Охота на огненных скорпионов

Неприятность «дружественного огня» преследует армии столетиями – но при появлении новых технических средств ведения военных действий, в большинстве случаев, очень сильно обостряется. хорошим примером этому являются неоднократные случаи стрельбы по своим самолётам в русской армии в годы Первой Мировой.

Бей собственных, дабы чужие опасались…

Боевой дебют русской авиации в 1914 году прошёл в условиях, в то время, когда самолёты пребывали на самом острие технического прогресса и были для большинства людей диковинкой. Появление крылатых боевых автомобилей в небе над линией фронта поражало воображение нижних чинов а также офицерского состава пехотных частей армии. В их письмах родным и записках видятся откровения практически мистического толка: «Про часы и эти дни говор шёл и раньше: настанет такое время, целый свет опутают железом, и будут летать огненные скорпионы».

Результатом этого стали неоднократные случаи открытия «дружественного огня» русских армий по собственным аэропланам. Данное явление практически не изучалось отечественными историками. Так, согласно точки зрения историка С. П. Елисеева, война застала авиацию в периоде неполной организованности… В армиях не знали собственных летательных аппаратов.

Последнее событие приводило время от времени к их обстрелу русской пехотой». Но свидетельства и факты участников военных действий и современников разрешают вычислять, что дружественный пламя по своим аэропланам в первые месяцы войны (и не только) был достаточно распространён.

Одной из обстоятельств таких инцидентов были опознавательные символы, каковые были введены в русской авиации в марте 1914 года. Для аэропланов авиационных частей русской армии таковыми являлись трёхцветные круги, для частных аэропланов – трёхцветные треугольники. Но в начале войны стало известно, что опознавательные символы авиации России не хорошо различимы с почвы.

Иногда обстановка принимала абсурдные черты, подобные случаю, обрисованному в мемуарах русским лётчиком, участником Первой Мировой В. М. Ткачёвым. 15 августа 1914 года (даты приводятся по старому стилю) он был вызван в штаб 4-й армии, где получил приказ генерал-квартирмейстера доставить главе военном кавалерии пакет. Наряду с этим авиатора предотвратили о риске попасть под обстрел собственной же пехоты на протяжении полёта над позициями.

Ткачёв отнесся к этим словам неосторожно и в следствии угодил под плотный ружейный пламя. Вынужденная посадка, важная опасность для жизни и порча аэроплана справедливо возмутили офицера, но разговаривавший с ним после этого генерал возражал: «…На крыле отечественного аэроплана должен быть [один] круг русских национальных цветов, а у вас так как круги!».

«…На крыле отечественного аэроплана должен быть один круг русских национальных цветов, а у вас так как круги!»

13 августа 1914 года штаб 3-й армии информировал командующему XI корпусом генералу от кавалерии В. В. Сахарову:

«Случаи стрельбы по своим аэропланам длятся, не обращая внимания на ясные показатели, сейчас был обстрелян лётчик капитан Нестеров сборной командой 42-й пехотной дивизии недалеко от села Ясиновице, телеграфной командой шестого сапёрного батальона, частями 128-го Старооскольского полка у Злочева. Аппарат прострелян в нескольких местах. Прошу принять самые энергичные меры, дабы прекратить эту хаотичную стрельбу по своим аэропланам.

Драгомиров».

Судьбе было угодно сохранить жизнь штабс-капитану Нестерову ещё чуть менее чем на 15 дней. А 128-й пехотный Старооскольский полк снова «отличился» уже на следующий сутки — его воинами, наряду с другими частями XI военного корпуса, в районе Скварова были обстрелян самолёт штабс-поручика и капитана Плотникова Войткевича. Пламя велся кроме того по окончании приземления аэроплана.

Пехота прекратила пламя, только услышав брань лётчиков, пребывавших на волосок от смерти.

Изображённый на плакате подвиг штабс-капитана П. Н. Нестерова – первый в истории воздушный таран – имел возможность и не состояться, будь летчик подбит «дружественным огнём»

Непременно, подобные явления происходили не только на Восточном фронте и не были свойственны сугубо для русской армии. Германский ас Манфред фон Рихтгофен писал, вспоминая начало собственного боевого воздушного пути:

«Тогда у меня ещё не было представления о отечественных авиаторах. Я весьма разволновался, в то время, когда заметил первого лётчика, кроме того не зная, союзник он либо неприятель. В то время я не знал кроме этого, что германские самолёты помечаются крестом, а вражеские — кругами. Исходя из этого мы палили по каждому самолёту.

Отечественные ветхие пилоты до сих пор говорят о больных эмоциях, появлявшихся при постоянном обстреле собственными же».

Манфред фон Рихтгофен: «Отечественные ветхие пилоты до сих пор говорят о больных эмоциях, появлявшихся при постоянном обстреле собственными же»
Меры по предотвращению: несвоевременные и неэффективные

Тем временем в действующих частях русской армии фиксировались случаи «дружественного огня». 9 сентября 1914 года у деревни Бенгхейм воинами 288-го пехотного полка был казнены 4 аэроплана Гродненского крепостного авиационного отряда. В последующем приказе № 105 армиям 1-й армии её командующего генерала от кавалерии П. К. Ренненкампфа в числе другого говорилось:

«Этим преступным огнём, свидетельствующим о панической боязни полковника Ратькова, отечественные лётчики убиты и не легко ранены. Штаб-офицер, так мало разбирающийся в обстановке, подверженный панической боязни перед возникновением собственных кроме того аэропланов, принимаемых им в силу паники за германские, не имеет возможности руководить частью. …Ещё раз подтверждаю строжайшее запрещение открывать пламя по аэропланам низко летающим, значит отечественным, либо понижающимся к армиям».

Подобные курьёзные формулировки были призваны хотя бы каким-то образом сориентировать артиллерии и нижних чинов пехоты в разнообразии кружащих над передовой летательных аппаратов. На низколетящих аэропланах хотя бы возможно было различить опознавательные символы. Но они были нанесены далеко не на все российские самолёты.

17 сентября 1914 года по армиям 1-й армии был издан примечательный приказ: в нём говорилось о прибытии в армию новых аэропланов, снаружи схожих с германскими и без каких-либо отличительных знаков. Чтобы предохранить автомобили от уничтожения «дружественным огнём», командующий под страхом немедленного расстрела строжайше запретил по большому счету открывать пламя по любым воздушным целям.

Выручать военное имущество и свои жизни от вражеской авиации предписывалось маскировкой. Но она не имела возможности предохранить войска от флешетт — железных стрел, каковые немцы в изобилии рассеивали с аэропланов над позициями соперника или его частями на марше. Русские авиаторы не оставались в долгу, поражая вражескую кавалерию свинцовыми «стрелами» конструкции В. Слесарёва, но, как вспоминал германский лётчик-ас Эрнст Удет, стрелы были только началом — за ними последовали бомбы.

Конечно же, средства маскировки того времени мало помогали и от убийственного огня артиллерии, управляемого с воздуха германскими корректировщиками.

Одним словом, подобные «меры» были как минимум весьма спорными. В один момент с запрещающим приказом в 1-й армии действовал приказ по армиям 2-й армии № 14 от 22 августа 1914 года, что целиком и полностью поощрял открытие огня по малоизвестным самолётам — очевидно, при опознании его офицером как неприятельского. В тексте кроме этого приводились опознавательные символы германской авиации, а завершался он посулом: «Орудие, подбившее аэроплан соперника, будет отличено выдачей особенного финансового приза».

Русское полевое орудие на импровизированном зенитном станке из брёвен

А «дружественный пламя» тем временем продолжал собственную жатву. В октябре 1914 года в особом приказе главнокому Северо-Западным фронтом генерала пехоты Н. В. Рузского приводились случаи расстрела воздухоплавательных аппаратов собственными армиями.

В связи с вышеописанным инцедентом у Бенгхейма Рузский приказал «открывать пламя по воздухоплавательным аппаратам, в случае если опознавательные символы не видны, лишь в том случае, в то время, когда аппарат будет бросать бомбы либо сигнализировать неприятелю особенными ракетами». Не обращая внимания на это, 17 ноября 1914 года в армиях 1-й армии снова был отмечен очередной случай обстрела обозными аэроплана, пролетающего над Сохачевом. Угрозы Ренненкампфа в отношении нарушителей распоряжений не были безлюдным звуком — виновных расстреляли на месте.

Вследствие этого частично честными представляются суждения авиатора-ветерана Первой Мировой А. В. Шиукова:

«С первых же дней Первой мировой империалистической войны злейшим неприятелем авиации сделалась артиллерия. Стоило лишь какому-нибудь — отечественному ли, неприятельскому ли — самолёту показаться в небе, его со всех сторон начинали обстреливать из пушек, винтовок и пулемётов».

Противоаэропланная пушка совокупности Лендера-Тарнавского на базе грузовика «Руссо-Балт»

Свидетельство же ранееупомянутого лётчика В. М. Ткачева подтверждает распространённость «дружественного огня» в русской армии: «У отечественной авиации в то время имелось два важных неприятеля: первый — слабость моторов …, второй — ружейный пламя с почвы и не только неприятельской пехоты, но частенько (сначала) и собственной».

Обстоятельств у столь тяжёлого положения вещей было пара. В первую очередь, армия не была подобающим образом информирована и психологически готова к появлению в небе над позициями невиданных прежде аппаратов, подспудно, как всё новое, ассоциировавшихся с угрозой. Ещё одной обстоятельством была неспособность руководства предложить вразумительное ответ данной неприятности.

По верному замечанию историка С. Г. Нелиповича, сотрудничество противовоздушной артиллерии и авиации оставалось лишь тактическим, без объединения в одних руках. Наровне с этим необходимо заметить, что к 1914 году конструкторская идея в будущих державах-участницах войны шла в известной мере сходными дорогами, и аэропланы разных государств, в большинстве случаев, смотрелись с почвы весьма похоже.

Инциденты открытия «дружественного огня» не стали уникальностью и с началом 1915 года, в то время, когда они прослеживаются по документам отдельных авиаотрядов. Ценой среди них и таких ожесточённых неточностей ковался в те годы щит отечественных сил ПВО.

Источники:

Отдел военной литературы Русском национальной библиотеки (потом – ОВЛ РГБ). Инв. №157/20, 157/22.
Елисеев С. П. Развитие авиации русской армии в Первой мировой // Военный издание. 2008. № 2.
Лашков А. Ю. Опознавательные символы авиации России // Военный издание. 2002. №8.
Нелипович С. Г. Стражи мирного неба // Факт. 1999. 8 апреля.
Рохмистров В. Г. Авиация великой войны. М., 2004.
Сухова О. А. Десять мифов крестьянского сознания: Очерки истории социальной психологии и менталитета русского крестьянства (финиш XIX — начало XX в.) по данным Среднего Поволжья. М., 2008.
Ткачев В. М. Крылья России. Воспоминания о прошлом русской военной авиации. СПб., 2007.
Шиуков А. В. Война в воздухе. М.-Л., 1941.
Richthoven von M. Der rote Kampfflieger. Berlin, 1933.
Udet E. Ace of the Iron Cross. N.Y., 1970.

Источники:

ПРИЗРАЧНЫЙ ГОНЩИК ПРОТИВ СКОРПИОНА В GTA 5! — БИТВА ПРИЗРАЧНОГО ГОНЩИКА И СКОРПИОНА ГТА 5!

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: