Ни рыба ни мясо. часть 1

На фото на заставке – отважный экипаж катамарана Пандерихтис Великий на реке Рыбной. Наименование судна появилось по пути поезде, где мы прочли газетную заметку о недавнем открытии этого необычного существа.

Раму рубили на месте из пропитанных весенним соком березовых лесин, в следствии посудина оказалась громадной, сильной, непотопляемой, живучей, четырехвесельной, тяжелой, тихоходной и очень не хорошо приспособленной для движения по суше к чему это я? Да к тому, что приблизительно теми же качествами владел и его доисторический прототип – рыба пандерихт (Panderichthys). А обращение у нас отправится о отечественных рыбообразных предках.

Останков созданий, каковые имели возможность бы быть переходным звеном от рыб к земноводным, отыскано много – не меньше 20 разновидностей – но кто как раз из них был отечественным предком (быть может, это было похожее на них, но не отысканное до сих пор существо) – неизвестно.

Многие наибольшие эволюционные прорывы (такие, как выход рыб на сушу, происхождение членистоногих, птиц, млекопитающих, покрытосеменных растений и др.) осуществлялись как бы общими усилиями нескольких параллельно развивавшихся линий, каковые независимо одна от второй получали сходные прогрессивные черты. Другими словами появляется новая экологическая ниша и/либо возможности у некой группы существ для ее освоения – и различные популяции независимо друг от друга эволюционируют приблизительно в одном направлении, наперегонки порождая множество в целом похожих новых видов. Выживают в итоге, вытеснив остальных, потомки только одной из таких команд, появлявшиеся самыми успешными: так, из всех пернатых летающих динозавров это были птицы, из всех людей – Homo sapiens.

Так вот, похожих между собой рыбообразных существ, претендовавших на то, дабы их потомки стали первыми наземными животными, в девонском периоде было много, и не все их разновидности известны. Неясно, был ли это кто-нибудь из обрисованных тут видов (по некоторым показателям, быть может, нет), но в любом случае, это был кто-то на них весьма похожий. Совершенно верно неизвестно, как их именовать – рыбы либо амфибии, потому что они сочетают показатели и тех, и других – исходя из этого употребляется термин первые тетраподы.

Чтобы выяснить, из-за чего показались эти существа, необходимо сначала ответить на вопросы в то время, когда? и где? Итак, ископаемые остатки первых четвероногих обнаруживаются в осадочных породах, появившихся с середины по финиш девона (385-360 млн лет назад), и бывших некогда частями континента Старого Красного Песчаника (Old Red Sandstone, либо легко Oldred). Дабы соотнести его с нынешними материками, необходимо отсечь Европу по Урал и развернуть ее на 90° против часовой стрелки, а Северную Америку, напротив – на 90° по часовой, и хорошо сомкнуть их так, дабы Гренландия соединилась со Скандинавией. Остается передвинуть эти земли к нулевой широте (Африка тогда пребывала еще южнее — в составе Гондваны) и частично затопить Мировым океаном – окажется Олдред.

Олдред был окружен широкими морскими отмелями, медлено переходящими в полосу приливов. В глубине материка размешались низины, занятые пересыхающими иногда болотами, озерами и неторопливыми мелководными реками, причем рельеф всегда менялся: в отсутствие талантливых жить далеко от водоемов высших растений, чьи корни сдерживают эрозию, вода деятельно размывала горные склоны, прорезая глубокие каньоны, а при выходе на равнины создавала сеть рыхлых отложений, каковые сейчас возможно замечать только в дельтах рек.

По сути, большинство континента представляла собой одну громадную речную дельту, но без огромной реки. Добавим к этому чередование сезонов тропических засух и ливней – и возьмём среду обитания, где граница воды и суши совсем размыта.

Среднепланетная температура в то время была на три градуса выше современной (соответственно, в отдельных местах у экватора иногда бывало легко чертовски жарко), а углекислого газа было на порядок больше, чем сейчас – 0,3%. Такие условия очень содействовали фотосинтезу – моря изобиловали водорослями, а мелководья и берега континентальных водоемов заросли первыми деревьями с замечательной корневой совокупностью, неспособными, действительно, жить без постоянного увлажнения корней.

Роль листьев, воображавших собой достаточно жалкие метелочки, у этих растений игралась зеленая кора, которая иногда облетала. В следствии в прибрежьях в первый раз появился толстый слой земли, и гниющая органика в невиданных прежде масштабах начала стекать в озера, реки и поверхностные окрестные моря.

Кислород водоемов (которого и без того негусто в горячей стоячей воде) полностью уходил на окисление данной органики, и рыбам ничего не оставалось делать, как обучиться пользоваться для дыхания атмосферным воздухом. Не такая уж и невидаль в рыбьем мире – популярные у аквариумистов лабиринтовые рыбки применяют для этого особый орган, расположенный в наджаберной полости, а двоякодышащме, чьи предки показались именно в девоне – видоизмененный плавательный пузырь.

И те, и другие смогут задохнуться в воде, в случае если им не позволять захватывать воздушное пространство с поверхности. У древних кистеперых из группы рипидистий, ставших предками четвероногих, прообразом легких, если судить по строению эмбрионов земноводных, стали, разумеется, парные выросты глотки – преобразованные дополнительные жаберные карманы.

В морских лагунах у восточной части прибрежной полосы Олдреда 385 миллионов лет назад обитали пандерихты — большие, около метра длиной рыбы – до тех пор пока что всё-таки рыбы – у которых показались первые отчетливые приспособления для передвижения по суше. Спустя 5 миллионов лет во внутренних водоемах второй части континента показался тиктаалик — еще более большой хищник с усовершенствованным скелетом ластов. Об открытии останков данной рыбы на арктическом острове Элсмира, принадлежащем Канаде, стало известно в 2006 году.

Пандерихт

Тиктаалик

У обоих было удлиненное туловище без спинного плавника, покрытое толстой ромбической чешуей, укороченный вытянутая морда и хвост с очень крепкими зубами. Глаза у этих хищников выступали на морде, как у крокодилов, и разрешали замечать обстановку выше линии воды, и глаз этих было три: два громадных и один мелкий – я уже упоминал об этом. А основное — их грудные и брюшные плавники представляли собой не веера, как у лучеперых, а мускулистые ласты.

И вот тут вопрос – для чего им были такие плавники? Для передвижения по суше они фактически не годились – у них не было запястий и щиколоток, и заканчивались они не пальцами, а узкой оторочкой, как простые рыбьи плавники. Да и, нужно сообщить, для передвижения по суше – к примеру, переползти из пересохшей лужи в не совсем пересохшую – конечности не особенно-то и необходимы.

Угри, к примеру, замечательно справляются с этим без них, не говоря уж о змеях. В случае если понаблюдать за единственными сейчас предстваителями кистеперых – целакантами (тупиковой ветвью, перешедшей к чисто морскому образу судьбы) – то возможно заметить, что они пользуются собственными плавниками, как веслами (причем гребут крест-накрест — одновременно правой передней и левой задней, позже левой передней и правой задней – так же, как ходит большая часть четвероногих) и рулями – последнее было особенно актуально для пандерихта и тиктаалика, охотившихся в заросших мелководных водоемах, где маневренность не редкость значительно ответственнее скорости. Помимо этого, на таких плавниках было комфортно ходить по дну (особенно на мели, в то время, когда поясницы торчит наружу) и, упираясь в дно, раздвигать заросли растущих по колено в воде гелофитов – вряд ли этим рыбам приходилось довольно часто плавать в свободной воде, да и были они в том месте без спинного и анального килей неуклюжи.

На картине пандерихт пытается захавать астеролеписа – панцирную рыбу, не являющуюся предком никого из сейчас живущих, но однако заслуживающую рассмотрения. Это еще один житель пресноводных девонских заводей и болот, которого сначала принимали то за промежуточное звено между черепахами и рыбами, то по большому счету за членистоногого. Дело в том, что все их туловище заковано в панцирь, а грудные плавники похожи на ноги краба, по причине того, что по большому счету не имеют костей – лишь экзоскелет.

Эти твёрдые долгие плавники очевидно не весьма годятся для плавания, но благодаря острому кончику не меньше, чем у кистеперых, хороши для передвижения по дну либо берегу. Вот им для переползания по суше конечности были нужны – извиваться по-змеиному эти закованные в панцирь тела не могли. Точно они также имели возможность дышать воздухом, и, отправься эволюция По другому, печатать бы мне эти строки клешнёй

От жабр – по крайней мере в их хорошем рыбьем виде – толку тиктаалику с пандерихтом было мало, и жеберный аппарат редуцировался (не смотря на то, что сами жабры сохранились). У многих рыб скелет передней конечности – грудного плавника – прикреплен к скелету жаберной крышки. И рыбам это комфортно: они синхронизируют перемещения жаберной крышки и грудных плавников и так дышат.

У тиктаалика практически все кости жаберной крышки провалились сквозь землю, но стало возмможно крутить головой, а остатки жаберных дуг начали медленное, но очень важное для всех наземных четвероногих путешествие вовнутрь черепа – у их потомков они превратятся в слуховые косточки. Воздушное пространство эти рыбы не вдыхали, а заглатывали – оттого у них такая широкая и плоская, характерная для всех амфибий, морда. Отказаться от таковой формы головы наземные существа смогли только тогда, в то время, когда эволюция «изобрела» диафрагмально-реберное дыхание. Тогда-то эволюция черепа потомков амфибий и отправилась различными дорогами

Приблизительно 365 млн лет назад в Олдреде показались потомки кистеперых, которых уже с полным правом возможно назвать первыми тетраподами, не смотря на то, что и вели они практически тот же образ судьбы, что и упомянутый выше пандерихт. оптимальнее из них изучены акантостега и ихтиостега, отысканные в Гренландии, и тулерпетон из Тульской области (из центра и с востока Олдреда соответственно).

Очень многое у них все еще оставалось от рыб – у акантостеги были развиты хвостовой плавник и внутренние жабры, а брюхо среди них и продвинутого тулерпетона покрыто рыбьей чешуей. Но что делает их полноправными четвероногими, так это настоящие пальцы на лапах. У акантостеги – по восемь, у ихтиостеги – семь, у тулерпетона – шесть.

Вверху – ихтиостега. Ранее считалось, что они перемещались по суше подобно современным ящерицам либо, скажем, саламандрам: извиваясь всем телом. Но последние изучения говорят о том, что перемещаться так ихтиостега просто не могла, поскольку этому мешает своеобразное строение ее позвоночника, больше похожего на позвоночник наземного животного, чем земноводного.

Помимо этого, задние и передние пары лап ихтиостеги были не однообразными. В случае если передняя пара вправду представляла собой как раз лапы, то задняя больше напоминает тюленьи ласты. Соответственно, это существо по суше не столько ходило, сколько ползало, выбрасывая вперед переднюю часть корпуса, закрепляясь на лапах и подтягивая под себя заднюю часть, больше напоминая марсианина из спилберговской «Войны миров», нежели ящерицу.

Акантостега. Не смотря на то, что строение ее скелета говорит о наличии внутренних жабр (как и у ихтиостеги, но), а не сильный конечности, каковые не имели возможность выдержать вес животного, и маленькие рёбра, на каковые оно кроме этого не имело возможности опираться, показывают, что они в течение всей собственной жизни замечательно себя ощущали в воде.

Еще более продвинутым был тулерпетон. Его задние лапы кроме того более развиты, чем передние, и имеют кирпичную кладку из небольших косточек в области голеностопа, что разрешает их полноценное сухопутное использование. Но и его ноги все еще больше доходили для проталкивания туловища по мягкому мокрому грунту, чем для ходьбы, и пальцы на лапах вероятнее были не столько приспособлением для наземного передвижения, сколько всё тем же средством действеннее цепляться за дно либо подводную растительность, наподобие выростов на плавниках у некоторых современных рыб наподобие саргассовых клоунов.

Так предки наземных существ, продолжая, как было быть может, сидеть в воде и покидая ее, вероятнее, лишь при пересыхании либо истощении водоемов, медлено купили практический целый базисный инструментарий для завоевания суши. Лишь вот завоевывать ее еще долго не торопились. Потому что, как писал Еськов,

в девоне целенаправленный выход на сушу был бы кроме того не авантюрой, а чем-то по разряду мазохизма что они, фактически говоря, имели возможность бы обнаружить той суше – не считая перегрузок из-за многократного повышения собственного веса, теплового удара да смертоносного обезвоживания организма?.. Пищу? Какую пищу – в девонском-то периоде?

Существа, которых по полному праву возможно было бы назвать ЗЕМНОводными, показались лишь в самом финише девона, а расплодились в следующем – каменноугольном периоде. Но это уже вторая история.

источник: http://haritonoff.livejournal.com/176911.html

Прокурорская проверка — «Ни рыба ни мясо» Часть первая.

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: