«Малой кровью и на чужой территории», говорите? часть 2

      Комментарии к записи «Малой кровью и на чужой территории», говорите? часть 2 отключены

Продолжим рассмотрение легендарного довоенного тезиса о победе над неприятелем «малой кровью и на чужой территории» с позиций содержания документов, предназначенных не для агитации народа, а изучения высшим военно-политическим управлением СССР. Эта часть посвящена вопросу территорий – планировалось ли сходу перенести боевые действия только на территорию соперника и допускалось ли в советском довоенном планировании глубокое отступление вглубь советской территории.

«Малой кровью и на чужой территории», говорите? часть 2

На чужой территории?

С агитационным смыслом призыва перенести боевые действия на территорию страны-агрессора также, помой-му, всё ясно. Потому что в другом случае достаточно тяжело ожидать высокой мотивировки у воинов в сражении, в случае если в мирное время им всё время вдалбливать про отступление, отход и сдачу родных земель любому мало-мальски наглому агрессору. Да и гражданское население будет не в восхищении от правительства и политики партии, в случае если определит, что выплачиваемые им налоги уходят на армию, которая при «громадного шухера» побежит скрываться по лесам, а города и сёла будут даны неприятелю на разграбление с глубоким стратегическим умыслом «изматывания» соперника.

Но, как выясняется, был у лозунга про чужую территорию и еще один суть. Активная агитработа, проводимая революционерами различных мастей в первой четверти ХХ века, стала причиной тому, что к 1930-м годам население Страны Советов частично появилось в необычном «идеологическом болоте». Вот какой случай приводили на протяжении прений по докладу Л.З. Мехлиса о воспитательной работе при подведении весной 1940 г. итогов войны с Финляндией:

«… в 1937 г. при отборе людей один красноармеец, переодетый в гражданскую форму, заявил так:

– Простите, я за границу сражаться не отправлюсь.

– Из-за чего?

– Я СССР буду защищать на отечественной советской почва.

– Но так как нарком заявил, что мы самая наступательная армия.

– Мало ли, что он сообщил, а заграницу я не отправлюсь».

И для того чтобы рода «пацифистов-интернационалистов», любой из которых осознавал собственный воинский долг на собственный лад, было пруд – пруди. К сожалению, рамки статьи не разрешают обрисовать «во красоту и всю ширь» этого самого «идеологического болота», которое имело место в головах миллионов отечественных соотечественников, каковые, «будучи политически невеждами и еще слабыми», осознавали пропагандистские речи таких же малограмотных и «еще слабых» агитаторов – кто как желал.

Статья отечественная – о высшем военно-политическом управлении Страны Советов. Еще раз повторюсь, что отрицать существование бессчётных фраз про перенос войны на чужую территорию и про «самую наступающую из всех наступающих» армию, звучавших с самых высоких трибун, я не планирую. Меня интересуют документы, противоречащие этим призывам про «чужие территории»: их наличие, их авторы, их будущее (не авторов, а мероприятий, предусмотренных в документах).

С рассекречиванием в первой половине 90-х годов двадцатого века советских предвоенных документов, хронологически совпавшим с внедрением в народные веса малонаучных, но весьма популярных идей В.Б. Резуна, наступательный темперамент первой операции, планируемой руководством РККА к проведению при начала войны, стал общеизвестным фактом.

К настоящему времени опубликовано пара так называемых «Мыслей по стратегическому развертыванию Армии СССР на случай войны на Западе и на Востоке», созданных в 1940 – 1941 годах последовательно тремя Главами Генштаба Красной Армии (Б.М. Шапошниковым, К.А. Мерецковым и Г.К. Жуковым). И не обращая внимания на отличие в подробностях, все эти замыслы сохраняли неспециализированный план (разгромить соперника на его территории) и неспециализированный – наступательный – темперамент.

Кроме того с не всецело опубликованным мартовским 1941 года вариантом «Мыслей…», на сегодня совсем четко ясно, что советские стратеги планировали бить агрессора только на его никаких отступлений и территории от этих замыслов в разглядываемый период не было ни при каком НГШ. Фразы про «концентрические удары на Люблин» стали повторяться как мантры, а так именуемые «Майские мысли Василевского» (в смысле вариант «Мыслей…», датированный маем 1941 года и написанный, как полагают, рукой А.М. Василевского) стали необходимым элементом любого интернет-спора, в той либо другой степени затрагивающего тему 22 июня 1941 года.

Наступательный темперамент первой советской операции – казалось бы такая общеизвестная и полностью доказанная вещь, что и сказать тут в неспециализированном-то не о чем: отступлений и никаких отходов советские армейские замыслы не предусматривали, а советские генералы планировали гнать красноармейцев только вперед. Однако, с вводом в научный оборот всё новых и новых советских документов стали проявляться и новые «пикантные подробности» про «чужую территорию». К примеру, в «Записке по замыслу обороны на период отмобилизования, развёртывания и сосредоточения армий КОВО на 1941 год» имеется раздел 8 – «Инженерная подготовка театра в. д. КОВО», в котором указаны рубежи и оборонительные полосы:

«а) Кроме главной приграничной оборонительной полосы, возведенной в мирное время и усиливаемой с 1-го дня мобилизации, на территории КОВО до р. Днепр с 1-го дня мобилизации создаются: с запада на восток пять тыловых рубежей обороны, с юго-запада на сев.-восток три тыловых оборонительных предела.

б) Черта рубежей обороны и организация работ на них.

1. Главная приграничная оборонительная полоса:
а) оборонительная полоса на фронте иск. Влодава, Устилуг, Крыстынополь складывается из:
1) предполья Ковельского (сев-и Владимир Волынского. части Струмиловского УР),
2) сев-и Владимир Волынского. части Струмиловского укрепрайонов и
3) тактической тыловой оборонительной полосы с передним краем по линии Дубечно (40 км северо-западнее Ковеля), Любомль, Владзимеж, Холоюв.

б) оборонительная полоса на фронте иск. Крыстынополь, Ярослав, иск. Радымно складывается из Струмиловского и Рава-Русского УР с предпольем тактического тылового рубежа обороны с передним краем по линии Холоюв, Жулькев, Магеров, Потылич.Горынец, Кровица, Менкиш.

в) оборонительная полоса на фронте Радымно, Перемышль, Лютовиска складывается из Перемышльского УР и опорных пунктов полевого типа, возведенных в первой половине 40-ых годов двадцатого века.

По линии Мостиска, Нижанковице, Рыботыче, Монастежец, Устшики Дольне в первой половине 40-ых годов двадцатого века возводится тактическая тыловая оборонительная полоса, складывающаяся из узлов обороны и отдельных опорных пунктов.

г) оборонительная полоса на фронте Лютовиска, Ворохта, Тереблешти, Херца, Липканы складывается из отдельных узлов обороны и опорных пунктов полевого типа двух линий: в первой линии — возведенных в первой половине 40-ых годов двадцатого века, во второй линии — возведенных в первой половине 40-ых годов двадцатого века…

2. Первый тыловой предел

А. Участок — Мельцы, Нов. Выжня, Мацеюв, Тужиск, иск. Янувка.

Б. Участок — Рожище, Луцк, Броды укрепляется резервным 36-м стр. корпусом с М -6.

В. Участок — Топорув, Крехув, Яворов….

Г. Участок — Мостиска, Посада Выжня, Сыновудзко Нижне …

Д. Участок по р. Днестр между Каменец-Могилев и Подольск-Ямпольским УР

3. Второй тыловой предел: Бродница, Ровно, Хременец, Черница, Ходоров …

4. Третий тыловой предел: Вежице, Славута, Волочиск, Каменец-Подольск., включает Шепетовский, Изяславльский, Староконстантиновский и Каменец-Подольский УРы

5. Четвертый тыловой предел: Верески, Новоград-Волынский, Острополь, Летичев и потом на юг до Могилев-Ямпольского УР, включает Ко[ростеньский].УР, Но[воград].-В[олынский]. УР, О[стровский]. УР, Ле[тичевский]. УР

Предел — Житомир, Винница: есть второй полосой обороны четвертого тылового предела.

6. Пятый тыловой предел: Юревичи, Радомышль, Черкассы »

В общем, не взирая ни на какие конкретно упреки в паникерстве и рассказы про «чужую территорию», в полной мере осознанно планировалось строительство рубежей обороны до реки Днепр, которая пребывала на расстоянии около 500 км от границы. Робко увижу, что документ данный создан управлением Киевского Особенного военного округа, что в силу в полной мере естественных обстоятельств не имел возможности планировать строительство рубежей обороны восточнее Днепра – в том месте начиналась территория другого военного округа.

Другими словами, строго говоря, отсутствие рубежей обороны восточнее Днепра в данном замысле, еще не свидетельствует их отсутствие в других замыслах. Не смотря на то, что, очевидно, река Днепр в ее нижнем течениях и среднем сама по себе являлась такими мощным рубежом обороны, что восточнее нее в мирное время дополнительных пределов возможно было и не планировать.

Но воистину революцию в изучении «планируемой глубины отступления» совершил некто Gistory, выложивший 30 января 2012 года в собственном ЖЖ (http://gistory.livejournal.com/4280.html) «Схему укрепленных районов третьего предела», строящихся от Осташкова до Брянска, отысканную им на сайте «Подвиг Народа». Сущность «революции» содержится в том, что «до сих пор считалось, что эту линию начали строить (и проектировать) только по окончании начала ВОВ», а найденный документ датирован маем 1941 года.

Не претендуя на сенсационность собственной находки, создатель ЖЖ, с одной стороны, показывает:

«в любом случае, была совершена громадная подготовительная работа по проектированию и рекогносцировке предела. Исходя из того, что была подсчитана смета (с точностью до тысяч рублей), возможно с громадной долей уверенности высказать предположение, что к этому времени были созданы детальные проекты по всей линии, выяснены количества земляных, цементных и других работ».

Иначе, он, во-первых, признает, что карта – картой, но для «доказательства» нужно отыскать соответствующие распоряжения СНК и НКО. Во-вторых, создатель задается вопросом о наличии ресурсов для постройки укрепрайонов «третьей линии»:

«Не весьма ясно, за счет каких сил планировалось ее строить — замысел по Линии Молотова не выполнялся, практически все силы были брошены на ее строительство (бетон лили кроме того ночью 22 июня), помимо этого должна была начаться реконструкция Линии Сталина».

Но с последним, как раз-таки, всё более-менее легко. Конкретно строительные работы (рытье противотанковых рвов, котлованов под ДОСы, бетонирование ДОСов) обеспечивались рабочей силой, стройматериалами, инвентарем, тягловой силой и транспортом за счет республиканских «бюджетов» (от «центра» силы и средства привлекались лишь по линии НКО, в частности инженерно-саперные и другие части, завлекаемые к строительным работам), а за счет «бюджета» шло лишь оснащение ДОС оборудованием и вооружением.

Соответственно, УССР и БССР имели возможность надрываться, делая замысел по постройке «Линии Молотова», но это никак не сказывалось на «загрузке» оставшейся «без работы» РСФСР. В этом смысле строительство цементных коробок Ржевского, Вяземского, Спас-Деменского и Брянского УРов в полной мере имело возможность начаться уже в первой половине 40-ых годов двадцатого века, никак не воздействуя на ход строительства и реконструкции УРов на линиях новой и ветхой госграницы.

Оружие же и оборудование для выстроенных в первой половине 40-ых годов двадцатого века цементных коробок могло быть включено в замысел заказов 1942 года. С позиций советских воззрений примера весны 1941 года о том, что Германия нападет на СССР лишь по окончании завершения войны с Англией, таковой подход был в полной мере допустим.

Сложнее дело обстоит с документальным подтверждением того, что замыслы по постройке оборонительной линии, отстоящей от Москвы всего на 300 км, – это настоящие замыслы советского управления, а не очередные «хотелки» военных, материально (неспециализированная цена строительства лишь этих четырех УРов составляла приблизительно 1,3% госбюджета СССР в первой половине 40-ых годов двадцатого века) и законодательно ничем не обеспеченные. Сам создатель ЖЖ связывает схему, подписанную начотделом укрепленных районов Генштаба генералом Ширяевым, с так называемыми «Майскими мыслями Василевского». Во-первых, сама схема напечатана 17 мая 1941 года, а «Мысли» датируются 15 мая. Во-вторых, в тексте «Мыслей» имеется прямое указание на эту линию обороны:

«В один момент нужно всемерно форсировать строительство укрепленных районов, начать строительство укрепрайонов на тыловом пределе Осташков, Почеп и предусмотреть строительство новых укрепрайонов в 1942 г. на границе с Венгрией».

В том месте же указывается, что при развертывании армии нужно сосредоточить две армии Резерва Командования в составе 15-ти дивизий в районе Вязьма, Сычевка, Ельня, Брянск, Сухиничи, т.е. именно на линии данных укрепрайонов (в соответствии со «Справкой о развертывании армии на случай войны на Западе», подписанной помощником главы ГШ генералом Ватутиным 13 июня 1941 года, «северо-западнее Москвы» сосредотачивалась 28-я Армия, «юго-западнее Москвы» – 24-я Армия).

Но, как справедливо увидели в комментариях ЖЖ, неподписанные «Майские мысли» почему-то являются НЕдоказательством того, что враждебный СССР желал «упредить Германию», но тут же почему-то в один момент должны являться доказательством того, что миролюбивый СССР подготавливался к оборонительной войне и желал выстроить еще одну линию ДОТов в прямой видимости из окна кремлевского кабинета Сталина

Как видите, попытка некоторых товарищей выдать «Майские мысли» как принятые военно-политическим управлением к реализации на основании того, что «такие документы ни при каких обстоятельствах не подписывались», не состоятельна – к примеру, в осеннюю пору 1940 года весьма кроме того подписывались.

Не вдаваясь в тщетную болтологию о том, что желал сообщить собственной фразой про упреждение Василевский в действительности и что у него оказалось по факту, в особенности в глазах начитавшихся Резуна диванных стратегов, нужно признать тот факт, что узнаваемый на сегодня вариант «Майских мыслей» не только не был утвержден Сталиным, но а также не мог быть подан ему на рассмотрение. Уж через чур много в том месте исправлений, дополнений и зачёркиваний небольшим, трудночитаемым почерком. Контраст с оформлением (и таки – да – наличием автографов) документов подобного содержания, созданным тем же самым Василевским, к примеру, в осеннюю пору 1940 года, достаточно конкретно говорит о том, что единственный узнаваемый на сегодня вариант «Майских мыслей» – не более, чем черновик соответствующего документа.

Сообщите коллеги – вы бы понесли на подпись собственному главе Таковой документ? А кровавому тирану, угрожающему стереть в лагерную пыль любого ослушавшегося его, тиранско-диктаторского, мнения?

В данной связи в полной мере настоящей выглядит версия Г.К. Жукова о том, что в мае 1941 года они с наркомом обороны С.К. Тимошенко обратились к Сталину с известной «инициативой». По сложившемуся порядку, при одобрения, они бы взяли указание: «Готовьте проект распоряжения».

Фактически для этого черновик и подготовился. Но в середине мая политическое управление еще сообщило «нет» (вернее, Наверное, «нет» оно сообщило всему списку предлагаемых армейскими мероприятий, но одобрило только часть мер, например, поменять порядок проведения учебных сборов, перенеся их начало в части дивизий с августа на июнь). Исходя из этого черновик так и остался черновиком.

направляться подчернуть, что кроме «сомневающихся» (в отсутствии агрессивных замыслов советского управления) в ЖЖ Gistory оставляли комментарии и другие люди. На скромное предположение автора ЖЖ о том, что искать, быть может, следует «по линии» НКВД, в комментариях показались не меньше скромные сканы документов ГУЛАГа о том, что да – именно в разглядываемый момент времени конвойный отряд номер такой-то отправился сопровождать лагерь номер такой-то из Полоцка (где завершилось строительство аэропорта) в тот самый Осташков, где планировался северный фланг «третьей линии» УРов, на очередное постройку.

Пикантность данных документов, как я осознаю, содержится еще и в том, что в мае 1941 года НКВДэшники сопровождали на очередной объект «расстрелянных» в апреле 1940 года польских пленных из того самого Катынского лагеря. Но в «польском» вопросе я не копенгаген, исходя из этого настаивать не буду – все желающие могу совершить личные поиски самостоятельно по указанным ссылкам, а я возвращусь к «Майским соображениям».

Согласно точки зрения Gistory, основанном на издании визита кабинета Сталина, мысль «Майских мыслей», а вместе с ней – и предложение о постройке Ржевско-Вяземской линии обороны, могли быть высказаны 19 мая 1941 года, в то время, когда на докладе у Сталина в присутствии Молотова (напомню, что все узнаваемые варианты «Мыслей стратегического развертывания армии СССР» писались в один момент на Молотова и имя Сталина) пребывали Нарком обороны Тимошенко, Глава ГШ его заместитель и Жуков Ватутин. Помимо этого, вероятными датами дискуссии в Кремле «Майских мыслей», если судить по составу участников заседаний, являются 23 и 24 мая 1941 года. Все эти даты замечательно согласовываются с датой, упомянутой в «Схеме укрепленных районов третьего предела» – 17 мая 1941 года.

Строго говоря, на этом самом месте, по сути, ограничившись одними версиями, вопрос и повис в воздухе в далеком феврале 2012 года. Но наиболее значимые мероприятия по обороне страны решались не только в кремлевском кабинете Сталина. Еще одним местом дискуссии аналогичных вопросов являлись совещания Главного армейского совета Красной Армии (фактически, в том месте проходили «предварительные слушанья» в среде армейских, по окончании чего армейские выносили собственные предложения на дискуссию правительства).

И по счастливой случайности составители сборника «Основной Армейский Совет РККА. 13 марта 1938 г. – 20 июня 1941 г. материалы и Документы» таки нашли возможность выделить место и для интересующей нас темы.

Дав пара страниц возможно бесценного сборника документов ГВС состоявшемуся 14 мая 1941 года дискуссии перевода домов Красной Армии в больших гарнизонах на обслуживание только их семей и начсостава, раскрывать сущность совещания, состоявшегося 21 мая 1941 года, составители сборника сочли необязательным, ограничившись одним протоколом совещания. В это же время, в данный сутки – 21 мая на совещании ГВС выступал с докладом тот самый генерал Ширяев, что подписал отпечатанную 17 мая схему УРов третьей линии.

Тема его доклада – «О формировании частей для снова строящихся укрепленных районов»! Какие конкретно как раз новые укрепленные районы внес предложение 21 мая 1941 года строить начотдела укрепрайонов Генштаба, благодаря необычной избирательности составителей сборника, пока неизвестен. Но, благодаря им как мы знаем, что по окончании заслушивания доклада генерала Ширяева ГВС 21 мая 1941 года решил:

«Предложение о новых увеличении и формированиях численности по военному и мирному времени частей укрепленных районов принять и представить на утверждение Правительства».

И вот тут уже не подкачали составители сборника «1941 год» (он же – «малиновка»), разместив во 2-м его томе документ № 521 – Распоряжение СНК СССР «Об укрепленных районах» № 1468-598СС от 4 июня 1941 года.

Документ сам по себе немногословный и прямых указаний о постройке новых УРов в явном виде не содержит. Но в нем идет обращение об повышении неспециализированной численности Красной Армии в связи с формированием частей для 13-ти новых укрепленных районов!

«Совнарком Альянса ССР ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Утвердить предлагаемое Министром Обороны СССР формирование частей для снова строящихся укрепленных районов:

а) Управлений начальников укрепленных районов 13

б) Артиллерийско-пулеметных батальонов 110

в) Артиллерийско-пулеметных рот 16

г) Артиллерийских дивизионов 6

д) Артиллерийских батарей 16

е) Отдельных рот связи 6

ж) Отдельных саперных рот 13

2. Формирование частей закончить к 1 октября 1941 года, совершив его в две очереди:

1-я очередь — на 45 000 человек к 1 июля 1941 года

2-я очередь — на 75 000 человек к 1 октября 1941 года.

3. Содержать постоянные гарнизоны укрепленных районов первой линии в составе 70% и укрепленных районов второй линии в составе 30% от армейского времени.

4. Расширить численность Красной Армии по мирному времени на 120 695 человек и по армейскому времени на 239 566 человек.

Глава Совета
Народных Комиссаров Альянса ССР И. Сталин
Управляющий делами Совета
Народных Комиссаров СССР Я. Чапаев»

К сожалению, правильного перечисления «снова строящихся укрепленных районов» нет и тут. Возможно, число 13 набралось суммарно по Западному, Закавказскому и Дальневосточному направлениям.

Но сейчас написанная 15 мая в черновике «Мыслей» фраза о необходимости строительства новых укрепрайонов от Осташкова до Почепа, отпечатанная 17 мая схема таких укрепрайонов, одобренный ГВС 21 мая доклад о необходимости формирования частей для новых укрепрайонов и распоряжение СНК от 4 июня, разрешающее формирование таких частей для новых укрепрайонов, выстраиваются в неспециализированную, логически законченную линию. Так, сопоставив между собой эти 4 документа, возможно утверждать, что высшее военно-политическое управление СССР признавало возможность глубокого отступления Красной Армии на Западном ТВД и весьма без шуток подготавливалось к подобному варианту развития событий, а лозунги про чужую территорию применяло только в агитационных целях.

Не смотря на то, что, очевидно, готовность глубоко отойти рассматривалась как ведение войны и вынужденная мера в виде лишь сдачи собственной территории советским управлением не предполагалось. Армия накачивалась «наступательным духом», в первую очередь, с целью привить каждому солдату осознание того, что победить в войне возможно лишь разгромив в войне – идеи «пассивного» изматывания, предусматривающие «ожидание» того, что сопернику «надоест» вести войну и он отправится на подписание мира, остались для окрепшего СССР в прошлом. Наступательный темперамент первой операции рассматривался как самый предпочтительный, но не единственно вероятный – подготовка велась и на случай не самого благоприятного для нас развития событий

P.S. В качестве морально-политического обоснования возможности отступления с позиций военно-политического управления СССР перед войной, как и давал слово, приведу доклад Л.З. Мехлиса (Мехлиса, Карл!) на совещании ГВС весной 1940 года по обобщению опыта войны с Финляндией:

«Но деятельный, наступательный темперамент оперативно-тактической теории Красной Армии отнюдь не исключает целесообразности и возможности как обороны, так а также временного отступления – в тех случаях, в то время, когда последнее нужно и целесообразно. Нужно учитывать конкретную обстановку и в то время, когда необходимо – мочь отступать, а в то время, когда необходимо – наступать. Ленин много раз показывал, что кроме того отечественная партия волновалась временные поражения и принуждена была отступать и, отступая, маневрировать. «Запрещено победить, – сказал Ленин, – не обучась правильному отступлению и правильному наступлению» (Ленин, том XXV, с. 177).

Забвение этого правила ведет к пренебрежению законами наступления, которое возможно удачно только тогда, «в то время, когда люди не ограничиваются огульным продвижением вперед, а стараются вместе с тем закрепить захваченные позиции, перегруппировать собственные силы сообразно с изменившейся обстановкой, подтянуть тылы, подвести резервы» (Сталин. Вопросы ленинизма. Издание 10-е, стр.

336). Лишь это оказывает помощь избежать отдельных прорывов и неожиданностей [под «прорывом» в терминологии тех лет часто понимался «провал» – прим. авт.], « от которых не гарантировано ни одно наступление» (Сталин, в том месте же).

Этими законами стратегии и тактики практически пренебрегают. Организованный отход, организованное отступление на отдельных участках стали считать позором. Боевой устав пехоты прямо ориентирует начальников на тщетные жертвы, показывая, что «никакие утраты не смогут заставить роту завершить исполнение боевой задачи, даже в том случае, если в ней осталось лишь пара человек» (БУП-40, ч. II, стр.

7).

Разумеется, что с теорией огульного наступления нужно решительно и скоро покончить, потому что она ведет к зазнайству, шапкозакидательству и однобокости в подготовке армии

Не нужно считать отступление в соответствующих условиях позором. Необходимо учить людей не только мастерству наступления, но и организованному отступлению, в то время, когда этого требует ситуация. Одновременно с этим направляться обучать войска активной обороне, потому что принцип пассивной обороны несовместим с современной армией».

Разведопрос: Павел Перец про партию Народная воля, часть вторая

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны:

  • Под ударом

    Сейчас ровно 75 лет В первую очередь ВОВ. Был ли готов СССР к противостоянию с Германией в первой половине 40-ых годов двадцатого века либо она застала…

  • Невыполненная директива

    Этот материал выкладывается в продолжение темы подготовки СССР к войне и обстоятельств поражения 1941 года, поднятой в статье Под ударом. Война не…

  • 1941. Забытый десант

    26 июня 1941 года, части подразделения Пограничных армий НКВД и Красной Армии, при помощи 4-го Черноморского отряда пограничных Дунайской флотилии и…

  • Шит и другие большие мечты на малой базе

    Еще одна занимательная статья глубокоуважаемого Юрия Пашолока. Не обращая внимания на то что освоение производства советского разведывательного…

  • Первые воздушные победы первого дня великой отечественной

    По окончании 1991 года в нашу страну хлынул поток западных публикаций, посвящённых Второй мировой, и особенно увлекательно описывались успехи германских…

  • Несостоявшееся возмездие

    В канун 73-й годовщины начала ВОВ приходится констатировать очень необычный факт – события первого дня войны до сих пор надлежащим образом не освещены и…