернулся в тесноте и начал вести движение в противоположном направлении, Лоо почувствовал в себе новую силу, более могучую, чем сила его ног и рук. Это была сила крепнущего разума.

Так как никто не имел возможности дать ему тут совета. Никто не приказывал: он додумался до всего сам.

В то время, когда наконец он выбрался наружу, все окутывал мрак, густой, как будто бы светло синий глина. За шумом дождя и грохотом молний его шагов никто не слышал. Его заметили лишь, в то время, когда он тенью появился у входа.

О, с каким упоением подставил он тело под струи воды! Открыв клапаны ноздрей, он жадно втягивал запах мокрой дождевых и земли капель.

И вот он стоит перед собственными сородичами.

Как много имел возможность бы поведать Лоо! Но, возможно, кроме того у самого Хц не хватило бы слов. А у Лоо еще меньше слов: смущенный и подавленный, он переступает с ноги на ногу.

Позже при свете молнии он видит Хц. И опять нежданно для самого себя произносит:

– Дай кость!

Все наблюдают на Хц. Наблюдают так, как будто бы он обязан выполнить требование Лоо.

Хц осознаёт. Он говорит:

– Забери! – И отдает кость.

За всю собственную продолжительную судьбу Хц не знает случая, дабы небесные коу теряли чудесную кость. И он не слышал ни о чем подобном от тех, кто были стариками до него. Но сейчас, раз уж так случилось, небесные коу, само собой разумеется, не успокоятся, пока не возьмут кость обратно.

Круглоголовым она досталась случайно, и те не могли удержать ее: кость злилась, гремела и метала молнии. Позже ею завладел Лоо и поплатился. В то время, когда Лоо упал от удара молнии, Хц, замечавший из засады в кустах, сделал вывод, что наглецу пришел финиш.

И был счастлив. Но Лоо пришёл в сознание. Он здоров и крепок, как юная кулу.

Ну, что ж, пускай он сейчас накликает опять бешенство небесных коу на собственную упрямую голову.

Хц повеселел. Но люди смотрели на Лоо с таким почтением, что хорошее настроение вожака сходу пропало.

– Возвратившийся из горы, – перешептывались люди с оттенком уважения и страха.

С этого дня отношения между Лоо и Хц совсем изменились. Лоо не повиновался приказаниям Хц и делал лишь то, что желал. Действительно, по привычке он продолжал учавствовать в работах стада. Но иногда Лоо внезапно останавливался и подолгу стоял, не видя, не слыша, не подмечая ничего около. Он морщил кожу на голове, как будто бы отгонял насекомых, и тер ее могучей рукой, как будто бы по окончании ушиба, и возможно было додуматься, что он напряженно думает. О чем?

Хц с невольным страхом смотрел за Лоо. Но тот, придя в сознание, с удивленным видом наблюдал около себя, после этого присоединялся к стаду. И еще увидел ветхий Хц: Лоо сейчас ничего не опасался. Само собой разумеется, были и другие храбрые охотники, но смелость Лоо была какой-то другой.

И она не нравилась ветхому Хц.

Неспешно стадо начало забывать о встрече с круглоголовыми. Их прогнали, они позорно бежали. Но круглоголовые напомнили о себе через три времени Громадных дождей.

Все пребывали у пещер, в то время, когда в тучах раздался ужасный грохот. Казалось, на данный момент обрушится небо. Небесная кулу вылетела из туч, долгая, значительно дольше той, первой, и промчалась низко, прямо над стадом. Она провалилась сквозь землю в зарослях, окружавших Громадную воду, в этот самый момент голос ее изменился.

Она плакала за лесом, как будто бы ушиблась обо что-то, позже начала захлёбываться, заворчала и умолкла.

Хц нахмурился.

– Они возвратились, – озабоченно сообщил он. – Они возвратились, дабы напасть на нас.

И он запретил людям стада отходить от пещер.

В далеком прошлом было уже так, что охотники Хц поссорились с людьми другого стада, и те напали на них. Стаду Хц было нужно уйти, не смотря на то, что те, другие, были инопланетяне. Так стадо оказалось тут, у Громадных пещер.

Прошло мало времени, и опять дикий гул разнесся по окрестностям. Все осознали, что это вторая кулу, по причине того, что голос у нее был второй. Эта не плакала, а визжала, и она также скоро замолкла, как и первая.

Ее никто не видел, но голос быт слышен в той же стороне, где провалилась сквозь землю первая кулу. Может, она кликала первую? Хц отправил двух охотников взглянуть, что делают небесные кулу.
Лоо, не задавая вопросы позволения, отправился также.

Они шли продолжительно, перед тем как заметили небесную кулу. Она уткнулась носом в воду, торчала лишь задняя добрая половина. На большом растоянии, в том месте, где небо сходилось с болотом, показывалась вторая кулу, казавшаяся из этого маленькой.

Эта, напротив, хвостом ушла в землю, а морда ее наблюдала в тучи.

До тех пор пока охотники, стоя на вершине бугра, разглядыгвали обеих кулу, послышался новый грохот. Из туч выскочила еще одна кулу и врезалась в глину. Она ревела , не умолкая.

Позже толчками стала все глубже впихиваться в мягкую, разбухшую землю. Под конец долгий, нестерпимо светящийся хвост протянулся до самых туч, оставшаяся снаружи часть кулу с грохотом разметалась во все стороны, и все стихло. Лишь шипел кусок кулу, упавший в лужу рядом от охотников.

Охотники находились, окаменев от страха.

Из воды, рядом от того места, где упал второй обломок, выскочила обычная кулу. Опираясь на массивный зад, она посидела мало, повертела маленькой головкой на долгой шее. Позже, переваливаясь на толстый, как бревна, задних ногах, поспешила подальше от страшного места.

Огромная если сравнивать с охотниками, она казалась очень небольшая против небесных кулу.

Охотники заметили, как из туч выскочила еще одна кулу.

Глядя на улепетывающую кулу, охотники почувствовали, что она показывает им, что нужно делать. Торопливо подобрав «летающие жала», они побежали прямо по ее следам, отпечатавшимся на сырой глине. Кулу добралась до воды, плюхнулась в нее с размаху, поднимая волны и брызги, села на дно и высунула наружу мелкую голову, похожую на бутон огромного цветка.

Охотники поплыли к дому.

– Так же, как и прежде никаких сигналов от Ольсена, – кратко сказал Гарги.
– А ракеты станции наведения?
– Одна, по всей видимости, разбилась. Четыре действуют. Еще одну, которая села через чур на большом растоянии от остальных, мы отключили.

Карбышев поразмыслил с 60 секунд.

– Переведите одну из четыфех в запас. Трех достаточно для посадки.
Нгарроба посмотрел через иллюминатор.
– Что-то в том месте не так, – увидел он. – Прошедший раз мы садились лучше.
– Допустим, и тогда не прошло без сучка, без задоринки. – Карбышев пожал плечами. – Помимо этого, мы садились на планету по большому счету. В средних широтах – и все. А на данный момент ищем место с правильным адресом.

И прибываем не одни, а целым караваном, с багажом в сотнях грузовых ракет.

Диск планеты ширился на экране телевизора.

– Да, мысль открыть на Венере постоянную научную станцию грандиозна, – задумчиво сказал Гарги. – И по масштабам и по смелости. А не забывайте, Нгарроба, как вы желали захватить одного из жителей Венеры, того парня, что завладел электропистолетом Карбышева? И привезти его на Землю?
– Ну что ж, – отозвался Нгарроба, – это было также храброе ответ. Но вы меня удержали. – Он засмеялся. – А желал бы я с ним встретиться еще раз. Прошедший раз полного согласия с людьми Венеры мы не достигли, нужно сознаться.

С лица Карбышева не сходило выражение озабоченности. Ольсен, пославший всю армаду в путь и вылетевший после этого на сверхскоростной ракете, дабы прибыть на Венеру первым, молчал два дня. Само собой разумеется, сообщение недалеко от Венеры капризная.

Но сигналы автоматических станций наведения, заброшенный на планету, доходят до головного пассажирского корабля.

Шесть раз в час дежурный докладывает обстановку. Но что может поменять на данный момент глава экспедиции? Автоматы подведут ракету практически прикасаясь к цели, – только самые последние много либо тысячи метров он будет сам руководить кораблем.

Карбышев наблюдал на планету, медлительно вырастающую на лилово-тёмном небе. Часть неба, видимая в иллюминатор, все уменьшалась. Наконец только чёрный ободок окружил ярко-светло синий диск планеты.

После этого ее сияние заполнило все окно. Включили оптические фильтры. На поверхности планеты стали видны яркие и чёрные пятна, застывшие завихрения.

Медлительно перемещались облачные образования.

Узкий долгожданный писк. Локаторы нащупали железное тело.

– Вычисляйте. – Голос Карбышева звучит сухо.
– Одна, две, три… – докладывает Сун-лин. Он на данный момент дежурный.
– Шесть!

Молчание. Сун-лин начинает вычислять заново.

Шесть, – повторяет он, – шесть.

– Одна из пристрелочнык отлетела на большом растоянии, – говорит кто-то успокаивающе. – Локатор имел возможность не нащупать ее. Тогда счет сходится.
– Начинаем торможение, – вмешивается равнодушный голос автомата. – Все по местам.

Карбышев расслабляет мускулы и погружается в полузабытье. Весьма умное неестественное полузабытье: десятки устройств, размещеннык в одежде, смотрят за пульсом, кровообращением, положением внутренних органов, общим состоянием здоровья. И не просто следят, а принимают меры, дабы сохранить условия биологического равновесия. Прошли времена, в то время, когда человек один на один встречал ужасную силу, которая сплющивала его, вдавливала в кресло, путала сознание.

Первые полеты в космосе были воистину смелыми. На этом идея Карбышева застопоривается. Электрогипноз делает собственный дело.

Проходит какое-то время, не чувствуемое Карбышевым, но строго отмеренное устройствами, и в совершенно верно назначенное мгновение с него снимают забытье.

Никакой перегрузки нет. Он вольно двигает руками и может ходить.

– Берите управление в собственные руки, – говорит автомат.

Ракета висит в воздухе. Тормозные двигатели уравновесили ее. В иллюминаторах ничего не различишь.

Лиловыш кисель, целая облачность.

Положив пальцы на клавиатуру управления, Карбышев медлительно перемещает корабль. По экрану локатора ползет поверхность суши с языками заливов, пятнами зарослей, низкими буграми. Вырисовывается предмет чуждых для живой природы строгих геометрических очертаний.

Ракета наведения!

Сейчас Карбышев ведет корабль в другую сторону. Снова ракета.
Так же методично Карбышев разыскивает третью космическую станцию наведения. Автоматы привели межпланетный корабль совершенно верно в центр образованного ими треугольника. Но не это занимает Карбышева.

– Где ракета Ольсена?
– Нужно делать посадку, – подмечает Сун-лин. – Ракеты, каковые идут следом, не смогут финишировать, пока мы не сядем.

Туман в иллюминаторах исчезает. Свет, рассеянный, но броский, попадает вовнутрь корабля, озаряет бурую поверхность планеты. Вода отсвечивает сиреневым.

Но тут автоматы, по всей видимости, сделав вывод, что дали людям достаточно времени функционировать самостоятельно, опять берут управление.

– Девяносто девять, – объявляет холодный голос, – девяносто восемь, девяносто семь.
– Дифферент – шестьдесят пять градусов, – информирует второй.
– Пора производить шасси, – подсказывает третий.
– Задняя пара выпущена, – докладывает четвертый. Автоматы правы. Сажать корабль – их дело.

Легкий, чуть заметный толчок. Кормовые ноги коснулись грунта. на данный момент они вдавливаются в него. Ракета, как кузнечик, опирается всей тяжестью на несколько долгих кормовых ног. Позже она, все больше наклоняя шнобель к линии горизонта, производит несколько за парой растопыренные в стороны ноги. Кое-какие проваливаются через чур глубоко. Ракета выдвигает их тогда на запасную длину.

Другие, напротив, она укорачивает. Но вот наконец корабль стоит строго горизонтально, похожий на многоножку, лишь с ногами различной длины.

Друг за другом, одев скафандры, люди выходят наружу.

Откидывается грузовой люк, и под брюхом космического корабля появляется что-то напоминающее огромную черепаху.

Лучший вездеход для Венеры, – советовал его когда-то Ольсен. – Не опасается синей глины».

Ох, уж эта светло синий глина! Она дала себя знать первым исследователям планеты. В случае если на Марсе песок проваливался и осыпался под гусеницами, то тут они скользили в сырой массе, похожей на мыло.

Вездеходы довольно часто не могли забрать кроме того маленького подъема. Сейчас черепаха повезет астронавтов на розыски Ольсена.

Ветер, налетавший порывами, взлопачивал водную поверхность залива и заставлял людей пригибаться.

– Горин, вылетайте на разведку! – распорядился Карбышев. – Заберите вихрелет. На вибролете вас сдует, как бабочку.

В черепаху сели пятеро.

– Шанцевый инструмент, – напомнил Сун-лин.

Шанцевый инструмент – очередная выдумка Ольсена. Космический корабль не всегда садится удачно – время от времени приходится сглаживать грунт, дабы установить его как направляться; и при вышете случается потребность в таковой работе.

С корабля, из открытого люка, оставшийся вахтенным Лыков скинул землеройные устройства вместе с узким эластичным кабелем. Нгарроба запихнул их в багажник черепахи.

Вихрелет сильно взмыл и отправился против ветра на стометровой высоте.

«Черепаха» зашевелила лапами с толстенными подушками присосов. В отличие от простой черепахи она была шестиногой. Чуть она пришла в перемещение, как сзади корпуса забили три замечательных воздушных струи, и черепаха достаточно скоро двинулась по болотистому грунту.

Долгий залив преградил ей путь. Она плюхнулась в воду и, не сбавляя хода, поплыла. В кормовой части вместо воздухометов сейчас получили водометы.

Чуть выбравшись на берег, путешественники натолкнулись на частые заросли.

Растения переплетались, как будто бы огромные проволочные заграждения, у которых «проволока» была толщиной в руку, а «колья» – в два-три обхвата. Местами они находились близко, как забор, местами пересекали растительную паутину под всевозможными углами. Колючки самого различного размера, от штопальной иглы до штыка, торчали во все стороны.

Люди в кабине нечайно поежились.

– Двигайтесь напрямик, – послышался голос Горина в шлемофонах. – Полоса зарослей не широка.
– Попытаемся ножницы? – внес предложение Г арги.
Карбышев кивнул.
– Сбавь движение, – попросил индиец.

Черепаха сейчас ковыляла на собственных лапах с неуклюжестью настоящего животного. Гарги надел перчатки управления ножницами. Он протянул руку вперед, и, повторяя его перемещение, черепаха выдвинула огромную клешню с массивными двухметровыми кусачками на финише.

Гарги сделал перемещение пальцами, и ножницы перекусили ствол, как будто бы прут. Левая клешня, с зубчатой поверхностью, подчиняясь перемещениям левой руки Гарги, схватила откушенную часть ствола и кинула в сторону. Черепаха медлительно протискивалась в выстригаемый движение.

– Вижу ракету, – раздался взволнованный голос Горина. – Она затонула. Из воды торчит хвост. Я один ничего не могу сделать.

Торопитесь!

Легко сообщить: торопитесь! Древесные культяпки от состриженных стволов визжали, царапая борта. Наконец черепаха уткнулась в безнадежно спутанный клубок зарослей.

– Дайте я, – нетерпеливо сообщил Нгарроба.

Ножницы перекусили колючий ствол…

Гарги дал перчатки. Но сила Нгарробы не давала ему тут никакого преимущества. Эластичные и тренированные пальцы – больше ничего на данный момент не требовалось. Механизмы, казалось, кроме того мешали Нгарробе: ему хотелось растолкать стволы собственными могучими плечами.

Деревья находились так хорошо, что между ними не оставалось щелей. Ножницы не могли протиснуться, дабы захватить стволы.

– Придется выжигать, – решил Карбышев.

Нгарроба втянул клешни и снял перчатки.

В передней части черепахи стал медлительно вращаться блестящий диск, из него вырвалось пара узких струй пламени.

– Наденьте очки, – предотвратил Гарги.

Ослепительно белые струи прорезали сумрак чащи. Они прожигали стволы, как солому.

Люди замечали через прозрачный фонарь, как вспыхивали ветви и раскаленными финишами тыкались в черепаху. Установленные по бортам разбрызгиватели сеяли туман, гасивший пламя. Сун-лин вел черепаху ускоренным ходом.

– Кончатся когда-нибудь заросли? – жадно сообщил Гарги.
– Просто не осознаю, как местные обитатели пробираются а таких чащах! – покачал головой Барч, молчавший все время. Он в первый раз был на Венере.
– Если судить по строению их тела, они больше приспособлены для путешествий по воде, отозвался Карбышев.

Последний ствол, обуглившись, упал под брюхо черепахи, и путешественники вырвались из зарослей. в первых рядах простирался узкий заболоченный берег, а дальше до самого горизонта тянулась водная гладь. На расстоянии двух-трех километров косо торчал из воды хвост узкой и долгой ракеты.

Над ней кружил вихрелет, подобно шмелю над цветком.

Сун-лин включил водометы, и черепаха поплыла к ракете. Волны подбрасывали ее, но она плыла, выбирая по-собачьи лапами; это помогало ей удерживать равновесие.

Вблизи ракета напоминала покосившийся маяк. Волны плескались об нее. Путешественники обошли ракету со всех сторон.

Она основательно ушла в воду, а быть может, и в грунт носовой собственной частью.

Вихрелет, как будто бы ястреб, обрисовывал в небе круги.

– Что видите? – задал вопрос Сун-лин.
– Ни мельчайших показателей судьбы, – ответил Г орин.
– Погружение! – скомандовал Карбышев.

Черепаха начала опускаться. Она обходила ракету, погружаясь с каждым витком все глубже. Ни мельчайшего лучика не пробивалось изнутри космического корабля.

– Включите фары!

Чёрный корпус космического корабля засеребрился. Со дна встало чёрное тело, страно похожее на черепаху, в которой сидели путешественники. Существо размером со стол, темно-зеленого цвета медлительно приближалось, блеща громадными зелеными глазами. Самое необычное, что у него выяснилось шесть ног, как и у железной «родственницы», а спереди показывались клешни.

Существо постояло, медлительно выбирая лапами, позже внезапно метнулось в сторону, причем путешественникам показалось, что позади у него был водомет.

– А вы понимаете, поскольку это жук! – сообщил Гарги.
– Ух! – Нгарроба передернул плечами. – Понимаете, в то время, когда я был мальчишкой, мне пришла как-то в голову идея: что было бы, если бы пауки, гусеницы и жуки стали величиной с теленка либо корову! И вот, извольте, именно таковой экземпляр!

Сун-лин отключил лапы черепахи. Сейчас она медлено спускалась на дно. Облако мути все же встало, в то время, когда она коснулась грунта.

– Дно илистое, – увидел Нгарроба. – Не страно, что ракета ушла в него так глубоко.
– Ясно, из-за чего не было сигналов Ольсена, – проворчал Барч. – Радиоволны не проходят через воду. И он не имеет возможности без отечественной помощи выйти наружу.
– Попытаемся откопать? – внес предложение Гарги.

Достали шанцевые инструменты. Сун-лин вонзил в грунт лопатку на узкой долгой рукоятке, и клубы ила повалили так близко, как будто бы началось извержение подводного вулкана.

Нгарроба опустил на илистое дно винт с осью и большими лопастями в виде штопора. Тот закрутился с неистовой скоростью и поднял целый вихрь. Около винта скоро появился кратер.

Он рос в глубину и расширялся, а порождавший его винт все глубже и глубже вгрызался в дно.

Пелена мути повисла около ракеты. Как через туман, был видимым тускло поблескивающий в лучах фар корпус, все больше освобождавшийся от чёрной, обволакивающей его массы.

Иногда путешественники передвигали собственные орудия. В то время, когда виделся лопата и твёрдый слой его не брала, в дело пускали вибролом.

– Стоп! – скомандовал внезапно Карбышев. – Отключить фары.

Взбаламученный ил медлительно оседал. В яме, вырытой около ракеты, тускло засветилось круглое пятнышко. После этого оно провалилось сквозь землю в падающих хлопьях грунта.

– Иллюминатор?
– А возможно, животное какое-нибудь? Тут точно имеется светящиеся твари.

Проваливаясь в разрыхленном грунте, Нгарроба спустился на дно кратера. Он выдернул вибролом и постучал изо всей силы жёстким, как бриллиант, финишем по обшивке космического корабля. После этого приложил ухо.

Через многослойную оболочку не доносилось тишина.

Внезапно послышался не сильный скрежет. Нгарроба содрогнулся в этот самый момент же заметил жука, в точности похожего на прошлого, а возможно, того же самого. Жук выползал из-за округлости ракеты, запуская иногда клешни в налипшие на ее поверхность комья.

Представитель местной фауны явился очень некстати. Африканец ткнул жука ломом. Тот скоро выбросил клешни, одной уцепился за лом, а другую протянул к Нгарробе.

Клешня в полной мере имела возможность отхватить руку, не говоря уже о том, что жуку ничего не стоило порвать скафандр. Лишь на данный момент Нгарроба поразмыслил об опасности, которой они подвергаются тут, на дне венерианского озера.

Сильный, как все жуки, подводный гигант, вцепившись в лом, настойчиво тянул его к себе, яростно размахивая свободной клешней. Нгарроба рванул лом, жук мотнулся, как привязанный, но не выпустил добычи. Нгарроба нечайно подтащил неприятеля ближе.

И клешня жука протянулась к скафандру.

Одной клешней жук уцепился за лом, другую протянул к Нгарробе.

– Даю ток, – тихо предотвратил Гарги. Он смотрел за борьбой в яме.

Вспыхнули фары. Острие лома, что Нгарроба держал за ручку, завибрировало. Жук мгновенно разжал клешню.

В следующее мгновение подводное чудовище провалилось сквозь землю, как будто бы растаяло в непроглядной бурой мгле.

В тот же момент Горин – с ним поддерживалась сообщение при помощи буя с антенной – сказал, что видит вспышки пламени в одной из дюз.

– Сигналы! – закричал Нгарроба. – Сигналы!
– Сигнализация одной дюзой неосуществима, – возразил Сун-лин, – они включаются попарно.
– Значит…
– Вероятнее замыкание проводов. При посадке порвалось что-нибудь. Мы расшевелили ракету.

Смотрите, у наклон и нея стал второй.

Вправду, ракета стояла уже не так сильно, как прежде.

– Отыскал! – послышался голос Нгарробы. Он копошился на дне ямы, невидимый в пелене мути. – Антенна! Присоединяюсь.

В шлемофонах слышалось лишь сдавленное дыхание Нгарробы.

– Свет! – внезапно крикнул Гарги. – Опять свет!

Он ринулся вперед и, сделав три шага, провалился сквозь землю в желтом тумане.

– Подползаю, – услышали его голос путешественники. – Это иллюминатор.

Наступила пауза.

– Вижу ногу. От ступни до колена. Нога неподвижна. Ой!

Громадный корпус ракеты сдвинулся с места. После этого корабль стал медлительно валиться набок.

– Нгарроба! Гарги! – крикнул Сун-лин.
– Отключите инструменты! – распорядился Карбышев.
– Включите ток! – раздался в тот же час же голос Нгароббы. – Ах, линия!
– Что с вами? Где Гарги?
– Не могу двинуться с места. Меня засыпало практически до шеи. И на меня напал данный жук.
– Иду на помощь, – быстро сообщил Карбышев. – Барч, постерегите черепаху.
– Я также иду, – подхватил Сун-лин.
– Нгарроба! Гарги!

В ответ не раздавалось тишина.

Шнобель корабля вырвался из грунта и, облепленный вязкой глиной, торчал над дном.

Что-то громадное и неясное двигалось навстречу.

– Приготовьте оружие! – сообщил Сун-лин.

Чёрная фигура растянулась в вышину и была Нгарробой.

– Из-за чего вы молчите? – рассердился невозмутимый неизменно Сун-лин. – Это что может значить?

Через прозрачный колпак они заметили, что губы Нгарробы шевелились.

Вглядевшись, Сун-лин все осознал:

– Эта бестия перекусила кабель.

Нгарроба тащил за собой, как рыбу на лесе, на обрывке провода, что соединял каждого с черепахой, упирающегося огромного жука. У того, по всей видимости, пропало всякое желание нападать, он пробовал приложив все возможные усилия освободиться. Но провод опутал одну из клешней.

В то время, когда Нгарроба подтянул водяного обитателя поближе, стало видно, что вторая клешня у жука перебита и беспомощно свисает. Скоро вынув кинжал, Сун-лин перерезал «лесу», и жук с обрывком провода в тот же час же удрал. Карбышев присоединил кабель от телефона Нгарробы к собственной катушке.

– Он вытащил меня из завала, – спеша, начал говорить Нгарроба. – Другими словами он сперва напал на меня. Я дал ему по зубам. Вернее, по клешне.

Виброломом. Думается, юноша уже знаком с этим инструментом, он сходу ринулся бежать. Но запутался в проводе.

Я, очевидно, не имел возможности дать ему имущество экспедиции, и он вынул меня из той пакости, в которой меня чуть было не похоронило. Страно сильная тварь! Где Гарги?

Вот, думается, его кабель…

Провод уходил под бок космического корабля.

– Осмотрительнее, – сообщил Карбышев. – Как бы эта чертова ракета снова не сдвинулась с места!

Нгарроба отбросил вибролопату и принялся разбрасывать комья руками.

– Не знаю, для чего нужна современная техника, – не удержался Сун-лин, – в случае если существуют такие люди, как Нгарроба!

Нгарроба с опаской извлёк из-под ракеты мёртвого Гарги. Индиец казался ребенком в его могучих объятиях.
– Его необходимо срочно доставить на корабль! —
Нгарроба с Барчем всплыли на поверхность и передали Гарги на вихрелет, что Горин спустил к воде. Горин включил вихрилет на полную скорость и помчался к кораблю.

Оставшиеся начали последнею фазу спасательных работ. Из багажника черепахи извлекли узкие пластмассовые мешки, прилепили их к носовой части ракеты, подсоединили к шлангу, а его посредством буя вывели на поверхность.

– Мотор!

Получил насос, и мешки стали наполняться воздухом. Сперва они зашевелились, как водоросли, облепившие шнобель ракеты. Позже начали вырастать в количестве и покупать округлую форму.

Корпус ракеты тронулся с места.

– Стоп! В противном случае лопнут.

Ракета опять замерла.

– Нужно подкопать грунт под кормовой частью.

Включили винт, и тот начал вымётывать грунт. Что-то в точках опоры ракеты изменилось, и шнобель ее пополз кверху. Он кроме того высунулся из воды. Но сейчас ракета застыла совсем.

Волны перекатывались через округлую, как будто бы китовая поясницы, тёмную от окалины обшивку.

Устроили мелкое заседание. Люк все еще был под водой. Открыть его – означало разрешить войти воду вовнутрь космического корабля.

В каком положении был Ольсен, рассмотреть не получалось. В ракеты все переместилось, кресло накренилось, и Ольсен, по всей видимости, сполз с него.

– Не достаточно, в сущности, пустякового упрочнения, – увидел Сун-лин. – Еще чуть-чуть и люк выйдет наружу.

Тень упала на воду. Это Горин со своим вихрелетом повис над местом работ.

– Ракета вдавила Гарги в грунт, и он чуть не задохся, – сказал он. – Прекрасно, что грунт мягкий, как кисель. На обратном пути я принял радиограмму: Гарги пришел в себя.

Он скинул с вихрелета трос. Его в тот же час же прикрепили к ракете.

Вихрелет натянул трос, и шнобель корабля подался кверху. Когда люк показался из воды, Нгарроба, взобравшись на корпус ракеты, отвинтил колпачок, под которым пряталась аварийная кнопка. Но она не действовала.

– Лом!

Под нажимом лома крышка начала отходить. Чуть появилось маленькое отверстие, в него проскользнул Сун-лин.

Нгарроба захлопнул крышку.

Карбышев кинул взор на часы в манжете скафандра.

– Открывает внутреннюю дверь, – сообщил он.
– Нужна еще обработка в тамбуре, – напомнил Барч.
– Это в прошлых ракетах отнимало большое количество времени, – возразил Карбышев. Сейчас – секунды. на данный момент он надевает скафандр на Ольсена.

Через 60 секунд они покажутся.

Прошла 60 секунд. Позже пять мин.. Позже десять. Крышка люка стала негромко вздрагивать.

– Он не имеет возможности открыть люк! Нгарроба!
– Вырубать отверстие?
– Должен быть катастрофический патрон.
– Ага, вижу красную кнопку.
– Запас времени – 60 секунд, – предотвратил Карбышев.

Нгарроба изо всей силы надавил кнопку и бросился в воду. Чуть он успел отплыть, как тяжелая дверь, как будто бы крышка закипевшего чайника, подпрыгнула и со звоном ударилась в обшивку ракеты.

В отверстии люка показался Сун-лин. На лице его было написано отчаяние.

По окончании того, как охотники убежали, Лоо остался один. Он наблюдал на небесную кулу, которая спряталась в Громадной воде.

Ничего больше не происходило, и нигде не было круглоголовых. Тут опять раздался грохот – в который раз! – и еще одна небесная кулу примчалась из-за туч. Она выла, как остальные, и села на ровном и сухом месте.

Скрываясь в кустах, Лоо попытался подобраться к ней. Укрывшись в зарослях, он терпеливо замечал. Должны были показаться круглоголовые.

Но никто не показывался. Кулу стояла, как высохшее дерево.

Тогда Лоо осмелел и подошел ближе. Кулу не увидела его. Вглядевшись, Лоо убедился, что она и не имела возможности его видеть: у нее не было глаз. У кулу, что прилетала первый раз, было два глаза, и они светились, как у зверей ночью. А эта кулу была слепая.

Высокая, огромная, она стояла, как неживая. Может, это легко мертвая кулу? Она упала из туч раненая, ее отчаянный крик был предсмертным криком.

Так как простые кулу, в то время, когда они не легко ранены, также кричат сильно.

Все шло совсем не так, как ожидал Лоо. Никто не прилетел. Из туч оказались одни кулу. Небесных коу не было.

Разочарованный, одураченный в собственных надеждах, Лоо повернул обратно. Он переплывал воду, пробирался в зарослях. Временами опять раздавался грохот и слышался гул кулу, но Лоо кроме того не поворачивал головы.

Он шел к Громадным пещерам.

Ракеты находились на растопыренных ногах, как будто бы диковинные дома невиданного города. Но, они и в действительности являлись домами. Тридцать семь человек, составлявших первую смену научной станции на Венере, жили в пассажирских ракетах, пока шел монтаж постоянных строений.

Участок, выбранный под станцию, тянулся на километр с лишним. Его сфотографировали, позже на фото наложили график – замысел размещения строений, вычерченный в том же масштабе и заготовленный Ольсеном заблаговременно, и сказали эти автоматическим станциям наведения. Те подводили каждую грузовую ракету в соответствии с ее опознавательными сигналами и номером прямо к месту разгрузки.

Лишь краны вольно бродили по всему участку. Они набрасывались на очередной прибывший космический грузовик, скоро опустошали его трюмы и без всяких пауз, тут же монтировали стенки, крыши-купола, переходные коридоры и другие части строений. Посредством вторых кранов устанавливалось оборудование.

– Да, это не на заводе, – сообщил Мак-Кинли, на Земле трудившийся дежурным надсмотрщиком громадного автоматического предприятия. – У нас автоматы собирают все сами. А тут охрипнешь, отдавая команду кранам. И перчатки управления также не через чур эргономичны: утомляет хватать все эти блоки кроме того в мыслях.

Он пошевелил пальцами в перчатках со множеством члеников, похожих на ножки краба, и отдаленный кран размером с десятиэтажный дом повторил перемещения собственными могучими захватами.

Под облачным небом Венеры вырос целый город

– А мне нравится такая работа, – отозвался самый юный участник экспедиции, которого все кликали легко Костя. – Чувствуешь могущество человека еще посильнее, чем на Земле.

– Да, – увидел многозначительно Барч, – в бесчисленных фантастических романах описывалась встреча землян с существами вторых миров. Инопланетяне рисовались более идеальными, и от них должны были земляне приобретать знания, которыми сами еще не располагают. Но пока никто из космоса на Землю не прилетал.

Напротив, мы появились в положении высокоразвитых гостей для хозяев данной планеты.

– Но где же они, – задал вопрос Костя, – обитатели Венеры?

Вправду, все предпринятые разведывательные полеты не обнаруживали никаких показателей жителей Венеры. Если бы не фильм, заснятый участниками прошлой экспедиции на Венеру, возможно было поразмыслить, что встреча с венерианцами просто-напросто померещилась. Не было человека, кто знал, куда делись дикие существа, нападавшие в прошедший раз ракету.

На двенадцатый сутки Барч и Горин, пребывав в очередном патрульном облете, увидели среди зарослей рыжую гору с крутым, изрытым склоном. Она напоминала помятую шляпу, изъеденную с одного края молью. Приглядевшись, патрульные поняли, что тут склон горы усеивают отверстия пещер.

Они с опаской сели у подошвы. Только крылатые лягушки, похожие на огромных кузнечиков, прыгали около,

Виктор сапарин «возвращение круглоголовых»

Великие тайны. Папа с Марса, мама с Венеры (HD 1080p)

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: