Альтернативно-креативный путь к су-100

      Комментарии к записи Альтернативно-креативный путь к су-100 отключены

Уровень качества свежепринятого на вооружение среднего танка Т-34 армию устраивало не шибко. Пожалуй, кроме того не будет сильным преувеличением заявить, что Т-34 армия принимала только за полной безальтернативностью – БТ на ХПЗ уже не выпускается, как и ветхий средний танк Т-28 на ЛКЗ, снятый с производства для выпуска тяжёлых КВ. Наряду с этим, у спешно запущенного в серию Т-34, было большое количество неприятностей, которые связаны с трансмиссией, двигателем и неудачной внутренней компоновкой.

Альтернативно-креативный путь к су-100

Но, в случае если узлы и двигатель трансмиссии ещё возможно было как-то усовершенствовать, поднять уровень качества их изготовления, либо по большому счету поменять на новые, то поменять компоновку было значительно сложнее.

Отделение управления в столь ужатом наклонными стенками корпусе было тесно для двух танкистов, обзор которых был очень ограничен. Ещё хуже были работы и условия размещения башенного расчёта. Из-за массивной трёхдюймовой пушки и очень сильно наклонных стенок башни, пользоваться устройствами наблюдения было проблематично, а сделать башню более просторной, не изменяя наклона её стенок, не разрешал недостаточный диаметр погона.

Исходя из концепции Т-34 на момент его освоения и создания в серии, даже если бы кто-то шибко умный внес предложение внедрить башню как у РИ Т-34-85, идею вряд ли кто поддержал бы – для того времени, столь громоздкая башня годилась разве что для САУ. А что? «Сладкая парочка» оказалась бы – КВ и РИ Т-34 – танки, а КВ-2 и Т-34 с башней и погоном по типу Т-34-85 – башенные САУ!

Но АИ не о башенных самоходках, а об другом пути обхода в полной мере РИ компоновочных недочётов Т-34 обр. 1940 г.

Предложений, как устранить те либо иные недоработки Т-34, выдвигалось большое количество. Что-то принималось, что-то нет. В итоге, со большой массой косяков Т-34 совладали, но это случилось позднее, в то время, когда танк был уже технологически прекрасно освоен.

Одно не хорошо – шла ВОВ и большинство конструктивных трансформаций была направлена не на значительное улучшение боевых черт автомобили (это случилось лишь в модели Т-34-85), а на понижение трудозатрат и стоимости.

А что, в случае если постараться ещё до ВОВ сделать Т-34 в второй компоновочной концепции, обойдясь наряду с этим некритическими трансформациями в изначальной конструкции? К примеру, имея в качестве наглядного примера французский В-1?

Потому, что корпус и компоновку агрегатной части трогать запрещено в принципе (за диверсии в виде остановки конвейера расстреляют на фиг!), возможно поиграть с внутренней компоновкой боевого отделения и отделения управления автомобили.

Из отделения управления убираем стрелка-радиста – за его счёт делаем эргономичным и просторным рабочее место механика-водителя. Его устройства наблюдения устанавливаем не куда влезет, а в том направлении, где ими комфортно пользоваться. Люк-пробку упраздняем раз и окончательно, потому, что сейчас шофер может выходить из автомобиля или через боевое отделение, или через люк-лаз в днище – на месте кресла стрелка-радиста.

В лобовом странице корпуса, наоборот ликвидированного рабочего места стрелка-радиста, устанавливаем со смещением к левому борту пушку Л-11 с углами наведения ГП -6+6 гр., ВП -3+25 гр.

Прицелы орудия (оптический для стрельбы прямой наводкой и универсальный перископический) устанавливаются при рабочем месте механика-водителя – как и на французском среднем танке В-1, мехвод трудится и за водителя, и за наводчика.

Башню тем самым избавляем от громоздкого орудия, мало уменьшаем в размерах (в длине, в первую очередь) и, практически не меняя диаметра погона, как вероятно смещаем взятую так компактную башенку влево и назад, чтобы казённая часть орудия при откате не угрожала располагающемуся в башне за спиной водителя начальнику.

За счёт сокращения размеров башни, увеличиваем толщину её бронирования до 50 мм.

Первоначально я желал поставить в башне спарку 45 мм танковой пушки 20К и пулемёта, но однако сделал вывод, что пушка эта уже никуда не годится. Танк-то мы проектируем, легендируя и аргументируя эту концепцию как «штурмовой». Для него основное – борьба не со слабо бронированными целями, уничтожаемыми из чахлой «сорокапятки», а с прочными полевыми упрочнениями.

В качестве же запасного оружия нам нужно что-то очень скорострельное, талантливое мгновенно реагировать на трансформацию обстановки и мгновенно поражать угрожающие танку, неожиданно появляющиеся цели – в первую очередь противотанковые пушки и пехоту. 45-мм пушка для этого подходит не хорошо – в противотанковую пушку ей нужно обеспечить чуть не прямое попадание одиночным боеприпасом (а промах может оказаться смерти подобен!), осколочное же воздействие 45-мм гранаты никуда не годится.

Исходя из этого, в башне устанавливаем спаренную установку крупнокалиберного пулемёта ДШК и танкового ДТ, которую обслуживает стрелок-наводчик. Начальник приобретает в полное распоряжение наблюдательную «командирскую панораму», личную свободу «и радиостанцию» для руководства танком в сражении.

До тех пор пока танк находится достаточно на большом растоянии от соперника, потребности в пулемётах нет, и «штурмовая тридцатьчетвёрка» ведёт пламя из трёхдюймовки с места. Мехвод наряду с этим трудится за наводчика, а башенный стрелок за заряжающего. Начальник руководит машиной, ведёт радиообмен и лишь в случае если внезапно весьма пригодилось, лично прикладывается к пулемётной спарке.

В то время, когда танк находится в движении, стрельба из орудия не ведётся – и, кстати – слава Всевышнему! Потому, что стрельба на ходу в то время (да ещё на подвеске Т-34!) – это сугубо психотерапевтический шумовой эффект, не приносящий полностью никакой практической пользы, но зря расходующий боекомплект.

Так, в пути, шофер ведёт машину, начальник руководит, а стрелок готов начать стрелять из пулемётов по любой хорошей их «внимания» цели.

Найдя же цель, на которую не жалко и трёхдюймового выстрела, начальник даёт мехводу ориентир, тот доворачивает на неё машину, делает остановку и наводит орудие. Стрелок трудится за заряжающего, а начальник как в большинстве случаев руководит и лишь в случае если к тому имеется предлог, поливает кого необходимо из пулемётов.

Понятие «маленькая остановка» тут имеет самую малость второй суть, потому, что шофер, получив от начальника ориентир на цель, сам решает, в то время, когда остановить машину и, в отличие от РИ, видя итог выстрела в прицел, опять-таки сам решает затевать перемещение срочно по окончании выстрела (как в РИ) или, при промаха, вводить поправку в прицел и вести пламя с места. В РИ, наводчик обычно был лишён возможности оперативно ввести поправку в прицел и поразить цель вторым выстрелом, потому, что танк по окончании выстрела, без всяких дополнительных команд, срочно срывался с места, что выручало его от «недобитого» соперника далеко не всегда. Правильнее, не совсем кроме того светло, кого выручал данный рывок отечественного танка – себя либо танк соперника.

Так, экипаж «штурмового» Т-34 складывается из трёх танкистов (как в песне) (что, кстати, для растущей как на дрожжах армии принципиально важно!) которым уже совсем не тесно, а оружие штурмового танка, наоборот, улучшается за счёт замены ненужного курсового ДТ на весьма кроме того нужный башенный ДШК. Ну и потому, что танк данный – штурмовой, т. е. скоростные эти не столь ответственны, его возможно и забронировать получше – для начала хотя бы 25-мм экранами, что сделает его для начала ВОВ очень прекрасно защищённым.

(Т-34 обр. 40 г. и умелый «штурмовой» ШТ-34)

Уж не знаю, чем закончились бы опробования для того чтобы «штурмовика», но далеко не факт, что по сложности изготовления он очень сильно отличался бы в лучшую сторону от простого Т-34. Да и пашущие за двоих мехвод и башенный стрелок – совсем не то, что имеется гут. Исходя из этого, предположу, что по итогам тех опробований, конструкторам выдали четыре строгих предписания:

1. Любой танкист обязан заниматься сугубо своим делом!

2. Трудоёмкость изготовления танка должна быть ниже, чем у простого Т-34.

3. Догрузка бортовыми бронеэкранами без того трудящихся на пределе не через чур надёжных агрегатов – вредна.

4. Орудие расположено недопустимо низко.

В следствии доработки, машина лишилась экранирования бортов. Лишилась двухместной толстобронной башни в пользу лёгкой одноместной башенки, заимствованной от новенького плавающего Т-40, а в боевом отделении, на протяжении противоположного от мехвода и начальника борта, показались места наводчика и заряжающего. Действительно, для этого наклон бортов в районе отделения управления и боевого отделения было нужно минимизировать – совсем как у РИ САУ на шасси Т-34, а орудие установить по оси корпуса.

Кроме этого пушку подняли существенно выше и заменили Л-11 на более технологичную и замечательную Ф-34, мало увеличив сектора обстрела по вертикали и горизонтали.

(Штурмовая ШСУ-34 обр. 1941 г. продемонстрировавшая себя очень действенной машиной в битвах под Смоленском и под Ригой в осеннюю пору 41-го и зимний период 42-го.)

В таком виде «штурмовой» Т-34 встретил начало ВОВ. Его выпуск развернули на одном из фабрик НКТП, и он фактически сходу зарекомендовал себя как хорошая противотанковая самоходка. Действительно, из-за недостатка крупнокалиберных пулемётов, в башенке вместо спарки ДШК-ДТ значительно чаще монтировалась спарка двух ДТ. Но на автомобилях, которым посчастливилось взять ДШК, вместе с крупнокалиберным пулемётом устанавливали и зенитную турель над люком заряжающего.

А потому, что изъять тяжёлый крупнокалиберный пулемёт из спаренной установки в башне и перенести на турель было делом не столь лёгким и стремительным как хотелось бы, на марше надеялось держать пулемёт на турели и лишь перед боем возвращать его в башню.

К осени противотанковая ипостась ШСУ-34 стала и явной, и очевидной, и более чем востребованной. Самоходка была легко совершенной для засадной тактики. Чтобы ещё усилить данный эффект, её подвергли первой, в условиях армейского времени, модернизации.

Ставшую не хватает замечательной, против всё лучше и лучше защищаемых германских «панцеров», пушку Ф-34 заменили на ЗиС-6 – не которую в РИ ставили на КВ-1, а на ту ЗиС-6, какой её, опять-таки в РИ, задумывали для того же КВ-1 изначально – т. е. сделанной на базе умелой танковой пушки Ф-27, с баллистикой длинностволого зенитного орудия обр. 31 г. и под её же, очень замечательный патрон.

Весной 42-го, по тотальному недостатку уже любых пулемётов, от башни снятого с производства танка Т-40 отказались в пользу чисто наблюдательной командирской башенки. А единственный при самоходке ДТ сейчас имел возможность устанавливаться сугубо на универсальную турель над люком заряжающего.

Лобовую часть корпуса наряду с этим защитили 65-мм бронёй, а рубку сделали чуть выше – чтобы ещё расширить углы наведения орудия и в один момент, на возможность, получить возможность установки на выбор: или 122-мм гаубицы, или новой, более замечательной танковой пушки, оперативно смастаченной В. Г. Грабиным на базе 85-мм зенитки 52К обр. 38 г.

(«Истребитель танков» ИТ-34, сломавший хребет «панцерваффе» летом 42-го под Харьковом)

Как раз такие САУ встретили новенькие германские танки «Пантера» и «Тигр» в осеннюю пору 42-го под Киевом и Харьковом. (К тому времени, любая механизированная дивизия Красной Армии обязательно располагала противотанковым полком в 36 ИТ-34).

Эти битвы распознали одну неприятную штуку – 76,2-мм пушка ЗиС-6 не имела возможности пробить лобовую 100-мм броню «Тигра» кроме того с 500 м. Новая 85-мм кое как пробивала её, но опять-таки лишь с 500 м и ближе, что, учитывая наличие у «Тигра» хорошей оптики и 88-мм «долгой руки», совсем никуда не годилось. Счастье, что тех «Тигров» у немцев до тех пор пока было мало.

В качестве экстренной меры, талантливой хоть чуть-чуть снизить утраты, ИТ-34 первыми взяли на вооружение кумулятивные и подкалиберные боеприпасы, а любая самоходка обязательно оснащалась дымовыми гранатомётами либо целой станцией постановки дымзавес.

А вот для того, чтобы исправить обстановку кардинально, Грабин безотлагательно создал очень замечательную 95-мм пушку – благо задел по ней в виде 95-мм дивизионной пушки Ф-28 и её танковой версии был сделан ещё в 38-39 г.г., и уже В первую очередь 1943 года, самоходки ИТ-34М «Зверобой» пошли в армии.

К концу войны (а ВОВ в данной АИ закончилась на год раньше, потому, что хребет «панцерваффе» был сломан также на год раньше) ИТ-34М стала самой массовой самоходкой Советской Армии. В рубке данной противотанковой САУ, устанавливалась длинностволая и замечательная (что потребовало введения дульного тормоза) 95-мм пушка. Толщина лобовой брони выросла до 100 мм, что довольно уравнивало шансы ИТ-34М и «Тигра» во встречном бою (бортовая и кормовая броня оставались на уровне 45-40 мм).

Для компенсации возросшего веса передней части корпуса и минимизирования продольных колебаний, на передние опорные катки ИТ-34М устанавливались особые, очень гидравлические амортизаторы и прочные пружины. На части автомобилей в первый раз в Советской Армии монтировались устройства ночного видения.

В дополнение к ИТ-34М выпускалась самоходная 122 мм гаубица СУ-122-34М. Её бронирование вкруговую не превышало 45 мм.

(Самоходки победы: ИТ-34СУ и М-122-34М обр. 1943 г.)

СУ-100. Восстановление самоходки

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: