Верните свои броненосцы!

Этот материал из жж глубокоуважаемого Вячеслава Кондратьева выкладывается на сайт в продолжение спора глубокоуважаемых сотрудников Слащева и Фонцеппелина.

В начале 1864 года президент Парагвая Франсиско Солано Лопес, подготавливаясь к войне с Бразилией за контроль над Уругваем и за выход собственной страны к Атлантическому океану, решил усилить парагвайский флот броненосцами, причем новейшего типа — башенными мониторами. Это была весьма амбициозная программа, потому, что в то время судов данного класса еще не имела ни одна страна Латинской Америки.

Но Парагвай не имел возможности строить их сам, поскольку его единственный металлургический завод в Ибикуи не владел специалистами и оборудованием для того чтобы плит. Исходя из этого Лопес прибег к масштабным зарубежным закупкам.

На британской верфи семь дней;Лэйрд энд Бразерс в Биркенхеде (кстати, эта компания существует до сих пор) были заказаны два монитора — однобашенный Минерва и двухбашенный Беллона. Через пара месяцев на Плимутской судоверфи заказали двухбашенный монитор Медуза, а на французском судостроительном заводе Осеан в Бордо — еще один двухбашенник, которому дали грозное имя Немезида.

Передача клиенту Минервы и Беллоны намечалась уже в 1865 году, а следующих двух броненосцев — в 1866-м. Если бы данный замысел реализовался, то чисто сухопутный и весьма далекий от морей Парагвай превратился бы в сильнейшую военно-морскую державу Латинской Америки, да и всего Южного полушария.

Но чуда не случилось. Из-за бразильской интервенции в свержения и Уругвай пропарагвайского президента Агирре Лопес совершил основную неточность в жизни, начав войну, к которой Парагвай не готовься . Очевидно, бразильцы в первую очередь заблокировали устье реки Парана — единственного водного пути, связывающего Парагвай с океаном. Разгром парагвайской флотилии в сражении при Риачуэло сделал неосуществимым прорыв блокады, а следовательно — и получение заказанных броненосцев.

С мечтой о могучем флоте было нужно расстаться. В 1865 году Парагвай вынужденно расторг договора с европейскими судоверфями.

Но судостроителей это совсем не огорчило, потому, что на суда мгновенно нашелся новый клиент. Несложно додуматься, что им была Бразилия. В том же году бразильцы выкупили все четыре недостроенных монитора и проплатили их достройку, а в следующем — суда были включены в состав бразильского ВМФ.

Все они сразу же были переименованы, причем трем из них дали заглавия в честь бразильских офицеров, успевших отличиться на войне с Парагваем.

Беллона стала Лима Барросом по фамилии капитана корвета Жекитинонья Франсиско Хосе де Лима Барроса, погибшего при Риачуэло. Немезида превратилась в Сильвадо в память об Америко Бразилио Сильвадо — капитане броненосца ЖД де Жанейро, убитом 1 сентября 1866 года в перестрелке его корабля с парагвайской береговой батареей. Медузу переименовали в Эрвал в честь генерала Маноэля Луиса Осорио, носившего дворянский титул маркиза де Эрвал. Лишь Минерве почему-то дали географическое имя Байя по заглавию одной из бразильских провинций.

Поменявшие гражданство броненосцы с 1866 года учавствовали во всех действиях бразильского флота на реке Парагвай, расстреливая вражеские упрочнения и содействуя наступлению армий антипарагвайской коалиции. Их борта и броневые башни прекрасно защищали от ядер парагвайских пушек, а примитивные якорные и плавучие мины, каковые парагвайцы начали использовать во второй половине 60-ых годов XIX века, были не хватает надежным и малоэффективным оружием.

Так длилось до 20 февраля 1868 года, в то время, когда броненосная эскадра Карлоса де Карвало, прорвавшись мимо замечательнейших батарей крепости Умаита, подвергла бомбардировке столицу Парагвая Асунсьон и свободно возвратилась обратно. Столь наглядная демонстрация неуязвимости и могущества вынудила руководство парагвайской армии и самого Лопеса безотлагательно искать средства противодействия панцирным монстрам.

Определив о попытке гарнизона Умаиты взять на абордаж и захватить броненосец Алагоас, парагвайцы так и не смогли придумать ничего, не считая ее повторения более большими силами. Сделав вывод, что основной обстоятельством провала атаки на Алагоас была готовность экипажа к ее отражению, следующую попытку решили предпринять ночью, максимально скрытно, дабы захватить неприятеля неожиданно и не разрешить бразильским матросам задраить палубные люки.

монитор Алагоас в окраске времен Великой Парагвайской войны

парагвайцы пробуют захватить Алагоас. Картина Виктора Миреллеса де Лима

Для грядущей операции в Умаите собрали 24 каноэ, каждое из которых вмещало по 10-12 гребцов, а из гарнизона крепости отобрали 250 добровольцев — самые сильных, ловких и прекрасно обладавших приемами рукопашного боя. Перед ними с зажигательной речью выступила гражданская супруга Лопеса Эльза Линч, не имевшая в парагвайской армии официальных званий и чинов, но по авторитету и влиятельности уступавшая лишь самому вождю. Зная, что бразильцы применяют суда, изначально предназначавшиеся для Парагвая, Линч поведала об этом, завершив обращение громким призывом Отдайте себе собственные броненосцы! После этого она распорядилась угостить бойцов дорогими сигарами и дала обещание, что по окончании успешного завершения операции любой участник возьмёт ящик таких сигар из ее личных запасов.

Отряд, которому предстояло захватить броненосцы, назвали Cuerpo de Bogavantes, другими словами Корпус омаров, разумеется, имея в виду могучие клешни этих ракообразных. Омаров возглавил лейтенант Игнасио Перейра. Их вооружили саблями, мачете и абордажними топориками — любой брал то оружие, которым лучше обладал. Безотлагательно дело в продолжительный коробку, атаку прописали на ночь с 1 на 2 марта.

В ту чёрную безлунную ночь передовой дозор несли монитор Лима Баррос и казематная плавбатарея Кабрал. Они находились на якорях за мысом, скрывавшим их от орудий Умаиты. Другие суда бразильской эскадры размешались ниже по реке.

Исходя из этого как раз Кабрал и Лима Баррос подверглись нападению омаров, негромко спустившихся по течению на собственных каноэ. Многие матросы и офицеры броненосцев предпочитали в хорошую погоду ночевать на верхней палубе, а не в жарких, тесных и душных подпалубных помещениях. Так было и сейчас. Часовые через чур поздно увидели нападавших и открыли огонь лишь в то время, когда каноэ подошли практически прикасаясь к бортам.

Разбуженные выстрелами моряки вскакивали, еще не осознавая, что происходит, а на палубы с обеих сторон уже карабкались омары. Лима Барроса нападали с 14 лодок, а Кабрал — с восьми. Куда пропали еще два каноэ и их гребцы — неизвестно.

К чести бразильцев они скоро пришли в себя и постарались сопротивляться, но парагвайцы дрались лучше. Десятки моряков были убиты, но некоторым все же удалось запрыгнуть в палубные люки и захлопнуть за собой броневые крышки. Мелкий и щуплый капитан Лима Барроса Аурелио Гарсиндо Фернандес, спасаясь от неприятелей, как-то умудрился пролезть в башню через пушечный порт шириной менее 40 сантиметров, действительно, наряду с этим он очень сильно повредил руку.

За пара мин. парагвайцы всецело зачистили палубы обоих броненосцев, но дальше повторилась та же история, что и с Алагоасом, — они не могли пробраться вовнутрь плавучих сейфов. Участникам команд Кабрала и Лима Барроса, укрывшимся за броней, оставалось лишь ожидать, в то время, когда к ним придут на помощь. Продолжительно ожидать не было нужно — на находившихся рядом броненосцах Бразилия и Эрвал, услышав звуки боя, сходу осознали, что происходит.

Суда развели пары и устремились на выручку.

В боекомплект орудий броненосцев входили не только бомбы и ядра, но и картечь. Ранее бразильским морякам ни разу не приходилось ее использовать, но сейчас она весьма понадобилась. Подойдя на близкую расстояние к атакованным броненосцам и убедившись, что на их палубах лишь неприятели, артиллеристы Бразилии и Эрвала навели орудия и дали убийственные залпы, каковые практически смели омаров.

Попутно они изрешетили трубы, шлюпки, фальшборта и небронированные надстройки, но о таких мелочах в тот момент никто не думал, а для сидевших за броней картечь не воображала угрозы.

Сохранившиеся в картечном вихре парагвайцы не стали дожидаться следующих залпов. Они попрыгали в собственные каноэ и приложив все возможные усилия погребли к берегу. Попытка захвата броненосцев закончилась полным фиаско.

Быть может, если бы парагвайцы поставили перед собой более скромную цель — не захватить, а заминировать и взорвать суда, то они имели возможность ее достигнуть, нанеся бразильскому флоту тяжелый урон. Но их в который раз подвела недооценка соперника и завышенное представление о собственных возможностях.

В следствии нападении омаров на Кабрале и Лима Барросе погибло в общем счете 40 офицеров и матросов. Утраты среди нападавших бразильцы приблизительно оценивают в 150 человек, но сложно сообщить, как честна эта оценка, поскольку парагвайских разрешённых мне найти не удалось. Известно лишь, что сигары Эльзы Линч остались невостребованными.

Бразильский парусно-паровой монитор-таран Лима Баррос. Водоизмещение — 1730 тысячь киллограм. Протяженность — 61 м. Ширина по мидель-шпангоуту — 11,6 м. Высота борта — 3,8 м. Силовая установка — две паровые машины мощностью по 300 л.с., трудившиеся на два гребных винта.
Оружие — 4 70-фунтовых (150 мм) гексагональных орудия Уитворта, размещенные попарно в поворотных броневых башнях. Бронирование: пояс — 76-114 мм, башни — 114 мм, палуба — 12,7 мм. Скорость хода — 11 узлов. экипаж — 170 человек.

источники:

http://vikond65.livejournal.com/277076.html
http://vikond65.livejournal.com/277333.html
http://vikond65.livejournal.com/20024.html
http://vikond65.livejournal.com/21133.html

Верните свою силу, освободитесь от энергетических привязок

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: