Карло эммануэле бускалья

Выложить этот материал меня натолкнула статья глубокоуважаемого коллеги Serg-a, посвященная наибольшим разгромам в воздухе. И обращение в нем отправится о действиях итальянских торпедоносцев.

Сложилось такое вывод (собственную лепту в которое, к сожалению, внес и я), что итальянцы были плохими вояками, уровень которых – средневековая Эфиопия. Но и среди них были пилоты, сражавшиеся и умело и достойно. В статье отправится обращение об одном из них.

* * *

Авторское предисловие: В то время, когда речь идет об асах, то читателю предлагаются статьи, посвященные летчикам-истребителям, чьи индивидуальные квитанции насчитывают десятки, а иногда и много побед. Но имеет суть сломать данный устоявшийся стереотип и поведать о тех пилотах, в чьих заинтересованностях в сущности и сражались «короли воздуха» — летчиках ударной авиации, среди которых было также много мастеров собственного дела.

Нo в случае если имена Ракова, Витрука, Минакова, Руделя, Баумбаха, МакКласки и Футиды находятся на слуху многих любителей истории авиации, то итальянские асы торпедных и бомбовых ударов известны только узкому кругу экспертов. Одним из храбрецов итальянской торпедной авиации был Карло Эммануэле Бускалья.

Он появился в городе Новарра в исторической провинции Пьемонт, расположенной в северной части Италии, в 1915 г. Увлечения полётами и самолётами привели его в итальянскую Королевскую Академию ВВС (Regia Academica Aeronautica), куда он поступил в 1934 г. на направления «Орион». В ходе обучения ему было нужно освоить два типа учебных самолетов – Ва-9 и Ва-25.

Последний из них был самой массовой итальянской учебной машиной (аналог У-2), ставшей необходимой ступенью в небо для всех подряд итальянских пилотов, участвовавших в войнах 30-х и 40-х годов. Простой в управлении и очень многое прощавший биплан разрешил Карло ощутить прелесть полета и не разочароваться в выборе жизненного пути.

В 1936 г. на 3-м курсе Академии кадеты приступили к освоению куда более тяжелого и скоростного новейшего двухмоторного бомбардировщика FIAT BR.20, взявшего наименование «Чиконья» (Cicogna — ит. аист). Курсанты по преимуществу оценили прочность, высокие летные характеристики и в полной мере приемлемую управляемость самолета, поднимавшего до 1600 кг бомб и разгонявшегося на высоте 4000 м до 430 км/ч.

Не обращая внимания на то, что выделяемого бензина на учебную подготовку очевидно не хватало, ни один из самолетов в течение последнего года обучения не был разбит, не смотря на то, что аварии все же случались. Но, большая часть из них обуславливалась конструктивными недостатками двигателей FIAT А.80, имевших довольно высокий уровень вибрации, отчего деформировались моторамы и разрушались узлы механизации крыла.

В это же время, в учебе Карло практически никак себя не показал. Он был аккуратным курсантом, что очень импонировало его начальникам, но его результаты (особенно в летной подготовке) были скромными и на фоне другой массы кадетов не разрешали предполагать, что их обладателя в будущем ожидает громкая слава.

Не смотря ни на что, но по окончании Академии в июне 1937 г., Бускалья присвоили офицерское звание — младший лейтенант (sol-totenente), а по окончании месячного отпуска он прибыл на место постоянной работы в 50-ю эскадрилью (50º Squadriglia) 32-го полка (32º Stormo Bombardamento Terrestre), на вооружении которой находились трехмоторные бомбардировщики S.81 с неубирающимися шасси. Если сравнивать с изученным в Академии FIAT BR.20 это была устаревшая машина, а так как в скором будущем ожидалось перевооружение полка новыми бомбардировщиками, изучением имевшегося «старья» новоприбывших молодых офицеров руководство затруднять не стало.

В следствии некое время Карло Бускалья вел довольно вольный образ судьбы. В большинстве случаев, в подразделении он оказался только по утрам, потому, что служебные обязанности сводились к периодическим дежурствам на аэропорте. В другое время он был предоставлен самому себе.

Но «халява» длилась не продолжительно, и уже летом 32-й авиаполк начал приобретать новейшие трехмоторные скоростные бомбардировщики SM.79 «Спарвьеро» (Sparviero — ит. ястреб), ставшие самыми распространенными бомбовозами Реджиа Аэронаутика. Нужно заявить, что несомненным преимуществом этих итальянских бомбардировщиков была легкость управления на всех подряд режимах полета, что без шуток облегчало освоение их летным составом.

В большой степени это разъяснялось тем, что в экипаже было два пилота, один из которых постоянно мог подстраховать другого. Не стал исключением и SM.79, что лейтенант Бускалья освоил без особенных неприятностей. Достаточно успешным было и продвижение по работе: в апреле 1939 г. Бускалья приобретает увеличение и получает звание лейтенанта (tenente), а в феврале 1940-го его переводят в 252-ю эскадрилью (252º Sq.) 46-го полка (46º Stormo ВТ.), кроме этого оснащенную SM.79.

Тяжело сообщить, как бы развивалась карьера молодого офицера, если бы Италия не вступила в войну против Англии и Франции. Роковое ответ «дуче» поживиться за счет британских владений в Северной Африке и на Ближнем Востоке ввергло страну и ее ВВС в мировую бойню, и на начальной стадии Реджиа Аэронаутика приступили к тревожащим бомбардировкам французской территории, по меткому выражению Адольфа Гитлера только чтобы

«взяв пара десятков собственных трупов, иметь право потребовать в Компьене собственную долю добычи».

Собственный первый боевой вылет лейтенант Бускалья совершил 21 июня 1940 г., вылетев со своим экипажем в составе группы на бомбардировку порта Марселя. Но, в течение ближайших дней Франция сдалась, и на продолжительные два года главным соперником для Реджиа Аэронаутика стали Флот Его Величества и Королевские ВВС. В случае если в борьбе с последними осложнений сначала не предвиделось (итальянские ВВС имели подавляющее превосходство по количеству боевых самолетов перед английскими ВВС Среднего Востока), то с созданием важной угрозы корабельным соединениям соперника дело обстояло определенно не хорошо.

Это было тем более необычно, потому, что как раз в этом государстве появилась известная теория Дуэ, а кое-какие шаги по созданию торпедоносной авиации были предприняты еще до начала Первой Мировой. И не смотря на то, что в 1918 г. была организована первая торпедоносная эскадрилья, в последующие годы руководство ВВС увлекла мысль «главного боевого самолета» (аналог германского Bf.110), выдвинутая генералом Дуэ, что посчитал недорогую авиабомбу (в отличие от дорогой и сложной торпеды) в полной мере подходящим снарядом для поражения любых видов целей.

Но бомбежка судов с горизонтального полета была неэффективной, а пикировщиков наподобие германского Ju.87 (не говоря уже о более замечательном Ju.88) у итальянцев не было. Одновременно с этим имелось достаточно большое количество самолетов (гидропланы CANT Z.506, и колесные SM.79 и CANT Z.1007bis), каковые возможно было применять в качестве торпедоносцев, но применять их в данной роли не представлялось вероятным из-за отсутствия авиаторпед, каковые были заказаны новым главой главного штаба ВВС генералом Приколо только в ноябре 1939 г., причем руководство флотом было не в восхищении от данной идеи и приложило много упрочнений, пробуя сохранить собственный право распоряжаться разработками торпедного центра в Фиуме.

Одновременно с этим, еще в марте 1937 г. на простом SM.79 установили особый прицел, а под фюзеляжем – смещенный влево держатель с замками для авиаторпеды. В ноябре были совершены успешные опробования по сбросу габаритно-весовых макетов, а в марте 1938-го был испытан вариант с двумя узлами подвески. Но в этом случае пилоты отметили ухудшение управляемости, и по результатам опробований в конце 1939 г. было решено комплектовать серийные самолеты одним узлом для подвески торпеды.

Вся эта, и без того непростая работа, которая связана с долгими изучениями, сопровождалась бессчётными бюрократическими проволочками и несколькими раундами межведомственной борьбы «под ковром», из-за которой первый так называемый «Экспериментальный отряд торпедоносцев» (Reparto Sperimentale Aerosiluranti), призваный выработать методику и тактику применения торпедоносцев против транспортных судов и боевых кораблей, был организован в Гориции лишь 25 июля 1940 г.

Возглавил эту часть майор Декаль. Ему легко удалось подобрать достаточное количество умелых пилотов, летавших на SM.79, в число которых вошли лейтенанты Фуско, Мелли, Копелло и Робон. Тяжело сообщить, чем Карло Бускалья (кроме исполнительности) приглянулся Декалю, но потом майор ни разу не пожалел о собственном выборе. Экспертом по торпедному оружию был лейтенант Маразио (Ten. Vase.

Oss. Giovanni Marazio), оперативно переведенный в ВВС из состава флота, в помощь ему с торпедной фабрики Уайтхеда в Фиуме были прикомандированы пара техников.

В метрополии отряд продолжительно не задержался, и когда были утрясены все вопросы орг характера, перебазировался в Ливию на авиабазу Эль-Эдем, откуда должен был функционировать над восточным Средиземноморьем, включая Александрию и египетское побережье. Не обращая внимания на то, что многие неприятности чисто технического замысла так и не были решены, а тактика применения торпедоносцев была в зачаточном состоянии, уже в ночь на 15 августа был назначен первый боевой вылет.

В вечерних сумерках пятерка SM.79, один из которых вел лейтенант Бускалья, под руководством майора Декаля встала для нанесения торпедного удара по судам в гавани Александрии. Не обращая внимания на то, что итальянцам удалось благополучно достигнуть цели и скинуть торпеды, налет был бесплодным, поскольку все «рыбки» зарылись в мягкий илистый грунт мелководья и не взорвались. Дополнительные изучения, совершённые рядом от аэропорта базирования, разрешили узнать, что при сбросе с самолета авиаторпеда сначала ныряет на пара десятков метров (делает «мешок») и только после этого выходит на установленную посредством гидростата глубину хода.

Для лейтенанта Бускальи данный вылет запомнился мощью огня береговых зенитных батарей, от которого самолет майора Фуско взял такие значительные повреждения, что экипажу было нужно безотлагательно покидать машину, по окончании чего все авиаторы совместно со своим начальником были пленены британцами и благополучно дожили до конца войны.

Мало отвлекаясь от темы, направляться подчернуть, что низковысотное торпедометание было, пожалуй, самой страшной тактикой применения самолетов против судов. При сближении с судном на малой высоте пилот был ограничен лишь горизонтальным маневром, более того, при выходе на расстояние сброса нужно было строго выдерживать скорость и высоту полета.

Наряду с этим нужно было вести тяжелую машину строго по прямой — развлечение не для слабонервных, учитывая, что в тот момент по самолету практически «в упор» стреляет вся корабельная артиллерия, время от времени впредь до главного калибра. Ожидаемая высокая плотность зенитного огня привела экспертов из Реджиа Аэронаутика к выводу, что экипажи самолетов должны осуществлять сброс торпеды не ближе 700 м от цели с высоты 100 м на скорости 300 км/ч. Но, кроме того в этих условиях, в соответствии с предварительным оценкам, ожидалось, что любой экипаж сможет сделать не более пяти боевых вылетов перед тем, как его собьют.

Наведение самолета на цель первоначально производилось посредством наблюдателя, определявшего скорость судна и неизменно вводившего поправки на курсовой угол «бета» сброса торпеды на цель. Но скоро умелые пилоты создали собственную методику и стали обходиться без помощи наблюдателя, сходу выводя самолет на угол «ро», высчитывая «на глазок» упреждение и направляя торпеду в предполагаемую точку встречи с целью. По окончании сброса надеялось выполнить плоский разворот, дабы проекция самолета для корабельных зенитчиков оставалась минимальной, и уходить от цели на большой скорости.

В ночь на 27 августа Бускалья в одиночку вылетел для удара по увиденному разведывательным самолетом конвою в составе одного транспорта, эсминца и крейсера, пребывавших северо-восточнее Сиди-Баррани. Луна хорошо освещала расстилавшееся внизу море, и характерный силуэт английского крейсера типа «Лондон» (реально это был «Кент») скоро привлек интерес итальянского экипажа.

Но определить курсовой угол движущейся цели выяснилось тяжело, и торпеда прошла за кормой английского корабля, взорвавшись в конце пути. Самолет Бускальи сейчас уже разворачивался на обратный курс, и взрыв на фоне вражеского корабля был принят за прямое попадание в крейсер, о чем и было доложено по возвращении. Но, радоваться экипажу этого корабля было нужно не продолжительно.

В сентябре отряд торпедоносцев наконец-то стал полноценной боевой частью, став 278-й эскадрильей торпедоносцев (278º Squadrilia A.S. (A.S. — Aero-Siluranti — торпедоносцы)), а ее начальником был назначен капитан Эрази. В ночь на 17-е пара торпедоносцев (Бускалья-Робоне) добилась первого успеха. На протяжении поиска недалеко от Рас-Аззац экипажи нашли все тот же крейсер «Кент», что в сопровождении эсминцев возвращался по окончании обстрела Бардии.

Мастерски совершённая на лунной дорожке атака завершилась взрывом попавшей в корму крейсера авиаторпеды. Отправившемуся на ремонт в Англию кораблю во второй раз не повезло 21 апреля 1941 г., в то время, когда уже в Девонпорте в него угодила германская бомба, в следствии чего он ремонтировался практически год.

Это достижение было по преимуществу оценено руководством, которое наградило обоих начальников экипажей «Серебряной Медалью за Воинскую Доблесть» (Medaglia dºArgento al Valor Militare). Успех, как мы знаем, придает силы и порождает надежды. Ретроспективно оценивая обстановку того времени, тяжело было высказать предположение, что 278-й эскадрилья, имевшая в собственном составе всего шесть торпедоносцев (!), сможет сыграть заметную роль в масштабах Средиземноморского ТВД и однако ей это удалось.

Не смотря ни на что, но как раз из-за собственной малочисленности эскадрилья взяла прозвище «четыре кота» (от соответствующего идиоматического выражения, которое в Италии свидетельствует приблизительно «мало людей»); наименование прижилось, и эмблемой эскадрильи стали четыре кота, сидящие верхом на торпеде. Девизом были слова: «Pauci sed semper immites» что дословно переводится как «маленькие, но неизменно свирепые», в общем соответствует легендарному отечественному изречению «нас мало, но мы в тельняшках!..». Справедливости для, нужно подчернуть, что экипажи 278-й эскадрильи всячески старались оправдать собственный девиз и много насолили британцам.

Уже 14 октября 1940 г. капитан Эрази в одиночку нападал и торпедировал крейсер «Ливерпуль», что сперва был наскоро «заштопан» в доках Александрии, а после этого ушел для окончательного устранения повреждений в Соединенных Штатах, где и простоял до марта 1942 г.!

И все же успех не всегда сопутствовала бравым итальянцам. Так, 2 ноября экипаж лейтенанта Бускальи вместе с тремя вторыми «котами» участвовал в атаке севернее Мерса-Матрух основных сил английского Средиземноморского флота, насчитывавших четыре линейного корабля, столько же крейсеров, два авианосца и множество эсминцев. Англичане возвращались из Ионического моря, куда ходили для прикрытия конвоя, направленного в Грецию.

Замечательный зенитный пламя не разрешил выйти на расстояние действенного сброса торпед, каковые прошли мимо вражеских судов. 17-го числа того же месяца Бускалья в паре с Робоне нападал в одной миле от Александрии направлявшийся на Мальту крейсер «Ньюкасл». что вез защитникам острова снаряды для человек и зенитных 200 орудий технического персонала английских ВВС. Быстроходному кораблю удалось легко увернуться от смертоносных сигар, по окончании чего обоим итальянским экипажам оставалось лишь возвращаться, сохраняя надежду на то, что госпожа Успех в последующих вылетах будет к ним более благосклонна…

Эти ожидания оправдались в ночь на 3 декабря, в то время, когда лейтенант Бускалья вместе с капитаном Эрази решили отправиться с визитом вежливости на Крит, где, согласно данным разведки, в бухте Суда возможно было отыскать много жирной добычи. Так и выяснилось — в бухте было много судов, среди которых выделялись долгие силуэты двух крейсеров, к одному из которых и устремились торпедоносцы.

Объектом атаки был крейсер «Глазго», что в этом случае для набравшихся опыта экипажей был практически «сидячей уткой» так как был на якоре. Но неверная установка глубины хода торпед свела на нет успех авиаторов, всадивших обе «рыбки» в борт корабля. Глубина хода была малой и торпеды попали в броневой пояс, что, вкупе с маленькой массой заряда (200 кг тротила), не имело возможности позвать больших повреждений на крейсере, что вошел в строй уже через два месяца.

26 декабря экипаж Бускальи, вылетев на «свободную охоту», нападал одиночный английский транспорт в заливе Соллум, и по возвращении рассказал о попадании. Тяжело заявить, что случилось в действительности, но британские источники не подтверждают эту заявку.

Между 9 и 11 января 1941 англичане начали операцию «Эксцесс», целью которой была доставка по морю подкреплений и предметов снабжения на Мальту. Снабжали проводку конвоя большие силы английского флота, стянутые из районов Гибралтара, Александрии и Эгейского моря. В 12 часов дня 11 января экипаж Бускальи пробовал атаковать большую группу британских боевых судов (соединение А), в которую входил и авианосец «Игл».

Но в этом случае в воздухе был патруль «Фулмаров», и итальянцам было нужно спешно уносить ноги.

Уже ближе к вечеру Бускалья опять поднялся в воздух чтобы попытаться атаковать англичан, но по окончании продолжительных поисков так и не смог найти неприятеля. В следствии, приземляясь уже в сумерках, он повредил самолет, а подвешенная торпеда не взорвалась лишь вследствие того что на «Савойе» взрыватель торпеды ставил в боевое положение сам пилот из кабины посредством дистанционного управления, он же имел возможность и поставить взрыватель обратно на предохранитель.

Тем временем, не обращая внимания на большие потери (потоплен крейсер «Саутгемптон», без шуток повреждены авианосец «Илластриес» и эсминец «Галлант»), операцию «Эксцесс» можно считать важным успехом британцев, т.к. все транспорты достигли гавани Ла-Валетты, и в Реджиа Аэронаутика наконец-то сообразили, что первостепенной целью в конвоях должны являться все-таки транспорты, а не боевые суда.

В это же время, в Северной Африке дела у Италии шли все хуже, потому, что, в следствии начатого британцами 9 декабря 1940 г. наступления по замыслу операции «Компас», итальzнцы к началу февраля 1941 г. покинули фактически всю Киренаику, в битвах за которую лишились 130 тыс. чел. личного состава, более 400 танков. 1300 орудий и приблизительно 1100 самолетов. Потеря многих передовых авиабаз стала причиной переброске части авиации на тыловые аэропорты, а кое-какие и вовсе были переброшены на второе направление.

Не стала исключением и 278-я эскадрилья, передислоцированная сперва в Триполи, а после этого на остров Пантеллерия в Сицилийском проливе. Боевые вылеты временно прекратили, люди приводили в порядок себя и технику, Бускалья же взял 15-дневный отпуск.

До тех пор пока происходили все эти события, в Гориции своим чередом шла подготовка все новых торпедоносных марта и 5 частей 1941 г. была организована 281-я эскадрилья, начальником которой был назначен Бускалья, которому по этому случаю оперативно присвоили очередное звание капитана. Местом дислокации новой части стала авиабаза Гротталья в юго-восточной части Италии, но уже последней трети марта новоиспеченных «охотников за судами» перебросили на остров Родос в Эгейском море, а главной задачей экипажей стало нарушение английского судоходства (кстати говоря, очень интенсивного) на маршрутах, связывавших Александрию с Грецией.

24 марта аэроразведка засекла южнее Крита английский конвой, насчитывавший восемь транспортов, шедших в охранении крейсера и трех эсминцев. В тот же сутки 281-я эскадрилья в первый раз испробовала собственные силы в деле. Помимо этого, итальянское руководство задействовало 34-ю группу (34 Gruppo В.Т.), направившую для атаки судов тройку бомбардировщиков и тройку торпедоносцев SM.79.

Для экипажей 281-направляться «первый блин», как и положено «вышел комом»: несколько в полете утратила строй и, за исключением лейтенанта Сачетти, никто не смог выйти к цели. Сам же Сачетти показался над конвоем в один момент с самолетами 34-й группы. Предприняв скоординированную с бомбардировщиками атаку на конвой, экипаж торпедоносца замечал взрыв на одном из судов — это был танкер «Мэри Мерк» (8271 бр.т), но, по данным Английского Адмиралтейства, в конечном итоге успеха добились бомбардировщики.

Следующий вылет пришелся на время «битвы у мыса Матапан», которая стоила Реджиа Марина трех тяжелых крейсеров и двух эсминцев потопленными. 29 марта Бускалья и Греко вылетели для нанесения удара по английскому авианосцу «Формидэбл», самолеты с которого причинили итальянскому флоту много хлопот. К чести британского его рулевых и капитана, нужно заявить, что, не обращая внимания на прекрасно спланированную атаку, авианосец увернулся от обеих торпед.

Утром 2 апреля 1941 г. аэроразведка нашла южнее Крита очередной конвой, в составе которого было до десятка транспортов под эскортом всего двух эсминцев, и пара торпедоносцев 281-й эскадрильи, пилотируемые лейтенантами Чимиччи и Сачетти вместе с тройкой бомбардировщикой из 34-й группы вылетели для удара по найденной цели. В этом случае было потоплено грузовое судно «Хоумфилд» (5324 бр.т), но, согласно данным все того же Английского Адмиралтейства, успеха снова добились бомбардировщики. В 12 часов дня экипаж Бускальи в одиночку нападал данный же конвой, и по возвращении рассказал о попадании в корабль, но данный сообщение так и осталось неподтвержденным.

Начавшееся 6 апреля 1941 г. германское вторжение в югославию и Грецию стало причиной еще большей интенсификации перемещения судов на оживленной автостраде, и утром 15 апреля Бускалья, Греко и Чимиччи напрасно нападали маленькой конвой из двух транспортов и трех эсминцев, пребывавший к юго-востоку от Крита. Вечером того же дня Сачетти вместе с бомбардировщиками из 34-й группы атаковал транспорт и танкер, шедшие в сопровождении двух эсминцев неподалеку от Александрии, но скинутая торпеда и в этом случае прошла мимо цели.

Первый настоящий успех к 281-й эскадрилье пришел лишь 18 апреля, в то время, когда лейтенанты Чимиччи и Фумани поднялись в небо, дабы перехватить британский конвой к югу от Крита. Авиаторам повезло, они поняли, что один танкер (разумеется из-за неисправности в машине) идет вне ордера кораблей ВМФ, и Чимиччи срочно нападал его, скинув торпеду с расстояния 650 м. У огромного судна, двигавшегося с маленькой скоростью, шансов избежать попадания практически не было, и через полминуты танкер «Бритиш Сайенс» (7138 бр.т) провалился сквозь землю в облаке взрыва, и вдобавок спустя пара мин. затонул.

20 апреля выяснилось неудачным днем. Тогда эскадрилья Бускальи принимала участие в нападении на другой маленький конвой (корабль, танкер и два эсминца) к юго-западу от острова Гаудо и не добилась ни одного попадания. Настроение от неудачи удалось мало сгладить лишь 8 мая, в то время, когда Бускалья, Греко и Фадджиони нападали уже поврежденный германскими бомбами и горевший транспорт «Раунсли» (4998 бр.т).

Уже при выходе из атаки на судне что-то взорвалось, и экипажи посчитали, что одна из торпед попала в цель. В действительности все три «рыбки» прошли мимо, а оставшийся на плаву транспорт однако отбуксировали на Крит, где он и затонул 12 мая.

Последовавшая практически сразу после оккупации Балкан германская десантная операция по захвату острова Крит вовлекла в собственную орбиту и 281-ю эскадрилью, которая 20 мая — в первоначальный сутки высадки — бесполезно нападала юго-западнее Крита английское соединение «О», складывавшееся из трех крейсеров и двух эсминцев. 28-го числа была предпринята скоординированная с бомбардировщиками атака второй группы британских армейских судов в составе трех крейсеров и шести эсминцев, но и в этом случае итальянские экипажи ожидала неудача.

Куда более удачно действовали авиаторы VIII германского авиакорпуса, потопившие на протяжении операции «Меркурий» четыре крейсера, шесть эсминцев, один тральщик и 11 малых судов. Столь высокая эффективность вражеской авиации не имела возможности не встревожить британцев, и они постарались хотя бы частично отыграться, нападав собственными бомбардировщиками кое-какие неприятельские авиабазы, и а также аэропорт на Родосе, что подвергся бомбардировке 9 июня. На протяжении воздушной бомбандировки «томми» стёрли с лица земли четыре SM.79 из состава 281-й эскадрильи.

В течение месяца эти утраты были восп

Carlo Emanuele I — allestimento multimediale — short version

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: