Крымская война, как начало краха империи

30 (16 по ст. стилю) марта 1856 года, в Париже был подписан мирный трактат, завершивший войну, которую в Российской Федерации именовали «Крымской», а в Европе — «Восточной».

Эту войну Россия проиграла, не смотря на то, что уже со времён Петра I её армия считалась самой замечательной силой на планете, войска России громили шведов, турок, персов, поляков, пруссаков, французов. Тем неожиданней и позорней стало это поражение.

Эта война стала практически предтечей Всемирный войны, поскольку против России выступила целая коалиция ведущих держав планеты – Англия, Франция, Сардиния и Османская империя (сильнейшая часть раздробленной Италии). А Англия и Франция тогда были ведущими державами планеты в техническом и политическом замысле. Помимо этого, альянс дипломатически поддержали и великие сухопутные державы – Пруссия и Австрия.

Во многом виноваты в таковой ситуации и монархи Александр I и Николай I. Александр ввязался в ненужные России антинаполеоновские альянсы, не смотря на то, что Павел I прервал порочную практику сражаться за чужие интересы (за это и был убит). В итоге Российская Федерация потерпела последовательность тяжёлых поражений, было нужно отражать вторжение «Великой армии», после этого вести войну во имя британских заинтересованностей в Европе.

После этого, по окончании создания «Священного альянса», поддерживать силой русского оружия существование монархий. Так, Российская Федерация во второй половине 40-ых годов девятнадцатого века спасла Австрию от Венгерского восстания – Венгерский поход Паскевича и Ридигера. В итоге – «русского жандарма» ненавидела вся «просвещённая» Европа. Эти действия не отвечали коренным заинтересованностям Русского и империи народа — нужно было двигаться на Юг, в Среднюю Азию, к Персидскому заливу, Индию, Северный Китай.

Развивать собственную промышленность, сельское хозяйство, образование и науку, а не тратить ресурсы в ненужных нам конфликтах и европейских войнах.

Лондон тогда главенствовал неприятелем России, в этом отношении весьма показательны слова лорда Пальмерстона. Ещё при переговорах по поводу конфискации судна «Уиксен» (британский корабль, снабжавший порохом и оружием кавказских мятежников, сражавшихся против России, арестованный русским флотом) между Пальмерстоном и русским послом в Лондоне Поццо ди Борго случилась 30 апреля 1837 г. бурная сцена, на протяжении которой Пальмерстон так утратил всякое самообладание, что самым откровенным образом высказал, по какой как раз причине он так придирчиво и враждебно относится к Российской Федерации: «Да, Европа через чур продолжительно дремала.

Она наконец пробуждается, дабы положить финиш данной совокупности захватов, каковые император хочет предпринять на всех границах собственной широкой империи. В Польше он укрепляется и угрожает Австрии и Пруссии; он вывел войска из (Дунайских) княжеств и сеет в том месте смуту, для получения предлога в том направлении возвратиться. Он сооружает громадные крепости в Финляндии с целью устрашить Швецию.

В Персии ваш посланник подстрекает шаха к тщетным экспедициям, каковые его разоряют, и сам предлагает ему, дабы тот лично принимал участие в этих разорительных войнах, дабы ослабить и погубить его. Сейчас вы хотите присвоить Черкесию…»

Поццо ди Борго, выслушав эти необычайные по откровенной грубости речи, объявил, что ему необычно, из-за чего он (Пальмерстон) так волнуется о Австрии и судьбе Пруссии, «держав, живущих в согласии и самой искренней дружбе с Россией». «Вы правы в этом, — прервал Пальмерстон, — они (Пруссия и Австрия) ошибаются. Но Англия обязана играть роль защитницы независимости наций, и в случае если бараны молчат, сказать за них обязан пастух».

Англия превосходно смогла воспользоваться начавшимся в первой половине 50-ых годов девятнадцатого века спором России и Франции за «право на покровительство христианским святыням Палестины». Пальмерстон смог натравить на Россию и Францию и Турцию. К тому же Наполеон III был оскорблён лично – Николай усомнился в его праве занять престол.

Французский император решил вернуть величие и престиж Франции, да и наработать себе авторитет в войне с Россией — провозглашая необходимость для французов «смыть позор 1812 года».

Пальмерстон изложил и цели войны:

— Финляндия и Аландские острова возвращаются Швеции;

— Прибалтийский край отходит к Пруссии;

— королевство Польское должно быть восстановлено как барьер между Германией и Россией (не Пруссией, в частности Германией, отмечал негласно Пальмерстон). Причём польские патриоты получали вовсе не независимости существовавшего в пределах России Царства Польского. Поляки потребовали независимости Речи Посполитой в границах 1772 года, другими словами с Литвой, Белоруссией, южной (по Западную Двину) половиной Латвии, вместе с Ригой, и западной (по Днепр) половиной Украины, вместе с Киевом. А самые радикальные собирались к этому ожившему в их мечтах стране присоединить еще и Финляндию;

— Молдавия и Валахия и все устье Дуная отходит Австрии;

— Венеция и Ломбардия от Австрии к Сардинскому королевству;

— Предусматривалось отторжение от России Крыма, Грузии, юго-восточной части Кавказа и создание «черкесского страны» во главе с Шамилем, пребывавшим в вассальных отношениях к турецкому султану.

В 1854 г. английская «Таймс» писала: «Прекрасно было бы вернуть Россию к обработке внутренних земель, загнать московитов вглубь степей и лесов». В том же году Д.Рассел, глава Палаты и лидер общин Либеральной партии, заявил: «Нужно оторвать клыки у медведя… До тех пор пока его морской арсенал и флот на Черном море не уничтожен, не будет в безопасности Константинополь, не будет мира в Европе».

Но все эти замыслы английско-француско-турецкой коалиции разбились о Офицера и Русского Солдата, русские скинули десант британцев в море на Камчатке, находились насмерть в Севастополе. По окончании продолжительных и упорных битв (так сражаться на данный момент смогут лишь русские, тогда и англичане и французы были другие — драться умели) союзники достигли очень скромных удач. Забрав всецело уничтоженный Севастополь, они остановились – что делать?

Вторгаться вглубь России?! Довольно глупо, Российские просторы их поглотят и не увидят.

Пошли разногласия: Лондон поддерживал продолжение войны, Париж — нет. Это и ясно, французы вынесли главную тяжесть битв в Севастополе (три четверти сил были их), Лондон снова применял Францию, она вести войну не за собственные интересы. Французский император «остыл» и начал тайные переговоры с Петербургом.

Но тут вмешались Пруссия и Австрия, «союзники» России по «Священному альянсу». Австрия, которую Российская Федерация сохранила как страну (а напрасно, нужно было разрешить победить венгерским повстанцам ещё в первой половине 50-ых годов XIX века), в ультимативном порядке, на грани объявления войны настойчиво попросила от России вывести войска из Дунайских княжеств. Не смотря на то, что эти армии имели возможность при нейтралитете Австрии атаковать турецкую территорию.

Из-за «непонятного поведения» Вены, Николай I был должен держать на границе с Австрией большие силы, не послав их в Крым. Уже по окончании неожиданной смерти Николая Александру I в декабре 1855 года австрийский посол граф Эстерхази представил в Петербург новый австрийский ультиматум: «В случае если Российская Федерация не изъявит собственного согласия на принятие в виде прелиминарных условий мира пяти пунктов, то правительство Австрии принуждено будет начать войну». Крайним сроком чтобы получить русского ответа ставилось 18 января 1856 года.

Справка: 5 пунктов условий мира включали в себя условия о нейтрализации Черного моря, об отказе России от права необыкновенного протектората над Молдавией и Валахией, о свободе плаванья по Дунаю (что соединялось с утратой части Бессарабии), о согласии России на коллективное покровительство всех великих держав, живущим в Турции христианским церквам и христианам, возможность державам на протяжении будущих мирных переговоров с Россией возбуждать новые вопросы и предъявлять новые претензии «в интересах прочности мира».

Спустя пара дней русский император взял письмо от Фридриха-Вильгельма IV, что призывал российского императора принять австрийские условия, намекая, что в другом случае Пруссия может присоединиться к антироссийской коалиции. Но лишь по окончании неоднократных совещаний и долгих колебаний с высшими сановниками Александр II 15 января дал согласие принять ультиматум в качестве предварительных условий мира.

Подписанный Парижский мир, само собой разумеется, ущемлял интересы России, не смотря на то, что, вопреки надеждам Лондона, территориальные утраты были минимальны:

— Российская Федерация отказывалась от упрочнения Аландских островов на Балтике;

— соглашалась на свободу судоходства по Дунаю; отказывалась от протектората над Валахией, Сербией и Молдавией и от части южной Бессарабии, которая отошла Молдавии (так, Российская Федерация прекратила конкретно граничить с европейской частью Турции);

— Российская Федерация возвращала занятый у Турции Карс (в обмен на Севастополь и другие крымские города);

— самым неприятным для России был фактический запрет иметь армейский флот на Черном море. Так, Россия ставилась в неравноправное положение с Турцией, которая сохранила всецело собственные ВМС в Мраморном и Средиземном морях.

Европейская общественность кроме этого была не довольна: война в Англии считалась «неудачной», а мир — «не блестящим». Затраченные на войну 76 миллионов фунтов очевидно не окупались. Франция практически взяла лишь «моральное удовлетворение» — реванш за 1812-1814 гг., израсходовав массу средств и утратив тысячи воинов.

Турция кроме этого практически ничего не победила. Сардиния также ничего не взяла. Австрия из приятеля стала неприятелем России, не взяв новых друзей.

А Российская Федерация достаточно скоро вернула потерянное. В первой половине 70-ых годов девятнадцатого века, по окончании разгрома Пруссией Франции, заявила об отказе от ограничений Парижского трактата по Черноморскому флоту. А выход и южную Бессарабию к устью Дуная Российская Федерация вернула во второй половине 70-ых годов XIX века.

Но главным итогом данной войны для России стал тот факт, что Крымская война была ни чем иным, как первым фундаментальным поражением России в борьбе с мировым глобализмом. Согласно точки зрения историка Артемия Ермакова, в следствии вызванных войной так называемых «Великих реформ» Александра II наша страна практически «потеряла те внутренние сословно-корпоративные мобилизационные механизмы, каковые в течении двух с половиной столетий снабжали ей относительную внутреннюю стабильность и разрешали в решающие моменты отражать важные внешние угрозы». «По окончании потери этих механизмов распад и развал России и ее национального строя был лишь делом времени», — думает историк.

Другими словами, благодаря не верно выбранной стратегии внешней и внутренней политики императоров Александра I, Николая I, Александра II, которую смог «заморозить» Александр III, но не поменять коренным образом, Россия в итоге и упала.

Андрей Фурсов Крымская Война! Причины, Факты, Цифры!

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: