Ранним осенним утром у ветхой ночлежки остановился фургон, битком набитый милицейскими. Из него тут же высыпали вооружённые дубинками здоровяки и расположились ровным полукругом наоборот дворика ночлежки.
Некое время фургон стоял, ждя, пока в переулок не втиснется богато украшенная коляска. На козлах коляски сидел грустный сутулый юноша, неуверенно дёргал за всё время и поводья что-то бормотал себе под шнобель. Некрашеная холщовая накидка на его плечах была похожа на белый флаг, вывешенный на сдавшейся крепости.
Заспанные жители ночлежки с любопытством выглядывали из окон. Молодёжь понемногу заполняла двор: те, кто мельче, садились прямо на ступени, старшие разместились на поленнице у стенки, чинно грызя яблоки.
Белый кучер натянул поводья, лошади заскользили копытами в дорожной грязи, и коляска поднялась. Из неё выглянул какой-то сухощавый господин в цилиндре и при трости. Проигнорировав руку верзилы-лакея, проворно соскользнувшего с запяток, господин сошёл с подножки, умело перепрыгнул через лужу и неторопливо двинулся к угловому подъезду.
За ним неслышной тенью заскользил лакей.
– Директор! Это же сам Директор! – зашелестело в окнах. Тут же задребезжали рамы, защёлкали шпингалеты, завопили детишки, которых перепуганные мамаши оттаскивали от подоконников.
Дойдя до лужи у подъезда, господин остановился и с древесным выражением лица осмотрел гнилой порог. Разумеется, придя к неутешительному для порога заключению, он указал тростью в чёрный проём подъезда, лакей обошёл лужу, пригнулся и проскользнул под низким козырьком.
Ночлежники замерли в напряжённом ожидании. Какая-то малышка с перепугу начала плакать, но на неё шикнули всей помещением, девочка звучно икнула и замолчала.
Из подъезда, подслеповато щурясь, вышел уличный музыкант; лакей культурно, но прочно придерживал его под локоть.
Дом облегчённо выдохнул.
Музыкант подошёл к луже, остановился у края, отодвинул носком дырявого ботинка яблочный огрызок и поднял глаза на приезжего. Господин ответил ему безлюдным невыразительным взором. Музыкант неуверено улыбнулся, дотянулся из кармана скомканный платок и стёр набежавшую слезу.
Господин потупился и отвёл глаза в сторону.
– День назад мне напомнили об одном давнем обещании, – неохотно проговорил он. – В определённых кругах моё слово ценится дорого, партнёры знают, что я ни при каких обстоятельствах не нарушаю принятых на себя обязательств. Исходя из этого я не могу допустить, дабы хотя бы одно моё обещание осталось невыполненным.
Он обернулся и махнул рукой.
В переулок начали въезжать не легко гружёные телеги. Дюжие возницы расстелили на земле огромное полотнище и начали переносить на него тюки, обвязанные толстыми канатами. Господин перехватил руками трость, развернул рукоятку и из другого финиша с негромким щелчком выскочило узкое лезвие.
Чуть отклонившись назад, господин пара раз махнул тростью перед одним из тюков, и обрезки верёвки разлетелись в стороны. Лакей с силой дёрнул в стороны разрезанную ткань и с поклоном отошёл в сторону.
В тюка аккуратными стопками лежали меховые куртки.
– Взгляни. Тут ровно тысяча.
Музыкант, не отводя глаз от господина, еле заметно набрался воздуха – счастливо и умиротворенно.
– Да взгляни же! – крикнул господин, схватив в охапку пара курток. – Это всё тебе!
Музыкант кивнул.
– Чаю желаешь? – задал вопрос он надтреснутым голосом.
Дама с волосами необыкновенного голубого цвета выглянула из-за козырька коляски, крикнула Эй! и нетерпеливо постучала лёгким зонтиком по пояснице кучера.
Куртки не легко упали в воду. Господин жадно дёрнулся, развернулся и, ничего не сообщив, зашагал к коляске.
Уставясь на оборванца-соседа, уже примерявшего одну из мокрых курток, Карло с умилением и грустью в мыслях посмотрел назад на себя самого, каким он был до приезда ко мне. Это был он, над кем потешались прохожие. Это был он, кого кроме того уличные мальчишки обзывали нищебродом. Это был он, одинокий человек в выцветшем жилете и треснутых сабо, что уныло, как бесприютный пес, слонялся по холодным улицам маленького города.
И все же это был он, радостный Карло, всю жизнь лелеявший мечту накопить на куртку с настоящей меховой подбивкой…
От сознания, что ни при каких обстоятельствах в жизни он не наденет никого из этих курток, на него снизошло успокоение, и он почувствовал, как высыхает на нем пот и высохла кроме того капля на кончике носа.
По утрам в Коллоди солнечно, но ветер пробирает до костей. Карло торопливо схватился за шнобель и звучно чихнул в воротник ветхой рубахи.
источник: http://pelipejchenko.livejournal.com/549653.html
ВОТ ЧТО БЫЛО на самом деле с Шурыгиной!
Увлекательные записи:
Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны:
-
Как это было на самом деле. лихо с ними
Обещанный иноземный ведун, охотник за чудовищами, сначала позвал у сельчан сомнения: уж больно умной у него была рожа, небритая и всегда перекошенная от…
-
Как оно было на самом деле. тартар
В жж Олега Пелипейченко отыскал занимательный цикл рассказов, что, думаю, заинтересует сотрудников. – Дети, не забывайте, вам на уроке о верхней биологии…
-
Как оно было на самом деле. галльское имя или рождение афины
У главного всевышнего Зевса разболелась голова. В ушах у него была вата, намоченная в нектаре, он делал компрессы из амброзии, розового и оливкового…
-
Как оно было на самом деле. сторож
Угу, уже давно в храме обретаюсь. Ну… так оказалось. Я раньше юноша известный был: большой, ладный, силы – хоть медведя разламывай. Как пройдусь по…
-
Как оно было на самом деле. развлекушки
Спрятавшись в кустах, я пристально смотрю за девчонкой. Красная Шапочка движется неровными зигзагами – у обочин по обе стороны растёт ежевика….
-
Как оно было на самом деле. зеркало
– …всех румяней и белее? В прозрачном омуте зеркала проступает белёсое лицо, похожее на лик утопленницы. Ветхой и дряхлой утопленницы. Ссохшаяся кожа,…