Имплант

      Комментарии к записи Имплант отключены

Имплант

Снайпер медлительно немного поднял голову над пыльным цементным полом, полуразрушенной многоэтажки, и прильнул к оптическому прицелу. Первый этаж… Чисто. Второй…

Чисто. Стоп! Второй этаж, второе окно слева. Думается, кто-то мелькнул… Может, показалось? Помой-му негромко.

Открыв левый глаз, он принялся следить за этажом, не отводя правый глаз от окуляра. Да нет, совершенно верно что-то было. Вот! Сейчас в третьем! Ну, совершенно верно… Ты наблюдай, кроме того не скрывается!

Совсем, что ли, дурак?

Опять закрыв левый глаз, снайпер прижался к резинке окуляра, бережно положив палец на спусковой крючок. Но тут же волна дрожи пробежала по всему телу.
— Линия, как на племянника моего похож! — тихо сказал он сам себе, — да ну, не может быть!
Проморгавшись, он опять взглянуть в прицел.
— Совершенно верно, Витька! — мужчина выругался через сжатые зубы, — Что ж ты ко мне приперся-то, а? Вот уж совершенно верно, дурак. Шмальнуть что ли тебе по заднице, чтобы знал, как против дядьки вести войну?!

Снайпер, незаметным перемещением, размял затекшую руку и опять взглянуть в прицел. Юноша в окне очевидно занимал позицию для ведения огня. Присев на одно колено так, что из-за среза окна было видно лишь автомат и голову, направленный в сторону ближайшего перекрестка улиц, юноша замер.
— Не, ну не стрелять же мне в него! — сам к себе обратился снайпер, — что ж это за война-то такая, а? Вот же… Подожди-ка, а кого он в том месте высматривает?
Мужчина медлительно развернул ствол винтовки в сторону перекрестка. Некое время он следил за происходящим, но через пара мин. дрожь окатила его второй волной. По улице, в их сторону, маленькими перебежками, направлялась маленькая группа с оружием.
— Леха, мать твою! — чуть было не закричал мужчина, но своевременно опомнился, — Леха! Куда ж ты прешься-то?
Переведя взор на собственного племянника, снайпер заметил, как тот, стараясь не щелкнуть флажком, бережно снял автомат с предохранителя в этот самый момент же провалился сквозь землю из окна.
— Ну, слава Всевышнему, одумался! — выдохнул снайпер, — вали из этого по-негромкому, пока отечественные тебя не увидели.
Смахнув с переносицы капельки пота, выступившие на ней, он опять взглянуть на окно. Через 60 секунд в нем снова показался юноша, и в груди снайпера все оборвалось. На плече его племянника, хищным жалом, направленным в сторону его друзей, лежал ручной гранатомет.

По всей видимости, оценив количество соперника, юноша решил функционировать точно.
— Э, приятель, ты в собственном уме? — кинув стремительный взор в сторону приближающегося отряда, захрипел снайпер, — что ж ты делаешь, ублюдок? Витька, мать твою…

Он четко видел, как палец племянника опустился на спусковой крючок. Время не замерло, как в большинстве случаев говорят о аналогичных обстановках, а, напротив, как-будто ускорилось.
— Да бл… Что ж ты делаешь, идиот?! — прорычал снайпер.
Палец юноши уже опустился на крючок, а голова, характерным перемещением, прижалась к накладке…

Выстрел.

Снайпер, схватив винтовку, резким перемещением поднялся на ноги и выбежал из помещения. Спотыкаясь об кучи и обломки кирпичей строительного мусора, он, пробежав пара метров по узкому коридору, зацепился ногой за арматуру, торчавшую из стенки и растянулся на цементном полу.

***
— Ткани очень сильно повреждены, опасаюсь, что мы тут бессильны, — помощник в белом халате взглянул поверх повязки на врача.
Доктор ответил ему жёстким осуждающим взором, и опять склонился над больным.
— Мне думается, что это бессмысленно, — опять повторил ассистент.
— Рот закрой и подай зажим, — буркнул врач и протянул руку, — неизменно необходимо бороться до последнего, а не причитать над живыми людьми.
— Но, врач, взглянуть на эти порванные ткани! Мы не сможем с ними ничего сделать! — повысил голос помощник, — мы же время! У нас в очереди куча больных.

Тех, кому мы еще сможем хоть чем-то оказать помощь!
Врач выпрямил пояснице и, еще раз окинув взором больного, ненадолго задумался.
— К сожалению, обязан признать, что в твоих словах имеется часть истины, — стёрши тыльной стороной руки, взмокший от пота лоб, кивнул доктор, — но это не означает, что мы должны опустить руки. Неизменно имеется альтернатива.
— Какая же тут возможно альтернатива? — вскинул брови помощник.
— Имплант.
— Имплант? — выдохнул помощник.
— Да, в случае если мы поторопимся, то можем успеть заменить поврежденный орган на его неестественный аналог. В случае если повезет, то он кроме того приживется.
— Но, врач… Это, как минимум, просто не по-человечески.
— Да что ты говоришь? — прищурил глаза доктор, — прям вот не по-человечески? А покинуть его в таком состоянии — это как? По-человечески?
— Я не пологаю, что…
— Вот и не требуется думать, — выкрикнул врач, — он — отечественный больной. И кем бы он ни был, отечественная обязанность — спасти его. Да, имплант — это всего-лишь жалкое подобие, но с ним человек хотя бы сможет просуществовать значительно большее время, чем без него.
— Вот как раз, что просуществовать, а не прожить, — покачал головой помощник.
— Это не имеет значения, — быстро ответил врач, — мы должны выручать людей, и это отечественная святая обязанность. Приступаем к операции.
Помощник без звучно покачал головой, но, за врачом, склонился над больным.

***
— Поздравляю, сотрудник, — врач переместил повязку на подбородок и улыбнулся собственному помощнику, — ваша первая операция по имплантации души удачно закончена.
— А вам не думается, что это все неправильно? — помощник сидел на полу и угрюмо наблюдал на больного, лежащего перед ним, — разве мы не должны помогать людям, каковые, вправду, нуждаются в этом?
— А ты вычисляешь, что он не нуждался? — врач, удивленным взором взглянуть на собственного ассистента, — за того юноши, в которого отечественный больной выстрелил, ты не переживай. За него пускай простые, земные доктора переживают. А отечественная с тобой задача — выручать вот таких…

И их поступки не должны нас тревожить. На то мы и доктора.
— Неправильно все это, — опять повторил помощник.
— Ты тут сравнительно не так давно, да? — ухмыльнулся врач, — оно и видно… А я тут сначала. И знаешь что?
— Что?
— Тут каждый десятый с имплантами. Да, они лишены многих эмоций, по причине того, что неестественная замена души всегда ведет к угнетению некоторых чувств. Но, линия забери, они хотя бы живут .

А мы с тобой — доктора! — врач постучал костяшками пальцев по голове собственного помощника, — в то время, когда ты уже запомнишь это? Мы не должны оценивать действия собственных больных.
— Но…
— И никаких но! Я тебе так сообщу, — врач уселся рядом, — вот данный человек только что выстрелил в собственного родственника, дабы спасти собственных друзей. Ты видел, во что его душа превратилась? Месиво. Ее на части. И ее уже не спасти. Человек с таковой душой, непременно превратится в монстра.

Ошметки начнут гнить, передавая его. В итоге, он просто перестанет быть человеком. Он практически погибнет. Но перед этим он может натворить кучу дел.

Я кроме того не буду тебе говорить о том, на что способен бездушный человек. К сожалению, мы не можем прооперировать всех нуждающихся. Это невозможно.

Исходя из этого и бездушных тут хватает.
— А на данный момент? на данный момент ему лучше что ли?
— Отправимся, посмотрим.
Доктор подскочил на ноги и протянул руку помощнику. Бережно переступив через снайпера, он сел на пол у его головы и пристально взглянуть на его лицо.
— Видишь? — кивнул он помощнику.
— Что?
— Прижился имплант.
— А как вы это выяснили?
— Как, как… Видишь слезы? Значит будет жить, — врач поднялся и махнул рукой, — вряд ли он когда-нибудь испытает любовь, вряд ли сможет радоваться жизни, как раньше, вряд ли он сохранит такие эмоции, как сострадание, жалость… Но он будет жить.

И функционирование некоторых чувств все-таки сохранится. Соответственно — он останется человеком. А это, на мой взор, самое основное.

Отправимся, у нас еще большое количество дел.
Врач отряхнул собственный халат и, поднявшись на ноги, направился в сторону лестницы.
— Сообщите, неужто это действительно, что тут каждый десятый с имплантами? — то и дело оборачиваясь на лежащего снайпера, задал вопрос помощник.
— Действительно, — кивнул врач, — а знаешь, что самое увлекательное?
— Что?
— В противном случае, что в том месте… В том месте, где нет войны. В том месте душевный имплант у каждого седьмого.

Вот такая вот занимательная математика, мой дорогой друг. Не смотря на то, что, скорее анатомия. Душевная, такая, анатомия.

©ЧеширКо

источник:

Имплантация зубов: виды, техника операции и цены

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: