Святослав логинов. «драконы полуночных гор»

      Комментарии к записи Святослав логинов. «драконы полуночных гор» отключены

Святослав логинов. «драконы полуночных гор»

Среди всех городских пивнушек «Пятиголовый Хаб» считался самой приличной. Народ тут планировал неотёсанный, но честный, а разбавлять пиво ветхий Хаб вычислял ниже собственного преимущества. Драки также случались редко, потому, что как раз в заведение к «Пятиголовому Хабу» приходил по вечерам выпивать пиво Онеро.

Сам Хаб в далеком прошлом смирился со своим прозвищем а также гордился им наравне с чинным поведением и неразбавленным пивом девушек-подавальщиц. Когда-то, над входом в пивную красовалась вывеска, c изображением пивной кружки, рядом с которой примостился дракон. Дракон оказался мелкий, с кружку размером и больше всего был похожим ощипанного пятиголового цыпленка.

По задумке, пивная должна была именоваться «Пятиглавый дракон», но, народ срочно назвал «Пятиголовым Хабом» и саму пивнушку, и ее хозяина.

Сейчас Хаб уже не пробовал бороться с судьбой а также извлекал из произошедшего прибыль. Вывеска с пятиглавым курчонком, сначала снятая, была восстановлена и систематично подновлялась, а за не через чур громадную цену каждый желающий имел возможность заказать фирменное блюдо: жареного цыпленка, которому мастерство повара приставило еще четыре курячих головы. Появление этого блюда в большинстве случаев сопровождалось восторженными криками, а гордый собой клиент, вооружившись ножом, старался снести все головы за один раз.

Онеро в аналогичных развлечениях участия не принимал. Он сидел за отдельным столиком в углу, прихлебывал собственный пиво, и выпив за вечер три кружки, расплачивался и шел к себе. Онеро выпивал лишь яркое пиво и неизменно выпивал три кружки. Такое постоянство приводило к уважению кроме того у тех, кто вычислял яркое пиво напитком недостойным мужчины.

К тому же, обращение шла не о ком-нибудь, а о самом известном человеке города. Любой житель и каждый приезжий знали, кто таковой Онеро и посему, кроме того в отсутствие знаменитости старались в заведении не буянить. Сам Онеро, казалось, не подмечал ни любопытных взоров приезжих, ни шепотка за спиной. Он без звучно выпивал пиво.

Завсегдатаи привычно не обращали внимания на немногословную фигуру за крайним столиком.

Иногда на улице к Онеро доходили мальчишки, что-то задавали вопросы. Онеро отвечал, и мальчишки отходили гордые. Бывали случаи, когда и в пивной к Онеро подсаживались люди. В большинстве случаев это были приезжие из дальних городов, в противном случае и вовсе из других государств — слава Онеро гремела в мире. С этими Онеро подолгу говорил, кивал, расспрашивал. Некоторых приглашал на свою квартиру. Тогда в городе знали, что угловой столик в «Пятиголовом Хабе» не так долго осталось ждать опустеет. Онеро соберется и уедет, на месяц, два, в противном случае и полгода.

Позже он возвратится, а следом на крестьянских телегах будут везти трофеи. Онеро не скрывал результатов собственных поездок, и всему городу было о чем поболтать.

Вечер лишь начинался и перед Онеро стояла первая кружка, увенчаная шапкой белой пены. Народу в зале покуда было мало, всяк был на виду, и на вошедшего многие обратили внимание, не смотря на то, что ничем особенным он не выделялся. Мужчина в годах, но еще не ветхий, не обращая внимания на бороду с проседью и лицо в морщинах. Одет вошедший в некрашенный грубые сапоги и дорожный плащ.

И плащ, и сапоги, и шапка с наушниками, которую человек стащил с головы, входя под крышу, и особенно неестественная можжевеловая палка, все было покрыто пылью и показывало путника, пришедшего издали. Вот лишь за спиной у необычного визитёра не было мешка, а в руках кроме того самой завалящей сумчонки.

Мужчина окинул зал цепким взором и, не раздумывая выделив конечный столик, подошел к Онеро.

— Я могу тут сесть?

Онеро кивнул, не поднимая глаз от тарелки с обжаренным в масле горохом. Незнакомец сел наоборот, прислонив палку к стенке. Позже сообщил:

— Меня кличут Манган. Манган из Манганеи.

Онеро подцепил оловянной дожкой три желтых, покрытых хрустящей корочкой горошины, послал их в рот, после этого поднял глаза на собеседника.

— Здравствуйте, Манган из Манганеи. Меня кличут Онеро, а родом я из этого.

Кучерявая Нистра подошла к столику, поставила перед путником кружку с таким же ярким пивом, что и у Онеро. Задала вопрос с привычной ухмылкой:

— Что сударь хочет к пиву? Имеется раки, вяленая и провесная рыба,
моченая брусника, горох двух видов, соленые сушки, гренки…
— Гренки, прошу вас, — скоро сообщил Манган.
— Гренки возможно подать простые, с маслом, с ченоком, сыром…

Гость кротко посмотрел на Нистру, и женщина, подавившись заготовленной тирадой, быстро отошла.

— Вы не слышали прежде моего имени? — задал вопрос Манган.
— Нет, — Онеро покачал головой. — Я живу затворником.
— Я также, — Манган немного поднял кружку, омочив усы в густой пене. — Но о вас я слышал. Вообще-то я колдун.
— Я это увидел.
— И как же?
— Лишь колдуны пускаются в дальнюю дорогу, не забрав ничего не считая палки.
— Забавное наблюдение. Я вправду не обожаю таскать с собой ненужные вещи.
— И что же вынудило домоседа и мага Мангана поменять привычкам и тащиться в такую даль?

Колдун помолчал, планируя с мыслями, после этого сказал:

— Сообщите, Онеро, вы не подмечаете, что последние годы в мире творится что-то необычное?
— Необычное в мире творится ровно столько, сколько я себя не забываю.
— Но, последние годы силы зла снова подняли голову. Тёмная волшебство возросла и видится сейчас везде.
— Простите меня за невежество, умный Манган, но я ни разу не виделся с силами зла и не верю в волшебство, будь она тёмной, белой либо оранжевой.

Колдун подавился пивом.

— Помилуйте! — вскричал он, прокашлявшись. — И это рассказываете вы? Тот человек, что убил две дюжины драконов?
— Пятнадцать. Я убил ровным счетом пятнадцать драконов.
— И затем вы рассказываете, что не существует волшебстве чёрных сил?
— Вот как раз, — Онеро зацепил полную ложку прекрасно прожаренного гороха, задумчиво пережевал его, запил пивом. Позже проговорил, как бы
заканчивая идея: — Честно говоря, в волшебство ярких сил я верю еще меньше. Сила это не забор, ее нельзя покрасить. Она просто имеется. Одни вычисляют ее хорошей, другие не добрый, но от мнения людей ничего не изменяется. А волшебство?..

Мне ни разу не приходилось с ней сталкиваться. Фокусы, ловкий обман — это какое количество угодно. А в волшебство — не верю.
— Убивая драконов, вы ни разу не виделись с волшебством?
— Ни полраза. Дракон это легко зверь. Редкий, страшный, очень неприятный, в случае если общаться с ним на близком расстоянии. Но ничего чудесного я в них не видел.

Но, мы еще успеем обсудить данный вопрос, а до тех пор пока вы желали поведать мне что-то по поводу напастей, угрожающих населенным почвам.
— Да, само собой разумеется. Это серьёзнее нежели самый утонченный спор. Но на время моего рассказа вам нужно будет принять на веру, что волшебство все же существует. Осознайте, я много лет занимаюсь этим вопросом и достиг больших удач в собственном деле. Так вот, уверяю вас, что колдовство не только существует, но и не редкость изначально злым.

Я имею в виду не деревенских волшебников — неотёсанных и неотесанных, как будто бы окружающие их мужики, я говорю о высочайшей магии, дешёвой немногим. Эта волшебство приводит к смерчам и ураганы, она провоцирует войны, рождает эпидемии. Драконы также насылаются данной не добрый волей. Более того, дракон имеется высшее проявление злых сил, и я удивлен, что вам это не известно.

Так вот, последние годы влияние волшебства враждебной силам хороша невиданно возросло. Положение не просто важное, оно катастрофическое. За всем, что происходит в мире четко проглядывает рука тьмы…
— Особенно по утрам… — пробормотал Онеро, уткнувшись в тарелку с горохом.
— Что?.. — переспросил Манган и, не ждя ответа, продолжил: — Так вот, мне удалось установить, где прячется тот, чья воля творит зло на земле! Вы понимаете такое место — Шиган?
— Если вы рассказываете о Шиганском хребте, то в том месте не выживет кроме того самый не добрый волшебник. Вам, по большому счету, доводилось бродить в тех краях? Лето в том месте не редкость лишь по заглавию, кругом обнажённая тундра, людей практически нет.

А горы еще севернее, в том месте по большому счету все покрыто льдами. Я был в один раз рядом, не в самих горах, но хребет уже маячил на горизонте. И я сообщу прямо — скверное место.

В случае если силы зла выбрали его для проживания, то они поступили прекрасно, по причине того, что в том месте некому вредить.
— Но оттуда тьма расползается в мире.
— Очевидно, оттуда. Шиган — полуночные горы, откуда еще приходить тьме? И я не вижу в этом ничего нехорошего.

Сообщу более того: ночь я обожаю никак не меньше дня. Я, по большому счету, любитель поспать.
— Я имею в виду не темноту ночи, а чёрные силы. Оттуда разлетаются по миру драконы, неся разрушение и смерть…
— Послушайте, — перебил Онеро. — Вы хотя бы раз в жизни видели живого дракона? Либо хотя бы бывали в тех краях, где водится дракон?
— Не довелось. Как раз исходя из этого я пришел к вам.
— Так вот, я, как человек повидавший много драконов, сообщу, что на месте сил зла я выбрал бы другой метод досадить людям. Средних размеров туча саранчи приносит куда больше проблем, чем самый разужасный дракон. Дракон — это легко хищный и тупой зверь, не более того.
— Тогда отчего же вы убиваете драконов?
— Это моя работа. Таким методом я получаю на судьбу. И хорошо получаю, смею вас уверить. Дракон как будто бы намерено создан, дабы
приносить славу победителю. Он через чур эффектен, он целый как ненастоящий. Дракон — что-то наподобие балаганного зазывалы либо вывески над дверями данной таверны.

Силы, каковые действуют исподтишка, ни при каких обстоятельствах не начнут использовать дракона.
— И все же я просил бы вас сопровождать меня на протяжении путешествия в Шиган.
— Вряд ли это окажется, по крайней мере — на данный момент, — Онеро резким толчком отодвинул пустую кружку, и проворная Нистра срочно поставила перед ним полную. — Возможно, вы слышали, в Нестеле объявился дракон. Ко мне уже присылали оттуда ходоков, но они предлагали за работу такие гроши, что я был.
— Другими словами, вы делаете собственный дело лишь за деньги? — с кошмаром задал вопрос Манган.
— Нет, само собой разумеется. Но Нестеле — богатый край, они смогут заплатить как направляться, вот и пускай раскошеливаются. Либо пускай сами управляются со своим зверем, в итоге, в городе стоит большой гарнизон, которому каждый день платят больше, чем они предлагали мне за всю работу.
— Жаль… — медлительно протянул колдун. — Я, честно говоря, весьма рассчитывал на вас.
— Беда в том, — улыбнулся Онеро, — что я не верю в злые чары. И если вы не станете против, я бы продемонстрировал вам кое-что, подтверждающее мои слова. Я имею в виду собственные трофеи.

Пологаю, что вам это будет любопытно. Это не живой дракон, но все-таки, кое-что.
— В монастыре в Байо хранится высушенная лапа чудовища. С чешуёй и когтями. Я видел ее и обязан заявить, что от данной вещи до сих пор несет тёмной волшебством. Как будто бы ледяной сквозняк тянет через неплотно прикрытую дверь.

Именно там я совсем убедился, что драконы не просто волшебные существа, а порождения злых сил.
— При таких условиях, в моем доме обязан гулять не сквозняк, а настоящая пурга. Пятнадцать драконьих голов это чуть больше, чем одна засушенная лапа.
— Вы держите головы убитых драконов дома?! — колдун быстро встал, плащ за спиной колыхнулся, как будто бы крылья всполошенной птицы.
— А где же еще? Дома само собой разумеется. И каким бы холодом ни тянуло от этих голов, я еше ни разу не простужался.
— И их возможно видеть? — выдохнул Манган.
— Это я вам и предлагаю. Угодно — отправимся прямо на данный момент.
— Да, само собой разумеется, — заторопился волшебник, — само собой разумеется! Поразмыслить лишь — голова настоящего дракона! Я полагал, что вы сжигаете останки убитых чудовищ, дабы они не передавали окрестности.
— Я так и делаю, — проговорил Онеро поднимаясь, — но головы я оставляю себе на память.

Он залпом допил вторую кружку, махнул рукой, останавливая услужливую Нистру, и двинулся к выходу. Волшебник расплатился за недопитое пиво и нетронутые гренки и поспешил следом.

На улице было еще светло, усталое солнце висело над самыми крышами, готовясь нырнуть за край света. «Пятиголовый Хаб» размешался на окраине, но дом Онеро и вовсе стоял на особицу. Тут уже не было мостовых, под ногами проминалась трава: персидская ромашка, вечные листья и муравка неистребимого подорожника. Онеро и взволнованный волшебник шли рядом. После этого, хозяин задал вопрос:

— Ну прекрасно, предположим в глубине Шиганских гор вправду скрывается какой-то злодей. И как вы планируете с ним сражаться?
— В первую очередь, — нерешительно проговорил Манган, — я узнаю, где именно он прячется. Я изучу структуру волшебных потоков около его замка и попытаюсь их перекрыть…
— Вы так с уверенностью рассказываете о замке, словно бы уже побывали в Шигане. Лишь в рыцарских романах злодей в обязательном порядке живет в замке. А если он поселился в пещере либо легко спит на снегу? А если он не человек, а тот же дракон либо выполненная злобы огненная гора?

Либо вовсе что-то такое, для чего в отечественном языке нет слов?
— Это ничего не меняет, — терпеливо пояснил волшебник. — Достаточно направить стихии, которыми он повелевает, вовнутрь себя, и недруг падет, сожженный собственной мощью. Поверьте, данный вопрос мне прекрасно известен. Пускай тёмный волшебник окажется стократ посильнее меня, он все равно не сможет устоять.

У через чур большой силы в обязательном порядке имеется собственные слабости, вам это должно быть известно, будь в противном случае, вы бы не смогли уничтожать драконов. Всемогущий чародей уязвим для того, кто подойдет к нему близко. Как раз исходя из этого величайшие из волшебников удалялись в пустыню а также на трое суток пути никому не разрешали приблизиться.
— Все это очень поучительно, — кивнул Онеро, — но я желал бы знать, для чего вам нужен я. У вас превосходный замысел, вы уверены в успехе — ну так отправьтесь и убейте злодея!
— Замысел оптимален, но в нем имеется один недочёт. Я не могу приблизиться к повелителю чёрных сил, потому что горные проходы охраняются драконами. И лишь вы имеете возможность совладать с ними.
— Та-ак!.. — без шуток протянул Онеро. — Это уже любопытно. С чего вы забрали, словно бы в том месте водятся драконы? Вам кто-то говорил о них?

Вы были в том месте? Видели хоть одного?
— Я был рядом, говорил с туземцами и слушал их рассказы. Я, наконец, подошел достаточно близко к горам, дабы ощутить
пронзительную волшебство драконов, не сильный отблеск которой в первый раз коснулся меня в монастыре Байо. Кто раз почувствовал беспросветную силу дракона, тот не перепутает ее ни с чем!
— Вы рассказываете весьма поэтично, — дал согласие Онеро, — но у меня все еще имеется сомнения…
— Я кроме того знаю, в чем они заключаются. Вы желаете заявить, что не верите мне, по причине того, что я не могу найти останки драконов в вашем доме, не смотря на то, что до этого хвастал, какое воздействие произвела на меня одна только высушенная лапа?
— Именно это я имел в виду, — признал Онеро.
— Так вот, вы живете в том доме, что на данный момент покажется из-за деревьев. Каменный двухэтажный дом со сланцевой крышей — я обратил на него внимание, еще входя в город. Если бы я не различил волшебство дракона, то имел возможность бы поразмыслить, что в этом негромком доме засел не добрый волшебник, таковой мрак разливается окрест. Тут все пропахло драконами, и я сходу отыскал в памяти о вас.

Я кроме того пробовал достучаться к вам, но какой-то прохожий заявил, что в данный час вы точно сидите в таверне. Как видите, я сумел выяснить, что данный дом имеет отношение к драконам. Но я и помыслить не имел возможности, что вы осмелились держать голову дракона в доме, где вам приходится жить!
— Пятнадцать голов.

Манган застонал и схватился за собственную голову, как будто бы опасался, что она вот-вот присоединится к страшной коллекции.

— Послушайте, — внезапно задал вопрос Онеро. — А вам не пришла идея, что в доме вправду засел не добрый волшебник, что отпугивает прохожих колдунов тенью дракона?
— Нет. Волшебство дракона нереально подделать. К тому же я говорю с вами уже продолжительно и вижу, что в вас нет ни единой капли нематериальных энергий.

Я представить себе не имел возможности, что на свете существуют столь прозаические люди. Должно быть исходя из этого вредоносная сила драконов и не действует на вас.

Онеро поднялся на крыльцо дома, крытого тёмным природным шифером, дотянулся с пояса связку ключей.

— Прозаический человек… — задумчиво повторил он. — Это вы прекрасно сообщили. Жаль, никто в городе не поверит вам. Они вычисляют меня храбрецом. Но вам я покажу правду.

Заходите.

Тяжелая дверь отворилась. Манган вскрикнул и попятился. Со стенки широкой прихожей щерилась ужасная морда. Голова дракона как будто бы нависала над входящим в дом. Она была как минимум в десять раз больше головы самого громадного быка. Ее украшали три пары неестественных рогов. Седьмой рог, прямой и острый торчал на переносице между глаз, замененных рубиновыми стекляшками.

Желтые изогнутые зубы были оскалены, один клык — сломан.

Онеро стоял в дверях, наслаждаясь произведенным эффектом.

— Ну и как он вам? — задал вопрос он наконец.
— Потрясающе — ошарашено пробормотал Манган. — Я не считал, что они бывают такие огромные. И сила… какая ужасная мощь исходит от него кроме того на данный момент.

Манган с опаской приблизился к голове. Шепча заклинания, сделал пара пассов.

— Это самый большой, — пояснил Онеро. — Я забрал его в Дунласе. Это выяснилось совсем не сложно, зверь был стар м страдал всеми мыслимыми заболеваниями. Самое тяжёлое было очистить шкуру от паразитов. вши и Клопы покрывали его сплошняком. Вся голова была в язвах. Мне было нужно повесить ее ко мне, по причине того, что тут полутьма и не так заметно, что голова изъедена червями. Если бы я не убил этого зверя, он бы сам издох через несколько месяцев.

Но я успел расправиться с ним, покуда он еще ползал, и получил от благодарных жителей двенадцать тысяч червонцев.

— Я слышал, что против Дунласского чудовища выезжало много рыцарей, и все были сокрушены его убийственной мощью, — с опаской напомнил Манган.
— Вот как раз, что выезжали. Выезжать на коне против дракона может только идиот либо самоубийца. Наряду с этим приходится иметь дело не только со зверем, но и со взбесившимся от страха конем. А я пятнадцать раз выходил против дракона пешком и пятнадцать раз оставался победителем.

А но, чего тут находиться, отправимся наверх.

Они поднялись в громадный зал на втором этаже. В этом случае Манган уже знал, чего ожидать, но все же не осмелился сходу войти в помещение. На каждой стенке были прибиты по три некрасивых головы, изукрашенных рогами, гребнями, вершковыми зубами. Один дракон был вовсе беззубым, вместо пасти у него топорщились костяные жвалы, талантливые в щепу размолоть древко копья.

Чудовища были раскрашены в самые неожиданные цвета: алые пятна по голубому фону сменялись черно-белой зеброй, брусничные брызги рдели на зеленом, одна из голов, казалось, наливается апоплексической синевой, а рядом мерцала выпуклыми искристыми глазами безмятежно розовая голова.

— Как вам моя коллекция? — с нескрываемой гордостью задал вопрос Онеро.

Манган кружил по залу, переходя от одной головы к второй, всплескивал руками, шептал закляться вперемешку с восхищенными охами.

— Одного не могу осознать, — наконец признал он, — из-за чего вы до сих пор живы? Эти останки создают тут столь глубокую область негативной энергии, что мне приходится напрягать на данный момент все собственные силы, дабы предохранить себя и вас от вредного действия драконьей волшебстве. К тому же, обратите внимание: тут ровно двенадцать голов и они расположены кругом!

Любой тёмный волшебник душу даст для того, дабы иметь столь замечательный волшебный круг!
— Квадрат.
— Что?
— Я говорю, что зал квадратный, и головы расположены квадратом. Должно быть, я жив до сих пор, благодаря данной случайности.
— И вы еще имеете возможность шутить! — вскричал волшебник. — Прекрасно, что они наблюдают вниз, будь в противном случае, через помещение было бы нереально пройти, кроме того мертвая волшебство была бы через чур сильна! Сообщите, ну для чего вам вздумалось собирать совместно как раз двенадцать голов?
— Больше на стены не лезет, — согласился Онеро, — возможно, само собой разумеется, вывешивать их в два последовательности, но тогда не хватит голов. Ну, вы сами видели, одна висит в прихожей, двенадцать тут, одна в кабинете и одна на чердаке. Это самая свежая голова, и от нее еще попахивает драконом. Скверный запах, к вашему сведению. В то время, когда я убил вот этого полосатого красавца, местные мужики внесли предложение мне в уплату половину собственных стад. Больше у них легко ничего не было. Воображаете, как бы я перегонял к себе всех этих баранов?

Было нужно удовольствоваться всего одним барашком, которого мне зажарили благодарные хозяйки. Да и этого я вечером выкинул. По окончании того, как туша пролежала сутки в одной телеге с драконьей головой, ее не стали жрать кроме того собаки.

Но я все равно доволен, — вы когда-нибудь видели полосатого дракона? А у меня он имеется.
— Кстати, — Манган сделал широкий жест рукой, — Вы рассказываете, что это легко животные, но, посудите сами, не редкость ли среди зверей такое разнообразие? Лишь умелые охотники могут отличить одного волка от другого, а среди драконов нереально отыскать двух однообразных. Вот у этого имеется уши, у единственного среди всех, у этого — маленькие глазки, а у его соседа — буркалы величиной с тарелку.

А крылья?.. Сообщите, у них были крылья?
— У некоторых были. Но летал лишь один — вот данный, что с ушами. Да да и то, не летал, а перепархивал с места на место, помогая себе крыльями.

За то и поплатился. Я забрал его на рогатину, как медведя, а он, разогнавшись, не сумел уклониться. А что касается их разнообразия, то я же не утверждал, что все эти существа — родные братья.

Продемонстрируйте неопытному человеку жирафа и, скажем, морскую касатку — он не сумеет отыскать у них ничего общего. А в это же время, и тот, и второй кормят детенышей молоком и, значит, пребывают в близком родстве. А посмотрите на псов! Комнатная левретка никак не напоминает добермана либо бультерьера, мастерство собаководов сотворило с ними злое чудо. Вероятно и с драконами дело обстоит так же. Это решать не мне, а вам, ученым людям.

Но, для чего мы тут стоим, вы же рассказываете — вредно. Я предлагаю перейти в кабинет, в том месте всего одна голова. Яично-желтый дракон.

Но, в то время, когда я набиваю себе цену перед богатыми клиентами, я величаю его золотым.

Они состоялись в соседнюю помещение, которую меньше всего хотелось бы назвать кабинетом, хотя здесь имелся пара и стол шкафов с книгами. Но, больше всего было оружия. Мечи и топоры, копья, тяжелые самострелы, причудливые лезвия, заточки, гарпуны… железо всех форм и видов. Над столом была приколочена не через чур громадная голова желтого дракона.

Из отороченной твёрдыми усами пасти высовывалось долгое костяное острие, напоминающее рыболовную острогу.

— У вас тут целый арсенал, — уважительно проговорил Манган. — Для чего вам столько различного оружия?
— А вы думали я выхожу на бой с верным клинком в руках? Так поступают дураки, идущие зверю на корм. Большая часть этих тварей нереально забрать клинком — через чур много костяных бляшек, гребней и другой мишуры. Копье также не годится, если не знаешь точно, куда нужно бить. Но что возможно знать точно, выходя на дракона? Моя скромная точка зрения такова, что оптимальнее против дракона применять тяжелую секиру со штырем вот тут, дабы ее легко было перевоплотить в рогатину.

В случае если зверь волочит брюхо по земле, то полезно закрепить в камнях подходящий меч, а позже выманить тварь на себя. Для данной цели я в большинстве случаев использую арбалет. Причинить значительного вреда он не имеет возможности, но почему-то драконы плохо не обожают удара стрелой по носу. Как видите, я не делаю тайны из собственного занятия, но рыцари, приезжавшие ко мне за советом, гневно именовали меня мясником и отправлялись рубить собственных драконов верхом и с клинком на перевязи.

Страно, но ни один не заехал позже, дабы похвастаться трофеями. Но, практически любой дракон подкидывает охотнику что-то новенькое; вы правильно сообщили: драконы весьма разнообразны. Например, вот этого… понимаете из-за чего он висит тут, а не совместно со всеми?

Он единственный сумел ранить меня. Плохо верткая была тварь, а ведь в большинстве случаев драконы неповоротливы. К тому же, они не обожают сражаться и, стараясь напугать соперника, сходу демонстрируют все приёмы и свои фокусы. Время от времени не редкость достаточно легко своевременно сбежать от него, дабы на следующий сутки возвратиться с нужным инструментом. А данный цыпленок до последнего момента не показывал собственного языка. Видите какая вещь? Он умел бить им как будто бы копьем, выкидывая язык практически на два ярда.

А я не ожидал для того чтобы удара, и он пропорол мне ногу. Благодарю чёрным сил

Святослав Логинов — ДАР ЛЮБВИ

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: