а) защита, довольно часто дополняемая последующей атакой, сильной, подготовленной позиции;
б) обеспечение флангов отрядов тяжелой пехоты отрядами стрелков.
Под "сильной позицией" я осознаю ту, которая труднодоступна для соперника: допустим, расположенная на возвышенности, тыл и фланги которой в той либо другой мере обеспечены от охвата изюминками местности такими как река, лес, виноградник, населенный пункт, крутой склон и т. д.
Под подготовленной позицией понимается та, что была защищена неестественными препятствиями: вырытыми ямами, вбитыми колами и т. д.
Считаю нужным сразу же прояснить вопрос об "авторстве" "британской совокупности", потому, что читателю, исследующему военное дело средних столетий по работам английских историков, и в первую очередь тех, что принадлежат к "оспреевскому клану", может показаться, что британцы — единственные, кто додумались во — первых занимать оборону, применяя удачные изюминки местности, а во — вторых снабжать фланги тяжелой пехоты стрелками. Смею уверить читателей в том, что подобные "тактические изощрения" существовали ровно столько, сколько эти рода оружия и употреблялись, полководцами, по крайней мере толковыми, всех народов в тех обстановках, каковые они считали подходящими. Как пример приведу отрывок из произведения Усамы — ибн — Мункиза:
"Из Шейзара в данный сутки выступило большое количество пехотинцев. Франки ринулись на них, но не смогли выбить их с места. Тогда Танкред разгневался и сообщил: "Вы мои рыцари, и любой из вас приобретает содержание, равное содержанию ста мусульман.
Это "сердженды" ( он разумел пехотинцев ), и вы не имеете возможность выбить их с этого места!" На это Танкред взял резонный ответ от своих солдат, что турки заняли труднодоступный участок и обстреливают их лошадей. "Если бы не это, мы бы их затоптали и перекололи копьями" — "Лошади мои, — сообщил Танкред, — всякому, у кого будет убита лошадь, я заменю ее новой". Тогда франки пара раз нападали отечественных пехотинцев, и 70 лошадей у них было убито, но они не смогли переместить отечественных с места…"
Как мы видим из описания битвы, она фактически повторяет ( за исключением стычки с арбалетчиками в начале ) ход битвы при Креси, а следовательно, сарацинами "британская совокупность" была применена задолго до &в первых рядах;величайших новаторов армейского дела" британцев, не смотря на то, что, как я уже показывал использовалась "британская совокупность" изначально.
Складывание практики применения "британской совокупности" в Англии случилось на фоне применения больших формирований стрелков, во второй половине XIII в., на протяжении войн с валлийцами и шотландцами. Не вдаваясь в подробный анализ сражений, возможно заявить, что смотрелось это следующим образом: британцы, в большинстве случаев, имели дело с соперником, войско которого существенно превосходило численно их собственное, но наряду с этим состояло по преимуществу из родоплеменного ополчения, другими словами тяжелой пехоты с низкокачественным оружием, в первую очередь защитным.
Такое положение вещей проистекает из ролей сторон. Британцы агрессоры, их силы должны действенно проводить наступление на территории неприятеля. Это значит, что корпус обязан прекрасно управляться, легко обеспечиваться снабжением и быть мобильным.
Вторыми словами экспедиционный корпус, особенно в Средние века, не имел возможность иметь громадную численность. Очевидно, его старались организовать из самые боеспособных сил, благо времени на это было достаточно. Соперники, совершенно верно напротив: защищались на собственной почва и были ограничены во времени, потому, что инициатива принадлежала не им.
Они стремились к кратковременной обороне, то имеется к единственному главному сражению, победа в котором означала бы финиш кампании, исходя из этого они мобилизовали всех, кого лишь возможно было в близлежащих областях, делая упор на количество.
Для конных рыцарей сомкнутые колонны пехоты ( шилтроны ) были неуязвимы, в особенности в случае если последние занимали удачную оборонительную позицию. Как пример возможно привести известную битву при Баннокберне 1314 г., в которой шотландская пехота подверглась атаке кавалерии без продолжительного предварительного обстрела и потерпела закономерное фиаско.
Британская же пехота, пускай кроме того и усиленная пешими рыцарями, превосходившими ополченцев по боевым качествам, была через чур мала, что бы победить в открытом поле либо совершить успешную атаку в случае, если они занимали оборону.
Исходя из этого британцы стали включать в состав собственного войска большие отряды легкой пехоты. В то время, когда соперник занимал оборону, стрелки фланкировали, без всяких последствий выводя из строя не хорошо защищенных вражеских бойцов. В случае если линейные пехотинцы стояли не предпринимая ответных действий, кавалерия, по окончании того как обстрел достигал нужного результата, наносила удар по ослабленной пехотной колонне.
При контрудара стрелки, которым не требуется было держать строй, легко избегали рукопашной, меняя позицию и продолжая стрельбу. У конницы же была хорошая возможность ударить по пехотной колонне, лишившейся на протяжении марша, нужной для успешного ведения боя сомкнутости.
Выделю, что при ярком марше и боевом контакте плотность пехотного строя разительно отличается: так в одном трактате 1535 г. посвященном армейскому делу указывается, что воину в шеренге необходимо при маршировке 3 шага, в боевом построении — 2 шага, а на протяжении боя — 1 ход. А расстояние в последовательности соответственно равна 4, 2 и 1 шагу.
В случае если же предполагалась атака соперника, то британцы для обороны старались занять позицию, которая, в совершенстве, отвечала бы следующим условиям:
во — первых ограниченная протяженность участка боевого контакта,
во — вторых положение на возвышенности.
Сопернику, лишенному возможности ударить во фланг либо тыл, не оставалось ничего иного не считая как нападать в лоб. Причем он должен был выполнить марш и взбираться вверх, нарушая сомкнутость боевого порядка. Снабжавшие фланги британцев стрелки сейчас начинали перекрестный обстрел, ослабляя натиск наступающих еще больше.
Наконец, в то время, когда наступающей колонне получалось добраться до линии британской тяжелой пехоты, она не имела возможности применять численное преимущество, потому, что местность из — за естественных изюминок либо же неестественных заграждений, не разрешала развернуться в линию с более широким, чем у соперника фронтом. Получалось, что до тех пор пока первые шеренги шилтрона сражались с британцами, другая масса за их поясницами не имела возможности принять участия в бою и наряду с этим зря несла утраты от стрел неприятеля. В то время, когда масса вражеской пехоты обращалась в бегство, следовал контрудар пехоты либо же конницы.
В качестве хорошей иллюстрации возможно привести такие общеизвестные битвы как при Даплин – Муре 1332 г. и Халидон Хилле 1333 г.
Исходя из вышесказанного, казалось бы, возможно сделать вывод о том, что обстоятельством побед британцев было применение стрелков из лонгбоу, но это очень упрощенное познание. Как не тяжело подметить британские лучники в обеих ипостасях, и как застрельщики, и как прикрытие флангов играются только второстепенную роль, по отношению к линейной пехоте и линейной кавалерии — главным действующим силам, на которых лежит главная нагрузка боя.
Но их присутствие в войске разрешает увеличить его возможности, сделав тактику более эластичной. Тактическая же гибкость приводит к тому, что британцы в любой обстановки вынуждали соперника принять бой в невыгодных для него условиях, то имеется в то время, когда его, соперника, преимущества не могли быть реализованы полностью, тогда как британцы, напротив, применяли собственные сильные стороны самым оптимальным образом.
Так, сформировавшаяся на протяжении войн на острове "британская совокупность" была способом борьбы с превосходящим численностью, но хуже подготовленным и вооруженным соперником.
Изложив собственный взор на формирование "британской совокупности", считаю очень занимательным и нужным привести иную точку зрения, принадлежащую Максиму Нечитайлову и Дмитрию Уварову, на которого тот ссылается. Это сопоставление весьма интересно вследствие того что и я, и указанные авторы исходя из одних и тех же посылок и совпадая во многих моментах, однако, делаем разные заключения.
Нужным такое сравнение есть вследствие того что разрешает делать выводы о влиянии укоренившегося мифа на верное истолкование фактов, обоснованность и взвешенность выводов. Желаю подметить, что мне доводилось сталкиваться с работами и Нечитайлова и Уварова и у меня осталось очень благоприятное чувство об этих авторах.
Они аргументируют собственные позиции, показывают хорошей уровень знаний интересующего их периода военной истории, помимо этого мне нравится вдумчивый и последовательный стиль подачи материала. Эти авторы в собственных работах пробуют подробно разобраться в сути происходящего, отыскать логическое объяснение тем либо иным явлениям, не пробуя дать карикатурно – упрощенную трактовку, как многие "оспреевцы".
Однако, как сказал Аристотель: "Платон мне приятель, но истина дороже"! Эти авторы, не обращая внимания на все собственные преимущества, двигаются в русле устоявшихся стереотипов, не проявляя должной критичности по отношению к общепринятым "догматам". Максим Нечитайлов:
"Нет никакого сомнения в том, что своим удачам в Столетней войне Англия обязана практически одному только сочетанию лучников и спешенных латников, которых она выставляла в поле чуть ли не в каждом сражении того времени, Эта тактика основывалась на опыте, взятом на протяжении действий против шотландцев в начале XIV в., но, в сущности, уходила собственными истоками вглубь времен — ее с успехом использовали еще англо — норманнские короли в XII столетии. Фолкерк, Лаудон и Бэннокберн дали британцам осознать, что кавалерия ненужна, в случае если ей противостоит решительная, сомкнувшая последовательности, вооруженная копьями пехота, и скоро они начали подражать шотландской практике спешивания латников. В той же школе войны они обучились ценить и использовать мощь залповой стрельбы стрелков с долгим луком, что привело, со своей стороны, к эволюции характерного британского боевого построения из спешившихся латников между выдвинутыми под углом вперед отрядами лучников.
Так, в данной новой британской тактике роль основной ударной силы перешла к лучникам. Как справедливо отмечает Д. Уваров роль копейщиков и рыцарей из основной превратилась во запасного: сейчас они являлись опорой боевого порядка и развивали успех, достигнутый лучниками. Этим разъясняется, из-за чего британские рыцари спешивались: на протяжении вражеской атаки они должны были статично ожидать, вовлекаясь в рукопашную, лишь в случае если соперник выяснялся в состоянии преодолеть обстрел лучников и ворваться конкретно в размещение британцев".
В цитированном отрывке содержится две части, в первой рассказывается о происхождении "британской совокупности", и не смотря на то, что на мой вкус сделано это мало поверхностно, но в полной мере правильно, за исключением через чур уж большой оценки значения стрелков и заблуждения о повышенной эффективности залповой стрельбы, которое было разобрано выше.
Вторая часть содержит вывод о соотношении роли линейной пехоты, в том числе рыцарской, и лучников. Отправной точкой их рассуждения есть оценка эффективности обстрела. Они вычисляют, что он достаточно действенен, для того что бы нанести сопернику сокрушительный урон. Об этом прямо свидетельствует фраза "в случае если соперник выяснялся в состоянии преодолеть обстрел лучников".
Приняв данный посыл, авторы относят тяжелые пехоту и кавалерию к запасным силам, каковые являются "опорой боевого порядка", каковые только "развивают успех достигнутый лучниками".
Но как данный посыл верен? Давайте зададимся вопросом: "А в то время, когда сопернику НЕ получалось преодолеть обстрел британских лучников?" Во всех битвах составляющих славу британских лучников, что во времена шотландских войн, что во времена Столетней войны, сражение в обязательном порядке проходило врукопашную. Как раз ближний бой решал, кому дастся победа. Пример — самые узнаваемые битвы Креси, Пуатье, Азенкур.
В первом случае соперник преодолевал обстрел пятнадцать, либо шестнадцать раз. Во втором лучники рано вышли из игры из – за того, что растратили стрелы и британским латникам приходилось самостоятельно отражать натиск французских сил. Атака так же была совершена рыцарями, пускай и с помощью стрелков.
В третьем случае французским кавалеристам атаковавшим английские позиции помешали колья, а отнюдь не обстрел, судя по тому что они смогли не лишь дойти до позиций, но и возвратиться обратно, помешав собственной пехоте, которую снова же британцы разбили в ближнем бою, причем кроме того лучники поменяли собственные хваленые лонгбоу на оружие для рукопашной.
В менее известной битве при Вернейле 1424 г. британские лучники по большому счету большей частью бежали, от французских рыцарей, но британцы в полной мере обошлись и без них.
Вывод напрашивается сам собой: стрелки, независимо от их количества, не смогут не допустить рукопашную. Наносимый ими ущерб не достаточен для того, что бы вынудить неприятеля отказаться от продолжения атаки. Ближний бой постоянно являлся неизбежностью!
О каком же успехе британских стрелков возможно сказать? Они только пара увеличивают шансы на победу и не более того. Как раз финал рукопашной, как показывают приведенные сражения, определяет победителя.
Для меня, разумеется, что "копейщики и рыцари" не "опора боевого порядка", где ведущее значение в собственности лучникам, как утверждают Уваров и Нечитайлов, а та его часть, на которую приходится главная нагрузка боя, и от которой зависит его финал, и потому второстепенную роль играться никак не смогут. В случае если рассуждать в предложенном этими авторами ключе, возможно дойти до того, что и римские тяжелые пехотинцы всего-навсего развивали успех велитов.
Итак, как мы видим, базой для фальшивой оценки английских ролей лучников и соотношения рыцарей есть неверная оценка эффективности обстрела.
Подведем результат. Британская совокупность это пример тактики против вражеского войска, имеющего численное преимущество. Ее база тандем из стрелков и рыцарей.
В этом тандеме роль основной ударной силы в собственности линейным армиям, в то время как тактическое значение стрелков содержится в том, что бы вынуждать соперника принять бой на невыгодных для него условиях, а так же в оказании помощи своим копьеносцам и всадникам.
Придя к такому выводу, делается ясно, что британским стрелкам для успешного исполнения собственных боевых задач, вовсе не необходимы богатырские луки, скромного лонгбоу было в полной мере достаточно.
Превращать несложную тисовую дугу в "лук – пулемет" с силой натяжения в 70 кг и более, пригодилось уже позднейшим исследователям, которым необходимо было выставить стрелка с лонгбоу основной ударной силой. Мыслями о том для чего пригодилось это делать, я поделюсь в соответствующем пункте.
***
Выше обращение шла о распределении ролей между рыцарями и стрелками в "британской совокупности". Сейчас же мы обратимся к второй стороне мифа о "успехе громадного лука", к утверждению, о том, что британские лучники выступали на поле боя высокоэффективным средством уничтожения неприятельских армий, особенно рыцарей.
Эти два пункта посвященные практике применения британской совокупности, тесно связаны между собой, так как, несмотря на второй театр армейских действий, обращение идет об одной и той же тактике.
Но их нужно поделить, потому, что рассмотрение "британской совокупности" будет производиться под иным углом.
В случае если вопрос о распределении ролей между рыцарями и стрелками потребовал обращения к самой природе "британской совокупности", то имеется неспециализированного подхода, то противоборство британских французских рыцарей и лучников наоборот, направляться разглядывать на частных примерах битв.
Характерной изюминкой освещения хода Столетней войны приверженцами "успеха громадного лука", есть, мягко говоря, избирательность и некоторая скудость. Как правило, оно проходит по маршруту Креси – Пуатье – Азенкур.
бразуемый этими хрестоматийными битвами треножник выступает основной опорой мифа о превосходстве британских лучников над французскими рыцарями. И не смотря на то, что, славная история долгого лука "начинается" в войнах с валлийцами и шотландцами громаднейшее мифологическое значение имеют все же победы Столетней войны, что не страно во – первых: французские рыцари соперник более сильный, чем ополченцы, а во – вторых французы то победили. "Успех громадного лука" на примере Креси, Пуатье, Азенкура — это то, что сокращает печаль гордых англичан от печального для них итога.
Как раз эти три битвы ставят в пример бессчётные приверженцы "успеха громадного лука", утверждая, что британские лучники "выкосили цвет французского рыцарства", "закончили господство тяжелой кавалерии на поле боя" либо, на дистрофичный финиш, "опротестовали адрианопольский решение суда". Потому, что триада "Креси, Пуатье и Азенкур" есть краеугольным камнем, на котором зиждется "успех громадного лука" нам нужно шепетильно проанализировать эти сражения, для того что бы заключить о том, как обоснованно победы над французским рыцарством приписываются стрелкам из лонгбоу, каково на самом деле было значение британских лучников и рыцарей в этих битвах?
Сведения о данных сражениях почерпнуты, первым делом, из книг Альфреда Берна посвященных Столетней войне, потому, что в них эта тема проработана самый полно и обстоятельно. Но, одними ими я не ограничился, сверяясь с трудами Дельбрюка, Вейса, Денисона, Берна, сына и отца Дюпюи, Пейн — Голлуэя, Окшотта, Куркина, Монтгомери Бернарда Лоу, а так же применял книгу "сражения и Войны средневековья 500 — 1500 гг" и военно-исторические издания "Новый Воин" и "Солдат", другими словами тех, кто, обрисовывая движение сражений, не ограничился одной только отметкой "выдающейся роли" британских лучников.
Креси.
Укрепившееся на возвышенности британское войско, складывалось из двух крыльев, поделённых насыпями. Каждое крыло воображало собой линию тяжелой пехоты усиленной на флангах лучниками. Правое крыло пребывало ниже левого, но было надежнее обеспечено с фланга рекой, деревней, крутым склоном.
Британские лучники дополнительно усилили собственные позиции, установив препятствия.
Армия французов двигалась разрозненными отрядами, встреча с британцами явилась для нее неожиданностью. Французский монарх решил не предпринимать нападения до следующего дня, в то время, когда возможно было собрать разрозненные, растянувшиеся части, но его подчиненные показали инициативу. Начав наступление, французские рыцари заставили шедших в первых рядах них генуэзских арбалетчиков выдвинуться к позициям британцев и завязать с ними перестрелку.
Британские лучники обратили арбалетчиков в бегство, потому, что на их стороне был последовательность преимуществ:
— они находились выше,
— павезы генуэзцев остались в обозе,
— арбалетчики проделали изнурительный марш,
— тетивы арбалетов были ослаблены по окончании дождя,
— конечно о применении британцами пушек, каковые действительно, в виду несовершенства, оказывали больше устрашающее действие.
По окончании фиаско арбалетчиков французские наездники предприняли 15 либо 16 атак на британские позиции, но итог был для них плачевным. Но не нужно относить это на счет стрелков из лонгбоу. Французы проиграли вследствие того что предприняли атаку с марша, действуя разрозненными группами, наступали по раскисшему от дождя склону, атакуя наряду с этим сомкнутые пехотные порядки в конном строю.
Так, что в случае если кроме того кого — то из французских рыцарей убило либо ранило "стрелой длиной в ярд", никакого значения для финала битвы это не имело.
При Креси к заслугам британских лучников возможно отнести лишь то, что они прогнали генуэзских арбалетчиков, не разрешив им вести обстрел. Это, непременно, был принципиальный момент битвы, но нет ни каких оснований сказать о том, что британские лучники "выкосили" "цвет французского рыцарства". Последний погибал в упорных рукопашных с валлийскими копейщиками и "цветом рыцарства британского".
Победа все равно была бы на стороне британцев, даже если бы стрелки из лонгбоу были бы выведены из боя по окончании бегства генуэзцев.
Пуатье.
Британцы укрепились на бугре. Их позицию защищали от атаки живые изгороди, кусты, виноградники. Французам оставалось два относительно пригодных для наступления пути. Не смотря на то, что по большому счету — то один из них был забаррикадирован и его, лишь с громадной натяжкой, возможно было именовать пригодным методом.
Французское войско разбилось на четыре части. Авангард был конным, остальные три отряда спешились. Отряд герцога Орлеанского в битве участия не принимал, возможно, бежал. Разделившись надвое, авангард двинулся в наступление на британские позиции различными дорогами.
Та его часть, что шла по укрепленному пути, изначально шансов на успех не имела и по всей видимости вся ее роль сводилась к тому дабы, угрожая британским частям под руководством Солсбери, не дать им вольно функционировать. Вторая добрая половина схватилась с британской линейной пехотой, при продвижении кавалерии, британские лучники покинули собственные позиции, что бы укрыться от нее в болоте.
По всей видимости, эта часть авангарда так же преследовала собственной целью не разбить британцев, а сковать их боем, что бы разрешить свободно подойти собственной пехоте. Благодаря, удачному размещению на возвышенности, тому, что атака производилась французами на узком участке, на пересеченной местности и в конном строю, британские спешенные валлийские копейщики и рыцари остановили соперника и вынудили его повернуть обратно.
Отступавшие, нарушили порядок следовавших в бой новых армий под руководством дофина. Навстречу французам выступили британские пехотинцы, завязалась рукопашная схватка. Лучники не могли поддерживать собственных — у них закончились стрелы, исходя из этого победа над отрядом дофина, полностью в собственности тяжелой пехоте.
После этого британцы предприняли атаку во фланг и фронт наступающей французской колонне силами конных рыцарей и посаженных на коней лучников, которая окончилась удачно. Но, атаку с нескольких сторон марширующей колонны страшной авантюрой назвать сложно.
Как видно и в данной битве значение британских лучников сводится только к оказанию содействия и поддержки главным действующим лицам — рыцарям, каковые выступили совместно с валлийскими копейщиками как пехота, и произвели атаку в конном строю.
Ле Бейкер, информирует об обстреле бездоспешных французских лошадей. Возможно с уверенностью заявить, что во — первых самые опасные позиции в первых рядах и на флангах занимали животные защищенные броней, а во — вторых лошади достаточно живучие существа а также попадание стрелы, отнюдь не ведет к летальному финалу, в — третьих при навесной стрельбе по лошадям находящимся в глубине колонны, большинство из попавших стрел, безвредно застревает в его щите либо седле, рикошетом соскальзывает с его шлема, наручей либо поножей.
Азенкур.
Сражение происходило на засеянном, раскисшем от дождя поле, которое воображало собой "коридор" между двумя лесами, пара сужающийся ближе к середине. Войско французов выстроилось в четыре линии, первые три были пешими, последняя — конной, на флангах разместилось два отряда кавалерии. Центр британцев воображал собой три выстроенных в линию отряда тяжелых пехотинцев, фланги каждого из которых были обеспечены лучниками.
Фланговые позиции британского войска занимали многочисленные отряды стрелков. Британцы двинулись вперед. Французские фланговые отряды кавалерии, видя надвигающееся неприятельское войско, пошли в наступление на фланговых лучников британского боевого порядка, но последние успели вбить в почву колья и укрыться за ними.
В один момент с кавалерией на британцев двинулась пехота французов. Конница не смогла прорваться через заграждение и начала отступать в этот самый момент сказалась неточность французов в расчете протяженности фронта пехотной линии.
Французская пехота, появлявшись на более узком участке, покинула недостаточные для отхода конницы всадники и интервалы врезались в нее, нарушая строй, дезорганизуя боевой порядок. Об этом прямо пишет яркий участник сражения Монстреле: "при Азенкуре кони, став проворными от боли, понеслись на авангард и привели его в замешательство, прорвавшись через строй в нескольких местах!" Расстроенная пехота наступала , а места становилось меньше и меньше, исходя из этого, в то время, когда французы достигли неприятельской позиции, в их рядах началась ужасная давка, мешавшая пользоваться оружием.
В таковой ситуации британские спешенные рыцари имели явное преимущество в рукопашной. Не страно, что они смогли обратить в бегство первую линию французской пехоты.
Вот как обрисовывает предстоящие события Сен – Реми: "Британские лучники, видя беспорядок в рядах авангарда, вышли за частокол, побросали стрелы и свои луки на землю и, взявшись за мечи, другое оружие и топоры, набросились на соперника. Они устремились к местам, где беглецы покинули бреши, убивали и ранили французов … практически не встречая сопротивления. Разя неприятелей направо и налево, британцы пробились ко второму боевому эшелону и продолжали бой при личном участии короля Англии".
Большая часть исследователей, за исключением разве что Дельбрюка, говорит о численном превосходстве французов, но в данном сражении число значения не имеет. Битва происходит в "коридоре", исходя из этого у нарушивших строй солдат первой линии нет возможности, организованно отойти без ущерба для второй линии, и они вынуждены лезть через нее, расстраивая боевой порядок. Так, сокрушив первый эшелон, британские рыцари победили всю армию французов.
Итак, каковы же успехи стрелков из долгого лука в данной, увековечивающей их славу, битве? То, что конница французов не смогла прорваться через вбитые ими колья? Весьма интересно подчернуть, что, скрываясь за кольями, стрелки, по всей видимости, были далеки от мысли о том, что бы положить конец господству тяжелой кавалерии на поле боя, а тем более "выкосить", "цвет рыцарства" из луков.
Столь "яркая" мысль имела возможность прийти в голову только самым "сообразительным" кабинетным ученым, каковые из собственных лонгбоу с "экспериментально установленной" силой натяжения 70 – 80 кг, бьют тяжелыми боевыми стрелами на три с половиной много метров! Но средневековые стрелки, в отличие от современных ученых, были невежественны, не располагая правильнейшими теоретическими расчетами, они и не подозревали о том, что тисовая палка в их руках ужасное оружие талантливое пробивать металлические доспехи!
Не обойдем вниманием да и то, что по сообщению Сен — Реми, Гийом Савойский управлявший один из кавалерийских отрядов и с ним еще три рыцаря, при атаке, погибли не от стрел, а от того, что кони, напоровшись на колья, скинули их, по окончании чего упавших рыцарей добили британские лучники. Остальные рыцари развернулись и, отступая, расстроили порядок двигавшейся позади пехоты, что очевидно свидетельствует, о том, что, проделав путь к британским позициям и обратно, причем на протяжении отхода они повернулись к стрелкам спиной, рыцари, отнюдь не были, не только "выкошены", но кроме того перестреляны.
Ко второму достижению стрелков, разумеется, необходимо отнести то, что они, поддерживая собственную линейную пехоту, ринулись преследовать французов, в то время, когда те, уже разрушенные британскими рыцарями, бежали, кроме того не помышляя о сопротивлении, как направляться из приведенных слов Сен — Реми. Что ж воистину это показатель и беспрецедентный пример героизма боевой мощи стрелков из лонгбоу! Существовали ли столь мужественные воины талантливые с таким бесстрашием убивать не оказывающих сопротивления, охваченных паникой неприятелей?
Сделаю уточнение слова Сен – Реми: "Разя неприятелей направо и налево, британцы пробились ко второму боевому эшелону и продолжали бой при личном участии короля Англии", направляться отнести, в первую очередь, не к стрелкам из лонгбоу, как это довольно часто происходит, не смотря на то, что они и принимали участие в рукопашной, а к линейной пехоте, в основном — рыцарям. Это видно из того, что ко второму эшелону пробиваются британцы при личном участии короля, что очевидно стрелком не был.
Как видно нет, ни мельчайшего основания, утверждать, что и в сражении при Азенкуре победа была одержана благодаря действиям британских лучников. Британские тяжелые пехотинцы, в состав которых входили спешенные рыцари, в упорной борьбе победили французских тяжелых пехотинцев, в состав которых входили спешенные рыцари.
***
Итак, отвергнув утверждение о том, что победам над французскими рыцарями в битвах при Креси, Пуатье, Азенкуре, британцы обязаны стрелкам из лонгбоу, логично будет выделить их подлинные обстоятельства.
Во — первых британцы во всех трех битвах оборонялись. Кроме того при Азенкуре их продвижение стоит разглядывать не как атаку, а как перенесение рубежа обороны, потому, что они остановились на расстоянии от вражеских позиций, выжидая до тех пор пока французы нанесут удар. Защита разрешала нивелировать основной недочёт феодальных армий — низкий уровень коллективной подготовки, стоящим солдатам не в пример легче сохранять строй, нежели тем, каковые двигались.
При Пуатье, действительно, британцы предприняли атаку на последний французский отряд, но французы тогда пребывали в еще менее удачном положении — они шли колонной и не имели прикрытия, исходя из этого атака с двух сторон неминуемо оборачивалась для них поражением.
Во — вторых нужно отметить тактические таланты британского управления в обеспечении позиции и использовании местности. При Креси и при Пуатье британцы заняли наилучшим образом отвечавшие их потребностям позиции, снабжающие огромное тактическое преимущество, перекрыть которое не смог кроме того численный перевес соперника, что, действительно, не был полностью реализован.
При Азенкуре выбор поля боя был произведен не британцами, но эта местность доходила им идеально: ограниченное лесом пространство снабжало от обхода флангов, не разрешая французам реализовать имевшееся у них численное превосходство, и превосходство в коннице, дававшее преимущество маневра. К тому же французы не смогли верно вычислить оптимальную протяженность фронта, что стало причиной давке, предоставив британцам неоспоримое превосходство в рукопашной.
В — третьих в силу меньшей, чем у французов численности контингента, британскому полководцу легче было руководить войском.
Так, британцы побеждали благодаря слаженным действиям в обороне, умелому грамотной особенностей подготовке и использованию местности поля боя, а не, потому что располагали стрелками из лонгбоу, не смотря на то, что те, непременно, приносили пользу.
Битва при Вернейле 1424 г., в которой британцы одержали верх, без стрелков из лонгбоу, так как последние, встретившись с французской тяжелой кавалерией, не додумались положить финиш ее господству на поле боя, и были стёрты с лица земли либо бежали, показывает, что британские рыцари в полной мере имели возможность побеждать и без помощи лучников.
С второй стороны, в то время, когда указанные слагаемые успеха отсутствовали британцам, несмотря на присутствие стрелков из лонгбоу, приходилось не сладко. "Наездники войны. Кавалерия Европы": "В сражении при Мороне 1352 г. в открытом поле лучники Уолтера Бентли не выдержали атаки конницы Роже д`Анжэ и побежали, оголив левый фланг и поставив под угрозу все войско. Лишь поспешная ретирада британцев на бугор, поросший кустарниками, где они смогли вернуть порядок, спасла их от разгрома…
В стычке под Кутантеном 1356 г. британцы сами были вынуждены нападать. В этих условиях лучники не смогли оказать влияние на финал боя, и британский отряд был стёрт с лица земли". При Ардре 1351 г. фланговый и лобовая атака конницы охват пехоты решили финал битвы в пользу французов. В 1359 г. при Ножан — сюр — Сене пехота приняла стрелы на себя, предприняв фронтальную атаку, что позволило французской коннице обойти спешенных британцев и разгромить их.
В битве при Форминьи 1450 г. французы, сперва заставили британцев обстрелом из двух кулеврин, покинуть укрепленную позицию за частоколом, а после этого расправились с ними в открытом поле. Среди английских авторов существует тенденция относить эту победу по поводу артиллерии, но чуть ли две пушки середины XV в., учитывая несовершенство, как самих орудий, так и пороха, имели возможность нанести британцам ощутимый урон.
Их тактическое значение, как и у британских лучников в Шотландских войнах, было в том что бы обеспечить войску тактическую гибкость, то имеется вынудить неприятеля вступать в бой в невыгодных условиях. Финал же самого сражения по — прошлому решался в рукопашной схватке, устоять в которой против рыцарей британские лучники ни мельчайшего шанса не имели. При Патэ в 1429 г. участь британцев была еще менее завидной.
Пара отвлекаясь от событий Столетней войны сообщу: в сражении при Муртене в 1476 г. британские лучники пребывавшие на работе у бургундцев что раз были изрублены неприятельскими рыцарями, господству которых на поле боя они положили еще при Креси …
600-летие битвы при Азенкуре (новости)
Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны:
-
Авионика: ик поисково-следящие системы (irst)
Сейчас инфракрасные поисково-следящие совокупности разрешают истребителю пассивно обнаруживать и отслеживать заданные цели соперника на громадном…
-
Дистанционное зондирование земли: данные, системы, методы
Преимущества дистанционного зондирования Дистанционным зондированием именуют получение информации об объектах без вхождения с ними в физический контакт….
-
К вопросу о потерях люфтваффе. часть -цатая
Неприятность оценки утрат ВВС Германии (люфтваффе) всплывает фактически неизменно, в то время, когда кто-то пробует прибегнуть к «балансовому способу» –…
-
«…Внезапно в то ущелье, где Уж свернулся, пал с неба Сокол с разбитой грудью, в крови на перьях. С маленьким криком он пал на почву и бился грудью в…
-
Главред армейского обозрения «Новое время» Петр Тимофеевич Лагутин не торопясь исправил очки в узкой золотой оправе, разгладил благообразную бороду и…
-
Сейчас – годовщина сражения при Майванде, в котором афганцы под руководством 20-летнего полководца Мохаммеда Аюб-Хана наголову разгромили британскую…