Оружие смелых. часть 3 накануне великой отечественной войны

1 сентября 1939 г нападением Германии на Польшу началась Вторая Мировая война. До начала Великой Отечественной оставалось ещё практически два года, и за это время над полыхавшей в огне Европой лётчики различных государств неоднократно шли на таран.
Польша

Уже в первые сутки новой войны замкомбриг перехватчиков полковник Леопольд Памула, возглавив звено «пулавчиков», вылетел на сопровождение разведчика RWD-8. Над районом Яблонны польских лётчиков встретили три Bf 109. В завязавшемся бою истребитель Памулы был скоро подожжён «Мессершмиттами», но полковник, сохранивший присутствие духа, смог на горящем PZL-11с таранить вышедший из атаки «мессер», нанеся удар пропеллером в район кабины вражеской автомобили.

Как бесстрастно отмечают польские источники:

«по окончании удара двух самолётов в небе открылся лишь один парашют»,

под куполом которого спускался отважный полковник Леопольд Памула.

Финляндия

Начавшаяся 30 ноября 1939 г. «зимняя» война, что бы ни писали на Западе, проходила под знаком подавляющего господства в воздухе советской авиации, а потому для самоотверженно сражавшихся немногочисленных финских ВВС тараны, как метод ведения боя, были неприемлемы. Главным критерием борьбы финнов стало нанесение вероятно тяжёлого ущерба сопернику при минимизации собственных утрат. Одновременно с этим персональный состав войск СССР, кроме этого неоднократно показывал образцы высочайшей отваги, один из примеров имел место 28 февраля 1940 г.

В тот сутки в воздушном бою над линией фронта недалеко от Петрозаводска в полосе действия 15-й армии РККА лётчик 49-го ИАП лейтенант Яков Филипович Михин на лобовой атаке плоскость собственного И-16 нанёс удар финскому «Фоккеру» D.XXI, что утратив управление, тут же упал вниз. Отечественный лётчик благополучно произвёл посадку на своём аэропорте и позднее был награждён орденом Боевого Красного Знамени.

Нужно отметить, финны признали, что в тот сутки в следствии таранного удара был сбит и погиб их ас Тэту Хагананти, сражавшийся в составе LeLv2. К моменту собственной смерти финский пилот взял подтверждения на шесть побед.

Война на Западе

Удар, нанесённый Вермахтом на западе 10 мая 1940 г., был всецело неожиданным для руководства союзников, и в течение следующих двух дней своевременная ситуация серьёзно осложнилась. В следствии глубоких прорывов, осуществлённых германскими подвижными соединениями, боевой порядок британских и французских армий в ряде мест был нарушен. В этих условиях союзники решили укрепится на правом берегу реки Маас, но немцы действовали стремительнее и смогли создать пара плацдармов, а севернее Маастрихта овладели тремя мостами.

Бомбардировочное Руководство и Передовые Ударные ВВС получили приказ любой ценой уничтожить переправы и в следствии в течение нескольких суток в отчаянных попытках разбомбить капитальные и понтонные мосты утратили пара сотен «Бленхеймов» и «Бэттлов». Особенно большие потери понесли последние, представлявшие собой одномоторные тихоходные и плохо вооружённые автомобили.

Но в составе их экипажей было много отважных пилотов, что и было показано утром 12 мая, в то время, когда на мосты в Бельгии в числе многих вторых была брошена 12-я эскадрилья Королевских ВВС. В её головном эшелоне к цели вылетели шесть «Бэттлов».

Самолёты стартовали в 08:00, и первыми в небо встали экипажи флайнг офицера Нормана Томаса (начальник звена «А») и его ведомых пайлот офицеров Дэви и Бриритона. Следом взлетело звено «В» в составе экипажей флайнг офицера Гарланда {начальник звена), флайнг сержанта и офицера Макинтоша Мэрлэнда. Собрав 7000 футов (2135 м) самолёты со скоростью 258 км/ч пошли к назначенным целям.

Звену «А» предстояло атаковать железобетонный мост через канал Альберта в районе Вельдвезеля, а звену «В» — цельнометаллический, размешавшийся в трёх километрах севернее.

Ровно в 09:00 британские бомбардировщики подошли к цели, но над ней уже кружили «Мессершмитты» из состава JG27. Стремясь стремительнее появляться над целью, ведущий группы разрешил команду снизиться до 5000 футов (1525 м). Увеличившаяся на понижении скорость разрешила экипажам «Бэттлов» практически без последствий проскочить территорию патрулирования «мессеров», только один из которых (да да и то неудачно) смог атаковать бомбардировщик флайнг офицера Нормана Томаса, но после этого получили германские зенитные батареи.

Продолжая полого понижаться, ведущая тройка «Бэттлов» была над мостом на высоте 3000 футов (915 м). Родными разрывами все три автомобили были повреждены, и, в то время, когда Норман Томас решил начать сброс бомб, из четырёх висевших на замках 113,5-кг фугасок от его самолёта отделилась лишь одна. Сейчас в крыло угодил 88-мм зенитный боеприпас, и командирский «Бэттл» начал падать.

стрелок и Штурман смогли покинуть горящий самолёт с парашютами и позднее были пленены.

В это же время, на высоте около 100 футов (30 м) Томасу удалось вывести машину из пике. Под ураганным огнём 20-мм автоматов приобретая новые попадания и всё новые, горящий «Бэттл» упрямо шёл к мосту. Это совсем немыслимое зрелище приковало к себе внимание большинства зенитных расчётов, и снизившаяся к этому времени до высоты в 600 м пара бомбардировщиков из состава звена «А» смогла относительно тихо отбомбиться.

Как вспоминал позднее пилот пайлот-офицер Дэви:

«сверху было видно, как одна из отечественных бомб разорвалась на мосту, а остальные упали в воду рядом. Но, в том, что уничтожить мост нам не удастся мы не сомневались уже с того момента, когда его заметили…»

Вправду, прочное 115-метровое бетонное сооружение шириной более чем 10 м было практически неуязвимо для дюжины 113,5-кг фугасных бомб, каковые несли в собственных бомбоотсеках британские самолёты. Не через чур серьезную опастность для него воображал и самолёт флайнг офицера Томаса. Но, у него об этом поразмыслить уже вряд ли было время.

Мы прекрасно видели, — продолжает пайлот-офицер Дэви, — как над самой водой к дальнему пролёту, пересекая реку по диагонали, наискось шёл мелкий горящий самолёт Нормана Томаса. Он уже не уворачивался от разрывов, а отчаянно тянул к данной проклятой переправе, пока не врезался в неё у восточного берега…»

После этого зенитчики перенесли пламя на пребывавшую вверху несколько бомбардировщиков.

«Мы начали разворачиваться, — вспоминал сержант Пэтерсон, являвшийся стрелком в составе экипажа пилот пайлот офицера Дэви, — зенитный пламя был весьма сильным. Нас всегда накрывали осколки и били ударные волны разрывов. Практически в один момент в наступление пошли «стодевятые», и я сходу осознал, что это отечественный последний вылет, а возможно и последнии секунды судьбы.

От отчаяния я открыл огонь и к собственному удивлению смог повредить первый же нападавший нас истребитель. По переговорному устройству начальник крикнул, что он (Bf.109 — Прим. авт.) задымил. Но нападавший нас следующий истребитель сходу начал стрелять из пушек, и его боеприпасы угодили в левый крыльевой топливный бак, что мгновенно вспыхнул. Пламя охватило самолёт и Дэви крикнул, что нужно прыгать…»

Затем все трое покинули с парашютами горящий «Бэттл» и финиш войны встретили в лагере для пленных. Третьему бомбардировщику, что пилотировал экипаж пайлот-офицера Бриритона, удалось возвратиться назад. Не обращая внимания на попадание одной 113,5-кг бомбы и падение самолёта с тремя такими снарядами, мост сохранил собственную пропускную свойство.

Спустя пять мин. к собственной цели вышли самолёты звена «В», ведомые флайнг офицером Гарландом. В отличие от начальника звена «А», решившего бомбить со средней высоты, начальник звена «В» решил на атаку с бреющего полёта на уровне 55 футов (чуть меньше 17 м!), что с одной стороны выводило из игры замечательные германские 88-мм зенитные батареи и солидную часть «Мессершмиттов», а с другой значительно повышало угрозу бессчётных расчетов 20-мм «фирлингов», скоро заслуживших у союзных лётчиков прозвище «гадючки».

Последние весьма скоро оправдали собственное прозвище, перевоплотив бомбардировщик флайнг-офицера МакИнтоша в практически бесформенный факел. Поразительно, но никто из экипажа не был кроме того ранен, а пилоту удалось посадить машину на брюхо, и финиш войны все три авиатора встретили в лагере для пленных. Следом задымил «Бэттл» сержанта Мэрлэнда. Пара бомбардировщиков сейчас уже доходили к дорожной развязке, забитой танками, грузовиками и бронемашинами.

Горящий самолёт, управляемый Мэрлэндом, неожиданно сделал горку и, перевернувшись через крыло, врезался в скопление германской техники…

Уже над мостом зенитные боеприпасы настигли и самолёт флайнг офицера Гарланда, что, сделав обманный манёвр, смог уйти в сторону от разрывов. За тем он обрисовал разворот около колокольни собора, но зенитчики опять открыли огонь, и осколки от родных разрывов тут же застучали по обшивке лёгкого бомбардировщика. Не смотря на то, что ещё возможно было возвратиться, но по окончании того, что сделал экипаж сержанта Мэрлэнда, у флайнг офицера Гарланда просто не оставалось выбора…

С неотвратимостью рока одинокий горящий «Бэттл» отправился на ближайший мост на протяжении левого берега реки. Пламя зениток становился всё правильнее, но, оставляя широкий шлейф дыма, бомбардировщик упрямо шёл к цели, пока не врезался в западный пролёт…

Тяжело сообщить из-за чего, но по результатам этого налёта Крестами Виктории были награждены лишь флайнг офицер Гарланд и его навигатор-наблюдатель Том Грэй. Действия фланг экипажа сержанта и офицера Томаса Мэрлэнда были только отмечены в приказе по Бомбардировочному Руководству.

20 мая 1940 г., в то время, когда германские танки вышли к Ла-Маншу, лейтенант французских ВВС Баллаэ из военного разведывательной группы GAO 3/551, пилотируя собственный «Потэ-63.11», восточнее города Леон над лесом Самусси встретил на обратном пути германский транспортный Ju.52. По окончании штурмовки германских колон в патронных коробках носовых пулемётов практически не было снарядов, и тогда французский лётчик ударил левой плоскостью собственного двухмоторника. Французский экипаж смог возвратиться на собственный аэропорт, а для «металлической Анны» тогда всё было кончено.

16 августа 1940 г. на протяжении отражения налётов Люфтваффе, чьи самолёты выполнили в течении дня 1715 боевых вылетов, направленных по большей части против аэропортов Истребительного Руководства, выдающийся подвиг совершил британский лётчик-истребитель Джеймс Николсон из состава 249-й эскадрильи. На протяжении патрульного полёта южнее Саутгептона его эскадрилья была нацелена наземным командным пунктом на доходившую группу Ju.88, во главе которой шли двухмоторные истребители Bf.110. Помимо этого, бомбардировщиков закрывали одномоторные Bf.109.

В 13:47 самолёты противоборствующих сторон вступили в бой, а уже через 180 секунд «Харрикейн» флайт-лейтенанта Николсона загорелся, а он сам был ранен. Его однополчане видели, как спустя мгновение горящий британский самолёт врезался в «стодесятый», по окончании чего в небе раскрылись купола трёх парашютов, под одним из которых раскачивался не легко раненый Джеймс Николсон.

Британская работа спасения сработала достаточно оперативно, и он скоро вместе с германскими пилотами был поднят на борт катера, но от взятых ранений умер в военного госпиталь 23 августа, а 15 ноября он был посмертно награждён «Крестом Виктории». Нужно заявить, что по результатам «Битвы за Англию» он был единственным, кто взял эту приз…

югославия и Греция

В осеннюю пору 1940-го боевые действия начались в юго-восточной части Европы по окончании того, как, потерпев неудачу в Северной Африке, Муссолини решил завоевать Грецию. Но эллины достаточно скоро продемонстрировали потомкам римских легионеров, что в горах вести войну никак не несложнее, чем в африканских песках. Одновременно с этим в воздухе было разумеется качественное и количественное превосходство итальянской авиации.

Обстановку мало поменяло и прибытие на новый ТВД нескольких эскадрилий британских бомбардировщиков и истребителей. Силы ВВС обороняющихся так же, как и прежде пребывали в меньшинстве.

2 ноября 1940 г десять итальянских бомбардировщиков «Кант-1007бис» из состава 210-й и 211-й эскадрилий 50-й авиагруппы вылетели для удара по Салоникам. На перехват встали три Р-24 из эскадрильи 22-и составапод руководством лейтенантом Мариносом Митралескесом из состава 22-й эскадрильи Королевских ВВС Греции. Итальянские стрелки сначала открыли достаточно правильный пламя, и один греческий истребитель был повреждён, а его пилот был должен выйти из боя, но Маринос Митралескес со своим напарником сержантом Эпаминидосом Дагоуласом сбили по одному бомбовозу, а третий повредили так очень сильно, что его экипаж был должен покинуть строй и еле дотянул до собственного аэропорта в Бриндизи.

Не обращая внимания на утраты, оставшиеся семь бомбардировщиков продолжали настойчиво идти к цели, и тогда Маринос Митралескес передал собственному напарнику, что идёт на таран. В обломках «Канта» погиб начальник экипажа лейтенант Вениамин Паскуалотто, а остальным итальянским авиаторам удалось покинуть падающий бомбардировщик на парашютах. Греческий лётчик на своём повреждённом самолёте приземлился рядом с обломками бомбардировщика и посредством местных обитателей забрал в плен всех оставшихся в живых членов экипажа «Канта».

На затянувшиеся битвы на балканском полуострове, как и на тяжелые потери итальянцев, Гитлеру было по солидному счёту плевать, а вот отмахнуться от появления английских бомбардировщиков рядом с румынскими нефтепромыслами было нельзя и потому 6 апреля началось вторжение в югославию и Грецию.

В тот же сутки безжалостному налёту подвергся Белград, в один момент были атакованы практически все аэропорты югославской авиации и, например, авиабаза Резонавска Коса, где пребывали 111-я и 112-я эскадрилий 36-й авиагруппы 5-го истребительного авиаполка. Налёт на эту авиабазу делали Bf.109 и Bf.110 из состава LG2, пилотам которых удалось в течении нескольких мин. стереть с лица земли на земле 11 из имевшихся 15 «Фьюри».

Пребывавший в воздухе с одним из собственных подчиненных начальник 112-й эскадрильи капитан Константин Ермаков принял неравный бой и таранил Bf.110 лейтенанта Людвига Гривеница, сзади которого сидел фельдфебель Франц Риц. На малой высоте, где происходила схватка, ни у кого из авиаторов, участвовавших в маленьком поединке не было ни единого шанса на спасение…

Это был последний официально зафиксированный таран до начала ВОВ. До 22 июня оставалось ровно 11 недель…

источник: Игорь Сеидов Оружие храбрых История авиации №16

Оружие смелых. часть 3 накануне великой отечественной войны

Освободители / Фильм 3. Истребители

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: