Утонувшие в лете

Имеется ли жизнь в колониях Туркмении? 54 правозащитные организации под руководством ОБСЕ обратились к властям с требованием Туркмении доказательств того, что арестованные в республике в 2002 году политические заключенные еще живы.

Кампания называющиеся «Докажите, что они живы» стартовала 4 сентября на Интернациональной конференции ОБСЕ в Варшаве. Позднее к ней присоединились американская несколько Crude Accountability, правозащитный центр «Мемориал», Центр по правам человека и развитию демократии, Human Rights Watch и другие организации.

И пускай обращение в этом случае идет о группе лиц, каковые были посланы за решетку по подозрению в попытке свержения президента Сапармурата Ниязова в ноябре 2002 года, вопрос о функционировании туркменской пенитенциарной совокупности уже давно не дает спокойствия правозащитникам. И волнуются они, по всей видимости, не зря.

«Терра инкогнита»

Туркмения есть, пожалуй, самой закрытой страной мира по окончании КНДР. Кроме того несложному туристу чтобы попасть в том направлении, нужно владеть металлической выдержкой. Препоны, нагроможденные Ашхабадом перед чужестранцами, желающими попасть в республику, вкупе с тотальным контролем над местными СМИ стали причиной тому, что о настоящем положении дел в Туркмении приходится догадываться только по отрывочным сообщениям свободных медиа.

Кроме того попав на туркменскую территорию, приезжий выясняется, по сути, в изоляции — каждые его передвижения и общение с местным населением строго контролируются.

В таковой ситуации неудивительно, что туркменские колонии для защитников прав человека остаются «терра инкогнита». Тем более что по окончании срока заключения граждан обязывают хранить молчание о том, что происходило в колонии, под страхом повторного наказания. Эта мера легко пресекла ненужные официальному Ашхабаду беседы.

«Доктора без границ» были последней организацией, которая трудилась в Туркмении и пробовала хоть как-то немного открыть завесу над положением дел в местной пенитенциарной совокупности. Но и она в 2010 году закрыла собственную миссию, сославшись на невозможность сотрудничества с властями республики.

В докладе консульства США о ситуации с соблюдением прав человека в Туркмении за 2012 год говорилось, например, о следственных изоляторах и переполненных тюрьмах республики, многие из которых находятся на территориях, испытывающих

«действие экстремально жёстких климатических условий — чрезмерной жары летом и очень низких температур зимний период».

О количестве туркменских осуждённых поступают разрозненные сведения. Американцы в собственном докладе показывают, что, по данным отчета за 2011 год, представленного Комитету ООН против пыток Ассоциацией свободных юристов Туркмении и Туркменской инициативой по защите прав человека, неспециализированная вместимость исправительных учреждений составляла 8.100 заключенных при населении республики в 5 млн. человек. За два же года до этого общее число осуждённых составляло 26720 человек.

В то время все подряд наблюдатели заявляли о переполненности туркменских исправительных учреждений. В 2010 году «Радио Азаттык» (местная работа «Радио Свобода») информировало, что самая солидная по числу арестантов колония неспециализированного режима в Туркмении, расположенная в пустыне — в Лебапском велаяте, запланирована на 2100 осужденных, но находилось в ней тогда 5700 человек.

Тюремный индекс республики (показатель количества заключенных на 100 тысяч населения) был в том же 2010-м одним из самых высоких в мире, колеблясь от 530 до 550. Для сравнения: в Киргизии, где за последние годы случилось пара тюремных бунтов, он вдвое ниже, а в государствах Европы находится с диапазоне от 40 (Исландия) до 150 (Англия). Получается, что за последние три года тюремный индекс Туркмении снизился вдвое — по последним данным, он образовывает 224.

Помимо этого, в республике начали строить примерно-показательные колонии. Но, на настроениях защитников прав человека все это практически не отражается.

В том же докладе консульства США упоминается о разных болезнях (особенно туберкулезе и разных кожных заболеваниях), каковые в условиях переполненности колоний обширно распространены среди осуждённых. Не додаёт здоровья жителям камер и тюремная пища, питательность которой авторы доклада поставили, под сомнение. Вот и все, что смогли определить американцы о внутренней жизни туркменской колонии.

В 2011 году норвежский Хельсинкский комитет представил доклад о ситуации в женской колонии DZK/8, расположенной на севере Туркмении, в городе Дашогуз. Условия содержания дам, отмечалось в этом документе,

«иногда сводятся к пыткам и жестокому обращению»,

и потом направляться более детальное описание быта арестантов: коррумпированная охрана, вредное для здоровья производство, туберкулез, одноразовое питание из супа-баланды, ужасная гигиена при 40-45 градусах жары, коллективное наказание за нарушение правил, избиения, сон попеременно из-за недостатка коек, изнасилования а также убийства арестантов.

Наряду с этим туркменские колонии отличаются от тюрьм в соседних республиках тем, что в том месте практически отсутствует жизнь «по понятиям», другими словами криминальное сообщество всецело подавлено страной. По причине тотального контроля над всем и вся в стране отсутствует и организованная преступность. Все местные преступные авторитеты были ликвидированы еще в начале 1990-х, причем самого главного из них — Айли — казнили публично (во второй половине 90-ых годов двадцатого века смертная казнь в Туркмении была отменена).

Александр Широбоков в собственных записках о туркменской колонии пишет, в частности:

«Колония, в особенности ее туркменский вариант, — это ужасное изобретение правительства. Колония приносит узнику не столько физические страдания, сколько нравственные. Со собственными облезлыми, мрачными стенками.

Каменными полами, решетками, неспециализированными отхожими местами, вонью, лязгающими замками и засовами, громыханием металлических мисок, лающей речью надзирателей, с отбоями и побудками — всем этим дьявольским комплектом мерзостей, жестокости, хамства. Колония призвана унизить осуждённого, раздавить его морально, внушить идея, что он уже не человек».

Что ужаснее забвения?

Но в случае если до сих пор мы говорили о туркменских их обитателях и тюрьмах в целом, то довольно политических заключённых направляться признать, что какая-либо точная информация об их судьбе иссякает сразу же по окончании их задержания. Практически люди без вести. Во Сапармурата и времена правления Ниязова такое случалось систематично, его преемник Гурбангулы Бердымухамедов пара приструнил машину репрессий.

Но и по сей день не редкость,- что какой-то человек (значительно чаще государственный служащий) выясняется под арестом, по окончании чего его связи с семьями и адвокатами всецело прерываются.

К примеру, Базаргельды и Айджемал Бердыевы были задержаны сотрудниками Министерства нацбезопасности в апреле 2011 года. Жены потребовали компенсации за пытки и конфискацию имущества с конца 1990-х годов, а в следствии провалились сквозь землю.

Что касается конкретно покушения на Туркменбаши, осужденные по подозрению в котором стали и лица объектом заботы ОБСЕ, то оно якобы имело место в ноябре 2002 года. Якобы — по причине того, что никаких сторонних свидетельств о случившемся не было. По официальной версии, заговорщики напали на кортеж президента в центре Ашхабада, по окончании маленькой перестрелки нападавшие были нейтрализованы, сам Туркменбаши не пострадал.

Потом Ниязов обвинил в организации покушения последовательность влиятельных госслужащих, а также первенствовавшего помошника премьер-министра и главу МИД Бориса Шихмурадова, что якобы нелегально возвратился в страну из-за предела, дабы совершить переворот. Шихмурадов в действительности контактировал с туркменской оппозицией, которая существует только за пределами республики, но все ее представители объявили, что история с покушением — это полностью провокация разведслужб.

По окончании покушения в стране были арестованы десятки человек (в общем итоге 56 человек были приговорены к разным срокам наказания), о судьбе большинства из них ничего неизвестно до сих пор. Среди тех, кто был в числе «заговорщиков», был и американский гражданин (в прошлом — коммунистический журналист) Леонид Комаровский, что совершил полгода в следственном изоляторе Министерства нацбезопасности Туркмении, но позже был помилован под давлением США. Потом он говорил о том, как ему отбили почки, как кололи психотропные средства чтобы получить признания, о том, что в жаркую погоду в изоляторе умирают по два-три человека в сутки, и т.д.

Тот факт, что пытки стали широко распространены в Туркмении, подтверждает и Amnesty International. Согласно данным »й организации, жители местных СИЗО смогут подвергнуться пытке электрошоком, удушению посредством полиэтиленового пакета либо противогаза с перекрытым доступом воздуха, изнасилованию, принудительному введению психотропных веществ, избиению милицейскими дубинками либо пластиковыми бутылками, наполненными водой, пытке голодом, холодом и жаждой.

Но кроме того с учетом всего вышеперечисленного имеется и более ужасная вещь, с которой сталкиваются узники туркменских колоний. Это — полное забвение.

источник: Утонувшие в Лете КОНТАКТ-ШАНС №44 • 21.10—27.10.2013

В Чечне открылся первый женский пляж

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: