История воздухоплавания и авиации в россии. 6 часть

17 февраля 1917 года. Остров Эзель, город Аренсбург.

— Господин адмирал. Глава обороны Сворбского участка капитан первого ранга Кнюпфер.

— Вольно. Продемонстрируйте диспозиции батарей береговой обороны.

— Вот тут на полуострове Сворбе находятся 12” батарея и две батареи 120 и 130 мм.

— Прекрасно, отлично. Хорунжий.

— Тут, господин адмирал.

— Капитан первого ранга через чур болтлив. Арестуйте его.

— ?!

— Сохраняю надежду Вам ясно господа, за что арестован полковник? Дня через три прибудет новый глава обороны участка, а до тех пор пока давайте подумаем, как нам придержать германцев, если они захотят высадиться на острова.

В течение нескольких суток 107-я дивизия генерала Иванова была изменена. 426-й Повенецкий и 425-й Каргопольский полки, обращенные большей частью в землекопную команду, дооборудовали вместе с моряками позиции батарей береговой обороны полуострова Сворбе. На перешейке полуострова, теже команды создали опорный пункт обороны. По прибытии ударного отряда 38-й пехотной дивизии из Риги, 425-й полк был переформирован с выделением пешей команды разведчиков.

По окончании земляных работ, 472 и 426 полки переправили на «громадную почву» в распоряжение командарма-5. К концу февраля у Орисарской плотины был поострен полевой аэропорт. Второй, более большой, был выстроен силами 427-го полка, на острове Даго.

А 1 марта в Аренсбург зашел необычный армейский корабль.

— Посмотри-ка. Череп да кости. Чего это?

— А кто ж его знает.

— Дядька Пахом сказывал, особые части какие-то.

— То-то особые. Отправимся-ка отсель. Видишь, вона лодка к берегу идет.

Через час в штабе.

— Господин адмирал. Начальник канонерской лодки «Храбрый» капитан третьего ранга Щербачев.

— Проходите кап три. С чем прибыли?

— Имею на борту зенитные пушки и метеорологическую команду числом восьми штук. Также доставлен взвод ударников.

— Выгружайте пополнение и груз. В то время, когда назад?

— Сразу после выгрузки.

— Прекрасно, идите. Перед отплытием зайдите в штаб, я дам Вам письмо к адмиралу Бахиреву

С началом 1917 года в Риге и еще нескольких городах стали происходить во всевозрастающих количествах «надомные» собрание интеллигенции. Красной нитью на этих сборищах проходила идея о собственном управлении латышской почвой. Причем очень ретивые докладчики предлагали убрать с «отечественной» почвы русских руками немцев, а немцев руками отечественных англичан и друзей французов. Пара раз на такие собрания приглашались рабочие. Вот они-то и «сломали» все дело.

Пара тёплых рижских голов показали неслыханную для этих мест оперативность и 23 февраля напали на воинов 38 дивизии. Завязалась потасовка, которая скоро перешла в перестрелку. Были убитые и раненные с обеих сторон. Нагрянувшие по такому случаю жандармские эскадроны показали, прямо-таки неуемную энергию и, весьма скоро кое-какие не в меру тёплые латышские юноши заговорили. В последующие пара дней, по большей части рижская, интеллигенция понесла сокрушительные утраты.

Пара десятков арестованных прогнали через целый город в сторону германских позиций и внесли предложение бунтовщикам пройти к германцам и предложить собственную помощь в освобождении Риги от русских окупантов. Как это неудивительно, первые выстрелы раздались из окопов латышской бригады, после этого подключились их визави из окопов наоборот. Мало погодя бухнули полковые трехдюймовки с русской стороны, им ответила германская артиллерия. Стихийное сражение за тет-де-пон длилось пара дней с громадным ожесточением

Одвременно с этим германское руководство встревоженное активизацией военных действий в районе предполагаемого наступления лихорадочно поменяло собственные замыслы, проклиная этих «русише швайн». На окончательном замысле наступательной операции самые приоритетными значились острова архипелага Моонзунд. Кайзер Вильгельм настойчиво попросил, применяя острова как перевалочную базу, атаковать дальше, впредь до самого Ревеля.

В последних числах Февраля в Либаву стали прибывать части с суровым заглавием «Десантный корпус» генерала пехоты фон Катена. Костяк составляла 43-я пехотная дивизия генерала фон Эсторфа, к которой был добавлен штаб и пара разрозненных батальонов из состава 77-й пехотной дивизии. Немцы имели около 25000 человек и 40 орудий, персональный состав в большинстве складывался из резервистов.

Направить куда макар телят не гонял закаленный и всецело укомплектованный корпус первой линии, сняв его с Западного фронта, генерал-фельдмаршал фон Гинденбург просто не мог. В Балтийское море были посланы и основные силы Флота Открытого Моря.

Всего к на следующий день островам направлялись 10 линейных кораблей, 1 линейный крейсер, 9 легких крейсеров, 58 эсминцев, 7 миноносцев, 6 подводных лодок, 27 тральщиков, 66 катеров-тральщиков, 4 прорывателя минных заграждений, 59 патрульных судов, 1 минный, 2 сетевых и 2 боновых заградителя, 5 плавучих баз, 32 транспорта, в общем итоге 351 единицу. Данной эскадрой руководил адмирал Эрхард Шмидт.

Углубленный в 1916 году канал в Моонзунде разрешал проходить в Рижский залив внутренним фарватером крейсерам и броненосцам, но это относилось только к ветхим судам с малой осадкой. Так, в районе боев имели возможность пребывать: 2 броненосца (Цесаревич и Слава), 2 броненосных крейсера (в большинстве случаев, Баян и Паллада, время от времени на замену приходил адмирал Макаров), 3 канонерки, 26 эсминцев, 7 миноносцев, 6 подводных лодок (из них три британских типа С), 3 минных заградителя и другие суда.

Нужно кроме этого учитывать замечательные батареи береговой обороны, самые сильными из которых были 305-мм батареи на мысе Церель (полуостров Сворбе, Эзель) и мысе Тахкона (остров Даго). Самым главным неприятелем германцев стали 11000 мин, каковые были поставлены в этом районе.

Подготовку к операции немцы начали 21 февраля, в то время, когда в Либаве началось формирование десантного корпуса и погрузка снаряжения и техники на транспорты. В один момент начались тральные работы. Посадка на транспорты была намечена на 27 февраля, но из-за непогоды медлено съехала на 9 марта. Германские тральщики сумели расчистить проход по кромке передового заграждения (Того самого, на котором погибли 7 эсминцев 10-й флотилии). Вечером 10 марта транспортный флот готовься к выходу из Либавы.

Тут же пребывали крейсера 2-й Разведывательной Группы и часть эсминцев. Утром 11 марта к Либаве прибыл линейный крейсер «Мольтке» с адмиралом Шмидтом на борту, его сопровождали линейные корабли. 6-я Разведывательная Несколько стояла в Виндаве.

В тот же сутки германская армада двинулась в путь.

— Господа офицеры. Ваша задача выполнять разведывательные полеты с летного поля у Орисарской плотины от Северо-западного до Юго-западного направлений, применяя контрольные точки: о. Руно, мыс Церель, маяк Ристна, мыс Такхуна, о. Вормси. Найдя соперника полет продолжить, но срочно телеграфировать в штаб на о. Даго.

При неисправности телеграфа, поменять маршрут и скинуть вымпел в точках указанных Вам на карте.

13 марта мыс Хундсорт. 7 часов утра.

Простой разведывательный полет. Прохладно, чуть рассвело. Из-за поломки М-9 в Кильколанде было нужно с опозданием поднимать С-18 с ориссарского летного поля. Еще мало и будет маяк Ристна Позади нежданно затрещал пулемет. Пилот оторвался от мечт о тёплом чае, посмотрел назад и срочно свалил машину на крыло.

Два германских гидроплана, блеща огоньками выстрелов, пронеслись мимо. А внизу дымя трубами к берегу среди вздымающихся белопенных столбов взрывов двигались бессчётные суда

. На протяжении занятия огневых позиций на минах подорвались линейные корабли «Байерн» и «Гроссер Курфюрст», но повреждения были малы, и они выполняли собственную задачу. Чуть позднее линейные корабли «Кениг Альберт», «Кайзерин», «Принц» и «Кайзер–регент Луитпольд» обстреляли батареи на мысах Хундсорт и Ниннаст. Ведя огонь в ответ, 152–мм батарея № 46 достигла нескольких попаданий в «Кайзер», но была приведена к молчанию.

131-й пехотный полк скоро высадился в бухте Тага–Лахта. Подавленные батареи береговой обороны не мешали, и вот уже к берегу подходит транспорт

дредноут Байерн

Не легко груженый «Муромец-2» показался над местом высадки нежданно для германцев. Натужно плача моторами, неуклюже развернулся и нескончаемой чередой бомб накрыл разгружающийся транспорт. Пара десятков бомб разорвались в гуще разгружающихся армий.

Срочно вспыхнули обильно политые горючим веществом доски настила, грузы, люди. Душераздирающие крики заживо горящих людей долетали до берега. А над бухтой разворачивался еще одни «Муромец». Спешно приведённые к самолЁтам не смогли пробиться к русскому бомбардировщику.

В этом воздушном бою глава 1-го истребительного авиаотряда, из 4-й боевой авиагруппы Северного фронта, капитан Вакуловский сбил германский аэроплан и увеличил собственный счет до семи самолетов.

К утру сохранившиеся и деморализованные ошметки 43 дивизии, задыхаясь от удушливого, обильно приправленного запахом сгоревшей человечины, дыма сдались. К этому времени на рейде и у причалов чадили уже пять транспортов.

Попытка высадится на о. Даго закончилась также провалом. Заправленный чуть на треть «Муромец-2», в три захода, высыпал на десант и высаживающие его суда сотню фугасно-зажигательных бомб. От атак вражеских аэропланов его закрывали пилоты 13-го авиаотряда тойже 4 БАГ на собственных «Нюпортах». Снова удушливый запах горелой человечины и два сгоревших транспорта. Пушкари 427 полка метким огнем истребили множество переправочных средств и повредили германский миноносец.

В один момент с высадкой десанта немцы произвели разведку пролива Соэлозунд. Один из создающих разведку миноносцев был обстрелян с батареи м. Тоффри и взял попадание. Подошедшие «Маркграф»,

«кожный покров» и «Кронпринц» подавили батарею, и она прекратила пламя. Германцы опять пошли на разведку, но по ним открыли огонь еще две батареи. И в случае если линкорам восьмидюймовые боеприпасы нанесли мало вреда, то крейсеру «Эмден» хватило сполна. С частично снесенным спардеком, коптя небо дымом и паром из развороченных труб, корабль, медлительно заваливаясь на правый борт, тонул.

До тех пор пока линейные корабли перестраивались, готовясь дать бой суровому сопернику, к ним пожаловали русские самолеты. Не обращая внимания на зенитную стрельбу три С-18 и один «Муромец-2» щедро оросили бомбами суда Шмидта. В итоге горящие «Маркграф» и «Байерн» отошли, а «Кронпринц» к вечеру затонул.

Еще одна попытка высадиться на о. Даго со стороны открытого моря нарвалась на редкий, но правильный пламя двенадцатидюймовой батареи береговой обороны. Взбешенные германцы ввязались в ожесточенную перестрелку а также смогли стереть с лица земли одно орудие, но неожиданно поднявшиеся вблизи германских линейных кораблей высоченные гейзеры взрывов вынудили артиллерийских офицеров хохзеефлоте прекратить пламя и заняться поисками нового неприятеля.

С NW два русских линейного корабля (Андрей Павел и Первозванный I) смело обрушили на них пламя собственных орудий главного калибра. Миноносцев ринувшихся было в наступление, отогнали белопенные кусты разрывов восьмидюймовок. Растянувшись в кильватер головному «Мольтке» линейные корабли «Кайзерин» и «Кениг» стали отжимать русских в сторону о. Вормси, в один момент выходя из под обстрела батареи береговой обороны и имея флотилию миноносцев на левом крамболе.

Закрывая горящий Андрей, Павел, иногда отставая, настойчиво бил по извилистой линии германских линейных кораблей.

Тем временем батареи на мысе Сворбе, обстреливали германские тральщики. Хорошую помощь артиллеристам оказали линейные корабли «Цесаревич» и «Слава».

А севернее о. Даго миноносцы ожидали приказа утопить данный «дер тойфель» русский линейный корабль. Но приказ так и не пришел. На одинокий взрыв крупнокалиберного боеприпаса мало кто обратил внимание. Но череда замечательных разрывов, накрывшая флотилию миноносцев, вынудила шарахнуться в сторону не только их, но и более больших мателотов. Разлетелся на атомы в броской вспышке V-87, близко запарил и остановился его сосед.

Головной «Мольтке» содрогнулся од двух замечательных ударов. Николай II таки отпустил первую дивизию дредноутов на войну.

Ближе к вечеру, в то время, когда ожесточенное морское сражение закончилось, и сохранившиеся расползлись зализывать раны, над Эзелем показались два цепеллина. Неприцельно рассыпанные восемь тысячь киллограм бомб принесли мало пользы, но одним из родных разрывов был ранен князь Александр Михайлович.

— Капитан, находитесь капитан.

Капитан Вакуловский оттолкнул собственного помощника и проворно запрыгнул в кабину истребителя.

— От винта.

— Имеется от винта.

Неожиданно горизонт осветился яркой вспышкой.

— Попали, ей Всевышнему попали.

Аэродромная команда закричала Ура.

Капитан в сердцах ударил по обшивке аэроплана.

— Ничего, мы еще встретимся. Не уйдешь от меня сосиска с моторами.

Результат операции «Альбион» был для германского руководства неутешителен. Проклятые русские утопили двадцать четыре корабля, среди которых один линейный корабль, один крейсер, четыре эсминца, девять тральщиков, две подводные лодки, семь транспортов. Важного ремонта требуют четыре линейного корабля, один линейный крейсер, семь тральщиков.

На трех транспортах было нужно усмирять солдатские бунты. Были утрачены два цепеллина и тринадцать аэропланов. «Десантный» корпус прекратил существовать, утратив до двух тысяч людей лишь убитыми. Количество раненных было весьма скромным, но стоит не забывать, что военнопленными корпус утратил как минимум несколько тысяч.

Утраты русских также были громадны. Не считая матчасти четырех опытных артиллеристов и береговых батарей погибли две офицеров и трети солдат Каргопольского полка. 427 полк имел меньшие утраты. Потоплено семь судов. Линейный корабль Андрей Первозванный нуждался в важном ремонте. Линейный корабль Полтава нуждался в замене двух башен ГК.

Были стёрты с лица земли три зенитные мотобатареи. Но сейчас победа осталась за русскими.

Три месяца спустя.

— Ксеньюшка, дорогая. Обещаю тебе, что я недолго. Входите господа.

— Господин адмирал рад видеть вас в добром размещении духа.

— Еще бы здоровья поболе Игорь Иванович. И вы здавствуйте парень бледный с горящим взглядом.

— Данный скромный парень принес мне третьего дня вот данный рисунок.

— Хм. Кроме того так. А что вы сами сообщите Андрей.

— Г-господин адмирал. Седьмого дня летуны простите, пилоты штабс-капитана Белоусовича приземлили новый германский самолет.

При этих словах князь напрягся.

— Ну что, что с этим самолетом? Практически выкрикнул адмирал.

— У него нет ни единой растяжки, и он моноплан.

— Изучив конструкцию, я поразмыслил, что в случае если сделать как у германского аппарата, но намного больше и поставить замечательные моторы, окажется вот таковой самолет.

С 60 секунд князь разглядывал набросок, а позже в изнеможении откинулся на спинку кровати со стоном:

«Охренеть! ТераБайт-3!».

Из газет того времени.

МИД России позвало в среду посла Англии в Петербурге сэра Джорджа Уильяма Бьюкенена и вручило ему ноту.

В заявлении министерства иностранных дел отмечается, что в связи с действиями, несовместимыми с дипломатической деятельностью, глава дипломатической миссии Англии господин Джордж Бьюкенен заявлен персоной non grato. Он обязан покинуть территорию России в течение 24 часов.

В связи с объявлением посла Англии персоной non grato, в Петербург направляется лорд Горацио Герберт Китченер.

История воздухоплавания и авиации в россии. 6 часть

9 Самых Странных Заброшенных Самолетов

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: