Глава 2. дорога к мидуэю. (часть iv)

Окончание занимательного цикла статей из жж глубокоуважаемого Николая Колядко ака midnike.

Предварительная проработка операции заняла примерно половину месяца, и уже 2 апреля 1942 г. представитель штаба Объединённого флота капитан 1-го ранга Ясудзи Ватанабэ отправился в Токио. В том месте ему предстояло доложить мысли адмирала Ямамото своим сотрудникам из Отдела планирования Генштаба Императорского флота, капитану 1-го ранга Садатоси Томиока, и собственному бывшему однокурснику по Военно-морскому колледжу, капитану 2-го ранга Тацукити Миё, что, в отличие от него, изучал в том месте не артиллерийское дело, а специализировался на морской авиации. Исходя из этого неудивительно, что именно Миё спустя три дня сформулировал главные претензии Генштаба к предложенному замыслу, ключевая роль в котором отводилась как раз авиации.

Отсутствие «воздушного зонтика». Все прошлые победы Императорских армии и флота были достигнуты в следствии операций, каковые проводились на глубину, не превышающую радиус действия закрывающей их базисной авиации. По окончании чего эта авиация перебрасывалась на снова захваченные либо оперативно оборудованные аэропорты, и цикл повторялся. По той же проверенной схеме планировались и операции «MO», «RY» и «FS» на юго-восточном направлении. Но удалённость главного объекта предлагаемой «Операции МI», атолла Мидуэй, не разрешала ни прикрыть задействованные силы с воздуха, ни кроме того обеспечить их авиаразведкой с ближайших японских баз.
Защита Мидуэя. Помимо этого, Генштаб интересовало, как Объединённый флот собирается оборонять захваченный атолл в том случае, если не последует ожидаемой немедленной атаки. прикрытия соединений и Корабли вторжения не смогут пребывать в том месте всегда, причём не только по причине того, что они смогут пригодиться в других местах, но и попросту из-за снабжения. А по окончании их ухода, задачи обороны лягут только на гарнизон атолла, маленькие размеры которого не разрешают разместить в том месте достаточного для долгосрочной независимой обороны количества сухопутных авиации и сил. Притом что Мидуэй находится на расстоянии всего трёхдневного перехода от основной базы Тихоокеанского флота США и в пределах досягаемости базирующейся в том месте дальней авиации.
Неприятности снабжения. Вопрос, прямо вытекающий из прошлого. Как штаб Объёдинённого флота воображает себе снабжение всем нужным (до пресной воды включительно) гарнизона, удалённого от метрополии более чем на 2200 миль [4100 км]. Причём через вoды, каковые соперник может с лёгкостью насытить подводными лодками. Отдельным вопросом стало бы поддержание численности базирующейся на Мидуэе авиагруппы, кроме того без учёта имевшихся тогда в Императорском флоте неприятностей с числом современных самолётов [1].
Из-за чего Мидуэй? Последний и основной вопрос был уже неспециализированного порядка. Исходя из чего штаб Объединённого флота уверен в том, что американское руководство рискнёт срочно отправить большие силы на защиту форпоста, утрата которого не несёт немедленной угрозы самим Гавайским островам. С тем же успехом возможно высказать предположение, что на основании совершенно верно таких же калькуляций американцы заключат , что значительно несложнее и дешевле минимизировать последствия утраты Мидуэя путём блокады ударами и подводными лодками дальней авиации. И только после этого, значительно ослабив гарнизон, постараться отбить атолл. Тогда как планируемые Генштабом Императорского флота операции на юго-восточном направлении вправду создают непосредственную угрозу и прямую американским стратегическим замыслам по превращению Австралии в основной плацдарм для наступления. Угрозу, которую они полностью точно не смогут проигнорировать. И не было бы логичней адмиралу Ямамото не множить сущности, а поискать собственное «решающее сражение» в том месте, у архипелагов Фиджи и Самоа, захват которых имеет суть и сам по себе. Причём сделать это под прикрытием базисной авиации, а не в тысяче с лишним миль от ближайшего японского аэропорта.

Занятие на картах в генеральном щтабе Императорского флота. Второй слева – начальник генерального штаба адмирал Осами Нагано. По центру, у стола – начотдела планирования, адмирал Сигэру Фукутомэ и капитан 1-го ранга Садатоси Томиока.

Как возможно подметить, критики замысла «Операции МI», не видели в ней никаких потенциальных угроз, и уж тем более не опасались никаких катастрофических последствий в случае, если не будут достигнуты поставленные в ней цели. Как впоследствии сформулировал сущность собственных возражений основной критик данной операции, капитан 2-го ранга Тацукити Миё:

«Остаётся лишь догадываться, осознавал ли главноком Ямамото, как неэффективной окажется аэроразведка, в случае если Мидуэй послужит базой. Сделал ли он тщательный учет того, как огромны затраты ресурсов и громадны трудности в поддержании снабжения для того чтобы изолированного острова; как уменьшится воздушная мощь, которую необходимо поддерживать на уровне в других районах, и как повлияет все это на своевременную активность флота».

Иными словами, все претензии сводились только к нецелесообразности Мидуэйской операции. В самом нехорошем случае в ней видели тщетное разбазаривание ценных ресурсов и инициативы, но не более того.

Второй ультиматум адмирала Ямамото

Капитану 1-го ранга Ватанабэ было нечего возразить на эти аргументы, ему оставалось только повторить, уже в присутствии начотдела планирования Генштаба, адмирала Сигэру Фукутомэ, всё те же аргументы, с которыми он прибыл в Токио три дня назад. Не отыскав вторых доводов, он связался по телефону с адмиралом Ямамото и доложил ему о важных возражениях Генштаба по поводу его очередного замысла. Но в этом случае Главком Объединённого флота не планировал уступать и объявил, что лучший метод перерезать коммуникации с Австралией – это лишить соперника сил, каковые имели возможность бы эти коммуникации снабжать, что он всецело не сомневается в том, что американцы в обязательном порядке клюнут на наживку в виде Мидуэя, и что он жёсток в собственном ответе совершить эту операцию.

Слово «отставка» не было сказано вслух, но все замечательно осознали, что в этом случае адмирал Ямамото не остановится и при необходимости прибегнет к тому же методу, благодаря которому он смог продавить собственный замысел рейда на Пёрл-Харбор пара месяцев назад. С той только отличием, что сейчас он уже не просто пользующийся авторитетом и имеющий важное политическое влияние Главком и адмирал Объединённого флота – сейчас он превратился ещё и в национального храбреца, с именем которого в Японии связывают блестящие победы Императорского флота первых месяцев войны.

Помимо этого, не было возможности рассчитывать на выручавшее ранее veto Императорской армии – сухопутных армий для предложенной операций требовалось мало, и, в крайнем случае, её возможно было осуществить имеющимися у флота силами. Адмиралу Фукутомэ, равно как его шефу, адмиралу Нагано, оставалось только сдаться. В тот же сутки, 5 апреля 1942 г. Генштаб официально одобрил проведение «Операции МI» и поручил штабу Объединённого флота заняться разработкой детального замысла.

Но, капитуляция Генштаба не была безоговорочной. В качестве платы за согласие на навязанный им замысел, адмиралу Ямамото были, со своей стороны, навязаны следующие условия:

В связи с обстановкой на юго-восточном участке оборонительного периметра, первыми операциями второго этапа войны остаются «Операция MO» (захват Порт-Морсби на юго-восточном побережье Новой Гвинеи и организация базы гидроавиации на о. Тулаги в южной части Соломоновых островов) и «Операция RY» (захват островов Науру и Оушен).

С целью проведения «Операции MO» Объединённый флот выделяет авианосные силы, с расчётом на то, что по окончании исполнения задач на юго-восточном участке они возвращаются в метрополию и участвуют после этого в «Операции MI».

«Операция AL» (захват западной части Алеутского архипелага), которую планировалось проводить кроме этого в начале второго этапа, переносится на более поздний срок и проводится в один момент с «Операцией MI».

Так, запланированная Генштабом «Операции FS» (захват архипелагов Новая Каледония, Новые Гебриды, Самоа и Фиджи) снималась до тех пор пока с повестки дня. Вместо концентрации упрочнений на южном направлении, фокус приложения главных сил Императорского флота на втором этапе войны смещался, стараниями адмирала Ямамото, на восток.

Штаб Объединённого флота вряд ли был в восхищении от навязанных ему дополнительных операций, в особенности параллельной Алеутской, заметно усложнявшей планирование и координацию, но приз того стоил. Оставалось решить, какие конкретно силы выделить для усиления 4-го флота адмирала Сигэёси Иноуэ на период проведения «Операции MO».

Первоначально планировалось ограничиться только что вступившим в строй лёгким авианосцем «Сёхо» и эскадренным «Кага», благо последний только что прошёл ремонт и был под рукой в Японии. Но возможность наличия в том районе вражеского авианосца (японская разведка была уверена, что в рейде 10 марта принимал участие только один американский авианосец при помощи базисной авиации) вынудила в итоге перестраховаться. Исходя из этого 12 апреля 1942 г. было решено вместо «Кага» послать на юг 5-ю дивизию авианосцев адмирала Тюити Хара в составе двух новейших авианосцев «Сёкаку» и «Дзуйкаку», уже возвращавшихся из рейда в Индийском океане.

штаб и Командование соединений Объединённого флота. 13 ноября 1941 г. В центре в первом ряду – адмирал Исороку Ямамото.

Оставался ещё один вопрос – требовалось постараться согласовать это изменение замыслов с армией. И заниматься этим было нужно человеку, очень скептически относившемуся к возможностям «Операции MI», уже упоминавшемуся капитану 1-го ранга Садатоси Томиока. Но, по окончании того, как данный замысел был принят Генштабом флота, именно он 12 апреля 1942 г. встретился с начотделом планирования Генштаба Императорской армии, генерал-лейтенантом Синити Танака.

Не обращая внимания на то, что Томиока всячески подчёркивал ограниченность целей добавленной операции, его армейский визави сходу осознал, куда дует ветер. Генерал Танака высказал предположение, что Мидуэй – это первый ход в направлении уже отвергнутых армией замыслов о полномасштабном штурме Пёрл-Харбора. Результатом встречи стал окончательный отказ Генштаба армии в выделении сухопутных сил для Мидуэйско-Алеутской операции.

Однако, обе эти операции были включены в «Своевременный замысел Императорского флота на второй этап войны за Великую Восточную Азию» от 15 апреля 1942 г. В качестве главных стратегических задач в этом замысле значилось:

«Японии направляться: Совершить неожиданные атаки либо наступательные операции против военно-морских баз США в Тихом океане. Приложить все усилия для уменьшения возможностей соперника вести морскую либо воздушную войну. По окончании успешного завершения операций в Индийском океане и у берегов Австралии, распознать главные силы флота США (и их английских союзников) и навязать им решающее сражение с целью их уничтожения».

Сухопутная составляющая Мидуэйской и Алеутской операций возлагалась, по понятным обстоятельствам, не на армейские части, а на

«особые десантные подразделения флота»,

японскую морскую пехоту, не смотря на то, что последующие действия оптимистично предполагалось проводить уже

«в тесном сотрудничестве с Императорской армией».

На следующий сутки, 16 апреля 1942 г., произошло заседание , на котором начальник генерального штаба Императорского флота адмирал Осами Нагано представил данный замысел лично Императору. Находившийся на заседании начальник генерального штаба Императорской армии генерал Хадзимэ Сугияма от возражений и замечаний воздержался. Быть может, он собирался привести контраргументы армии позднее и в более подходящей обстановке, но спустя всего два дня обстановка коренным образом изменилась.

В 12 часов дня 18 апреля 1942 г. в небе над о. Хонсю показались самолёты с белыми звёздами на плоскостях. На города Токио, Йокогама, Йокосука, Нагоя, Кобэ и Осака упали первые в их истории авиабомбы.

Рейд Дулиттла

Нельзя сказать, что руководство Императорского флота не ожидало американских рейдов против Японских островов и не подготовилось к их отражению. Одной из мер противодействия стало развёртывание совокупности раннего обнаружения – сторожевой линии из 116 малых патрульных судов. Эта линия размешалась приблизительно в 700 милях [1300 км] к востоку от японской метрополии.

По большей части это были мобилизованные малые рыболовецкие либо китобойные суда. Потому, что корабельные радары существовали в тот момент в Японии только в виде экспериментальных образцов, вся надежда возлагалась на визуальное обнаружение, а импровизированные сторожевые суда были дооборудованы только радиостанцией и лёгким зенитным оружием.

18 апреля 1942 г. в 06.30 одно из этих судов, 90-тонное «Нитто Мару» №23 из состава 7-го патрульного дивизиона, вышло на радиосвязь с сообщением об обнаружении вражеских самолётов и кораблей в 650 милях направляться1200 км] от восточной части прибрежной полосы о. Хонсю. Спустя 15 мин. последовало уточнение о наличии среди американских судов авианосцев. В 7.30 маленькое судно, уже полчаса пребывавшее под обстрелом 152-мм орудий лёгкого крейсера CL-43 «Нэшвилл», передало собственное последнее сообщение о «большом соединении».

Ещё через час «Нитто Мару» №23 было, наконец, потоплено. Пребывавшие в боевом патрулировании восьмь американских истребителей «Грумман» F4F-3 «Уайлдкэт» в это же время вынудили замолчать ещё одно патрульное судно, 88-тонное «Нансин Мару».

Так, сторожевая линия удачно выполнила собственную задачу – американское рейдовое соединение было вовремя найдено на дальних подступах к Японским островам. Береговая защита и ПВО Японии были приведены в состояние повышенной готовности, но их руководство исходило из того, что вражескому соединению потребуются ещё, как минимум, дни, дабы приблизится на расстояние, разрешающее задействовать палубную авиацию. В случае если соперник по большому счету решится наносить удар в условиях утраты внезапности.

Найденными судами были 16-е и 18-е своевременные соединения флота США, созданные около авианосцев CV-6 «Энтерпрайз» и CV-8 «Хорнет», под неспециализированным руководством адмирала Уильяма Хэлси. Самолёты «Энтерпрайза» осуществляли воздушное прикрытие соединений, тогда как палубная авиация «Хорнета» пребывала в ангарах авианосца, а на его полётной палубе находились 16 двухмоторных военных самолётов «Норт Америкэн» B-25B «Митчелл» из 17-й группы средних бомбардировщиков.

Для увеличения дальности автомобили были предельно облегчены [2] и снабжены дополнительными бензобаками. Помимо этого, по окончании нанесения удара не планировалось возвращать их на авианосцы, на каковые они в любом случае не могли приземлиться – бомбардировщики должны были продолжить полёт в западном направлении и приземлиться в Китае, на территории, контролируемой армией Гоминьдана.

1. Бомбардировщики «Норт Америкэн» B-25B «Митчелл» на палубе CV-8 «Хорнет». 2. Взлёт автомобили полковника Д. Дулиттла.

Но преждевременное обнаружение спутало все замыслы. Соединение всё ещё пребывало через чур на большом растоянии от цели, хоть и не так на большом растоянии, как вычисляло японское руководство, не подозревавшее о том, что американцы придумали поднять с авианосца «сухопутные» самолёты громадной дальности. От плановой точки взлёта их отделяли не 24, а всего 10 часов хода либо 170 миль [310 км].

Продолжать перемещение на запад, означало большие шансы попасть под удар базисной авиации и идущих на перехват японских судов. Оставалось два варианта – или сворачивать операцию и отходить, или поднимать бомбардировщики прямо на данный момент, серьёзно снижая шансы их экипажей на спасение. Начальник «Хорнета» капитан 1-го ранга Марк Митшер и начальник ударной авиагруппы полковник Джеймс Дулиттл решили рискнуть.

В 09.19 последний B-25B оторвался от палубы «Хорнета» и забрал курс на Токийский залив, до которого сейчас оставалось около 600 миль [1100 км], а американские суда направились в противоположном направлении. Спустя пара часов начали поступать перехваты сообщений японских радиостанций об авианалётах на города метрополии.

На протяжении рейда бомбардировке подверглось восемь главных и пять дополнительных целей на острове Хонсю, включая нефтехранилища, электростанции, металлургические фабрики, и достраиваемый на верфях г. Йокосука лёгкий авианосец «Рюхо». Из 16 бомбардировщиков, принявших участие в «рейде Дулиттла», сохранился только один, приземлившийся на советском аэропорте южней Владивостока.

Из 80 членов и пилотов экипажей, 69 избежали плена (включая пятерых, интернированных в СССР [3]), трое погибли в приводнившемся самолёте. Из восьми попавших в плен, трое был казнены за «армейские правонарушения», ещё один погиб в лагере пленных. Четверо оставшихся были высвобождены в августе 1945 г.

Решение

Сам Джеймс Дулиттл по горячим следам оценивал совершённую под его руководством операцию как всецело провальную – нанесённый сопернику ущерб, согласно его точке зрения, и близко не компенсировал утраты всех личного состава 10% и самолётов. Исходя из этого единственное, что он ожидал для себя по возвращении на родину – был армейский трибунал. Но полковник недооценил агитационный эффект, произведённый его рейдом в Соединенных Штатах и государствах союзников.

Участников рейда встретили как храбрецов, а сам Дулиттл был повышен сходу на два звания и взял из рук президента Рузвельта высшую военную приз – Медаль Почёта.

Но значительно более важное психотерапевтическое действие данный рейд оказал на японцев. И в случае если младшие офицеры ещё имели возможность себе позволить упражняться в остроумии [4], то реакция высшего руководства, чувствовавшего собственную персональную ответственность за безопасность страны и лично Императора, была совсем другой. Начальник генерального штаба Императорского флота Осами Нагано пребывал в Токио и сам слышал разрывы бомб и выстрелы зениток, упавших на столицу. По воспоминаниям очевидцев, адмирал повторял:

«Это не должно было произойти, это просто не должно было произойти».

Исороку Ямамото, определив об авианалёте, заперся на целый сутки в собственной каюте. Как он поздней обрисовывал собственное состояние в частном письме:

«Довольно рейда 18 апреля у меня такое чувство – словно бы поймали спящим в уверенности, что всё под контролем. Пускай ущерб мал, всё равняется это позор, что они осквернили небо над отечественной столицей и наряду с этим кроме того не сбит ни один вражеский самолет. Это броская иллюстрация пословицы „лучший метод обороны – это наступление“».

Ущерб, нанесённый «рейдом Дулиттла», был не только психотерапевтическим: 1. Разрушения на металлургическом заводе в Токио. 2. Повреждённый корпус лёгкого авианосца «Рюхо» на верфи г. Йокосука

16 бомбардировщиков B-25B «Митчелл» сделали то, чего не удалось сделать адмиралу Ямамото и его подчинённым. Они смогли совсем убедить Генштаб, что первостепенной задачей Императорского флота и единственным методом обеспечить безопасность метрополии есть расширение оборонительного периметра и уничтожение главной ударной силы Тихоокеанского флота США – его авианосцев.

И не смотря на то, что, как мы видели, принципиальное ответ по Мидуэйской операции было принято практически за 14 дней до «рейда Дулиттла», его авторитет на последующие события тяжело переоценить. Любая оппозиция «Операции MI» провалилась сквозь землю, все решения по ней сейчас принимались скоро и без особенных дискуссий, в первую очередь для того, чтобы максимально ускорить её начало.

Всё это касалось и Императорской армии, которая не ограничилась проведением масштабной и кровавой карательной операции в тех районах Китая, где совершили вынужденную посадку американские самолёты. Уже через день после рейда, генерал Синити Танака неформально сказал капитану 1-го ранга Садатоси Томиока, что Генштаб армии поменял собственное отношение к «Операции MI».

Ещё через сутки, 20 апреля 1942 г. Генштаб Императорской армии не только поддержал проведение Мидуэйской и Алеутской операций официально, но и решил выделить для них нужные пехотные и инженерно-строительные части. Генерал Танака на этом не остановился. На протяжении очередной встречи с представителем Отдела планирования Генштаба флота он неформально спросил предстоящими замыслами Императорского флота на Гавайском направлении.

Месяц спустя, 25 мая 1942 г., незадолго до начала Мидуэйско-Алеутской операции, Генштаб армии дал последовательности подразделений и частей уже формальные распоряжения начать подготовку к участию в десантных операциях на Гавайских островах. Эта подготовка должна была быть закончена к началу осени 1942 г.

Итак, во второй половине апреля 1942 г. решение по задачам и целям второго этапа Тихоокеанской войны было, наконец, принято. Главком Объединённого флота адмирал Исороку Ямамото добился одобрения всего, что он планировал. Начиная с «решающего сражения» при Мидуэе, и заканчивая, в возможности, вторжением на Гавайи.

Настало время детальной проработки операций «MI» и «AL». А сейчас 5-я дивизия авианосцев адмирала Тюити Хара уже шла на юг. В том направлении, где через пара дней состоится «главная репетиция» Мидуэя – сражение в Коралловом море, первая в военно-морской истории битва авианосцев.

Достаточно заявить, что на момент этой дискусии кроме того лёгкие авианосцы «второй линии» были частично всё ещё укомплектованы устаревшими истребителями «Мицубиси» А5М4 и ударными самолётами «Накадзима» B5N1, либо кроме того «Йокосука» B4Y1.
У самолётов были демонтированы бомбовые прицелы «Норден», УКВ радиостанции ближней связи и нижние пулемётные турели, пулемёты хвостовых огневых точек были заменены древесными макетами и т. д.
Советское правительство не имело возможности официально послать этих лётчиков на родину, поскольку это привело бы к осложнениям в советско-японских отношениях. Исходя из этого спустя некое время их перевели на юг Туркмении, откуда они в мае 1943 г. «сбежали» на территорию Ирана, контролируемую английскими армиями.
Базой популярной шутки стала фамилия Дулиттл, которая звучит как британское словосочетание «do little» («делать мало»), японские острословы думали, что ему направляться поменять фамилию на Дунасинг – «do nothing» («не делать ничего»).

источник: http://midnike.livejournal.com/8185.html

Прохождение Gears of War — Глава 4: Дорога к дому

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: