Испытано в ссср. истребитель танков gun motor carriage m10

В отличие от бессчётных танков, самоходные установки в СССР по программе ленд-лиза поступали в ограниченном количестве. Исключением являются только Gun Motor Carriage T48, либо СУ-57, созданные на шасси полугусеничных БТР M3. Изначально их создали в Соединенных Штатах по заказу британцев, но те ими фактически не пользовались.

Совсем по-иному Т48 приняли в СССР: всего ко мне было поставлено 650 автомобилей этого типа, они весьма активно использовались и продемонстрировали себя как действенное противотанковое средство. Что же касается САУ на танковом шасси, то единственным западным примером, что был принят на вооружение Красной армии, был американский истребитель танков Gun Motor Carriage M10, сейчас широко известный под английским заглавием Wolverine.
На одном шасси с М4А2

История того, как Основное бронетанковое управление Красной армии (ГБТУ КА) в первый раз познакомилось с GMC M10, мало комична. Первой информацией об данной машине стала не разведывательная сводка, а письмо, посвящённое вопросам эксплуатации средних танков M4A2. 15 марта 1943 года помощник главы инженерного управления Народного комиссариата внешней торговли полковник Хряев направил в ГБТУ письмо.

В нем указывалось, что американский эксплуатационный центр разослал циркуляр об изюминках пользования блокировочными кнопками главного фрикциона. В управление по эксплуатации танка M4A2 вкралась неточность, что приводило к авариям. Как раз в этом письме в первый раз упоминался «танк-истребитель М-10».

? GMC M10 на НИИБТ Полигоне, сентябрь 1943 года. Прекрасно видны крепления для дополнительной брони, которая, но, так и не вешалась

К тому моменту из существования GMC M10 американские армейские секрета не делали. О том, что подобные автомобили находятся на вооружении американской армии, майор Бараев, ассистент армейского атташе в Соединенных Штатах, сказал ещё в 1 марта 1943 года. Но более поздний доклад Хряева поступил в ГБТУ стремительнее.

В соответствии с сообщению Бараева, машину создали в расчёте на её универсальность, другими словами с предусмотренной возможностью делать задачи, обычные для танков. Для этого на её броне имелись особые крепления, на каковые навешивалась защита. Это вправду так, не смотря на то, что в действительности дополнительную броню на серийных автомобилях так и не устанавливали.

Кроме этого с ассистентом армейского атташе американцы поделились и информацией о боевом применении GMC M10. В соответствии с докладу, первые 10 автомобилей отправились в конце 1942 года в Северную Африку. Битвы с их участием продемонстрировали, что самоходная установка оказалась успешной.

Предполагалось, что она будет принята на вооружение не только частями истребителей танков, но и всеми бронетанковыми частями армии США.

Она же спереди

На деле первый настоящий боевой дебют GMC M10 состоялся чуть позднее. 23 марта 1943 года на протяжении сражения у Эль-Геттара в Тунисе эти автомобили сыграли ключевую роль, заодно продемонстрировав явное превосходство над полугусеничными истребителями танков GMC M3. Американцы не лукавили, в то время, когда говорили о том, что машина оказалась успешной.

Об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что GMC M10 стала самой массовой американской САУ.

Вид на машину позади

Громадного интереса эти автомобили в управлении ГБТУ КА не позвали. Действительно, в докладе Бараева указывалось, что огневая мощь 76-мм пушки, установленной на GMC M10, приблизительно равна мощи германской 88-мм зенитной пушки. Данный пункт в докладе был кроме того подчёркнут.

Что неудивительно: именно весной 1943 года были совершены опробования трофейного германского танка Pz.Kpfw.Tiger Ausf.E, каковые продемонстрировали неутешительные результаты. Советская танковая артиллерия против этого танка была практически бессильной. Так, безотлагательно потребовались средства борьбы с «Тигром».

Ещё одним доводом в пользу американской САУ стало то, что она строилась на одной базе с уже привычными Medium Tank M4A2, каковые стали поступать в СССР с конца 1942 года.

На этом фото видна установка тента, что крепился в походном положении

К вопросу поставок самоходных установок этого типа возвратились в первых числах Июня 1943 года. В соответствии с докладной записке наркома внешней торговли А.И. Микояна Сталину, мнения о закупках самоходной артиллерии у ведомств разошлись.

Яковлев, возглавлявший Основное артиллерийское управление (ГАУ), вычислял приоритетной задачей закупки GMC T48, а остальные автомобили желал купить лишь для ознакомления. Управлявший ГБТУ КА Федоренко предлагал закупить большой ассортимент самоходной артиллерии, но GMC M10 в этом перечне не выяснилось. Отдельное вывод было у Воронова, командующего артиллерией Армии СССР.

Именно он внес предложение закупить 50 «трёхдюймовых пушек на шасси среднего танка М-10». В итоге ответ выяснилось компромиссным. Две такие автомобили было решено взять на пробу, и при успехе опробований планировалось заказать партию из 50 штук.

Не хуже отечественных аналогов

Продолжительно тащить с поставкой самоходных установок не стали. 3 августа 1943 года Хряев рассказал о том, что в Персидский залив прибыл конвой, доставивший два «танка-истребителя М-10». Скоро автомобили появились в Баку. В том месте их дороги разошлись.

Одну машину послали на полигон НИИ бронетанковой техники (НИИБТ Полигон) в Кубинке, а вторую планировалось послать на Гороховецкий артиллерийский научно-испытательный умелый полигон (АНИОП). Это было логично: на НИИБТ Полигоне испытывали ходовую часть, а на АНИОП артиллерийскую.

Действительно, с опробованиями пушки произошла заминка, потому, что нужных американских снарядов калибром 76 мм в СССР не поставлялось. В следствии опробования стрельбой проводились существенно позднее ходовых.

Полосы, каковые видны на бортах корпуса, — остатки «упаковки», которую ставили на машину на протяжении перевозки морем

В Кубинку американская САУ прибыла в сентябре 1943 года. Как и при с АНИОП, ко мне машина пришла без боекомплекта. Кроме этого на НИИБТ Полигоне заявили, что отсутствуют и дополнительные броневые страницы.

Их, но, как мы не забываем, не было и в американских армиях.

Для начала эксперты полигона детально изучили машину, составив её краткое техническое описание. В один момент было совершено техобслуживание самоходной установки. Сделать это выяснилось несложно, потому, что машина во многом повторяла средний танк M4A2, что испытателям был уже прекрасно знаком.

Американское машинное масло заменили отечественным.

Боевое отделение. Испытатели ошибочно посчитали, что начальник сидит слева от орудия, но в действительности его место находится справа

Содержание технического описания по большей части свелось к неспециализированному устройству автомобили, причём шасси М10 уделили минимум внимания ввиду его практически полной идентичности М4А2. Коротко были обрисованы боевое отделение и отделение управления. Согласно точки зрения испытателей НИИБТ Полигона, начальник автомобили был слева от орудия, но в действительности это было место наводчика.

Как и при с американскими танками, место начальника тут пребывало с правой стороны от пушки.

Подробным изучением боевого отделения в Кубинке заниматься не стали, заострив внимание на вторых вопросах. В целом выводы относительно удобства работы экипажа были сделаны хорошие. Но, открытая сверху башня не позвала хороших чувств, поскольку с фронта поступало много отзывов о поражении расчётов СУ-76М, которая была открыта сверху.

Кроме этого эксперты НИИБТ Полигона изучили обзорность М10, которую признали в полной мере удовлетворительной.

Установка зенитного пулемёта Browning M2HB

Основной частью программы, но, являлось не изучение конструкции автомобили, а её ходовые опробования. В соответствии с замыслу, самоходная установка должна была пройти 1000 километров, из них 300 по шоссе, 500 по просёлку и 200 по пересечённой местности. Кроме определения большой и средней скорости, и уровня расхода горючего, требовалось распознать проходимость M10 по разным типам местности.

Схема обзорности из самоходной установки с указанием размеров «мёртвых территорий»

Ходовые опробования проходили с 24 сентября по 14 октября 1943 года. На практике они приблизительно совпали с программой: из 1000 километров 302 машина прошла по шоссе Москва — Минск, остальные — по косогорам и просёлочным дорогам. На протяжении опробований на шоссе в один момент проводились замеры большой скорости.

По итогам четырёх попыток она составила 50 км/ч, что было кроме того чуть выше официальных данных. Средняя скорость чистого перемещения составила 37,5 км/ч, а техническая 30 км/ч, наряду с этим машина двигалась по большей части на 5-й передаче. Расход горючего составил 158 литров на 100 километров пути.

Для сравнения, у танка М4А2 расход был 162 литра на 100 километров. Указывалось, что место механика-водителя расположено комфортно, а руководить машиной легко.

Без шпор большой угол подъёма, что удалось преодолеть, составил 22 градуса

По просёлку М10 прошла 660 километров, наряду с этим двигалась по большей части на 4-й передаче. На преодоление этого расстояния самоходной установке потребовалось 32 часа, из которых 8 ушло на простой по техническим обстоятельствам. Связаны они были с выходом из строя опорных катков, которых за время проведения опробований было утрачено 6 штук.

В пяти случаях разрушились роликовые подшипники, в шестом катке разрушился резиновый бандаж. Подшипники, со своей стороны, разрушились из-за выхода из строя сальников, почему вытекла смазка и в подшипники попала грязь.

Не обращая внимания на поломки, в целом самоходная установка продемонстрировала себя на нечистой просёлочной дороге хорошо. Средняя скорость чистого перемещения составила 20,5 км/ч, а техническая — 16,5 км/ч. Расход горючего составил 259 литров на 100 километров, что было больше, чем у М4А2 (246 литров на 100 километров).

Кроме этого, были совершены опробования манёвренности. Как указали в собственном отчёте испытатели, в целом самоходная установка продемонстрировала хорошую поворотливость. Вместе с тем крутые повороты, развороты на 180 градусов и развороты на малой скорости М10 делала не хорошо.

Но, это была не неприятность фактически М10, а характерная изюминка гусеничных автомобилей с двойным дифференциалом в качестве механизма поворота.

Финальным аккордом стали опробования на преодоление спусков и подъёмов. Именно на этом этапе начались главные неприятности. Дело в том, что М10 прибыла с резино-металлическими гусеничными лентами T51.

К ним, как и к предшествовавшим им T41, каковые ставились на Medium Tank M3, имелись претензии в плане проходимости. Ровные рабочие поверхности траков совсем не содействовали сцеплению с грунтом. Особенно критичным это выяснилось с позиций преодоления подъёмов.

Максимально крутой уклон, что удалось преодолеть, имел угол 22 градуса. Дальше гусеничным лентам просто не хватало сцепления с грунтом.

Преодоление подъёма с установленными шпорами

Американские инженеры знали об данной проблеме, так что в наборе с САУ шли особые шпоры. На каждую ленту установили по 11 шпор. Это помогло, но частично. Самоходная установка поочерёдно преодолела подъёмы под углом 24 и 28 градусов. В то время, когда испытатели постарались подняться на склон под углом в 31 градус, машина стала беспомощно рыть шпорами грунт: ей опять не хватало сцепления.

На опробованиях на косогоре величина большого угла крена составила 22 градуса, дальше начиналось сползание автомобили. Эта проверка проводилась на гусеницах без шпор.

Неспециализированный вердикт по результатам ходовых опробований был в полной мере хорошим:

«1. Американская самоходная установка М-10 владеет хорошими ходовыми качествами. По скоростным данным не уступает отечественным самоходным установкам СУ-122, СУ-85 и равноценна американскому танку М4А2.

2. Преодоление препятствий самоходной установкой М-10 на резино-металлических гусеницах без шпор — подъем 22°, спуск 25°, крен 22° — недостаточные, с применением шпор преодолеваемый подъем равен 28°, спуск 28°.

3. Громадные размеры башни (диаметр погона башни в свету 1740 мм) снабжает эргономичное размещение экипажа и вооружения в ней.

К недочётам конструкции направляться отнести отсутствие крыши у башни, это создаёт опасность стремительного вывода из строя экипажа на поле боя осколками мин, снарядов, бомб, пулемётным огнём с самолётов, бутылками и гранатами с зажигательной жидкостью.

4. Все механизмы и агрегаты самоходной установки, за исключением ходовой части, имеют достаточную надёжность. Ходовая часть самоходной установки ненадёжная благодаря неудачной конструкции сальников опорных катков».

Претензии к боевому отделению

Артиллерийские опробования американской САУ очень сильно затянулись. Заминка с снарядами стала причиной тому, что программа опробований, и предписание Артиллерийского комитета ГАУ КА были подписаны лишь 14 января 1944 года. Но, неприятности на этом не закончились: осколочно-фугасных выстрелов на полигоне так и не дождались, так что 19 февраля было разрешено указание проводить опробования без них.

Помимо этого, отсутствовали ЗИП и документация к 76-мм пушке М-7, которая устанавливалась на GMC M10.

Самоходная установка поступила на Гороховецкий артиллерийский полигон (АНИОП) 9 февраля. Ввиду отсутствия ЗИП и документации приспособления для её обслуживания было нужно делать силами сотрудников лаборатории при полигоне. Это, очевидно, стало причиной предстоящему затягиванию сроков начала опробований. За это время параллельно шла работа по описанию самоходной установки, и орудия. В следствии конкретно на стрельбы машина вышла лишь 13 марта 1944 года.

Длились они до 4 апреля, наряду с этим было сделано 390 выстрелов, из них 25 усиленным зарядом.

Самоходная установка М10 на Гороховецком полигоне, март 1944 года

Стрельба велась бронебойно-трассирующими боеприпасами M62. По результатам были сделаны выводы, каковые были не в пользу отечественных снарядов того же калибра. Стало известно, что прочность американских снарядов была достаточной для поражения брони толщиной до 120 мм, тогда как советские снаряды подобного калибра имели возможность поражать броню толщиной не более 100 мм.

Разъяснялось это более идеальной конструкцией боеприпаса M62, верно выбранными материалами и более рациональным режимом его термической обработки. Броню толщиной 120 мм, в соответствии с расчётам, боеприпас M62 поражал на дистанции в 500 метров. В полной мере успешными были и опробования на кучность.

Неспециализированный вид орудия М7, которое устанавливалось в GMC M10 в качестве главного оружия

Боеприпасы М62 по окончании стрельбы по броневой плите толщиной 100 мм

В это же время самоходная установка состоит далеко не из одной пушки. Как уже говорилось, кроме стрельбы, эксперты АНИОП занимались изучением устройства самой самоходной установки, и вот тут у них появился последовательность вопросов. Как ни необычно, претензии у артиллеристов появились к месту механика-водителя.

Согласно их точке зрения, наличие лишь одного перископа очень сильно ухудшало обзорность. Справедливости для, на Medium Tank M4 первоначально было два смотровых прибора, но боевые действия продемонстрировали, что от перископов в лобовом странице корпуса направляться появляться.

Куда более значительной смотрелась оценка боевого отделения. Этому был посвящён отдельный отчёт на пяти страницах, красноречиво обозначенный как «Замечания по вопросам боевого обслуживания американской самоходной 3-дм пушки М-7». Первым пунктом замечаний стало отсутствие у боевого отделения крыши.

Тут и артиллеристы, и танкисты были солидарны. К слову, на некоторых американских M10 на протяжении битв 1944–1945 годов эти самые крыши расчёты установили самостоятельно.

Но, советским экспертам не пришлось по нраву не только это. Потому, что люков в башне не было, вход и выход в боевое отделение был неудобным с позиций уязвимости. При покидании автомобили под вражеским огнём эксперты АНИОП прогнозировали утраты личного состава.

Но и на этом претензии не заканчивались. В отличие от НИИБТ Полигона, на АНИОП верно выяснили места членов экипажа в башне. Их признали не хватает рациональными. Для начала, у начальника имелся маховик механизма наведения орудия по вертикали, кнопка электроспуска и панорамный прицел, но наводить орудие по горизонтали он не имел возможности. Полный комплект маховиков был у наводчика, но размешались они некомфортно, пребывав через чур близко друг к другу.

Крутить их в один момент, не обращая внимания на маленькие прилагаемые упрочнения, было некомфортно. Телескопический прицел размешался так, что при его применении наводчик упирался грудью в маховики. В один момент наводить оружие и прицеливаться при таком размещении прицела выяснилось попросту нереально.

Схема боевого отделения, прилагавшаяся к докладу о замечаниях по его компоновке

Имелись претензии и к условиям работы заряжающего. Размещение его места с правой стороны в полной мере справедливо было названо нерациональным. Последовало полезное предложение перенести место заряжающего влево.

Сиденья, каковые в сражении откидывались, советские эксперты забраковали, потому, что они были твёрдые, неудобные, и размещались высоко (на высоте 68 см). Неудобным было признано и заряжание орудия. Первые 6 выстрелов крепились в укладке первой очереди на задней стенке башни, а остальные пребывали в футлярах в надгусеничных полках. На опробованиях при применении укладки первой очереди скорострельность достигала 10–12 выстрелов в 60 секунд.

Когда в укладке первой очереди выстрелы заканчивались, скорострельность падала до 4–6 выстрелов в 60 секунд.

Результат опробований GMC M10 на ИНИОП был неоднозначным. В заключении было указано, что опробования «самоходная американская пушка М-7» выдержала. Иначе, внушительный количество замечаний по боевому отделению вряд ли остался без внимания.

САУ, вытесненная танками

О том, что поставкам GMC M10 в РККА быть, стало ясно ещё в конце 1943 года, по окончании того как прошли опробования на НИИБТ Полигоне. Как и предполагалось в июне 1943 года, первую партию самоходных установок M10 ограничили 50 экземплярами. Поступление первых автомобилей в учебные центры ожидалось к началу февраля 1944 года.

Это были не единственные самоходные установки американского производства, каковые стали поступать в начале 1944 года. Вместе с ними практически потоком хлынули GMC T48, на фоне которых М10 мало затерялись. С 14 декабря 1943 года по 5 марта 1944 года в СССР прибыло 257 таких автомобилей, взявших тут обозначение СУ-57.

GMC M10 позднего выпуска, НИИБТ Полигон, лето 1944 года

Как и при с первыми M10, прибывшими «на пробу», поставки самоходок главной партии были организованы южным путём — через Баку. Первые автомобили прибыли ещё в январе, но по многим причинам их отправка в учебный центр задержалась. Во второй половине февраля тремя эшелонами в Учебный центр самоходной артиллерии в посёлке Клязьма (Столичная область) прибыли партии из 15, 22 и 5 автомобилей.

Если судить по фотографиям, в СССР попали поздних серий и машины средних, каковые снаружи отличались друг от друга формой башни. Позднее одна из автомобилей поздней серии была на НИИБТ Полигоне.

Около прибывших автомобилей тут же разгорелась бурная переписка по очень щекотливому предлогу. Дело в том, что полученные автомобили были укомплектованы на 80%. На четырёх М10 ЗИПов по большому счету не выяснилось, а вместе с ними — пулемётов и оптики. Ротного ЗИПа не было по большому счету. У автомобили с регистрационным номером 40110927 был разбит картер сцепления, выжимной диск и картер маховика.

Ещё одна машина была не на ходу.

? Сержант А. М. Рязановский из 37-го ОТП на фоне M10, 1944 год. Нельзя исключать, что это одна из шести автомобилей, прибывших последними. Снимок сделан в учебной части. Примечательно, что машина уже взяла траки T54E1 с развитыми грунтозацепами

Тревогу забило управление Учебного центра самоходной артиллерии. Скоро в ГБТУ отправилось письмо за подписью главы учебного центра генерала артиллерии Н.С. Касаткина. На этот раз жалоба была иного характера. Глава центра докладывал, что прибывающий на укомплектование персональный состав имеет весьма не сильный подготовку. Многие видели самоходные установки в первый раз. К примеру, прибывшие 4 наводчиков 15 механиков-и марта водителей машину не знали по большому счету.

То же самое произошло ещё с 25 экипажами, прибывшими 9 марта и до того обучавшихся на СУ-76М.

Ничего необычного в этом нет, потому, что литературу по автомобилям не подготовили. Для решения проблемы глава учебного центра настойчиво попросил отправить офицеров, каковые были привычны с машиной, и безотлагательно обеспечить центр учебной литературой. Действительно, с требованием подготовленных офицеров глава центра очевидно дал маху, потому, что до того с М10 ознакомились разве что эксперты НИИБТ Полигона.

Неспешно обстановка выправлялась, не смотря на то, что некая неразбериха заметно оттянула время отправки самоходных установок в части. Небходимо отметить, что по состоянию на 27 января 1944 года имелось всего 875 бронебойных выстрелов для М10, а осколочно-фугасных не было совсем: 5000 таких снарядов поступило лишь в первых числах Марта. Чуть позднее были налажены и дополнительные поставки бронебойных снарядов.

26 апреля УСА ГБТУ КА утвердило состав боекомплекта самоходной установки М10: бронебойных и осколочно-фугасных выстрелов выделялось по 27 штук на машину.

? Кадров с «американскими» СУ-76 мало. В этом случае снята машина 1223 САП

Последние 6 автомобилей прибыли в Баку в последних числах Февраля 1944 года и были посланы в Пушкино 8 марта эшелоном №33387. Эти 6 самоходных установок по состоянию на 1 июня 1944 года числились в резерве. Что же касается остальных 44 М10, то они поступили в состав 1239-го и 1223-го самоходно-артиллерийских полков (САП).

В армиях эти автомобили взяли обозначение СУ-76, уже «занятое» советской САУ с орудием подобного калибра, что очень сильно осложняет изучение боевого применения этих автомобилей.

Как мы знаем, что 1223-й САП в составе 29-го механизированного корпуса (ТК) 5-й гвардейской танковой армии принимал участие в освобождении Прибалтики и Белоруссии. Предстоящая информация противоречива. В соответствии с одним данным, М10 провалились сквозь землю из его состава уже в Прибалтике, по вторым, на 1 мая 1945 года в его составе имелось 10 таких автомобилей, из них 4 исправных.

Ещё один документ, датированный 7 февраля 1945 года, говорит о наличии в составе полка 37 СУ-76, из них 18 исправных. Что это за СУ-76: американские либо их советские «тёзки» — сообщить очень сложно. Что же касается 1239-го САП, то он в составе 16-го ТК 2-й танковой армии деятельно поучаствовал в освобождении Польши.

Предстоящих заказов на самоходные установки М10 не последовало. К лету 1944 года стало известно о запуске в серию средних танков M4A2(76)W, первые такие автомобили прибыли в СССР уже в сентябре. Имея фактически такую же пушку, они были куда лучшими, чем САУ с открытой сверху башней.

Источник – http://warspot.ru/8112-su-76-amerikanskogo-proizvodstva

Испытано в ссср. истребитель танков gun motor carriage m10

War Dept Film Bulletin 64 Tank Destroyer 3 Gun Motor Carrier M10 1943 (full)

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: