Переворот в югославии. мог ли советский союз поддержать белград?

      Комментарии к записи Переворот в югославии. мог ли советский союз поддержать белград? отключены

Глубокоуважаемые сотрудники!

На протяжении дискуссии АИ с «попаданцем» Александровым разговор много раз заходил на тему того, какие конкретно шаги имело возможность и должно было предпринять советское правительство в мире, применяя «послезнание» о событиях финиша 1940-го – начала 1941-го годов. Одним из главных таких событий, непременно, есть переворот в Югославии, случившийся 27 марта 1941 года. Дискуссии вероятных последствий участия СССР в этих событиях и посвящена эта статья.

Переворот в югославии. мог ли советский союз поддержать белград?

СТАЛИН. Товарищи, как вы оцениваете докладную товарища Александрова довольно предполагаемого в последних числах Марта переворота в Югославии? Вероятно ли это? И в случае если быть может, то какую позицию стоит занять Советскому правительству?

Поддержать ли Гитлера, и тем самым подтвердить собственную приверженность подписанному соглашению? Либо признать восставших как законную власть, но остаться в строгом нейтралитете, дабы и с Германией взаимоотношений не портить, но и лишних ресурсов еще одной европейской страны ей не давать? А возможно, воспользоваться моментом и, пока германская армия будет подавлять югославское восстание, ударить ей в пояснице, решив тем самым вопрос безопасности собственных западных пределов?

АЛЕКСАНДРОВ. Разрешите мне выступить?

СТАЛИН. Да, само собой разумеется. Вы в данной теме у нас самый сведущий.

АЛЕКСАНДРОВ. Мне бы хотелось остановиться на следующих качествах вероятной военной кампании. Первое, что необходимо подчеркнуть – это сроки. В известном мне мире переворот в Югославии случился 27 марта, 6 апреля немцы начали боевые действия по подавлению мятежа и уже 17 апреля всё было закончено.

Что из этого следует?

Никакой войны на два фронта не окажется. Немцы разобьют Югославию еще перед тем, как мы успеем добиться каких-то более-менее значимых удач. Из-за чего я так говорю?

Вследствие того что в случае если мы захотим воспользоваться отвлечением Германской армии на подавление Югославского переворота, то более неподходящего времени для предупредительного удара кроме того тяжело представить. Судите сами.

Во-первых, планируя удар по СССР на май, немцы в марте соберут еще мало армий в Польше. Причем большая их часть будет находится вовсе не на границе, а в глубине территории бывшей Польши. Так, отечественный удар придется, образно говоря, по безлюдному месту. К тому же, на подавление югославского восстания немцы кинут собственные самые боеспособные части – прежде всего танковые и моторизованные дивизии.

Это значит, что под отечественный удар эти дивизии не попадут. Но возвратятся на отечественный фронт именно к тому времени, в то время, когда отечественное наступление выдохнется, отечественные резервы будут раздерганы, а матчасть танковых подразделений будет потребовать техобслуживания.

Во-вторых, всю отечественную первую операцию нужно будет проводить в самый разгар весенней распутицы. В итоге ни на какое более-менее важное продвижение отечественных армий рассчитывать не придется. Кроме того без противодействия соперника все грузовики и наши танки застрянут на дорогах.

А к тому моменту, в то время, когда распутица закончится, немцы уже покончат в Югославии и успеют возвратиться обратно в Польшу.

В общем, в самом лучшем случае мы сможем выйти на предел р. Висла. Отечественное наступление выдохнется, немцы закрепятся на эргономичном в оборонительном отношении пределе. В итоге, мы так и не сможем нанести сопернику большой вред, но только сместим линию фронта западнее и выгадаем около месяца на мобилизацию индустрии.

Предвещать предстоящий движение событий я не берусь, но, разумеется, что в мае движение будет за немцами. Где, в то время, когда и в каком направлении нанесут удар они – сообщить, полагаю, на данный момент никто не сможет. А вот предвидеть то, что отечественные войска к тому моменту смогут не иметь крепкого фронта обороны, но иметь неприятности со снабжением по растянутым коммуникациям – весьма кроме того возможно.

В нехорошем, но более настоящем случае – мы кроме того до Вислы дойти не сможем. Вернее, может, местами и выйдем, но целого фронта не возьмём. Думаю, все не забывают отечественный поход в Польшу в осеннюю пору 1939 года? В случае если на Украине та же бригада Катукова продемонстрировала прекрасный результат, то в Литве и Белоруссии творилось целое безобразие на дорогах. Как в плане организации перемещения, так и в плане организации снабжения подвижных частей. Само собой разумеется, за прошедшее время мы большое количество трудились над этим вопросом, многому обучились.

Но очень обольщаться по этому поводу я бы не стал. Исходя из этого я и говорю, что весьма может стать, что хорошего, прочного фронта мы не успеем организовать. Это значит, что к моменту перехода немцев в наступление у нас не будет эргономичного рубежа обороны.

Потом хотелось бы отметить таких ситуации. Начало военных действий в последних числах Марта – начале апреля практически ставит крест на всех отечественных замыслах по повышению числа соединений. Особенность запланированного строительства такова, что вырабатывать новые дивизии без понижения боеготовности существующих нереально: тут нужно либо не вырабатывать новых дивизий вовсе, либо же пробовать всеми средствами оставаться вне войны хотя бы до лета.

Если не затрагивать реструкуризацию дивизий в приграничных округах, то резервов для создания новых дивизий с нуля у нас мало, практически их нет. Нам нужно будет затевать готовить резервные дивизии прямо на данный момент и совсем по второй схеме. Еще не созданной, кстати.

Но кроме того в этом случае эти дивизии готовься лишь летом. А резервы потребуется вводить в бой уже к маю месяцу, в противном случае и в апреле.

Помимо этого, начало военных действий в марте-апреле практически сорвет все отечественные замыслы по перевооружению танковых дивизий. Это значит, что танкисты снова отправятся в бой на беспомощных в броневом отношении автомобилях. Немцы – это не финны и не японцы. У них противотанковой артиллерии большое количество.

Так что в главной ударной силе мы понесем огромные утраты. Учитывая сегодняшние темпы производства танков новых образцов, промышленность восполнить утраты будет не в состоянии. А начавшаяся война не позволит танкистам, приобретающим танки новых типов, как направляться изучить новую матчасть.

А без хорошего знания собственного оружия большое количество на нем не навоюешь.

Кроме этого начало военных действий в последних числах Марта – начале апреля отнять у нас весеннего периода обучения армий. Под управлением маршала Тимошенко в прошедшем сезоне была проделана большая работа по увеличению боевой подготовки армий, но, как продемонстрировали осенние испытания, многие наиболее значимые вопросы отработаны очень слабо. К тому же, часть личного состава была в осеннюю пору выгнана с работы в запас, а снова прибывшие призывники, очевидно, многого не могут.

Исходя из этого, считаясь с возможностью нападения на нас Германии уже в текущем году, очень принципиально важно выгадать хотя бы пару-тройку месяцев для боевой подготовки. Особенно это относится осеннего весеннего прошлого призыва и призыва года 1941 года, в случае если правительство, само собой разумеется, даст его провести. А без таковой учёбы мы снова столкнемся с теми же проблемами, каковые преследовали нас на Хасане, Халхин-Голе и в Карелии.

Стыдно сообщить, но так как элементарных вещей не умели: не знали пулемета, не умели окапываться, совсем не применяли гранаты. Про сотрудничество на поле боя пехоты, танков и артиллерии, а уж тем более авиации без важной учёбы сказать кроме того не приходится. Так так как тут соперник совсем иного класса будет

И, возможно, самое основное. Я не знаю, будет 27 марта переворот в Югославии либо не будет. И если не будет, то не будет его вовсе либо восстание легко в второй сутки состоится.

Но в любом случае, дабы воспользоваться отвлечением немцев на Балканы, нужно будет отмобилизовывать армию. В случае если мы начнем мобилизацию по окончании того, как убедимся в том, что переворот в Югославии состоялся и немцы начинают сосредотачивать войска для подавления восстания, то начать атаку мы сможем только к тому времени, в то время, когда немцы подавят восстание и вернут войска обратно в Польшу. Тем самым будет обесценена сама мысль упреждающего удара.

Таковы отечественные неприятности со сроками сосредоточения.

Дабы хоть как-то выйти из сложившегося положения, нужно совершить мобилизацию заблаговременно. Разумеется, что мобилизация должна быть скрытной, под предлогом учебных сборов. В случае если мы будем ориентироваться на 27 марта, то сборы нужно будет затевать уже в первой трети марта. Само собой разумеется, о какой-либо подготовке личного состава, прибывающего из запаса, и тем более боевом слаживании частей и подразделений наряду с этим не может быть и речи.

Но мы успеем пополнить дивизии личным составом и хотя бы частично осуществить выдвижение армий. В этом случае неприятность содержится в том, что у нас нет никаких обеспечений, что переворот в Югославии состоится и состоится как раз 27 числа. Призвав приписной состав на сборы, через полтора-два месяца мы будем вынуждены распустить запасников обратно по зданиям.

Но какова будет ситуация к тому моменту, сообщить никто не имеет возможности. А ведь она возможно как раз таковой, что запасников, напротив, нужно будет призывать на работу, а не возвращать к себе!

И как раз исходя из этого я выступаю категорически против участия в Балканских событиях. Они смогут и не состояться, а мы израсходуем собственный драгоценнейший ресурс – скрытую мобилизацию под прикрытием учебных сборов. Считаю, что его нужно беречь для защиты собственной страны от угрозы агрессии.

Ну и политическая составляющая. Группировка германских армий у отечественных границ, само собой разумеется, имеет место, но сила ее не такова, дабы возможно было сказать о том, что она несет такую угрозу, что война есть единственно вероятным выходом. В этом смысле, множество зарубежных стран при жажде смогут трактовать отечественный ход как неспровоцированную агрессию.

Кроме этого вероятны недовольства и в стране. Судите сами. Война с Германией легкой и победоносной не может быть по определению. Это будет тяжелая, затяжная война, которая ляжет тяжелым бременем на все население нашей страны.

На данный момент, по окончании подписания соглашения о ненападении среди населения начало распространяться вывод о том, что Германия нам чуть ли не приятель. По крайней мере, так называемая политическая бдительность притупилась, многие расслабились и по крайней мере не рассматривают Германию как угрожающего соперника. Состояние пропаганды среди населения таково, что на сегодня невоенные люди смертельной угрозы от Германии не видят.

В этих условиях во всех лишениях и тяготах, каковые будут неизменно сопутствовать ведению войны, они будут винить Советскую власть. Так как по дешёвым населению в газетах и на радио данным никакой угрозы в виде сосредотачивающихся германских дивизий нет. А контракт о ненападении имеется.

Следовательно – снова же неспровоцированная агрессия.

Потом. В случае если мы говорим об подлинных обстоятельствах отечественных попыток уцепиться за Югославский переворот, то тут нужно осознавать следующее. Всё то, чем я вас так пугаю последние полгода – 26,5 миллионов погибших, голодающий в блокаде Ленинград, германские танки у стенку Москвы, предгорий и Сталинграда Кавказа – всё это, во-первых, известно лишь мне. Никто второй об этом не знает точно.

Исходя из этого кроме того в случае если мы воспользуемся переворотом в Югославии, начнем войну первыми и утратим в таковой войне «всего» 6,5 миллионов человек, то об данной, с позволения сообщить, «экономии» буду знать лишь я. А для остальных 190 миллионов советских граждан – это будет весьма и довольно высокая плата за войну, которую согласно их точке зрения возможно было и не затевать вовсе, а «отсидеться» за бумажкой соглашения о ненападении.

Во-вторых, озвученные мною цифры утрат и пределы продвижения германских армий – это плата за то, что в моем мире Красная Армия опоздала вовремя отмобилизоваться и сосредоточиться. Но как раз над тем, дабы избежать этого, мы и трудимся всё это время. Я не строю иллюзий, учитывая объективные факторы, считаю, что и Прибалтику, и Белоруссию, и Украину до Днепра мы вряд ли в начале войны удержать сможем.

Это тяжелейшие утраты и вряд ли уместно сказать о них как о плате за хорошую мотивацию населения в борьбе с агрессором. Но это так. И пренебрегать уверенностью тружеников Красной тыла и бойцов Армии в том, что они ведут борьбу за правое дело, я не могу. Пример деморализации царской армии в годы Империалистической войны, в то время, когда ни армия, ни страна толком не осознавала, за что она вести войну, нам повторять не нужно.

Исходя из этого без перестройки пропаганды среди населения применять Югославский переворот не составит большого труда вредно. Успеем ли мы соответствующим образом перестроить население за оставшееся время? Как отреагирует Германия на подобную риторику с отечественной стороны?

Я ответить на эти вопросы не могу.

И последнее. Я не могу с уверенностью заявить, что те люди, кто организует восстание в Югославии, все до одного – порядочные люди и им возможно доверять, как самому себе. Я не знаю их вовсе и связывать с ними судьбу целой страны считаю неоправданным риском.

С учетом высказанных мною качеств относительно неудобства начала нами военных действий в последних числах Марта – начале апреля, может показаться разумным постараться войти в контакт с этими людьми (имена фаворитов восстания известны) и попросить их о том, дабы они не спешили бы, потерпели бы с переворотом хотя бы до мая. Но никаких обеспечений того, что среди них, настоящих патриотов, нет ни одного провокатора, агента Германии, я дать не могу.

Следовательно, поступая так, мы можем сами собственными руками дать Гитлеру через этого провокатора красивый предлог для войны с нами. Другими словами вряд ли, само собой разумеется, целый данный переворот инспирирован немцами, но вот того, что среди бунтовщиков имеется внедренный германский агент, осведомитель, исключать никак запрещено.

Следовательно, не имея оснований для включения в переговоры с заговорщиками и не подключившись, так, к корректировке замыслов восстания в удачную для нас сторону, мы будем вынуждены идти на предлогу у событий. А сами по себе события, как я сообщил, будут развиваться в невыгодном для нас ключе.

Исходя из этого я еще раз сообщу, что я категорически против таковой выдумки. Не смотря на то, что и должен признать ее привлекательность. Но эта привлекательность – лишь на первый взгляд, без важного анализа.

А по сути – авантюра.

СТАЛИН. Другими словами, вы сами кашу заварили, а сейчас – в сторону желаете соскочить?

АЛЕКСАНДРОВ. Товарищ Сталин, доклад довольно вероятного переворота в Югославии 27 марта я сделал, в первую очередь, чтобы проверить, как развиваются события. Если они отправятся так, как обрисовано в докладе, значит у нас будет дополнительная уверенность в правильности отечественных шагов, в правильности той информации, которой мы располагаем довольно германских замыслов нападения на нашу страну, их сроков, средств и целей.

Следовательно, и о правильности тех ответных мероприятий, каковые готовим мы. В случае если же переворота не состоится, либо он пройдёт в другие сроки, либо приведет к второму результату, то у нас будет основание насторожиться. Значит, что-то пошло не так, значит, нам направляться быть настороже, значит, имеющаяся у нас информация не подтверждается и нам направляться готовься к второму варианту развития событий. Грубо говоря, переворот в Югославии – это как лакмусовая бумажка.

В случае если его нет, значит, нам нужно подготавливается к тому, что Германия может напасть на нас уже в мае; если он будет и немцы его скоро подавят, значит, возможно, германское наступление возможно перемещено на пара недель. В случае если же события в Югославии затянутся, значит, для нас значительно лучше, значит, у нас еще больше времени на подготовку будет, не смотря на то, что и внимательность ослаблять не следует – мало ли, что немцы выбросят? А вариант с упреждающим ударом я внес предложение больше для проформы, поскольку считаю, что правительству направляться разглядеть все вероятные варианты действий.

СТАЛИН. Ну что ж, давайте послушаем, что военное ведомство сообщит про ваши опасения довольно отечественного удара?

ТИМОШЕНКО. Ну что сообщить, товарищи? Товарищ Александров всё правильно и по полочкам разложил.

Мне тут и добавить очень нечего. Всё так. И распутица весенняя. Может, Германия и правда целый данный спектакль намерено разыгрывает, дабы вызвать нас в самое неудобное время? И про то, что в случае если мы решим воспользоваться этим восстанием, то нам нужно будет ставить крест на всех отечественных замыслах реструкуризации армии в текущем году. И про состояние агитации среди населения также правильно подмечено.

Я и сам об этом сообщить в далеком прошлом желал. Не дело это. Как взглянешь: так всё «на ура», без трудностей, «одними шапками закидаем». Так к войне подготовиться запрещено Но это тема отдельная. А про то, что среди заговорщиков предатели и проходимцы смогут быть, и что исключать этого запрещено, а потому и никаких переговоров с заговорщиками до переворота вести запрещено, это товарищ Александров также правильно говорит.

В общем, в случае если дело вправду так обстоит и тем более нет никаких обеспечений, что оно так и будет, то я также считаю, что при таком с позволения сообщить «основании» никакого важного мероприятия затевать запрещено. Само собой разумеется, товарищ Александров через чур уж пренебрежительно отозвался довольно отечественных вероятных удач в первом ударе. Но в целом, особенных удач от него ожидать, вправду, не следует.

Никакое шапкозакидательство тут недопустимо. Так что, исходя из сообщённого, я также против. Армии нуждаются в учебе, а для этого необходимо время.

К громадной войне с важным соперником мы еще не готовы.

СТАЛИН. А дипломаты что думают?

МОЛОТОВ. В Югославии, вправду, творится каша какая-то. В том месте большое количество кланов, каковые стараются друг друга подсидеть, и каковые готовы торговаться для собственной пользы с другими державами. Другими словами возможность переворота, я разглядываю, как весьма кроме того вероятную. Но, направляться не забывать да и то, что ввиду неспециализированной разобщенности успех для того чтобы переворота может оказаться временным.

Захватит власть одна группировка, договорится с нами, а до тех пор пока мы до них дойдем, в том месте уже другие власть захватят, каковые, к примеру, на Англию ориентированы, либо хуже того – на ту же Германию. Само собой разумеется, если бы мы с югославами жили по соседству, то игра стоила свеч. А так уж больно на большом растоянии идти к ним нужно, а сами они до нас точно не дойдут – им бы на месте удержаться. В общем, товарищи, я также против. Против развязывания войны в таких условиях.

Да и, учитывая, положение в народном хозяйстве, я за войну высказываться не могу. Нам нужен мир с Германией. Нам необходимы ее станки. на данный момент необходимы.

Для подготовки к той же войне. А война нам станки не позволит, война лишь убытки дает. Тем более громадная война.

Что же касается того, занять нам нейтральную позицию и поддержать, вернее, признать заговорщиков либо поддержать Гитлера, то я считаю, что необходимо дождаться переворота и узнать, какие конкретно цели, какую политику провозглашают новые власти Югославии. В случае если, как говорится в докладе, новая власть провозгласит мирные цели, то считаю, целесообразно занять нейтралитет. В этом случае никакой необходимости поддерживать Гитлера в его попытках подавить восстание нет.

В случае если цели мирные, то мир нужно поддерживать. А очень задабривать Германию подарками не следует – и без того практически вся Европа под Гитлером. Но в случае если заговорщики сходу займут открыто антигерманскую позицию, агрессивную позицию, то тут нужно будет думать, как из таковой ситуации выкручиваться.

А до тех пор пока что считаю преждевременным какую-либо определенную позицию занимать – нужно будет взглянуть, как события отправятся. В интернациональной политике преждевременные шаги ни к чему.

СТАЛИН. Значит, данные товарища Александрова к сведению. Никаких шагов предпринимать не будем. Будем ожидать.

Либо, товарищ Тимошенко, возможно стоит в приграничных округах для увеличения боевой готовности приписной состав нескольких дивизий заблаговременно призвать под видом сборов?

ТИМОШЕНКО. Товарищ Сталин, в случае если скрытую мобилизацию под видом учебных сборов и проводить, то проводить во всех дивизиях. Потому что частичная мобилизация при войны неприятности не примет решение. Но в случае если войны не ожидается, то считаю, что лишний раз со скрытой мобилизацией во всех дивизиях играться не следует. Это масштабное мероприятие, и мало ли как немцы на него отреагируют?

Особенно в случае если сопоставят отечественную мобилизацию и последующий через пара дней переворот в Югославии? У нас на март месяц и без этого запланированы масштабные учебные сборы по подготовке рядовых и младших начальников по дефицитным профессиям в танковые армии, артиллерию, сообщение, по подготовке для пехоты младших начальников из рядовых, и младших лейтенантов из младших командиров и запасников. Так что я, товарищ Сталин, не вижу особенной необходимости в частичной мобилизации.

Без полной мобилизации, без перевозок из внутренних округов частичная мобилизация ничего не позволит. Само собой разумеется, расширить численность приграничных дивизий народный комиссариат обороны не против. Но лишь в случае если такое повышение не отправится в ущерб запланированным учебным сборам по подготовке командиров и специалистов. Но, опасаюсь, правительство на такое повышение завлекаемых к сборам запасников не отправится.

В этих условиях я считаю более серьёзным сосредоточиться на задачах обучения.

СТАЛИН. Другими словами дополнительный призыв запасников проводить не нужно?

ТИМОШЕНКО. Лишь если он будет совершён сверх уже отведенного лимита на проведение рассчетных учебных сборов.

МОЛОТОВ. Правительство на это пойти не может. У нас армия и без того растет как на дрожжах, а замыслы для сельского хозяйства и промышленности лишь растут.

С таким ростом армии как бы нам опять, как 39-м, не скатиться вниз во всем.

СТАЛИН. Рост численности армии в сложившихся интернациональных условиях – объективная необходимость. Экономический базис войны, о котором сказал Ленин, само собой разумеется, никто не отменял.

Нужно вернее расставлять приоритеты, нужно думать о том, от чего в сложившихся условиях возможно отказаться, а на чем сосредоточить упрочнения.

МОЛОТОВ. Да у нас что ни забери – всё усиливать нужно, во всё вкладываться нужно. И любой на себя одеяло тянет, и каждому всё больше и больше подавай. Железные дороги строить нужно? Нужно.

переработку и Нефтедобычу увеличивать нужно? Нужно. Самолеты, танки, моторы – всё это нужно и любой раз во всё громадных количествах.

Про заявки на снаряды по большому счету молчу – дай им волю, они целый металл в стране в боеприпасы угрохают. Танков наделали – сейчас им танкоремонтные фабрики подавай, к тому же и новые танкостроительные. А людей где на это всё забрать? Станки? Электричество?

А кормить их всех кто будет?

СТАЛИН. Да ты не горячись, Вячеслав. Всё это так. Но это – дело для страны необходимое, а потому отечественная с тобой задача – думать о том, как это осуществить, как распределить имеющиеся у нас ресурсы. не забываешь, поскольку пара лет назад мы кроме того грезить не могли о том, что имеем сейчас. Да и то, тогда, имея ничто против сегодняшнего, каких удач мы добились! Какую промышленность отстроили!

Так что, что не сообщи, а сейчас нам легче – мы многое имеем.

МОЛОТОВ. Тогда в индустрию, в постройку вкладывались, экономя на армии. И численность была меньше, и металла на любой танк, любой корабль намного меньше тратилось. А сейчас количества армейских заказов возросли, а требования к росту индустрии не понижаются.

Так не делается, и вашим и отечественным в один момент угодить запрещено. В случае если ситуация требует повышенного внимания оборонным заказам, то нужно разумно ставить задачи индустрии.

СТАЛИН. Ну вот по предложению товарища Александрова два из четырех танкоремонтных завода, о которых ты сказал, именно из замысла и вычеркнули. Тимошенко от дополнительных сборов отказался.

Так что ты не горячись на военных, они также знают неприятности индустрии, ищут обоюдные ответы. Вот и сейчас, как видишь, все как один решили откладывать войну до последней возможности, дабы ежедневно мирной судьбе для развития страны победить. Все знают, что на данный момент время такое, что пороть горячку запрещено, что ежемесячно, семь дней, сутки, каковые имеет промышленность в условиях мира, в войну сторицей окупится.

P.S. Данный текст был написан мною в далеком прошлом (и, само собой разумеется, Александров в нем намеренно сгущает краски) и имеет тот недочёт, что в нем рассматривается всего один вероятный вариант действий СССР – предупредительный удар по сосредоточенным в Польше германским армиям в тот момент, в то время, когда гитлеровцы начнут операцию на балканском полуострове. Никаких вторых вариантов ни по форме, ни по срокам тут не рассматривается.

Одновременно с этим мне представляется увлекательным предложение сотрудника keks88 поставить оружие и технику Греции еще в осеннюю пору 1940 г., т.е. до того момента в то время, когда она формально появилась в состоянии войны с ее союзниками и Германией (союзником – Италией).

Одной из неприятностей Греции выяснилось то, что к началу «Мариты» все ее армии были стянуты к итальянскому фронту и «свободных» дивизий для противостояния германским армиям, действовавшим с территории Болгарии, уже не осталось. Исходя из этого в АИ нам нужно оказать помощь грекам с формированием дополнительных соединений. Не зная мобилизационных ресурсов Греции, я предлагаю 10 бригад в составе двух стрелковых полков, одного артиллерийского и одного минометного дивизионов любая.

В артиллерийском дивизионе иметь 12 76-мм пушек УСВ, в минометном – 12 120-мм полковых либо 18 107-мм горно-вьючных минометов. В стрелковом полку иметь три стрелковых батальона и одну отдельную стрелковую роту. В каждом батальоне – 3 стрелковые роты, 1 пулеметную роту (12 станковых пулеметов «Максим»), 1 батарею ПТО (6 45-мм пушек) и 1 минометную батарею (6 82-мм минометов). В стрелковых ротах легко 3 стрелковых взвода по 4 отделения в каждом, без взвода станковых пулеметов.

Всего в стрелковой роте будет 12 ручных пулеметов. Итого в полку будет 36 станковых и 120 ручных пулеметов, 18 45-мм пушек и 18 82-мм минометов. Всего на 10 бригад потребуется: 120 76-мм пушек УСВ, 360 45-мм пушек, 120 120-мм либо 180 107-мм минометов, 360 82-мм минометов, 720 станковых и 2400 ручных пулеметов. Сверх этого поставить от 50 до 100 85-мм либо 76-мм зенитных пушек, 100 истребителей И-16 либо И-153, 100–150 танков Т-26, 50–100 тыс. ружей Мосина.

Быть может, для перехода к «круглым цифрам» возможно поставить еще 240 45-мм ПТП на мехтяге (грузовики ГАЗ) в отдельные противотанковые дивизионы, от 180 до 280 станковых пулеметов Максим в отдельные пулеметные роты и т.д. До 500 грузовиков ЗИС-5 и до 1000 ГАЗ-АА. Это – максимум. И, само собой разумеется, весьма нужно взять за все это что-то вместо. Возможно дать Греции кредит.

Возможно часть кредита списать встречными поставками, к примеру, цитрусовых. Возможно создать себе лишнюю головную боль и разместить на территории Греции собственную военную базу: крейсер «Червона Украина», четверку эсминцев, несколько тральщиков, отряд МО-4, смешанный авиаполк на аэропорте, зенитный полк и отдельный стрелковый полк либо кроме того дивизию, плюс батареи береговой обороны. В общем израсходовать кучу средств и сил всего того, что будет крайне важно нам самим в 1941-м

Помощь же Югославии в конце 1940 г. будет очень затруднительна, т.к. находящееся у власти правительство в тот момент, мягко говоря, было не весьма ориентировано на дружбу с СССР. ИМХО, очевидно.

(18+) Зашто?

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: