Борис марцинкевич: сага о росатоме, часть 8. урановые подземелья — уран в польской народной республике.

Прим. doktorkurgan: Коллеги, пардоньте за громоздкое наименование, создатель легко мало возвращается к сюжетным линиям, а я следую за ним.

Нет, ничего не напутано: до тех пор пока был в польских недрах уран,
была и Польская Народная Республика.

Необычная закономерность: “Имеется уран – имеется в стране социализм,
нет урана – нет в стране социализма” имела место быть и в этом случае.

Авторское вступление:

Потому, что цикл достаточно продолжительное время был приостановлен, напомним кратко, о чем обращение. Отечественная первая Бомба, РДС-1, остановившая для США возможность ядерной бомбардировки городов СССР, прогремела в степи под Семипалатинском во второй половине 40-ых годов XX века. Вот мы и пробуем отыскать ответ на “простой” вопрос: а “чей” уран взрывался-то?

В СССР поисками урановых руд до начала отечественного ядерного проекта целенаправленно никто не занимался, а по окончании Хиросимы и Нагасаки было ясно, что времени на поиск нет. То, как на выручку пришла сама почва Германии, из-за удач в ядерной физике которой, фактически, и началась ядерная гонка, мы уже говорили. О том, как по различные стороны Рудных гор – в Чехословакии и в Болгарии шли дела, мы также уже коротенько поведали, сейчас вот черед Польши.

Да, вклад польского урана в боевую часть РДС-1 был мал: по оценкам отечественных атомщиков, его в том месте было всего около 3%. Но так как и без них было никак, да и по окончании РДС-1 добычу урана в Польше никто и не думал заканчивать.

Да, пара слов о чисто организационных моментах..

Через 14 дней по окончании безжалостного уничтожения Хиросимы, 20 августа 1945, вышло распоряжение ГКО (Госкомобороны) № 9887 сс/оп, которым и был создан Особый Комитет во главе с Лаврентием Павловичем Берия. Как раз Спецкомитету были поручены организация всех работ по применению ядерной энергии и атомного оружия.

Создан Спецкомитет был при ГКО, но сам ГКО был расформирован уже 4 сентября того же 1945 года, и с той поры Спецкомитет на бумаге подчинялся Совмину, не смотря на то, что реально его работу курировал, в первую очередь, сам Иосиф Виссарионович Сталин. Тем же распоряжением ГКО 9887 cc/оп при Совмине было организовано Первое Основное Управление, подчинявшееся Спецкомитету. ПГУ конкретно и занимался всей организационной работой.

Но количество данной работы был так велик, что в декабре 1949 из его состава выделили Второе Основное Управление, которому и поручили всю работу по поиску урановых руд, карьеров и организации шахт, горно-обогатительных и химических комбинатов как на территории СССР, так и в государствах социалистического блока.

П.Я. Антропов

Возглавил Второе управление Петр Яковлевич Антропов – тот, кто, фактически говоря, занимался всей данной работой и до того, в составе Первого управления. Лауреат Сталинской и Ленинской премии, Герой cоцтруда, будущий министр геологии СССР, один за основных разработчиков добычи урана способом подземного выщелачивания. Жалко, что имена таких превосходных людей фактически никому не известны у нас, не смотря на то, что режим секретности закончился давным-давно.

В случае если кто-то просматривал прошлые заметки об уране для отечественной первой Бомбы, то не будет удивлен, что помощником Антропова по управлению геологическим отделом стал Семен Петрович Александров. Если не просматривали, напомним кратко: как раз под управлением Семена Александрова нам удалось отыскать и освоить урановые руды в Германии, Чехословакии, Болгарии.

Сталинская премия 1949 года была вручена ему как раз за эту наиболее значимую работу, без удач в которой было бы нереально ни создание отечественного первого реактора по наработке плутония, ни создание РДС-1. Вот тут уж совершенно верно – «Уран – всему голова».

Н.Б. Карпов

Стоит отыскать в памяти и имя главы управления горных фирм, химических заводов и обогатительных фабрик – Николая Борисовича Карпова. Урановая руда – это так как еще и масса «сопутствующих» фирм, каковые необходимо было спланировать, выстроить, обеспечить людьми и оборудованием, причем все это выполнить в максимально сжатые сроки.

Ничего необычного, что данный фронт работ взял как раз Николай Карпов – уроженец Горловки, Герой Социалистического Труда за восстановление угольной индустрии, организатор высочайшего уровня. Переход из угольной индустрии в урановую был для него окончательным и бесповоротным – до выхода на пенсию он открывал все новые и новые фабрики и заводы на урановых Средней Азии и месторождениях Украины, Казахстана, Урала и Сибири. А на пенсию Николай Борисович вышел во второй половине 80-ых годов XX века, в возрасте 78 лет. Такие это были люди

Начало польского урана связано, первым делом, с перечисленными тремя организаторами: Петром Антроповым, Семеном Николаем и Александровым Карповым. Очевидно, наряду с этим не нужно быть лицемерами, как стало модно: без для того чтобы начальника Спецпроекта, как Лаврентий Павлович Берия, вряд ли удачи имели возможность появляться столь стремительными. Но, к подробностям работы Спецкомитета мы еще неоднократно возвратимся, а до тех пор пока к польскому урану.

П.Я. Мешик

История урана на территории нынешней Польши очень тесно связана с таким противоречивым персонажем, как товарищ Мешик. Не забывайте для того чтобы? Да-да, тот самый «подельник Берии» Павел Яковлевич Мешик. Нарком госбезопасности Украинской ССР в феврале 1941, глава экономического управления НКВД СССР с лета 1941, зам главы СМЕРША в годы войны и другая, другая, другая. С марта 1945 он трудился в Варшаве – советником при министерстве публичной администрации Временного правительства Польши.

О том, что он помогал новым влияниям Польши организовывать «филиал» НКВД – министерство госбезопасности, упоминания видятся довольно часто. А вот о том, что с августа 1945 Мешик был еще и замом главы 1-го главного управления при Совмине, фактически ничего не известно.

Как раз под управлением Мешика отечественные геологи в осеннюю пору 1946 года обследовали район Шмидебергских рудников, в Польше именуемых Кузнецовскими. Это регион польской Верхней Силезии – еще один склон Рудных гор, в 500 метрах от чехословацкой границы, бывшая почва Германии. В декабре 1946 поиски завершились сходу двумя важными удачами.

Во-первых, были обнаружены следы германского ядерного проекта – в виде 160 тысячь киллограм уже добытой руды с содержанием урана около 1%. Во-вторых, были отысканы рудники, из которых эта руда добывалась – Купферберг, Вольсфальд, Ландек, Аренсберг и еще множество.

В марте 1947 года Лаврентий Берия в собственном письме Иосифу Висссарионовичу рассказал о взятых итогах и выдвинул предложение создать совместное с поляками предприятие по разработке уже найденных урановых руд и по продолжению их поисков. И в том же письме Лаврентий Берия писал о том, что поляки не согласны с таким предложением. Как в том месте в рукопожатных трудах-то? Жестокий правитель, тиран, мучитель и ужасТно ожесточённый мучитель всех несогласных? Ну-ну.

Лаврентий Павлович внес предложение дать согласие с польскими товарищами и сделать будущее предприятие, наименование которого уже согласовали – «Кузнецкие рудники» на 100% польским. Ну, разве что поставить его под управление Постоянной советско-польской рабочей с советским представителем во главе, ну и без того, по мелочи: советскими представителями должны были стать технический директор, основной инженер, основной геолог, начальник транспортного отдела, главы отдельных шахт и забоев, начальник работы безопасности, начотдела кадров и процентов 30-40 шахтеров, мастеров и рабочих.

Лучшей души человек Сталин предложение одобрил, польские товарищи ему почему-то не возразили. Вот так было создано польское предприятие с таким приятным русскому уху заглавием – Кузнецкие рудники.

Распоряжение Совмина о создании Кузнецких рудников было издано 19 марта 1947 года. Из отечественного «на большом растоянии» возможно оценить темпы тогдашних работ: на всю организационную возню, уточнение данных геологоразведки, непосредственное начало и поставку оборудования работ было выделено целых 2 месяца. И так как совладали – уран из Польши успел попасть в отечественную Первую бомбу.

Да, всего 3%, но, в случае если кто забыл, РДС-1 взорвали на Семипалатинском полигоне 29 августа 1949 года. Значит, Кузнецкие Рудники успели закончить разведку, начать работу в шахтах, привезти оборудование для горноперерабатывающего и обогатительного комбинатов, выстроить фабрики, забои, подготовить всю инфраструктуру, решить все вопросы с транспортировкой, охраной, режимом секретности. на данный момент это думается легко немыслимым, но таков вот был стиль работы Спецкомитета.

Урановая шахта. Фото: esskmv.ru

К началу 1953 года Кузнецкие Рудники нарастили добычу закиси-окиси урана (желтого кека) до 150 тысячь киллограм, не смотря на то, что в 1948, первом полном году работ, добыча составила всего 15 тысячь киллограм. Десятикратное повышение добычи за 4 года. Наряду с этим, в отличие от той же ГДР либо Чехословакии – никакого принудительного труда пресловутого «архипелага ГуЛаг», лишь вольнонаемные сотрудники.

На начало 1952 число сотрудников Кузнецких Рудников составляло 8700 человек, из них административных работников и советских специалистов было всего 312. Само собой разумеется, это не «Висмут» с его 150 тысячами сотрудников, не Яхимовские рудники, где трудились 30 тысяч людей, но, согласитесь – в полной мере приличная цифра.

Вот лишь содержание урана в польских рудах советское управление не очень сильно радовало – от 0,6% до 1%. Потому и закат уранодобывающей польской индустрии не замедлил себя ожидать: Кузнецкие Рудники были закрыты по обоюдному согласию сторон во второй половине 50-ых годов двадцатого века. Но, на некоторых шахтах добыча руды длилась до 1970-х годов: в малых количествах ее добывали под городом Ковары, на шахте «Свобода».

В общем, за время существования советского ядерного проекта польские шахты выдали на-горА от 650 до 850 тысячь киллограм урана. Но кроме того в то, расточительное время добыча польского урана была через чур уж дорогим удовольствием.

Как обстоят дела с добычей урана в Польше в нынешнее, постсоветское время? Фактически говоря – никак, от закономерности «имеется социализм – имеется уран, нет социализма – нет урана» полякам уйти не удается. Иногда появляются разные прожекты, само собой разумеется. К примеру, весной 2007 года о замыслах добывать уран из отвалов угольной золы около польских ТЭС неожиданно заговорила некая австралийская компания WildHorse Energy, предварительно нашедшая в каждой тонне по 90-150 грамм оксида урана.

Заговорила, поболтала и негромко пропала. В 2010 году Польша отчитывалась перед МАГАТЭ по наличествующим в стране урановым месторождениям. Таковых в пяти регионах страны насчитали аж 7300 в пересчете на желтый кек, но содержание урана в руде как раз такое, как было высчитано в далекие советские годы – не более 0,6%.

При нынешних стоимостях это совсем уж не весьма интересно, но польские фантазеры обожают порассуждать о некоей «инновационной мембранной технологии», о других блестящих возможностях. Как знать, может, что-то когда-то и окажется, но на сегодня замыслы возобновления добычи урана на территории Польши – ровно такая же маниловщина, как строительство собственной АЭС.

Реально все, что связывает Польшу с ядерным проектом – исследовательский реактор «Мария», трудящийся аж с 1974 года, смелые попытки не разрешить построить собственную АЭС еще одному ядерному гиганту – Литве, а сейчас вот еще стало модно криком кричать на «батьку» за то, что Белоруссии тихо, без истерик Росатом сооружает первую в ее истории АЭС ВВЭР-1200. В случае если кому-то весьма интересно следить за данной кипучей деятельностью – нет неприятностей, а Геоэнергетике на сегодня об эфемерном «польском ядерном проекте» сообщить больше нечего.

Источник: http://geoenergetics.ru/2016/10/17/uranovye-podzemelya-uran-v-polskoj-narodnoj-respublike/

Борис марцинкевич: сага о росатоме, часть 8. урановые подземелья — уран в польской народной республике.

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: