Quarthadast. глава ii — иарбантова война и магон i

      Комментарии к записи Quarthadast. глава ii — иарбантова война и магон i отключены

Хорошего времени дней, коллеги! Сейчас я публикую следующую часть собственной древней альтернативы Quarhadast, касающуюся истории Карфагена. Задержки с ее публикацией были связаны как объективными обстоятельствами (необходимость более детальной проработки военной составляющей), так и субъективными (увлеченность современным флотом).

Но сейчас я таки допилил ее, и настало время обновиться.

Вступление

Значительной проблемой написания альтернативы по Карфагену есть то, что долгое время по большому счету неизвестно, чем вправду занимались его обитатели. Само собой разумеется, они имели возможность легко медлено толстеть, торговать, получать деньги и плодиться, но что-то я сомневаюсь, что в течении VIII–VI столетий до н.э. картина была столь благостной.

Одновременно с этим, громадных и важных событий для города не предвидится кроме того в альтернативе, и было бы хорошо «перескочить» сходу на вкусности VI века до н.э., в то время, когда Карфаген купит полную независимость от собственной метрополии и начнет отжигать по полной в Западном Средиземноморье. Но и через чур скоро это запрещено, в противном случае окажется дурной тон.

И потому я решил «искусственно» насытить данный период событиями, каковые я в большинстве случаев не берусь обрисовывать, и потому время между началом и основанием города его экспансии (где-то VII век до н.э.) будет заполнено конфликтами с нумидийцами за почву и внутренней борьбой за власть между торгово-царями и аристократической верхушкой в попытках уравновесить власть друг друга. Ну а как это оказалось – делать выводы вам.

Само собой, я открыт для предложений – употребить их в дело не обещаю, но обязанность выслушать их на себя беру. Кроме этого на всякий случай добавлю, что целый текст, нижеуказанный – это другая история. В противном случае мало ли.

И да, особенная признательность сотруднике Молотку за то, что помог отшлифовать кое-какие нюансы для придания им большей реалистичности. Фэнтезя по Карфагену стала чуть менее фэнтезийной.

Начало Иарбантовой войны

Quarthadast. глава ii - иарбантова война и магон i

Нумидийские конники. Само собой разумеется, это значительно более поздние времена, но для нумидийцев за столетия соседства с Карфагеном в оснащении поменялось не так много всего.

Иарбантова война стала первым важным опробованием для Карфагена. На 789 год до н.э. население города составляло около 15–18 тысяч людей, что разрешало при большом напряжении сил выставить 3–3,5 тысячи солдат для сражений с неприятелем. Приблизительно 500 солдат имела возможность дать союзная Утика, еще столько же солдат удалось нанять в Тире.

Возглавлял их лично царь Ацербус, которому помогали суффет Утики Гимилькон и тириец Битий. Для карфагенской бедноты, которая выразила желание пойти на войну, но не смогла приобрести себе оружие, и потому за счет царской казны они были вооружены метательными копьями, ножами и легкими кожаными щитами и выяснены в легкую пехоту [1]. Среди солдат числились кроме этого две много Перворожденных – столь стремительный рост их численности был связан с тем, что по указу Элиссы в Бхормаханат стали брать сирот бедных и первенцев семей.

Стоит кроме этого кратко поведать про нумидийцев, а основное – про их царя Иарбанта. Сами нумидийцы делились на две группы племен – восточные и западные [2]. Восточная Нумидия славилась громаднейшей агрессивностью и воинственностью, и была поделена на множество племен. Но непременно при таком хаосе должен был показаться фаворит, что должен был объединить племена под одним сильным началом.

Таким фаворитом стал папа Иарбанта, что силой принялся собирать нумидийский народ в единый кулак [3]. Процесс был закончен по окончании его смерти молодым и амбициозным сыном, что кроме этого успел истребить всех собственных братьев, ликвидировав угрозу собственной власти. Иарбанта интересовали только три вещи – достаток, слава и власть. По окончании окончательного объединения Восточной Нумидии и подавления мятежей он начал войны с Западной Нумидией, где шли схожие процессы.

Наряду с этим еще не объединенные массасилии владели таким численным перевесом, что Иарбант увяз, и войны шли друг за другом без особенного успеха. Параллельно с этим Иарбант пробовал забрать под контроль Карфаген и другие финикийские колонии. Война стала для него в определенной степени неожиданностью, поскольку он не считал, что карфагеняне постараются оказать ему сопротивление.

Однако, его войско, насчитывавшее, по различным оценкам, от 5 до 8 тысяч конников, было готовым к бою.

Первое сражение случилось практически сразу после того, как Карфаген отклонил ультиматум Иарбанта об изгнании царицы и царя и передаче города в его распоряжение. Армия финикийцев [4] выступила из города, выстроившись в линию и расположив легкую пехоту по флангам. Раздельно держались колесницы, каковые должны были обстреливать легкую конницу нумидийцев [5]. Армия Иарбанта пробовала расстроить последовательности союзников наскоками легкой кавалерии, но все попытки были провальными.

Подобный ход битвы для нумидийцев был открытием – битвы с соседями в большинстве случаев завершались куда стремительнее, в следствии чего их последовательности смешались, и атаки закончились. Записав себе победу «по очкам», финикийцы отошли в собственный город, а нумидийцы отправились к Тунету.

Сама битва являлась очень противоречивым событием – так, не было никаких обстоятельств карфагенянам покидать упрочнения собственного города, не считая разве что показательных. Не имея бессчётной кавалерии, царь Ацербус, что руководил битвой, очень сильно рисковал, выступая против превосходящего конного воинства, и он не имел возможности знать, что по окончании первых неудач массилии будут так дезорганизованы, что не смогут кроме того отрезать его воинство от города.

Но, аналогичных неточностей он более не делал, и большие воинские отряды более не покидали черты муниципальных упрочнений, каковые в спешке достраивались. Распустив отряды союзников, Карфаген выплачивать дань Иарбанту, готовься в любую секунду взяться за оружие. Сам же Иарбант практически сразу после сражения был должен покинуть окрестности Карфагена, усилив гарнизон Тунета – пришли вести о том, что массасилии принялись нападать на его территории.

Оставшиеся недалеко от финикийского города силы массилиев довольно часто совершали рейды к его стенкам, но любой раз приобретали отпор. Установилось шаткое равновесие, которое продлилось целых пять лет, до 784 года.

Разобравшись с массасилиями, Иарбант снова возвратился к идее завоевания Карфагена. К тому времени, Наверное, вождю массилиев стало ясно, что просто так город ему не взять – по крайней мере, пока его защищает армия. Потому было решено ударить по Утике с расчетом на то, что армия карфагенян выйдет на помощь собственному ближайшему союзнику. При таких условиях нумидийцы имели возможность обескровить воинство карфагенян и уменьшить взятие города.

Распустив слухи, что из-за больших потери в войне с массасилиями армия Иарбанта уменьшилась до тысячи наездников, нумидийцы поднялись у стенку Утики. Город, расположенный вдалеке от побережья, был изолированным от подвоза поставок провианта. Главная часть нумидийского войска – около 4 тысяч людей [6] – держалась на расстоянии от города, стараясь не выдавать собственный местонахождение раньше времени.

Сразу после начала осады граждане Утики послали вестников в Карфаген [7] – солдаты Иарбанта не стали их перехватывать. Карфагеняне ответили достаточно скоро – уже через сутки из города выступил отряд численностью приблизительно полторы тысячи человек. Царь Ацербус принял условия игры, навязанные ему Иарбантом, и за эту неточность ему было нужно платить.

Но, битва у Утики начиналась удачно – завидев приближение карфагенян, часть гарнизона города вышла в поле, в следствии чего немногочисленные нумидийцы были зажаты с двух сторон и были вынуждены отойти. Соединившись с утикийцами, Ацербус решил нанести удар по нумидийскому лагерю и уже готов был начать его штурм (в том месте закрепились бежавшие с поля боя конники), в то время, когда показалась главная часть армии Иарбанта.

Союзники постарались скоро занять лагерь, но это у них не получилось, в следствии чего сейчас уже они были зажаты с нескольких сторон. Ацербус решил отводить войско к Утике, и финикийцам было нужно отражать атаки превосходящей массы нумидийцев. Утраты скоро стали исчисляться сотнями. Не обращая внимания на это, им удалось пробиться к узким муниципальным вратам, через каковые войско неспешно начало втягиваться в город.

Однако, нумидийцы наседали , и дабы разрешить остальным спастись за стенками города, царь Ацербус выдвинулся вперед вместе с Перворожденными, отвлекая неприятелей на себя. К нему примкнули немногочисленные солдаты Утики, сохранившие порядок в своих рядах, во главе с все тем же Гимильконом, и стрелки, расположенные на стене. Этим смельчакам удалось сдерживать нумидийцев , пока в поле не остались они одни.

Перворожденные и солдаты Утики в организованном порядке направились в город, унося тела погибших недалеко от городских врат. Среди них были и оба предводителя воинства – суффет Гимилькон и царь Карфагена Ацербус.

Не хотя сдаваться

Боевая колесница. По большому счету, это индийская повозка войны, но когда я заметил эту миниатюру – я влюбился.

Скорбь, охватившая Карфаген, не поддавалась описанию. Для всех карфагенян, а также для утикийцев царь Ацербус был знаком борьбы, организатором защиты и гордым воином финикийцев в Африке. Почитаем был и суффет Гимилькон, что непрерывно избирался на эту должность еще со времен основания Карфагена.

По окончании того, как армия карфагенян морем переправилась в родной город вместе с телами павших, на повестке дня стоял только один вопрос – что делать дальше? Многие обитатели города поддерживали то, дабы прекратить борьбу, но существовало и противоположное вывод – нужно мстить.

Царица Элисса постаралась было договориться с Иарбантом о мире на условиях подчинения колонии нумидийцам, выплатах дани, а также давала слово обдумать выдачу собственной сестры замуж за него, но победителя «понесло» – он настойчиво попросил полного контроля над городом и захотел забрать в жены не только Анну, но и саму Элиссу, чьего мужа только что убили его солдаты. Царица была шокирована подобным предложением.

И не смотря на то, что часть старейшин города поддерживала то, дабы дать согласие на эти условия, Элисса все же решила хранить собственному погибшему мужу верность и по окончании его смерти, и решила бороться дальше. Ее ответ отыскало тёплую помощь у Перворожденных, каковые жаждали отомстить за смерть любимого ими царя. Но самым главным приверженцем аналогичного ответа был царевич Магон, которому в то время исполнился 21 год.

Держа в руках урну с прахом отца [8], он поклялся, что не взойдет на трон и не успокоится, пока его папа не будет отмщен, что было встречено бурей ликования. До этого момента бремя правления полностью сосредоточилось в руках Элиссы, которая, но, постоянно поддерживала начинания сына. Иарбант, разгневавшись из-за для того чтобы поворота событий, решил захватить город неожиданной атакой, которая провалилась – защитники упрочнений перешейка своевременно подали сигнал тревоги.

Тогда была предпринята ночная пешая атака, на протяжении которой обнажённые солдаты массилиев вплавь преодолели залив Ариана [9] и неожиданно напали на город ночью, пробуя отвлечь гарнизон, пока главные силы будут брать вал на перешейке. Сперва атака имела успех, но скоро пребывавшие в городе войска (а также Перворожденные) вместе с местными обитателями скоро организовались и перебили диверсантов.

Атака же на упрочнения со стороны материка и вовсе провалилась – защитники вала не теряли бдительность и не покидали собственных постов. Провал двух попыток войска Иарбанта завладеть городом без шуток укрепил боевой дух карфагенян, а нумидийцы, напротив, разуверились в собственных возможностях и покинули окрестности города.

Затем Магон установил контакты с Тиром и массасилиями. Колонии тирян пользовались широкой автономией, но одновременно с этим не рассчитывали на помощь собственной метрополии. Магон же послал царю Тира Пигмалиону запрос о помощи, справедливо позиционируя Карфаген как полезнейшую его колонию, которую Тир может вот-вот утратить.

Связи же с массасилиями нужны были для действенной борьбы с конницей Иарбанта, многочисленность которой создавала значительную проблему для в основном пеших карфагенян. Наряду с этим и в Тир, и к массасилиям Магон отправился лично. Пигмалиона удалось убедить выделить деньги и маленький воинский отряд, что снова возглавил Бостар, что считался наиболее уважаемым в Карфагене тирянином.

С массасилиями же все складывалось не через чур удачно – помощи удалось добиться только у нескольких племен. Был заключен соглашение, по которому по первому кличу Карфагена должны были выступить тысяча наездников, которых карфагеняне должны были перевезти к себе морем, и устанавливалась постоянная торговля лошадьми – Магон вознамерился создать в Карфагене собственную кавалерию, осознаю, что без нее бороться с кочевниками будет практически что нереально.

Кроме этого, Магон тайно послал верных людей в Тунет и установил контакты с главой нумидийского гарнизона. И не смотря на то, что тот не хотел слушать никаких слов, не считая мольбы о сдаче, ему намекнули, что в случае если успех отвернется от его царя, то карфагеняне неизменно готовы радушно принять тех, кто не захочет поделить печаль поражений с Иарбантом. Параллельно с этими приготовлениями длилась постройка муниципальных упрочнений.

Вместе с теми упрочнениями, каковые расположились поперек перешейка полуострова, началось кроме этого возведение стен конкретно у жилого района города на случай повторения неожиданных атак нумидийцев Иарбанта.

Возмездие

Финикийсккая диера. В альтернативе таковой тип судов изобретают как раз карфагеняне, что разрешает им одержать победу над флотом тирян в маленьком конфликте между метрополией и колонией.

Война продлилась еще достаточно продолжительно – Иарбант разрывался между жаждой захватить Карфаген и необходимостью всегда воевать с массасилиями, а карфагеняне не собрали достаточной силы чтобы вести наступление. Но, финикийцы неспешно расширяли собственный влияние в регионе – дошло до того, что их торговцы якобы не из Карфагена торговали в Тунете, а недалеко от реки Баграда начали возводить сторожевые башни, цепочка которых неспешно протягивалась все дальше и дальше.

Наряду с этим карфагеняне старались по возможности наносить как возможно больший урон Иарбанту. К примеру, во второй половине 70-ых годов VIII века Иарбант предпринял большой поход против западных нумидийцев, собрав все вероятные силы в кулак для полного их подчинения. В то время, когда об этом определили в Карфагене, царевич Магон решился на рискованное предприятие – собрав Перворожденных и лучших солдат из жителей, он предпринял стремительный и наглый рейд к резиденции царя Иарбанта, расположенной недалеко от Атласских гор.

В том месте же пребывала небоевая часть его племени – по большей части старики, дамы и дети. Наступление было стремительным и неожиданным, в следствии чего завершилось полной победой. Все выжившие были реализованы в рабство, родственников Иарбанта и других знатных нумидийцев захватили в заложники. Совершив наступление, армия Магона в тот же час же возвратилась в Карфаген праздновать собственную победу. Иарбант был должен раньше времени свернуть собственные операции и привести войско к Карфагену.

Сделав вывод, что силой он мало чего добьется [10], царь нумидийцев вместе с аристократами решил пойти на переговоры, каковые велись у вала, под прицелом карфагенских стрелков. Магон поступил достаточно уникально – отпустив родственников аристократов без выкупа, он настойчиво попросил у Иарбанта (карфагеняне удерживали в плену двух его сыновей и трех дочерей) передать в его распоряжение все земли недалеко от Карфагена и Утики.

Иарбант, не обращая внимания на то, что эти земли были только малой долей территории его царства, отказался, по окончании чего переговоры провалились. Старший его сын (имя неизвестно) был убит на протяжении ритуального поединка на арене лично начальником Перворожденных, а младший Гиарб был реализован в рабство в Тире. Всех дочерей нумидийского царя Магон сделал наложницами.

Будущее жен Иарбанта малоизвестна – не смотря на то, что имеется упоминание о том, что они позднее уже выступали в качестве жен карфагенских аристократов. За исключением сыновей [11] Магон весьма мягко обошелся с родственниками Иарбанта. Это, вместе с освобождением других знатных людей без выкупа, показывало его в глазах нумидийцев честным и честным правителем, и более того – акцентировалось внимание, что текущий конфликт есть конфликтом как раз с самим царем, но никак не с нумидийцами.

Финиш войны был уже близок. Во второй половине 70-ых годов восьмого века Иарбант, у которого в то время остался только один наследник-сын, снова отправился на запад, стремясь покорить все племена нумидийцев под своим началом. Но пока его воинство было на западе, царь начал терять контроль над востоком – Тунет, что деятельно заселялся ливийцами, поднял мятеж. Часть гарнизона была перебита, остальные вместе с начальником перешли на сторону повстанцев.

Из Тунета тут же были посланы посланники в Карфаген и к ближайшим ливийским князьям с просьбами о поддержке и защите. Карфагеняне отреагировали мгновенно, в городе был размещен гарнизон, а в то время, когда прибыли войска ливийцев – был заключен контракт о взаимопомощи, и к карфагенскому гарнизону были добавлены ливийские конники.

Иарбант снова был должен прервать собственный поход на массасилиев, но к Тунету он сходу не отправился – было нужно подавлять мятежи подконтрольных ему племен, с чем он увяз на два года. Только в 775 году он подошел к Тунету, обитатели которого укрылись в Карфагене. Вместо них нумидийского царя встречало громадное войско союзников – пехота из Карфагена, Тира и Утики, и кавалерия Перворожденных, ливийцев и массасилиев.

Силы были приблизительно равны, и Иарбант принял бой – но умелые действия союзников вместе с предательством нескольких князей стали причиной его сокрушительному поражению. Иарбант погиб, а его сын Массинисса попал в плен не легко раненым. Пребывав в безнадёжном положении, он принял требования Магона, по которым почвы в округе Карфагена, Утики и Тунета переходили в собственность городов. Карфаген освобождался от выплаты дани, а Тунет становился совместным протекторатом ливийских князей и города.

Кроме этого Массинисса должен был выплатить контрибуцию Карфагену – которая, но, выплачивалась не золотом и серебром, а лошадьми в течении десяти лет. Затем соглашения были обновлены альянсы с массасилиями, Утикой, Тунетом и ливийцами, и посланы большие подарки в Тир – как царю Пигмалиону, так и в храм Мелькарта.

Только затем Магон дал согласие надеть корону и именоваться царем Карфагена, а Элисса добровольно отреклась от мирских забот и стала главной жрицей сравнительно не так давно перестроенного храма Танит, чей прошлый начальник погиб незадолго до того. Война, которая во многом поспособствовала становлению Карфагена как сильного регионального города, закончилась.

Магон I в борьбе за власть

Карта территорий и Карфагена его союзников к концу правления царя Магона I.

Не обращая внимания на то, что с победой над Иарбантом Карфаген существенно повысил собственный статус как в регионе, так и во всем финикийском мире, внутреннее его устройство оставалось очень неизвестным. Царица Элисса еще при жизни Ацербуса начала вырабатывать управленческий аппарат из представителей ведущих кланов. Чтобы упорядочить переменчивый мир политики, Элисса решила сократить число представителей и создала Ашарат, либо Совет десяти, куда входили люди со статусом старейшин.

Сам Ашарат игрался совещательную роль и служил больше зеркалом настроений ведущих торговых и промышленных кланов города. Семь постов старейшин были не постоянными, но три из них пользовались особенным статусом. Это были рабсерен [12] (глава Перворожденных), кухан-гадоль (главный жрец любого из ханаанейских всевышних, играл роль представителя главы и храмов Карфагенской религии) и рабхейль (глава армейского флота).

По окончании окончания Иарбантовой войны граждане Карфагена честно сохраняли надежду на то, что отныне им будет обеспечено мирное существование. Но надежды были мало связаны с действительностью, а действительность готовила для города новое опробование.

В первой половине 70-ых годов восьмого века погиб царь Тира Пигмалион, и в городе началась очередная гражданская война – на этот раз между претендентами на царский трон, к каким присоединилась и олигархическая партия, которая поддерживала сосредоточение власти в руках одних только суффетов и удаления от мирских вопросов царя [13]. Приверженцев олигархата дружно разбили, и они бежали в колонии, а также в Карфаген, а 771 году власть удалось захватить двум братьям-близнецам Закарбаалу и Милькираму.

И все бы ничего – Карфаген исправно отправлял десятую часть собственной годовой прибыли в храм Мелькарта (соответственно, и царям), высказывая полную покорность метрополии, но Закарбаал скоро убил Милькирама [14] и заявил, что не потерпит вторых царей в Тире и его колониях, не считая себя. Намек был весьма прозрачным – карфагенскому царю Магону совместно со своей семьей необходимо было либо собирать вещи и бежать, либо подготовиться к борьбе.

Карфаген выбрал борьбу. Был выстроен достаточно внушительный для собственного времени флот в 50 судов, причем более поздние источники утверждают, что все эти суда представляли собой первые в истории диеры, что, но, неизвестно точно. Был обновлен альянс с Утикой, Тунетом и ливийцами, а по побережью недалеко от города расположились сигнальные посты, готовые в любой миг зажечь пламя при первых показателях приближения Тира.

Наряду с этим Магон всячески старался ублажить Закарбаала и уговорить не затевать поход, но того «понесло». В Тире планировал громадной флот и достаточно большая армия наемников из Ассирии, Египта и Иудеи (численность малоизвестна). Во второй половине 60-ых годов VIII века экспедиция отправилась в Карфаген, причем возглавил ее сам царь Закарбаал. Карфагеняне, завидев приближение тирян, тут же послали вестников в Утику и Тунет, по окончании чего собрали армию и стали ожидать действий и прихода союзников Закарбаала.

Тот высадил собственный войско прямо на Карфагенском полуострове, по окончании чего разыгралось большое сражение одновременно и на суше, и на море. На земле воинство тирян первоначально пользовалось успехом, задействовав колесницы и смешав последовательности карфагенян, но ливийская конница склонила чашу весов в пользу союзников, и армия Закарбаала была прижата к воде.

На море же успех сначала сопутствовал карфагенским судам, в следствии чего тирские суда были потоплены либо рассеяны по морю. Закарбаал попал в безнадёжную обстановку, и ему было нужно договариваться о мире с царем Магоном. Требования последнего были достаточно мягкими – Карфаген признавал главенство Тира, но оставался монархией во главе с Элиссидами [15].

К тому же Закарбаалу было нужно снять в аренду суда у карфагенян для транспортировки остатков его армии обратно в Тир. Затем Закарбаал постарался было устроить локальную Чингизиду и подчинить себе всю Финикию, но был убит в одном из сражений во второй половине 50-ых годов восьмого века до н.э., и в Тире на какое-то время установилось олигархическое правление суффетов, поскольку Закарбаал не покинул совершеннолетних наследников, а его племянник Итобаал был еще через чур мелок.

Ну а в Карфагене тем временем заварилась каша с бежавшими из Тира приверженцами олигархата. В то время в городе еще отсутствовал университет суффетов и «народной» власти олигархов, тогда как в других городах (включая Утику) такая власть считалась обычной и единственно верной.

Само собой, карфагенянам хотелось больше оказывать влияние на внешнюю и внутреннюю политику собственного города, и 10 (а практически 7) мест в Ашарате им было определенно мало, тем более что назначались эти должности царем, а функции Ашарата были сугубо совещательными. Царь Магон со своей стороны не хотел ограничивать собственную власть и отдавать ее в руки людей, каковые имели возможность бы не разделять его цели. И все же он был согласен отыскать компромисс с карфагенскими олигархами – но они компромисса не хотели.

В следствии сформировался заговор, что возглавил некоторый Астарим. По его замыслу, требовалось поднять мятеж, в котором принимали участие бы вооруженные рабы – это должно было отвлечь гвардию Перворожденных от Бирсы, и тогда отборная несколько наемников должна была захватить Бирсу (делавшую функцию царского дворца и муниципальный цитадели) и перебить всех участников правящей семействе, не считая прямых представителей линии крови Мелькарта и Мельхиора.

Замысел начал реализовываться летом 765 года, в то время, когда все Элиссиды появились в городе. Но, замысел сразу же дал сбой – для подавления мятежа рабов были задействованы не все Перворожденные, а те, что остались в Бирсе, легко отразили атаку наемников и повязали их вожаков. Недолго бунтовали и рабы – когда стало ясно, что им не победить, они сложили оружие и отдались на милость царя.

Магон был очень сильно разгневан подобным мятежом, но показал смекалку, и обошелся с виновниками достаточно мягко – все бунтующие рабы взяли свободу, а их «провинившиеся» хозяева лишились гражданства и права его восстановления. Только Астарим и пара его приближенных понесли наказание за предательство распятием на кресте. Вместе с этим Магон дал обещание гражданам города реформы, и в следующем году был создан карфагенский сенат – Адира.

Но, царь показал хитрость, покинув за собой возможность блокировать любое ответ Адиры. Помимо этого, в Карфагене кроме этого был создан университет двух выборных суффетов, каковые практически представляли собой высшую аккуратную власть в городе, и выше них был только сам царь.

Назначение адирамов (сенаторов) велось только только общим гражданским голосованием, а оно именно дало неожиданный итог – большая часть в Адире организовала монархическая партия, которая всецело поддерживала царя. На какое-то время это уняло возмущение в городе, не смотря на то, что в будущем вопрос об ограничении царской власти будет подниматься еще неоднократно.

Наряду с этим стоит подметить, что на уровне города практически утвердилась народовластие (в ее древнем понимании), но Карфаген как государство оставался фактически ничем не ограниченной монархией – как раз с 764 года до н.э. начинается процесс постепенного разделения власти в Карфагене на государственный уровень и городской. В будущем это еще принесет собственные плоды.

Ну а по окончании победы над олигархами наконец-то настал долгожданный мир. Население росло, торговля расширялась. Земледелие на присоединенной по окончании Иарбантовой войны почва развивалось.

Сохранялись утепленные отношения со всеми соседями города, не считая разве что массилиев, каковые относились к сильному соседнему городу очень неоднозначно. Неспешно расширялась и сфера влияния Карфагена – так, в первой половине 60-ых годов VIII века удалось заключить альянс с городом Акрой (Гиппон Акра, он же Гиппон Диаррит, сейчас Бизерта), а в 754 – с Гиппоном (он же Гиппон Регий, сейчас Аннаба).

Оба этих города были основаны финикийцами задолго до Карфагена, но не достигли таких удач и оставались не сильный и неспособными отстаивать личные интересы городами, испытывая постоянные угрозы массилиев. Когда-то они стали частью страны Иарбанта, но по окончании его распада и гибели города неспешно взяли независимость, и решили искать помощь более сильного Карфагена, не хотя попадать под влияние нумидийцев.

Утверждение заинтересованностей Карфагена в этих городах стало последним большим свершением Магона, что погиб в первой половине 50-ых годов VIII века в возрасте 51 года, только на 9 лет пережив собственную маму, отождествляемую с богиней Танит Элиссу. Преемником Магона на троне стал его старший сын Бомилькар.

Примечания

1) Которой у карфагенян в начале их истории хватит большое количество, да и позднее пехота скутатов станет важным дополнением к тяжелым фалангам копейщиков.

2) Наподобие как так было и в действительности, но я могу ошибаться. По крайней мере как мы знаем, что восточные нумидийцы кроме этого назывались массилиями, а западные – массасилиями. В будущем будут употребляться эти заглавия.

3) К слову, про историю нумидийцев мы не знаем фактически ничего. Что снова же дает много места для маневров.

4) До тех пор пока еще финикийцев.

5) Таки решил применять колесницы в описаниях битв.

6) Утраты массилии все же должны были понести, кроме того с учетом пополнения последовательностей за счет подросших детей.

7) Расстояние между Утикой и Карфагеном – от 20 до 30 километров.

8) Ханаанеи в большинстве случаев практиковали погребение мертвых, но посмею допустить, что для царей и особо важных персон имело возможность использоваться сожжение в жертвенном огне, чтобы души погибших приняли форму дыма и отправились в царство Элохима.

9) Омывает с северо-запада Карфагенский полуостров.

10) Благо, опыт неудач по стремительному штурму Карфагена у него уже был.

11) Сыновья в таких случаях смогут отомстить в будущем, в отличие от дам. Так что ликвидация всех потенциальных угроз со стороны семейства – это очень здравая практика, причем не обязательно убивать всех – в то время отсылка Гиарба в Тир в качестве раба практически приравнивалась к ссылке на тот свет, к себе он попасть фактически не имел возможности.

12) Дословно «основной капитан». Ну либо как-то так – увы, я не знаю финикийский, потому приходится отталкиваться от весьма близкого к нему ивриту, и потому само слово «серен» возможно анахронизмом из далекого будущего.

13) Свергать потомка всевышнего Мелькарта, грозиться убить его – это значит рисковать собственной головой, а вот сократить его власть – это свободно.

14) Оба царя были соправителями в свое время, но правильной информации о них я не отыскал, их судьбы являются всецело придуманными.

15) Редкий случай заглавия семейства по имени ее дамы-основательницы. По крайней мере, у меня будет как раз так – больно уж лютая жесть будет, в случае если семейство станет Ацербусидами, да и популярностью Элисса в народе пользовалась куда большей, и власть практически была у нее, а не у мужа.

P.S. Намечается значительная неприятность — иллюстраций на тему Карфагена не так много, и не так долго осталось ждать они смогут очевидно закончиться. Что делать тогда — не знаю, но что-то нужно думать уже на данный момент…

P.P.S. До тех пор пока оформлял эту статью, два раза пропадал свет и трижды – интернет. Веселье но!

Чем завлекают исторические фильмы

Война и Мир том 1 часть 2 Л. Н. Толстой аудиокнига

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: