Судьба крейсера «адмирал бутаков»

Этот материал выкладывается на сайт в продолжение темы, поднятой в статье «Крейсера типа «Светлана» – какими они имели возможность бы быть».

Начиная со второй половины 30-х годов ВМФ СССР стал интенсивно пополняться новыми судами, для которых требовался прекрасно подготовленный персональный состав. Вследствие этого появилась острая необходимость в современном учебном корабле, потому, что в далеком прошлом употреблявшийся в этом качестве крейсер «Аврора» уже прекратил удовлетворять возросшим требованиям. А отказ в конце 1934 года от продолжения капремонта энергетической установки перевоплотил его в несамоходную учебную базу.

Загруженность судостроительных фирм не содействовала своевременному ответу поставленной задами. Исходя из этого как запрещено кстати выяснилось предложение рабочей группы под руководством помощника главы Главного морского штаба флагмана 2 ранга В. А. Алафузова. Разглядывая 9 и 10 февраля 1939 года вопрос о возможности переделки недостроенного крейсера «Адмирал Бутаков» в самоходный артиллерийский щит, она признала более целесообразным переоборудовать его в учебный корабль, так необходимый флоту; к тому же таковой артщит применять в Финском заливе выяснилось, сложно.

Действительно, созданное скоро тактико-техническое задание (ТТЗ) оставалось в духе ветхого проекта крейсера, поскольку предусматривало оружие корабля лишь палубными 130-мм и 100-мм артиллерийскими установками. Исходя из этого Научно-технический комитет (НТК) советовал заменить их на 130-мм «башенные миноносные установки» и предусмотреть оружие 76,2-мм и 37-мм зенитными орудиями (кроме этого в башнях) новых образцов и современных крейсерских устройств управления артиллерийским огнем. Учитывая вывод НТК, Основной армейский совет (ГВС) флота 25 августа 1939 года утвердил главные тактично-технические элементы (ТТЭ) учебно-артиллерийского корабля, переоборудоваемого из недостроенного крейсера, и обязал НТК представить новое ТТЗ к 1 октября.

В соответствии с внесенным коррективам, на крейсере следовало разместить по восемь 130-мм (Б2-ЛМ). 76,2-мм (39К) в двухорудийных башенно-подобных установках, восемь 37-мм (46К) орудий – в четырехствольных и столько же 12,7-мм пулеметов ДШК в четырех башенках. В состав минно-торпедного оружия надлежало включить пятитрубный 533-мм торпедный аппарат, глубинные бомбы и принимаемые на верхнюю палубу мины заграждения.

Для энергетической установки следовало воспользоваться механизмами судов проектов № 30 (эсминец типа «Огневой») либо № 48 (фаворит типа «Киев») с их эшелонным размещением под броневой палубой. Оговаривалась дальность плавания экономическим ходом – не меньше 5000 миль и автономность – порядка 15 дней.

Разработку эскизного и технического проектов намечалось поручить одному из конструкторских бюро Народного комиссариата судостроительной индустрии (НКСП) с ее исполнением, в соответствии с распоряжению ГВС ВМФ, соответственно к 1 января и 1 мая 1940 года, с тем дабы произвести переоборудование корабля и сдать его в первой половине 40-ых годов двадцатого века. Но НКСП, ссылаясь на загруженность конструкторского бюро, брался выполнить в течение 1940 года лишь первую половину работы, вторая же переносилась в будущем году.

Вследствие этого начало переоборудования отодвигалось на конец 1941 года с вероятным его окончанием в первой половине 40-ых годов двадцатого века. Исходя из этого, учитывая создавшееся положение, глава Управления кораблестроения (УК) инженер-флагман 3 ранга А. А. Жуков счел вероятным дать согласие с мнением НКСП и просил ГВС утвердить эти сроки проектирования корабля.

По окончании одобрения 18 февраля 1940 года главой ГМШ флагманом флота 2 ранга Л. М. Галлером тактико-технического задания ЦКБ-32 взяло 23 марта костюм на разработку проекта переоборудования «Адмирала Бутакова» в учебный крейсер с понятием эскизного проекта в IV квартале. Обязанности главного конструктора возложили на инженера Л. М. Ногида, за механическую часть отвечал А. Е. Певзнер.

Работа над проектом, взявшим № 78, была сверхсложной, поскольку потребовала проработки последовательности принципиальных вопросов, разрешение которых связывалось с

«необходимостью принимать во внимание с уже существующею на корабле конструкцией».

Помимо этого, требовались тщательный доковый осмотр корпуса на предмет его годности, очистка помещений от лишнего хлама, снятие отдельных подробностей механизмов и не всецело смонтированных котлов. От исполнения этих мероприятий и первую очередь зависел срок сдачи проекта, потому что требовались съёмки и проверка чертежей с натуры как снаружи, так и в корпуса.

Приступая к разработке проекта, ЦКБ-32 поставило перед собой задачу максимально применять готовый корпус и в основном его подводную часть, с тем дабы сохранить линии внутренних гребных их мортиры и валов и выкружки. Тем более что, как продемонстрировал ориентировочный расчет валопровода, начальная конструкция мортир разрешала разместить в них новую дейдвудную трубу для вала диаметром около 325 мм (диаметр прошлого – около 270 мм).

А это уже появилось достаточным для передачи мощности в 30 000 л.с. на любой из двух гребных винтов. Действительно, для этого требовалось принять линейное размещение механизмов, поскольку только оно разрешало сохранить условия технического задания, предусматривающие размещение и разборку турбозубчатого агрегата (ТЗА) под броневой палубой.

Случились трансформации и в котельной установке (по ТТЗ – четыре котла с корабля проекта №30 и два вспомогательных, созданных для проекта №59 – эскадренного тральщика «Владимир Полухин»), так как для нее более приемлемыми явились котлы проекта №29 (корабль типа «Ястреб»), да да и то у них следовало пара уменьшить топочный количество и принять второе размещение арматуры, дабы они кроме этого имели возможность поместиться под броневой палубой. В качестве вспомогательного предполагалась установка котла с корабля проекта №26 (крейсер типа «Киров»). котлов и Такое расположение механизмов, утвержденное главой ГМШ 13 июня, разрешало сократить срок постройки (уменьшало количество корпусных работ и соответственно время нахождения в доке) и уменьшить длину машинно-котельной установки на 2,5 м, установить одну дымовую трубу, что создавало дополнительные; пользы при размещении артиллерии, самолетов, шлюпочного устройства и пр., и давало заметный выигрыш в остойчивости (метацентрическая высота увеличивалась на 50-100 мм) и в массе принимаемого балласта.

Завершив работу, ЦКБ-32 направило 14 августа эскизный проект №78 на утверждение в Управление кораблестроения, где 23 августа произошло его рассмотрение техническим советом при НТК. На протяжении дискуссии проекта предлагалось учесть следующие советы: снизить высоту фок-мачты на один ярус (вывод адмирала И. И. Грена), осуществить более рациональную планировку внутренних помещений с повышением площади центральных артиллерийских постов, сократить многотипность аппаратуры связи и предусмотреть сорок штатных мест для курсантов электромеханических профессий.

Не отыскало помощи увлекательное предложение, высказанное инженер-капитаном 2 ранга Н. Н. Зевельтом, об установке в носовой части 130-мм универсальных установок В-24, потому, что их разработка пребывала в стадии эскизного проекта и имела возможность задержать срок готовности учебного корабля. Громаднейшие же сложности появились при определении нагрузки корабля и оценки остойчивости, поскольку по ним отсутствовало единое вывод НТК и ЦКБ-32.

Так, первый думал, что с целью достижения начальной метацентрической высоты при стандартном водоизмещении 0,33 м следовало принять 500 т балласта, а расчеты второго выражались соответственно цифрами 0,36 м и 1200 т, но наряду с этим появлялась угроза ухода под воду броневого пояса при полном водоизмещении. Исходя из этого техсовет, посчитав вероятным утвердить эскизный проект №78 как удовлетворяющий поставленным кораблю требованиям и ТТЗ, советовал улучшить остойчивости. С целью достижения данной цели он счел нужным сократить начальную метацентрнческую высоту при обычном водоизмещении 0,75 м, ссылаясь на опыт эксплуатации легкого крейсера «Красный Крым» (бывший «Светлана», головной в серии крейсеров), имевшего эту величину равную 0,72 м; как на переходе из Балтийского моря в Тёмное, так и при предстоящей работе он продемонстрировал достаточно хорошие мореходные качества.

Из вторых пожеланий, каковые следовало учесть при предстоящем проектировании, необходимо отметить использование герметических стеллажей для хранения запасных торпед, как на фаворите «Ташкент», и установку параванного устройства со шпироном по примеру германских судов с креплением коренных финишей тралящих частей; на уровне главной линии. Что касается успехи указанных параметров остойчивости, что обеспечивалось по большей части верным распределением составляющих весовой нагрузки корабля, то ЦКБ-32 посчитало более рациональным установку бортовых булей. Но окончательное решение вопроса оставалось в компетенции главы НТК по ходу разработки технического проекта.

Тем временем техотдел Краснознаменного Балтфлота наконец-то приступил к исполнению указания руководства от 17 мая о подготовке «Адмирала Бутакова» к очистке и осмотру помещений. Обследование корабля велось со 2 по 14 сентября в доке им. Митрофанова и Кронштадте.

Оно продемонстрировало, что корпус имеет большое оборжавление, в особенности в районе переменной ватерлинии, где глубина громадного количества раковин достигала 2,5-15 мм, что уменьшало толщину страниц более чем чем на 25 %, ? головок всех заклепок кроме этого были разъедены ржавчиной. В главном броневом поясе, еще не совсем собранном, с каждого борта отсутствовали по две броневые плиты. Приблизительно наполовину не была проклепана броня верхней палубы, а на другой ее части из-за проржавевших головок надлежало заменить 90 % заклепок.

Комплект корабля был в удовлетворительном состоянии. Согласно точки зрения рабочей группы, его корпус в целом по окончании производства работ по замене частей, затронутых ржавчиной (полная смена двух днищевых поясьев наружной обшивки с каждого борта, отдельных частей платформ, пастила второго дна при необходимости в районе турбинных отделений, переклепка 75% всех заклепок и пр.), появился в полной мере пригодным для предстоящей эксплуатации и мог быть использован для переоборудования и учебный крейсер.

Действительно, не удалось узнать состояние ширстрека под бортовой броней, баллеров рулей, комплекта в бортовых отсеках, накладных страниц второго дна по стрингерам в котельных отделениях. А это, по опыту аналогичных работ, означало, что при подробной дефектации и в ходе перестройки количество заменяемого материала имел возможность возрасти в два раза.

Окончательное приведение корабля в порядок завершилось к концу декабря. С него сняли оставшееся оборудование, очистили внутренние помещения и трюмы от мусора. Подводную часть кроме этого очистили от ржавчины и покрасили; в целом корпус привели в состояние, уменьшающее его износ при консервации.

В это же время, ЦКБ-32 внесло в проект последние советы разных подразделений ВМФ, а также предусмотрело и собственный вариант установки булей, и направило его на заключение в Управление кораблестроения. Так, главные элементы учебного крейсера «Аврора» (такое наименование кораблю присвоили 25 ноября), полученные в эскизном проекте, выглядели следующим образом (в скобках эти варианта с булями): водоизмещение стандартное 7800 (6810), обычное 8500 (7535) т, громаднейшая протяженность 158,4, ширина по КВЛ без брони 15,18, высота борта до верхней палубы 9,03, осадка при обычном водоизмещении 6,45 (5,55 м), поперечная метацентрическая высота при стандартном водоизмещении 0,36 м (0,82), неспециализированная мощности энергетической установки (две паровые турбины по типу проекта №30, шесть основных паровых вспомогательный котёл №29 и котлов проекта проекта №26) 54 000 л.с., скорость полного и экономического хода около 28 и 14 уз при миль и соответствующей 1300 дальности 4000 плавания, полный запас горючего около 1200 т, автономность 15 сут.

Бронирование включало основной 75-мм и верхний 25-мм бортовые пояса. Причем основной пояс возвышался над ГВЛ при обычном водоизмещении при установки булей на 1,23 м, с погружением в воду – на 0,87 м, а без бортовых наделок он при полном водоизмещении уходил под воду. 20-мм страницами бронировались верхняя и нижняя палубы, перегрузочные помещения и барбеты, 50-мм – траверз на 125-м шпангоуте, труба и крыша боевой рубки (толщина стенок 100 мм); башенноподобные установки главного калибра и 76,2-мм зенитных орудий защищались 8-мм, а 37-мм автоматов и 12,7-мм пулеметов – соответственно 14-мм и 10-мм броней.

Артиллерийское оружие в соответствии с утвержденным ГВС главным ТТЭ с боезапасом на любой 130-мм, 76,2-мм, 37-мм и 12.7-мм ствол соответственно по 200, 300, 1000 и 2500 выстрелов. Минно-торпедное оружие: два трехтрубных 533-мм торпедных аппарата типа 1-Н и сорок (в перегрузку) мин заграждения типа АГ либо КБ-3, бомбовое – по двадцать громадных и малых глубинных бомб. Имелось по два боевых и запасных паравана К-1.

Устройства управления артиллерийским огнем главного калибра складывались из носовой группы КДП2-8 «Б-41-3» с центральным постом по схеме проекта крейсера №68 (типа «Чапаев») и кормовой – КДП2-4 «Б-43-1» – проекта №30. Зенитные орудия правого борта управлялись посредством стабилизированного поста наводки СНП-250, левого борта – СВП-29. Оружие корабля дополнялось самолетом КОР-2 и дымовой аппаратурой ДА-№2Б и ДА-1, тремя 90-см боевыми и четырьмя 45-см сигнальными прожекторами.

Средства связи – типовые для легкого крейсера. Число практикантов складывалось из восьмидесяти слушателей, минно-торпедных, штурманских и экспертов средств связи (180 человек) и курсантов электромеханических профессий (40 человек).

Корабль должен был иметь возможность самостоятельно возвращаться на базу при затоплении двух любых отсеков, но в эскизном проекте это не относилось к случаю затопления обоих турбинных отделений, с чем Управлению кораблестроения было нужно дать согласие, поскольку корабль имел линейное размещение машиннокотельной установки. Согласно мнению Управления кораблестроения предложенное в проекте №78 неспециализированное размещение взяло одобрение при необходимом исполнении ЦКБ-32 следующих указаний: с целью достижения достаточной остойчивости для разных вариантов нагрузки дать добро установку булей; пересмотреть размещение постов и надстроек на фок-мачте, уменьшив ее громоздкость и высоту; принять в техническом проекте установку четырех турбогенераторов и двух дизель-генераторов по 165 кВт любой; выполнить другие замечания центральных управлений ВМФ.

Но, согласившись с возможностью реализации данного проекта, глава Управления кораблестроения инженер-контр-адмирал Н. В. Исаченков все же посчитал нужным отказаться от переоборудования «Адмирала Бутакова» в учебный крейсер, потому, что неспециализированная трудоемкость востанотельных работ корпуса при установки булей становилась сопоставимой с постройкой нового корабля, и так срок переоборудования выяснялся таким же, как н постройка головного крейсера (т. е. три-четыре года). К тому же, предусмотренные проектом механизмы и вооружение, используемые и на новых судах, имели возможность привести к напряжЁнности в их поставках, что кроме этого отразилось бы на сроках готовности учебного крейсера. Помимо этого, цена переоборудования по предварительным подсчетам составила 110-125 млн. рублей, тогда как цена серийного крейсера типа «Киров» с оружием – около 150 млн.

Кроме всего другого, не обращая внимания на установку механизмов и вооружения последних образцов, корабль все равно оставался с устаревшей совокупностью бронирования, не снабжавшей надежную защиту от снарядов средних калибров (130-мм и 152-мм), и не отвечавшим

Судьба крейсера: как Адмирал Горшков стал флагманом ВМФ Индии

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: