Броненосцы типа «динъюань» часть 1

Не смотря на то, что уже через семь мин. от начала сражения, каждое китайское военное судно прекратило практически существовать, как боевая единица, французы заливали соперников свинцом, стреляя из ружей, пушек и крупных орудий Гочкиса, не обращая внимания на раненых и беззащитных людей на гибнувших судах.
Черевков В.Д. «По китайскому побережью»

Начало франко-китайской войны 1884-1885 гг. не принесло славы цинской Фучжоуской эскадре – 23 августа 1884 г. сборище разнотипных древесных судов, вооруженных артиллерией устаревшего примера, было практически в клочья разнесено огнем французских крейсеров. Концепция экстенсивного развития ВМФ империи Цин, происходившего методом несложного замещения ветхих джонок относительно современными судами с паровыми машинами и казнозарядной артиллерией, потерпела окончательный провал [1].

Сражение у Фучжоу, и последовавшие по окончании него столкновения цинского и французского флотов у Шипу (14 февраля 1885 г.) и Чжэньхая (1 марта 1885 г.) продемонстрировали, что разрозненные эскадры, включающие в себя в основном канонерки и транспортные суда, негодны для обеспечения нацбезопасности современной державы. Для действенной обороны берегов империи требовалось пересмотреть концепцию – только сильный флот, складывающийся из броненосных судов, талантливых функционировать в открытом море в составе эскадры, имел возможность дать хороший отпор агрессору.

Но справедливости для направляться подчернуть, что в 1884 г. у Китая уже имелся адекватный ответ французам: в германском Штеттине у причальной стены верфей «Вулкан» находились готовые броненосцы «Динъюань» и «Чжэньюань», равных которым адмирал Курбе в собственной эскадре не имел. Это были суда, в случае если и не передовые для собственного времени, то, по крайней мере, и не морально устаревшие. История их заказа, проектирования, доставки и постройки в Китай заслуживает отдельного повествования.

Создание новой военно-морской теории империи Цин

В 1880-е годы Китай, уже легко залечивший раны, нанесенные внутренними междоусобицами 1850-1870-х годов, начал претендовать на увеличение собственного статуса в мире. Особенно громадную уверенность придало Китаю успешное ответ Илийского вопроса в 1881 г., в то время, когда, казалось бы, непобедимые доселе русские, внезапно пошли на уступки китайцам и дали согласие вернуть занятые в 1871 г. почвы Илийской равнины [2]. Начало модернизации Кореи по цинскому примеру и подавление беспокойств в Сеуле летом 1882 г. кроме этого укрепили веру цинских политиков, что Китай ожидает новое будущее – будущее, где империя Цин, укрепившая собственные вооруженные силы, будет играться активную и большую роль.

Ставший в 1874 г. Бэйян-дачэнем [3] предусмотрительный политик Ли Хунчжан (1823-1901) осознавал, что

«усвоение зарубежных дел и самоусиление»

будут результативны лишь тогда, в то время, когда Китай сможет не просто предоставить на общее обозрение бессчётные арсеналы, заводы и доки, но и современные эскадры, талантливые потягаться в открытом бою с любым соперником, и армии воинов, не просто обученных по-европейски, но прекрасно вооруженных и управляемых гениальными полководцами. Вся деятельность Ли Хунчжана, этого «китайского Бисмарка», была подчинена упрочнению положения Китая.

С целью достижения собственной цели он умел идти на принцип, выдерживать важные внутриполитические коллизии, отстаивать (пускай и в «неявной» форме) собственную точку зрения, расставить политические приоритеты, порвать с классической политикой номинального вассалитета , если это не имело под собой настоящей базы [4]. Более того, чтобы создать современные вооруженные силы хотя бы в масштабах Северного Китая, он отправился на беспрецедентный в истории Нового Времени в Китае ход – Ли Хунчжан деятельно применял созданные им коммерческие структуры (к примеру, Китайскую пароходную компанию) для финансирования пестуемых им вооруженных формирований.

Да, все это было так. И не смотря на то, что Ли Хунчжан оставался продуктом собственного времени – честолюбивым, жадным и нечистым на руку царедворцем, – в его деятельности прослеживается основное: забота о создании могущества Китая и рвение к сохранению его процветания. Его упрочнениями на главные посты во многих отраслях деятельности были расставлены его единомышленники и соратники.

Одним из них был Ли Фэнбао (1834-1887) – узнаваемый китайский дипломат, воображавший интересы империи Цин в Англии, Германии и Франции [5]. Вторая главная фигура отечественного повествования – тиду Дин Жучан (1836-1895), ветхий и умелый воин, повоевавший на протяжении Тайпинского восстания за обе стороны, но в душе – целостности Китая и сторонник величия.

Земляк Ли направляться, человек с определенными правилами и гениальный организатор, Дин Жучан был назначен Ли Хунчжаном на пост командующего флотом северных провинций. Оба были сущей находкой для деятельного вице-короля – Ли Фэнбао, в случае если и не был гением дипломатии, то все же сумел привлечь к работе гениального Сюй Цзинчэна (1845-1900) [6], обеспечившего сбор военно-технической информации и внедрение ее в Китае, а Дин Жучан сумел создать и выпестовать Бэйянский флот – самоё боеспособное военно-морское соединение Китая за всю его историю. И в случае если итог их деятельности был не совсем таким, как ожидалось, то стоит задаться вопросом – а что же ожидалось от отсталого и упорствующего в собственной косности в конце XIX в. феодального Китая по большому счету?

История создания китайских броненосцев

Как и к вторым судам, каковые строились в конце XIX в. на западе для «государств третьего мира», к броненосцам, заказанным Китаем в Германии, были предъявлены сложно выполнимые требования: относительная низкая стоимость (завязанная, в основном, на водоизмещение корабля), замечательное оружие, относительная мореходность и сильное бронирование.

Ли Хунчжан, верный собственной постоянной политике играть на несоответствиях мировых держав, решил разместить заказы на новые суда не в Англии, интересы которой усиленно лоббировал основной директор китайских морских таможен Р. Харт, а в Германии – согласно точки зрения Ли Хунчжана, как раз Германия, не представлявшая собой настоящей военной угрозы Китаю (в отличие от Англии, Франции либо России), должна была стать верной союзницей Цинской империи и главным поставщиком современного оружия для цинских армии.

Ли Фэнбао скоро отыскал исполнителей – германские верфи «Вулкан» в Штеттине и фабрики Круппа в Эссене. Сюй Цзинчэн кроме этого приложил собственный недюжинный ум – им были проанализированы боевые качества всех главных кораблей ВМФ основных европейских флотов, и предложены пути решения проблемы.

Приказ разместить на германских верфях заказ на новые броненосные суда для цинского флота поступил Ли Фэнбао в конце 1880 г. Он предусматривал создание трех броненосцев, талантливых функционировать в открытом море, управляя три тактические части флота – левое крыло, правое крыло и центр [7]. Наряду с этим предусматривалось, что все три броненосца будут функционировать строем фронта – над китайцами, как и над их европейскими преподавателями, довлело представление о современном бое броненосных эскадр, как о хаотичной свалке, аналогичной битве при Лиссе (1866), в то время, когда только инициатива капитанов отдельных судов австрийской эскадры адмирала Тегетгофа смогла переломить рискованный для австрийской стороны ход битвы.

Огромную роль в таком бою имели усиленное бронирование корабля, и надежная защита орудий главного калибра, талантливых вывести из строя любой вражеский корабль концентрированным огнем с носа либо кормы. Таран наряду с этим был опцией, но опцией ответственной – смерть флагманского корабля адмирала Персано в следствии храброго тарана Тегетгофа считалась закономерным финалом для того чтобы боя.

В соответствии с выбранной китайской стороной модели, следовало копировать самые передовые, согласно точки зрения китайцев, в то время суда – с позиций компоновки корпуса это были германские цитадельные броненосцы типа «Захсен», а с позиций калибра и схемы установки артиллерии ГК – британские броненосцы типа «Инфлексибл». Быть может, это и было хорошим решением для полуколониальной державы, стремившейся взять как возможно больше брони и пушек за довольно малые деньги.

Как бы то ни было, немцы за работу взялись. Сравнительно не так давно вырвавшаяся в ряды передовых европейских держав, Германия не имела возможности отказаться от столь удачного заказа [8]. Его возможно было разглядывать как первую ласточку в развитии долговременных германо-китайских военно-промышленных связей.

Но реалии были тверже, чем самые оптимистические прогнозы обеих сторон – немецкие расчёты и взяточничество китайцев себестоимости продемонстрировали, что на ассигнованную для реализации договора сумму империя Цин сможет взять лишь два броненосца в соответствии с оговоренных в предварительном техническом задании условий.

Неизвестно, как были замешаны в коррупционном скандале, разразившемся в Китае по окончании прихода броненосцев, Ли Фэнбао и Сюй Цзинчэн, но, по всей видимости, казнокрадство достигло «вершин» собственного развития – по окончании заказа броненосцев в Германии империя Цин более нигде и ни при каких обстоятельствах не размещала столь больших военных заказов одномоментно.

Немцы были заинтересованы в удачном сотрудничестве. По инициативе ведущего конструктора верфей, Рудольфа Хаака, «на сдачу» от броненосцев был предложен проект бронепалубного крейсера «Цзиньюань» – не сильный утешение для китайских политиков, уже мнивших себя обладателями сильнейшего в Азии флота [9]. Но да и то, на что подрядились немцы, впечатляло – ни один германский броненосец 1870-х годов не имел бронирования и такого вооружения [10].

Добрая воля германских конструкторов и рвение выполнить заказ совершенно верно и в срок разрешили германской стороне выполнить заказ хорошо.

строительство и Заказ броненосца «Динъюань»

В связи с общим вниманием, которое привлек к себе сам факт заказа Китаем в Германии собственного первого современного броненосного мореходного корабля, история строительства броненосца «Динъюань» была освещенной значительно более детально, нежели его систершипа. Данный недочёт информации в отношении «Чжэньюань» очень тяжело восполним, исходя из этого при описании постройки нам приходится вынужденно делать упор на головном корабле.

Договор на постройку головного, в заказанной Китаем серии судов, броненосца «Динъюань» был подписан 2 декабря 1880 г. Броненосец был заложен 31 марта 1881 г. на верфи «Вулкан», расположенной в Бредове, рядом от Штеттина. Открытое китайским правительством финансирование разрешило создавать работы ускоренными темпами – уже 28 декабря 1881 г., всего за неполных девять месяцев, корабль был построен.

При спуске находились посол Китая в европейских государствах Ли Фэнбао и глава германского Адмиралтейства генерал пехоты фон Штош. В собственной речи, сказанной при спуске корабля на воду, Ли Фэнбао объявил, что назначением корабля будет являться только поддержание порядка и мира в водах империи Цин. В данной же речи в первый раз раздалось имя новейшего цинского военного корабля – первенец китайского мореходного броненосного флота стал называться «Динъюань».

По окончании спуска корабля на воду был указан предварительный срок передачи всецело готового броненосца китайской стороне – лето 1882 г. Было намечено и место передачи – порт Гуанчжоу в провинции Гуандун [11]. По данным, просочившейся в прессу, отправка «Динъюаня» в Китай подготавливалась на 25 июня 1883 г.

Первоначально сроки выдерживались достаточно совершенно верно – уже в апреле 1882 г. «Динъюань» был послан в Киль, где на него установили артиллерию. Первые ходовые опробования с установленным оружием прошли 2 мая 1883 г. Еще в апреле был утвержден штат команды из 240 матросов и 8 офицеров германского ВМФ, а начальником броненосца был назначен германский офицер фон Ноштиц.

Но работы затянулись – выход в море на ходовые опробования в Экернфердер состоялся лишь 5 июня, а на артиллерийские опробования в Свинемюнде – 19 июля. Собственную роль в этом сыграли франкокитайские дипломатические осложнения, и, быть может, отсутствие своевременного финансирования Цинами второго этапа работ.

В 1883 г. франко-китайские отношения быстро обострились по вопросу статуса Вьетнама. Вследствие этого передача корабля Китаю была задержана. С одной стороны, Франция имела с Германией соглашение относительно действий, могущих причинить ущерб французской политике на Дальнем Востоке (а передача кораблей ВМФ, превосходящих по собственной мощи всю эскадру адмирала Курбе, вне сомнения, относилась французами как раз к таковым).

Иначе, Ли Хунчжан осознавал, что французы смогут постараться перехватить всецело готовый броненосец на протяжении перегона из Штеттина в Дагу, и не поддерживал действий Ли Фэнбао, направленных на скорейшую отправку готовых судов в Китай. 5 июля 1883 г. китайским агентам в Свинемюнде и Штеттине были направлены весточки, предписывающие прекратить комплект команды. 7 августа об отмене перегона уже было сообщено в британской печати.

Опробования броненосца «Динъюань»

Как уже упоминалось выше, в июне 1883 г. будущий флагман цинского флота приступил к опробованиям. 5 июня на мерной миле в заливе Экернфердер корабль развил скорость 15,384 узла при мощности автомобилей 7200 и.л.с. против 6200 и.л.с., предусмотренных проектом.

На протяжении артиллерийских опробований в Свинемюнде орудия проверялись на воздействие стрельбы и надёжность установки на корабль – предварительные опробования артиллерии уже были совершены на полигонных стрельбах при заводе в Эссене. Из 12-дюймовых орудий было произведено 14 выстрелов (7% от стандартного боекомплекта броненосца) 329-килограммовым боеприпасом, выбрасываемым 100-килограммовым зарядом бурого призматического пороха с начальной скоростью 535 м/с.

Первые четыре выстрела были произведены из башенно-барбетной установки главного калибра залпом, причем орудийная прислуга покидала барбет перед производством выстрела, поскольку германские корабелы еще не имели опыта применения орудий столь громадного калибра на море и опасались разрушения конструкции орудийного станка.

Для контроля за состоянием механизмов поворота установки по окончании каждого выстрела замерялось положение орудий довольно исходного положения и производился проворот башенно-барбетной установки. Лишь на пятом одиночном выстреле тестируемая установка сместилась на 156 мм (2° 14 ), но наряду с этим давление в гидравлической совокупности удержания барбета в исходном положении было выставлено всего на 15 атм.

Восьмой, девятый и десятый выстрелы были произведены в один момент, но корабль, вопреки опасениям, не закачало. На десятом выстреле кроме этого было найдено смещение установки, но уже всего на 85 мм (1 °12 ) относительно положения перед выстрелом. Это было приписано увеличению давления в гидравлическом контуре до 25 воздухов.

Более смещений орудийных установок по окончании производства выстрела не наблюдалось до самого финиша опробований.

Из орудий среднего калибра было произведено всего пять выстрелов – только для проверки надежности крепления поворотных платформ. Три выстрела произвели из носового орудия, два – из кормового. недостатков и Замечаний при опробованиях 6-дюймовок отмечено не было.

Неспециализированный итог удовлетворил как кораблестроителей, так и китайскую сторону. По сведениям германской газеты «Дойче Хеерес Цайтунг», имели место незначительные инциденты: лопнуло пара стекол в световых люках и иллюминаторах, и сорвало пара маленьких болтов.

Но не обошлось и без подковерной борьбы. Англия, расценивавшая Китай как собственную «законную добычу» со времен Опиумных войн, повела в печати кампанию против германских корабелов, оторвавших из рук английских подрядчиков удачный заказ.

В корреспонденции британского журналиста из газеты «Таймс» незначительные инциденты при опробованиях были раздуты до гротескного состояния – якобы присутствующим приходилось затыкать уши ватой и держаться за поручни, дабы устоять на месте и не оглохнуть от грохота орудий, палубу то и дело засыпало углем, выкинутым из угольных ям при сотрясении от выстрелов, лопались стекла, древесные части крошились, раскидывая по сторонам страшные для наблюдателей и комиссии щепки, а замечательный металлический поручень, за что держались члены рабочей группы, к концу опробований свернуло винтом [12]. В корреспонденции «Таймс» прослеживаются явные сатирические нотки – дескать, в случае если у нас на судах от собственной стрельбы такие разрушения, то что же испытывает сейчас соперник?

Как оправданной была такая публикация? Быть может, что британцы и приукрасили события, но не сильно – схема компоновки, реализованная на данной паре броненосцев, не разрешала концентрировать пламя обеих установок главного калибра прямо по корме и носу.

Немцы были вынуждены, пользуясь неискушенностью Ли Фэнбао, показать ему ограниченные всего 19 выстрелами опробования с самых удачных для конструкции корабля ракурсов, что сыграет позже с китайцами злую шутку в главном сражении «Динъюаня». Лопнувшие иллюминаторы, выкинутый из угольных ям уголь, щепки и осколки – на данный момент возможно углядеть во всем этом ужасные показатели обрушившегося командирского мостика «Динъюаня» и ранения Дин Жучана отлетевшей древесной щепкой… Но в первой половине 80-ых годов XIX века все это казалось злопыхательством британских газетчиков, сетующих по поводу провала британской военно-технической экспансии в Китае.

Строительство броненосца «Чжэньюань» и перегон судов в Китай

Подписание контракта на постройку второго броненосца затянулось. Официальный договор был заключен только 23 мая 1881 г., а закладка корабля случилась и того позднее – в марте 1882 г. Спуск на воду случился 28 ноября 1882 г. – через 11 месяцев по окончании того, как был построен «Динъюань». Новый броненосец стал называться «Чжэньюань».

Оба броненосца (не считая более небольших судов, заказанных в Штеттине) были закончены постройкой, завершили опробования и готовься к передаче еще в июне 1884 г. Но последовало ответ дождаться благоприятной политической обстановки и перегнать в Китай все заказанные суда разом. Для этого в Германию выехала несколько цинских морских офицеров во главе с Лю Бучанем (1852-1895) [13].

На протяжении перегона они должны были ознакомиться с материальной частью и готовиться к приемке судов в Китае. Новым местом передачи судов был назначен рейд порта Дагу — данный пункт размешался рядом от ставки Бэйян-дачэня Ли Хунчжана в Тяньцзине.

27 ноября 1884 г. Ли Фэнбао и Сюй Цзинчэн в сопровождении Лю Бучаня вышли в море для финальных опробований обоих броненосцев. Франко-китайская война завершилась в апреле 1885 г. подписанием пилотного мирного соглашения в Тяньцзине, но впредь до заключения окончательного контракта 3 июля 1885 г. суда отстаивались в германских портах. В один момент велись переговоры с Англией относительно содействия их перегону.

По окончании получения разрешения на проход Суэцким каналом все заказанные Китаем суда вышли в море под германским торговым флагом с германскими командами и цинскими морскими офицерами на борту. Путь отряда пролегал через главные пункты базирования английского флота. Быть может, это было связано с тем, что в том месте суда имели возможность взять продовольствие, горючее и воду, и произвести небольшой ремонт.

Но правильных информации о обстоятельствах выбора для того чтобы маршрута у нас нет.

12 сентября 1885 г. броненосцы кинули якорь в Сингапуре, а через шесть дней они уже вошли в гавань Гонконга. По окончании 10-дневной стоянки суда вышли в море 28 сентября и забрали курс на Дагу, куда прибыли в последних числах Октября 1885 г.

28 октября 1885 г. над броненосцем «Чжэньюань» был празднично поднят военно-морской флаг империи Цин, на следующий сутки «драконовый стяг» взвился над «Динъюанем», избранным Ли Хунчжаном в качестве флагманского корабля Северной эскадры. Суда были приняты цинскими командами и были включены в состав ВМС, подчиненных Бэйян-дачэню. Начальником броненосца «Динъюань» был назначен Лю Бучань, начальником «Чжэньюань» – его сокурсник Линь Тайцэн (1851-1894).

Заглавия судов

Трактовка названий цинских броненосцев во всемирной прессе 1880-х годов уникальна, но, вероятнее, есть плодом ошибочного перевода. Так, «Динъюань» переводили как «Вечный мир», а «Чжэньюань» – как «Поражающий издали». В конечном итоге, «Динъюань» свидетельствует «Умиротворяющий на расстоянии», а «Чжэньюань» – «Оберегающий на расстоянии».

Как было упомянуто в речи Ли Фэнбао, эти заглавия символизировали главные положения цинской военно-морской теории – помогать защите берегов Китая в открытом море: «Назначение нового судна не вносить разрушение и войну в неприятельскую территорию, а лишь снабжать права Китайской империи в ее мелководьях».

Описание конструкции Корпус

До самого ввода судов в строй об их размерениях и конструкциях корпуса ходили самые разные слухи, отыскавшие отражение в прессе. Так, согласно данным французского «Journal de la Flotte» за 1882 г., размерения «Динъюаня» были следующими:

протяженность……………………………………………….298,5 ф. (91 м);
ширина…………………………………………….60,0 ф. (18,3 м);
глубина интрюма……………………………..24,3 ф. (7,4 м);
углубление……………………………………….20,0 ф. (6,1 м);
водоизмещение………………………………..7430 тысячь киллограм.

Но уже в 1883 г. «Морской сборник» опубликовал новые эти, достаточно очень сильно отличающиеся от того, что было опубликовано французами:

«Корпус выстроен целый из железа, и имеет следующие главные размерения:

протяженность………………………………………………288 фут. 6 дюйм.
ширина……………………………………………60 фут. 0 дюйм.
глубина трюма…………………………………27 фут. 4 дюйм.
углубление в полном грузу……………….20 фут. 0 дюйм.
водоизмещение………………………………..7500 тысячь киллограм.»

Такие же противоречивые сведения ходили и о том, каким будет бронирование новейшего цинского броненосца. Первоначально вездесущие журналисты нашли в этом деле «британский след»:

«Броневая обшивка будет из смешанных стале-металлических плит британского изготовления. Две башни будут обшиты такой же броней в 12 дюймов толщины». Но подобное сотрудничество двух соперничающих в мире оружия держав было немыслимым.

Более поздняя и взвешенная информация гласила, что «все броневые плиты изготовлены по смешанной совокупности на заводе Диллингера, в Германии».

Как бы то ни было, в конструкции корпуса как головного корабля, так и его систершипа четко прослеживается влияние конструкции корпуса германского броненосца «Захсен», от которого они заимствовали конструктивные особенности и размеры корпуса впредь до формы таранного форштевня в виде равнобедренного треугольника – любой броненосец был снабжен прочным тараном, оконечность которого пребывала на глубине 3,5 м от поверхности воды и расстоянии 3 м от носового перпендикуляра. В подводной части корпуса имелись два громадных боковых киля.

Корпус набирался по бракетной (клетчатой, по терминологии тех лет) совокупности и имел, не считая продольной переборки от ахтерштевня до форштевня, еще шесть продольных стрингеров. Практически на всей протяженности корпуса, за исключением маленьких участков в оконечностях, проходило второе дно. Трюм разделялся примерно на 200 влагонепроницаемых отделений.

Высота борта от киля до верхней палубы составляла 7,4 м. Оба корабля имели по две целые палубы. Совокупностью продольных и поперечных переборок корпус делился на 23 влагонепроницаемых отделения, закрываемых влагонепроницаемыми дверями. Угольные ямы, расположенные между первой и броневой палубами, представляли собой защиту корабля. Еще 24 отделения (коффердама), расположенных у ватерлинии в первых рядах и сзади цитадели, были заполнены пробкой.

По верхней палубе на протяжении всего корпуса простиралась узкая надстройка.

Бронирование

В середине корпуса каждого корабля была устроена широкая броневая цитадель (либо, по терминологии тех лет, каземат), длиной 43,5 м, закрывавшая артиллерийские погреба
главного калибра, машинное отделения и котельные. Подкладка под броней была выполнена из тикового дерева однообразной толщины с прилегающими к ней броневыми плитами. Броневой пояс опускался ниже ватерлинии приблизительно на 1,5 м.

В соответствии с описаниям 1880-х годов,

«толщина казематной брони на расстоянии 7 фут. 8 дюйм. [2,3 м] выше и 1 фут 11,5 дюйм. [0,6 м] ниже ватерлинии равняется 14 дюймам; потом к низу толщина брони 6 дюймов».

Между обеими не-башенными артиллерийскими установками главного калибра размешалась боевая рубка, имевшая в нижней части толщину брони в 8 дюймов (203 мм). По свидетельству лейтенантов Епанчина и Шульца 2-го, потом шли броневые страницы толщиной всего в 1 дюйм (25,4 мм), из для того чтобы же по толщине бронелиста был изготовлен и бронеколпак рубки.

Так, броня цитадели по высоте складывалась из трех броневых поясов. Нижний, подводный, имел толщину 356-152 мм. Выше, по ватерлинии, размешался последовательность самые толстых 356-мм плит, а над ними – верхний 254-мм пояс. Над цитаделью размещался 305-мм барбет башен главного калибра гантелеобразной формы. Броневая «горбатая», по выражению С.О.

Макарова, палуба толщиной 76 мм простиралась ниже ватерлинии на всю длину корпуса, закрывая все не имеющие вертикального бронирования части корпуса. В центре и в корме она была плоской, а в носу медлено понижалась и крепилась к таранному форштевню.

Барбетно-башенные установки главного калибра цилиндрической формы имели стены толщиной 152 мм (в лобовой части, у амбразур, толщина брони доходила до 305 мм) и легкий съемный бронеколпак толщиной всего 1 дюйм, что, по сведениям русских источников, предназначался, первым делом, для защиты прислуги орудий «от огня скорострельных штуцеров и пушек». Бронирование башен 150-мм орудий было намного не сильный: стены – 51 мм, а закрывавший их сверху металлический купол – всего 10 мм.

Неспециализированный вес брони на каждом корабле составлял 1451 т.

Оружие

Главным оружием броненосцев стали четыре новейших 305-мм 32-тонных казнозарядных орудия компании на данный момент примера 1880 г. с длиной ствола в 25 калибров [14]. Столь замечательные орудия германские судостроители еще ни при каких обстоятельствах не устанавливали кроме того на судах, строившихся для германского флота. По итогам полигонных опробований стало известно, что они

«смогут пробивать, недалеко от собственного дула, одну кованную металлическую плиту в 49 сантиметров… либо две стоящие друг за другом плиты толщиной по 29 сантиметров».

Русские источники 1880-х годов именуют метод размещения артиллерии главного калибра башенным:

«двe орудийные башни, захватывающие одна другую так, что обе совместно дают в горизонтальном сечении цифру 8, направленную косвенно к линии киля. Эти башни обшиты броней в 10 дюймов толщины»,

а 1890-х – уже барбетным. Подобно, начальные публикации в английской прессе именуют артустановки «Динъюаня» словом «turret» – «башня». Но, исходя из изюминок конструкции, предпочтительнее назвать такие установки барбетно-башенными, потому, что в них сочетались элементы и той, и другой системы, и они не смогут быть отнесены в чистом виде ни к одному из этих типов.

Орудия размешались попарно на неспециализированных поворотных платформах, находящихся в барбетно-башенных установок, и приводящихся в перемещение от паровой машины. На случай непредвиденной обстановке предусматривался механизм ручного вращения каждой платформы. Размещение орудий теоретически разрешало вести из них круговой обстрел, но стрельба прямо по курсу, как выяснилось потом, была пара затруднена.

Более детальный отчет лейтенантов Епанчина и Шульца 2-го, датируемый мартом 1895 г., показывает, что любая установка имела сектор обстрела по 180° на собственный борт и 70-80° – на противоположный. Основное требование к размещению артиллерии гласило:

«Башни должны быть устроены так, дабы стоящие в них четыре орудия имели возможность делать одновременные залпы».

Как продемонстрировали опробования в Свинемюнде, это германским кораблестроителям в полной мере удалось.

Запрещено пройти мимо в далеком прошлом и настойчиво кочующего по военноисторической литературе заблуждения, что у одного из броненосцев вперед была выдвинута левая, а у второго – правая установка главного калибра. Простым объяснением аналогичного феномена служило мысль, что при таком размещении артустановок обеспечивается лучший обстрел прямо по курсу с двух судов, движущихся в строе фронта.

Проверить данное утверждение продолжительное время было проблематично из-за нечеткости атрибуции большей части фотографий цинских броненосцев и не хватает большого качества надежно атрибутированных фотографий. Но по окончании тщательного изучения снимков подорванного броненосца «Динъюань» (что исключало возможность их ошибочной атрибуции), сделанных с высоким разрешением, было обнаружено, что артустановки на «Динъюань» были расположены полностью совершенно верно кроме этого, как и на «Чжэньюань». Тем самым тайную, много раз вводившую в заблуждение историков ВМФ, можно считать совсем решенной.

По проекту, боеприпасы подавались при помощи гидравлического устройства, которое, как думается, не отличалось громадной надежностью – об этом косвенно свидетельствует как создание запаса снарядов на палубе перед боем при Ялу, так и использование цинскими моряками для подачи снарядов простых талей из манильского каната. Люки для подачи снарядов выходили к механизмам поворота установок, бомбовые погреба и крюйт-камеры размешались симметрично относительно установок. Боекомплект каждого орудия главного калибра составлял всего 50 снарядов, причем из неспециализированного боекомплекта в 200 снарядов только 29 были фугасными.

По свидетельству участника боя при Ялу с цинской стороны – германского офицера Константина фон Ханеккена, уровень качества снарядов производства Тяньцзиньского арсенала выяснилось не хватает высоким и в течение боя при Ялу, он утвержает, что

«более 10% бомб не взрывалось».

Полковник русского Генштаба Д.В. Путята, по окончании визита Тяньцзиньского и Гиринского арсеналов в 1889 г., написал в собственном «Очерке китайского военного хозяйства»:

«Работа на китайских арсеналах существенно уступает европейской а также японской, отличаясь несоблюдением и грубостью некоторых очень значительных подробностей, что может вредно отзываться на метательных особенностях снарядов».

самые эффективными по итогам боя у Ялу были металлические разрывные 12-дюймовые боеприпасы длиной в 5 калибров – их разрывной заряд составлял практически 40 кг пороха. Но в боекомплекты входили и более маленькие боеприпасы – длиной всего в 4, 3,5 и 2,8 калибра. Вес разрывного заряда снарядов длиной 2,8 калибра составлял всего 16 кг.

Как раз они производились на предприятии, возглавляемым Чжан Пэйлунем, и как раз они привели к наибольшим нареканиям по итогам боя. Любопытно, что германский армейский атташе, разговаривавший по окончании сражения у Ялу с Мак-Джиффином, заключил , что большая часть пороха из зарядов на цинских судах была расхищена, и комендорам приходилось стрелять уменьшенным зарядом, что значительно сократило дальность стрельбы.

Ограниченные размеры корпуса, и господствовавшие в те годы взоры стали причиной недооценке артиллерии среднего калибра – на каждом броненосце имелось всего по два 150-мм орудия с длиной ствола 35 клб. и весом по 4,77 т. Орудия имели ветхие клиновые затворы, но их бронепробиваемость была высока – они имели возможность пробить

«недалеко от собственного дула одну металлическую плиту в 32 сантиметра, либо две сложенные совместно плиты, по 19 сантиметров толщины».

Каждое орудие устанавливалось в одинарной установке на поворотной платформе с центральным штырем – одно в носу, второе на юте. Подача снарядов велась через палубу, все механизмы для наведения орудия и поворота установки были ручными.

Довольно противоминной артиллерии эти разнятся. Имеется сведения, для защиты от атак миноносцев было предусмотрено восемь револьверных пушек Гочкиса, наряду с этим предполагалось, что две из них будут установлены на марсах, а шесть – по бортам, на коечных сетках. По другой информации, с завода на любой броненосец установили всего по шесть скорострелок Гочкиса.

По всей видимости, противоминная артиллерия подвергалась с течением времени перестановкам и неоднократным изменениям. Так, по состоянию на 17 февраля 1895 г., на сохранившемся броненосце «Чжэньюань» имелось следующее противоминное оружие:

• 57-мм (6-фунтовое) орудие Максима-Норденфельда – 2 шт.;
• 57-мм скорострельное орудие Гочкиса – 4 шт. (два из них установлены за броневым щитом толщиной в 1 дюйм);
• 47-мм пятиствольная револьверная пушка Гочкиса – 5 шт.;
• 37-мм пятиствольная револьверная пушка Гочкиса — 4 шт.;
• 37-мм скорострельная пушка Гочкиса – 2 шт.

Так, общее число противоминной артиллерии на «Чжэньюань» (17 орудий) по факту более чем вдвое превзошло начальные сведения прессы.

Противоминная артиллерия концентрировалась на корме (четыре 37-мм револьверных пушки Гочкиса и оба орудия Максима-Норденфельда), и на боевых марсах (две 37-мм пушки Гочкиса на нижнем фор-марсе, и по две 47-мм револьверных пушки Гочкиса на верхнем фор-марсе и грот-марсе). В целом, размещение противоминной артиллерии по состоянию на 17 февраля 1895 г. было далеко не оптимальным, поскольку при известных условиях создавало помеху для орудий главного калибра.

Артиллерийское оружие судов дополняли шлюпочные 75-мм орудия весом по 100 кг, стрелявшие боеприпасами весом по 4,3 кг (по две на любой броненосец). Они предназначались для оружия десантных партий и не могли быть полноценно использованы в морском бою [15].

Информацию о наличии торпедного оружия на броненосцах кроме этого разнятся. Как сообщалось в прессе, по проекту на каждом корабле предусматривалась установка двух аппаратов для торпед Уайтхеда, но информация о применении на судах германской постройки английских торпедных аппаратов думается необычной. Вероятнее, в изначальном сообщении, использованном авторами «Морского сборника», была допущена неточность, и имелись в виду аппараты Шварцкопфа.

Но более правильных данных на данный момент мы не имеем.

По факту на броненосце «Чжэньюань» в 1895 г. было установлено три надводных торпедных аппарата калибра 350 мм: два по бортам за пределами броневого бруствера, третий – в корме, в диаметральной плоскости. Довольно состава торпедного оружия броненосца «Динъюань» в 1894-1895 гг. правильных сведений нет, но наверное, оно было подобным.

Наконец, в оружие каждого броненосца входили по два минных катера, любой длиной в 19,74 м, шириной 2,59 м, с осадкой 1,07 м, развивавших при машине в 200 и.л.с. скорость в 15-15,5 узлов и взявших заглавия соответственно «Динцзя» (Динъюань №1), «Динъи» (Динъюань №2), «Чжэнь-цзя» (Чжэньюань №1) и «Чжэньи» (Чжэньюань №2) [16]. Любой катер имел два 350-мм неподвижных торпедных аппарата в носовой части и по одной 37-мм пушке Гочкиса. В походном положении катера устанавливались на рострах на надстройке недалеко от машинного отделения, спуск на воду осуществлялся при помощи грузовой стрелы, установленной на грот-мачте.

вспомогательные механизмы и Энергетическая установка

Проектом предусматривалось оснащение броненосцев двумя трехцилиндровыми паровыми машинами совокупности «компаунд» неспециализированной мощностью в 6200 и.л.с. Автомобили, будучи совсем свободными друг от друга, размешались, однако, в общем машинном отделении.

Паровых цилиндрических котлов предусматривалось восемь, расположенных попарно в влагонепроницаемых отсеках, прикрытых, кроме брони, еще и угольными ямами. Топки котлов были обращены наружу, уголь к ним подавал

Броненосцы типа Бородино Часть 2

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: