Крылья кригсмарине: геринг против редера

Бывший командующий кригсмарине Карл Дёниц в собственных послевоенных мемуарах писал: «Историки по-различному обрисуют войну на море, которая велась на протяжении Второй мировой. Но в одном они точно будут едины: тот факт, что германский ВМФ в двадцатом веке, веке авиации, был должен сражаться без помощи с воздушной разведки и воздуха, растолковать не сможет никто». Из-за чего это случилось, и не лукавил ли отставной гросс-адмирал?

Морская авиация: выбор пути

К началу 30-х годов ХХ столетия авиация прочно завоевала одно из основных мест в структуре армии ведущих стран мира. Благодаря невиданному прогрессу в годы Первой Мировой, неизменно совершенствуемой активной пропаганде и технике новых адептов воздушной мощи скромный род армий быстро превратился в независимый вид армии, претендующий на ведущую роль в ведении военных действий и завлекающий в свои ряды лучших представителей общества. Идеи итальянского генерала Джулио Дуэ, проповедовавшего тотальную воздушную войну, будоражили умы авиаторов всей земли и вносили смятение в ряды армейских теоретиков.

В связи со столь бурным ростом влияния приверженцев авиации как независимого вида армии, во всех передовых военных державах встал вопрос об упорядочении подчинения военно-морской авиации. Действия над морем и в интересах флота предъявляли собственные своеобразные требования к самолётам, подготовке штурманов и пилотов, инфраструктуре, связи и сотрудничеству с судами. На протяжении Первой мировой морская авиация была очень действенной и нужной для флота, делая разведку в интересах основных сил флота, атаки и поиск подводных лодок, охраняя прибрежные районы, а в конце войны начав делать и удары по судам и кораблям соперника в море.

Сохранение того порядка вещей, при котором лётчики, действующие над морем, являлись сами офицерами флота и говорили с моряками «на одном языке», казалось очевидным, но существовали и противоположные взоры. В соответствии с им морская авиация, «выпадающая» из боевого применения и доктрины развития ВВС, являлась излишней а также вредной структурой.

Вследствие этого, в межвоенный период армейским предстояло определиться в выборе пути, по которому развивались бы авиационные подразделения, действующие в интересах ВМС – останутся ли они структурным подразделением флота либо станут специальными подразделениями ВВС. В различных государствах эта задача была решена по-различному, в зависимости от представлений и национальных особенностей руководящего состава армии.

Не обращая внимания на то что по всем чертям главной предвоенный морской истребитель «Мицубиси» A5M был весьма схож с военным «Накадзима» Ki-27, флот и армия Японии заказывали и закупать технику раздельно. Финиш нежеланию и долгому соперничеству сотрудничать положила лишь капитуляция страны

Уникальнее и радикальнее всех поступили японцы – они по большому счету не стали создавать ВВС, чётко поделив авиацию на два вида – военного и флотскую, без какой-либо унификации. По такому же пути пошли и США, но у американцев авиация армии, в отличие от японской, которая, по сути, не стала женой рамки фронтовой, представляла собой полноценные ВВС со стратегическими функциями. Помимо этого, она не имела для того чтобы антагонизма с авиацией флота.

Интересным нюансом американской модели стала личная авиация корпуса морской пехоты. Однако, не обращая внимания на рвение к специализации, ВВС Соеденненых Штатов практически сразу после Второй мировой однако стали независимым видом ВС.

Во Франции по окончании некоторых колебаний флот отстоял собственную авиацию, в СССР флот взял собственную авиацию во второй половине 30-ых годов XX века. Только в Великобритании и Италии флоты вчистую уступили право на собственную авиацию военно-воздушным силам, наряду с этим британцы сделали это ещё в 1918 году. Руководство британского флота, озабоченное грядущим огромным сокращением корабельного состава, беспрекословно рассталось со собственными авиационными подразделениями, о чём потом горько пожалело.

В Италии авиационное лобби было таким же сильным, как и британское, и сходу заявило о собственных претензиях на «собственное завоевание господства на море». Теории ВВС обеих государств были схожи – сильные подразделения торпедоносцев и бомбардировщиков смогут самостоятельно атаковать корабельные группировки соперника.

Но у Италии не было авианосцев, а вот в британском флоте сложилась практически анекдотичная обстановка – флот строил авианосцы, но не имел возможности оказывать влияние на разработку самолётов для них, и целый лётный состав этих судов подчинялся второму виду армии. Королевский флот еле преодолел эту дикую обстановку лишь во второй половине 30-ых годов XX века, в то время, когда глава правительства Невилл Чемберлен, наконец, заявил: «В отношении самолётов воздушных сил флота правительство думает нужным передать корабельные самолёты под административный контроль Адмиралтейства». Но время было потеряно, и палубные самолёты Королевского флота до самого финиша войны очень сильно уступали по боевым качествам аналогам, как соперника, так и союзников.

Супермарин «Сифайр» Mk.I, морской вариант сухопутного «Спитфайра» Mk.V, на палубе авианосца «Викториес», май 1942 года. С нехорошим обзором вперёд, с узкой колеёй шасси, «Сифайр» был далеко не лучшим палубным истребителем, но до начала масштабных поставок по ленд-лизу специальных морских истребителей из америки вторых приемлемых вариантов у английских морских лётчиков не было (http://www.iwm.org.uk)

С береговых баз английской метрополии в интересах флота должно было функционировать Береговое руководство Королевских ВВС, но в своевременное подчинение флоту оно так и не попало. Единственное, чего добилось Адмиралтейство – ВВС не могли без согласования с флотом применять самолёты этого руководства для других целей.

Оставалась одна великая держава, которой предстояло определиться с выбором пути – Германия.

Редер против Геринга

Германский флот к концу Первой мировой имел удачно функционирующую морскую авиацию, которую утратил по условиям Версальского мира. Но, Германии по большому счету запрещалось иметь любую авиацию, и только спустя пара лет был снят запрет на гражданскую авиацию, чем немцы и воспользовались полностью. Равно как и при с подводным флотом, немцы аккуратно сохранили лётные и конструкторские кадры и ещё до прихода к власти фашистов исподволь готовили возвращение морской авиации во флот.

Путём разных афер флот с 1924 года финансировал разработку гидросамолётов, а их наличие на собственных базах растолковывал легко – нам дано иметь зенитную артиллерию, которой нужно проводить учения, для которых, со своей стороны, необходимы воздушные мишени. С приходом к власти Гитлера перед кригсмарине замаячила надежда обзавестись собственной морской авиацией, но эта надежда сходу была развенчана фюрером.

На момент окончания Первой Мировой германская морская авиация была важной силой, насчитывающей порядка 2500 летательных аппаратов, включая и такие неповторимые автомобили, как данный огромный поплавковый бомбардировщик «Цеппелин-Штаакен» 8303, способный нести 1000 кг бомб

Бывший главком флота Эрих Редер в своих мемуарах детально обрисовывал собственное продолжительное сражение с главой люфтваффе Германом Герингом за морскую авиацию, но, в случае если пристально присмотреться, делается ясно, что это сражение было проиграно ещё в первой половине 30-ых годов XX века, в то время, когда по окончании прихода фашистов к власти началась тайная подготовка к созданию люфтваффе. Следующие шесть лет Редер боролся уже только за сохранение «морской авиации в составе люфтваффе».

Руководство кригсмарине знало о тенденциях в других странах и разбирало их, не была для него секретом и война английского Адмиралтейства с министерством авиации за то, что хотя бы палубные самолёты подчинялись морякам. Японский и американский опыт кроме этого был сочтён успешным. В то время, когда встал вопрос о создании люфтваффе, Редер донёс до управления страны точку зрения о целесообразности создания морской авиации кригсмарине.

Увы, как пишет Редер, «…при принятии ответа побеждала точка зрения авиационного руководства». В чём она заключалась? Доводы его сторонников и Геринга были в следующем: хороший лётчик – это универсал, что может одинаково удачно функционировать и над морем и над сушей: «Они считали, что определяющим причиной есть сама свойство летать, а боевая подготовка либо опыт действия в составе армии либо флота только вторичен».

14 октября 1941 года данный самолёт будет сбит английскими истребителями у бельгийского побережья в районе Остенде — Крылья кригсмарине: Геринг против Редера | Военный портал Warspot.ru src=~images\krilya-krigsmarine-gering-protiv-redera-5.jpg
Поплавковый торпедоносец-бомбардировщик Эрнста Хейнкеля He 59 стал одним из первых морских самолётов, возрождённых люфтваффе. К началу Второй мировой самолёт безнадёжно устарел, но для него нашлось занятие — он стал спасательным самолётом.

На снимке, сделанном ориентировочно в первой половине 40-ых годов двадцатого века, запечатлён He 59B из спасательной эскадрильи Seenotstaffel 3. Эмблема части прекрасно видна на носу фюзеляжа — белый альбатрос с красным спасательным кругом над волнами на светло синий щите. 14 октября 1941 года данный самолёт будет сбит английскими истребителями у бельгийского побережья в районе Остенде

Германские адмиралы и сам Редер связывали выбор управлением Рейха модели построения ВВС, заведомо ущербной для флота, с личностью Геринга, владевшего громадным влиянием на Адольфа Гитлера. Но направляться учитывать, что в 1933–1935 гг. постройкой вермахта руководило однако военное министерство во главе с генералом Вернером фон Бломбергом, а не Геринг. Взоры лётчиков на единые ВВС были экономически более удачными.

Учитывая то, что люфтваффе должны были стать самыми замечательными ВВС в Европе, разделение ресурсов на собственную авиацию флота, по всей видимости, было отвергнуто.

Но Редер не сдался. Он решил пойти вторым путём – раз морская авиация не может быть создана в структуре флота, нужно, дабы люфтваффе сами создали её для флота: «В случае если же подобные авиационные подразделения не являются составной частью авиации флота, то они должны быть организованы так, дабы их применение и боевая подготовка полностью определялись бы флотским руководством». Нужно дать должное главкому кригсмарине – он показал ответственность и поразительную настойчивость в этом вопросе, а также адмиралы и офицеры, у которых были сложные взаимоотношения с Редером, единодушны во мнении, что он сделал всё, что имел возможность, а также больше.

Задел уже был создан – ещё в первой половине 30-ых годов XX века в несуществующих до тех пор пока люфтваффе начали создаваться структуры морской авиации под управлением морских офицеров Конрада Цандера (Konrad Zander) и Ханса Гайслера (Hans-Ferdinand Geisler). Они были переведены из флота в рейхсминистерство авиации, под прикрытием которого создавались люфтваффе, в начале 1934 года. 1 апреля 1934 году был создан костяк и главная организационная единица будущей морской авиации люфтваффе – 6-й летный военно-морской округ (Luftkreis-Kommando VI See), возглавил что адмирал Конрад Цандер.

506 над побережьем Норвегии — Крылья кригсмарине: Геринг против Редера | Военный портал Warspot.ru src=~images\krilya-krigsmarine-gering-protiv-redera-6.jpg
Принятый на вооружение во второй половине 30-ых годов двадцатого века поплавковый торпедоносец Хейнкеля He 115 был к тому времени, не обращая внимания на собственный красивый вид, летающим анахронизмом. Начавшаяся война, которая принесла тяжелые потери среди поплавковых торпедоносцев, продемонстрировала, что их место отныне — на вторых ролях.

Сейчас «Хейнкели» доставляли диверсантов либо занимались спасением экипажей терпящих бедствие судов и самолётов. На фото He 115B-1 из состава береговой эскадрильи 1./Кu.Fl.Gr. 506 над побережьем Норвегии

В то время, когда в 1935 году Германия официально заявила о создании люфтваффе, морская авиация заняла весьма заметное место в новом виде армии. Изначально Редер продавил создание до 1939 года в составе люфтваффе 25 эскадрилий морской авиации – они должны были войти в три смешанные авиагруппы берегового базирования, две корабельные авиагруппы (бортовые гидросамолёты), три смешанные авианосные авиагруппы и три истребительные авиагруппы берегового базирования. В общем итоге флот рассчитывал иметь к 1939 году около 300 самолётов.

В 1933–1934 гг. ускоренными темпами велось проектирование первого германского авианосца «Граф Цеппелин» (Graf Zeppelin). Тут кроме этого просматривается временное единение взоров кригсмарине и люфтваффе – не имеющие опыта в создании этих судов, немцы в сентябре 1935 года послали в Японию делегацию по изучению опыта авианосного кораблестроения.

В её составе были два бывших офицера флота – экс-морской лётчик майор Эрнст Рот (Ernst-August Roth), переведённый в министерство авиации на пост начальника отдела с 1933 года, и экс-сотрудник морского управления корветтен-капитан Ганс Жех (Hans-Armin Zschech (Czech)). Третьим участником делегации был армейский кораблестроитель инженер Карл Эльрих (Karl Oelrich), конкретно входящий в группу проектировщиков авианосца «Граф Цеппелин».

Учитывая то, что флот профинансировал запуск и разработку в производство гидросамолётов Эрнста Хейнкеля He 59 и He 115, представлялось в полной мере настоящим, что кригсмарине возьмёт к 1939 году, по аналогии с британцами, собственное собственное воздушные силы и Береговое командование флота. То, что подчинение палубных и корабельных авиагрупп люфтваффе будет лишь номинальным, для Редера было очевидным.

«Заклятые приятели». Военное управление Германии на приёме у рейхсканцлера Адольфа Гитлера. Слева направо: министр обороны и главноком вооружёнными силами генерал Вернер фон Бломберг, главноком люфтваффе генерал авиации Герман Геринг, главноком сухопутными армиями генерал артиллерии Вернер фон Фрич, главноком кригсмарине адмирал Эрих Редер

Совсем не так долго осталось ждать, во второй половине 30-ых годов двадцатого века, Редер сказал люфтваффе о том, что флот думает нужным создать для себя порядка 62 эскадрилий (около 700 самолётов). Это была весьма важная цифра для того времени – главной возможный противник кригсмарине, французский флот, очень медлительно развивал морскую авиацию, и численность его самолётов берегового базирования к началу войны чуть достигла 200 самолётов. Геринг легко уловил желание кригсмарине оторвать громадный кусок (фактически целый воздушный флот) и снабжать его за счёт люфтваффе, каковые и без того нуждались в огромных ресурсах и деятельно комплектовались за счёт вторых видов армии. Редер отправился на компромисс, преследующий далеко идущие цели – он решил перевести в люфтваффе всех офицеров, имеющих лётную подготовку, сохраняя надежду, что данный «троян» укрепит позиции флота в люфтваффе:

«Я дал согласие перевести в ВВС всех собственных офицеров, имевших лётный опыт. Я сохранял надежду, что посредством для того чтобы шага мы сможем достигнуть более внимательного отношения к заинтересованностям флота со стороны ВВС. Каждому из старших офицеров-лётчиков, переводимых в ВВС, я написал личное письмо, разъясняющее интересы флота, и просил их иметь это в виду на протяжении последующего прохождения ими работы.

К сожалению, не весь персональный состав, переданный в ВВС, был выяснен в морскую авиацию; кое-какие из них взяли назначения, никоим образом не связанные с флотом».

Геринг был согласен, что морская авиация в составе люфтваффе нужна, но не в таких количествах и не в таком составе, как предлагал флот. Он отклонил желание флота иметь в собственном своевременном подчинении истребители, кроме того – поставил под сомнение саму необходимость своевременного подчинения. По его взорам, флоту в полной мере хватило бы и тактического сотрудничества.

Это в корне отличалось от взоров Редера. В этом отношении практически «отыскала коса на камень», и обе стороны израсходовали огромное время на нескончаемые конференции, апелляции и совещания к фюреру.

По окончании единственных довоенных манёвров вермахта с привлечением всех видов армии, прошедших в 1937 году, в то время, когда люфтваффе в первый раз выступали как независимый вид армии и в полной мере начали осознавать собственную мощь, чаша весов качнулась в сторону лётчиков. Их готовность делать преданность и самостоятельные операции нацистскому управлению импонировали Гитлеру, что являлся приверженцем технического превосходства и был в курсе, что генералы сухопутных армий вычисляют авиацию «некоторым оживлением поля боя». Но и к флоту в части признания руководящей роли нацистской партии претензий не было – фюреру было нужно выбирать между авторитетом Редера и аргументами собственного ветшайшего партийного приятеля Геринга.

патрульный самолёт и Поплавковый разведчик «Арадо» Ar 196 был одним из лучших самолётов Второй мировой в собственном классе. Он состоял на вооружении большинства бортовых авиагрупп кригсмарине и при необходимости, не считая задач и разведки ПЛО, имел возможность совладать и с разведчиками и вражескими бомбардировщиками

Ситуация изменилась во второй половине 30-ых годов XX века, в то время, когда по реакции Англии на раздел Чехословакии стало ясно, что, вопреки пожеланиям Гитлера, это государство стоит разглядывать как потенциального соперника, и было приказано создать своевременные замыслы на случай войны с британцами. В этом случае доводы в пользу флота были через чур весомыми, и Герингу было нужно дать согласие на требуемые флотом 62 эскадрильи.

Но он снова категорически отказался дать полное управление над этими подразделениями флоту. Создание данной группировки планировалось провести в два этапа, до 1942 года. Наряду с этим Геринг предотвратил, что люфтваффе собирается создать собственные подразделения для применения над морем, и они в полной мере справятся со собственными задачами вместе с флотом.

Это было отголоском того, что ещё в 1935 году люфтваффе создали собственное собственное подразделение дальней морской разведки – эскадрилью 1./Aufkl.Gr.125 (See).

В этом случае обращение определённо шла о том, что люфтваффе собираются взять на себя ударные функции над морем. Для этого предназначались уже не береговые авиагруппы (Kustenfliegergruppen – Ku.Fl.Gr.), а стандартные бомбардировочные эскадры (Kampfgeschwadern – KG). Редер сделал всё, дабы отстоять собственное детище, деятельно вовлекая в противостояние представителей сухопутных сил и лично продавливая собственную точку зрения перед Гитлером.

Редер писал: «На протяжении моих сражений с Герингом по поводу создания морской авиации я иногда ощущал, что Гитлер внутренне соглашается скорее со мной, чем с Герингом». Но факт остаётся фактом: была принята концепция универсального применения люфтваффе, каковые становились «подрядчиком» флота при ответе его узкоспециализированных задач.

Спуск на воду авианосца «Граф Цеппелин» в Киле, 8 декабря 1938 года. Увы, кораблю, что имел возможность бы стать предлогом для появления по-настоящему подконтрольной кригсмарине авиации, не суждено было войти в строй

Апогеем противостояния стало подписание 27 января 1939 года протокола, инициированного Редером. В этом необычном документе о соглашении между двумя видами армии люфтваффе, руководствуясь верой в собственные силы и мыслями престижа собственного главнокомандующего, взяли на себя всю ответственность за судов и атаки кораблей открытом море, минирование акваторий, атаки береговых ВМБ соперника, пресечение торгового судоходства и т.д.

Единственное, что отстоял Редер, не считая юридического снятия с себя ответственности за амбиции ВВС, это то, что береговые и корабельные авиагруппы, сохранявшие своевременное подчинение флоту, должны были осуществлять патрульные функции и разведку и осуществлять яркую помощь корабельным группировкам флота при боестолкновениях с соперником под тактическим управлением флота. Учитывая, что люфтваффе сохранили организационный контроль за береговыми и корабельными авиагруппами, для Редера всё было ясно: «На замыслах создания морской авиации в составе флота была поставлена жирная точка».

Не обращая внимания на эту неудачу, в интересах флота по новому соглашению должны были функционировать внушительные силы: 41 эскадрилья (около 500 самолётов), из них девять эскадрилий дальней разведки, 18 многоцелевых эскадрилий (противолодочные задачи, минные постановки, торпедно-бомбовые атаки, ближняя разведка), 12 авианосных эскадрилий и две эскадрильи бортовых гидросамолётов. Это были важные цифры, но они остались на бумаге.

Они сражались в Норвегии, где на маленьких посадочных площадках как запрещено кстати было нужно их крыло увеличенного по сравнению со стандартными Bf 109E размаха — Крылья кригсмарине: Геринг против Редера | Военный портал Warspot.ru src=~images\krilya-krigsmarine-gering-protiv-redera-10.jpg
Авиагруппа авианосца «Граф Цеппелин» должна была складываться из истребителей «Мессершмитт» Bf 109T и бомбардировщиков-торпедоносцев «Физилер» Fi 167.

Последние после этого было решено заменить особой модификацией всем известного пикировщика «Юнкерс» Ju 87C со складным крылом. Будущее этих самолётов сложилась по-различному — в случае если ударные автомобили не пошли дальше опытных партий и постройки прототипов, то «палубных» Bf 109T успели выпустить 70 штук. Они сражались в Норвегии, где на маленьких посадочных площадках как запрещено кстати было нужно их крыло увеличенного по сравнению со стандартными Bf 109E размаха

Последней надеждой Редера были авианосцы – оставалась возможность, что с их вводом в строй флот возьмёт собственные воздушные силы, как их взяли английские моряки. Но и данной мечте не было суждено сбыться.

Германские конструкторы сумели создать уникальный корабль со своеобразной совокупностью лётно-подъёмных операций, люфтваффе создали нужные типы самолётов и целый лётно-испытательный центр в Травемюнде, но довести корабль до эксплуатационной готовности германская индустрия не сумела. Со временем катапульты корабля устарели (реалии военных действий потребовали более замечательных самолётов), а также в апреле 1942 года адмирал Кранке, воображая фюреру доклад «Об окончании строительства авианосца», сказал, что компания-изготовитель лебёдок тормозных механизмов не имеет возможности сказать дату их поставки.

1 февраля 1939 года, через пара дней по окончании подписания протокола, Геринг расформировал Luftkreis-Kommando VI See. Главкомы обменялись влиятельными офицерами связи по вопросам сотрудничества при применении морской авиации. Такой же принцип был использован и в нижестоящих инстанциях на протяжении войны – при руководстве флотских объединений состоял летный представитель, флотские делегировали собственного офицера связи в авиационные территориальные объединения.

Как раз таким методом «обмена послов» должны были координировать свои силы в боевых действиях на море два вида армии Фашисткой германии. Была лишь одна возможность проверить работоспособность данной организации и исполнение протокола от 27 января 1939 года – война, и эта возможность скоро представилась.

Война над морем без протоколов

Когда разразилась война, ВВС Великобритании и Германии, претендующие на решение задач флота, ринулись в бой, дабы показать собственные возможности. В течение сентября-октября 1939 года они предприняли атаки военно-морских налёты и баз противника на суда в открытом море.

Всё это закончилось провалом – британцы утратили множество бомбардировщиков при налётах на Вильгельмсхафен, немцы же оконфузились по окончании того, как с подачи Геринга раструбили о потоплении авианосца «Арк Ройял» (HMS Ark Royal). Ответные удары немцев по основной военно-морской базе британцев Скапа-Флоу кроме этого закончились напрасно и с утратами.

Но удары германских пикирующих бомбардировщиков по польским судам в стеснённой акватории Данцигской бухты увенчались полным успехом. По большей части, они были выполнены пилотами «авианосных» групп, у которых пока не было авианосцев, но был солидный опыт тренировок ударов по морским целям. Кригсмарине и люфтваффе в отношении действий против Англии взяли практически аналогичные директивы и пробовали во время «необычной войны» совместно решить эти задачи, но рассогласование управления стало причиной двум самым заметным провалам сотрудничества в морской войне.

Эсминец Z 3 Max Schultz — одна из жертв несогласованных действий кригсмарине и люфтваффе 22 февраля 1940 года

Моряки сначала утверждали, что действия авиации вне флота приведут к трудностям в опознавании целе

Герман Вильгельм Геринг

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: