37-Мм авиапушки окб-16

История, пожалуй, самая удачной крупнокалиберной авиапушки 2-й Всемирный началась во второй половине 30-ых годов XX века, в то время, когда начальник ОКБ-16 Я.Г. Таубин внес предложение проект увеличенной версии собственной 23-мм авиапушки МП-6. К сожалению, о раннем этапе проекта сохранилось мало информации.

Разумеется, что 37-мм версия авиапушки, разрабатываемая помощником Таубина Михаилом Никитичем Бабуриным, конструктивно повторяла прошлый проект 23-мм МП-6, орудия с автоматикой маленького отката ствола и поршневым поворотным затвором. Пушка, известная как БМА-37 (Бабурина моторная авиационная калибра 37 мм) и ПТБ-37, как разумеется из обозначения, предназначалась в основном для установки в развале цилиндров V-образных авиадвигателей. Как и поздние предположения 23-мм МП-6 (ПТБ-23) она имела питание из рассыпных железных лент под патрон 37х198В, пара хороший от применяемых в пушке Шпитального Ш-37 наличием бурта у основания гильзы под крепления в ленте.

Но, создание пушки БМА-37 шла ни шатко ни валко. Первый и единственный экспериментальный пример БМА-37 при попытке установки в двигатель истребителя ЛаГГ в первой половине 40-ых годов двадцатого века попросту не вписался в пространство в развале цилиндров, по окончании чего проект был попросту закинут.

Частично это было связано с тем, что на момент разработки уже существовал в полной мере рабочий пример пушки Шпитального, подобной по мощности и Таубин в полной мере отдавал себе отчет в том, что у его проекта мало шансов «догнать» соперника. Вторым моментом было то, что ОКБ-16 хорошо завязло с доводкой 23-мм пушки МП-6. Ну и, непременно, игрался важную роль темперамент Я.Г.

Таубина. Как мы знаем, что инженеров возможно грубо поделить на две исполнителей – и категории творцов. Первые, к каким относился и Яков Григорьевич Таубин, это генераторы идей, созидатели.

Они сильны как раз в идеях, разработках новых проектов. Но, в большинстве случаев, период от идеи до воплощения ее в рабочий, а тем паче, серийный проект – это долгое время вылизывания конструкции. Работа кропотливая, подчас нудная, требующая совсем другого подхода к инженерной деятельности.

Как раз в данной специфике сильна вторая категория – исполнителей, людей совсем другого склада ума, дотошных до мелочей, внимательных, аккуратных, но, наряду с этим, в большинстве случаев, не талантливых на генерацию прорывных ответов. Редко бывают случаи очень гениальных инженеров, совмещающих в себе обе категории. Совершенный случай, в то время, когда эти две категории инженеров разработчиков трудятся в тандеме. Но в отношении Таубина и Бабурина, по всей видимости, был не тот случай.

Не смотря на то, что и в этом тандеме очевидно прослеживаются Таубин как генератор идей, а Бабурин – ведомый исполнитель-разработчик. Но, по всей видимости, харизма Таубина была так сильна, что он просто фантанировал новыми идеями, на доводку которых у Бабурина просто не хватало времени. К сожалению, это и сгубило обоих.

К весне 1941 года в ОКБ-16 скопилось через чур много проектов и идей, заявленных «на верху», под каковые были выделены национальные средства, но на выходе страна не взяла итогового результата. В то непростое время недоведенные до ума проекты интерпретировались конкретно как вредительство и карались весьма жестоко.

А не считая вялотекущих работ по 37-мм пушке в активе ОКБ-16 был кроме этого наспех созданный пулемет АП-12.7, очень далекий от совершенства, недоведенная до ума зенитная установка ПТ-23ТераБайт, нерешенные неприятности с серийной МП-6 В итоге, в мае 1941 года последовал арест Таубина и Бабурина. Первый был казнен практически сразу после начала войны, второй погиб в лагерях в 1944-м.

По окончании ареста начальников ОКБ-16 возглавил глава особого исследовательского отдела военинженер 1 ранга Константин Константинович Глухарев. Мнения об этом человеке достаточно противоречивы. С одной стороны, это был блестящий организатор, отыскавший в себе мужество сохранить коллектив ОКБ-16 по окончании ареста его главы.

Иначе, как писал создатель последовательности работ по штурмовой авиации СССР Олег Растренин, «у Глухарева был увлекательный послужной перечень: сперва — первый зам. у Курчевского, по окончании расстрела того — глава группы в РНИИ, по окончании расстрела его управления (с арестом Глушкова и Королева) — глава умелого отдела в ОКБ-15, по окончании обвинения в шпионаже от Шпитального (видно, лез в том направлении, куда не нужно) — начотдела в ОКБ-16…. По окончании ареста Таубина — глава ОКБ-16. Нет, совпадения вероятны, но как учили более умелые наставники: Держись подальше от товарищей, за которыми рвутся боеприпасы!»

Однако, как раз благодаря К.К. Глухареву удалось сохранить наработки «врагов народа», одной из которых стала пушка БМА-37. Глухарев, рискуя судьбой, объявил, что в КБ создали другую, новую 37-мм авиапушку. Не смотря на то, что это была та же самая пушка, легко по команде Глухарёва за месяц была перевыпущена вся конструкторская документация на неё. Ведущим проекта пушки стал юный конструктор ОКБ-16 А.Э.

Нудельман, а ярким исполнителем А.С. Суранов. Незадолго до отправки пушки на опробования в первых числах Сентября 1941 года механик Сенечкин сфрезеровал настоящее наименование с прототипа орудия и нанес новое, 11-П-37.

Проект «новой» пушки был утвержден 15 июня 1941 г. По всей видимости, никого не смутило, что «новая» пушка была создана за два с половиной месяца. Фантастический срок!

Первый опытный образец пушки 11-П-37 готовься 27 июля 1941 г. В августе 1941 г. были произведены заводский и отладка опробования опытного образца. По окончании чего настала пора испытать умелое орудие в воздухе. Как пушка впишется в машину, а, тем более, как поведет себя в воздухе, в особенности при активном маневрировании, не было человека, кто знал.

9 сентября 1941 года, — вспоминал Нудельман, — мы с М.П.слесарем и Бундиным А.Ф.Сеничкиным выехали из Москвы в Неприятный, где приступили к установке первого опытного образца пушки на ЛаГГ-3. Прошло много лет, и до сих пор нельзя не удивляться решимости С.А.Лавочкина в тяжёлое время начала войны применить на серийном самолете пушку, не прошедшую национальных опробований. Тут решила все интуиция громадного конструктора, каким был Лавочкин.

10 октября закончили установку пушки и испытали caмолет в тире… В работе над пушкой НС-37 мы везде встречали громадную помощь. Это было и в КБ Лавочкина, и на заводе, где оно размещалось, все с громадным жаждой учавствовали в работе по подготовке самолёта и установке пушки к национальным опробованиям.

на данный момент, по окончании многих лет, тяжело поверить в возможность проведения для того чтобы громадного количества работы в столь маленький отрезок времени.

Своевременную доставку самолета на полигон тогда не сумели произвести из-за погоды, поскольку вылетевший на полигон ЛаГГ-3 совершил вынужденную посадку в Чебоксарах. В том месте его застало раннее наступление зимы, обильно выпал снег и потребовалось переставить самолет на лыжи. Только затем, в феврале 1942 года ЛаГГ-3 (с.н. 312197) был на полигоне.

Ведущими по самолету были инженер С.П.лётчик и Мохов С.К.Воробьев.

Национальные опробования завершились в марте 1942 года. Автоматика пушки и на самолете действовала надежно, да и живучесть орудия была хорошей. Отчет о итогах опробований подготовили скоро, и пушка управлением полигона рекомендовалась для принятия на вооружение.

Не обращая внимания на это, 30 апреля на заседании в ВВС решили повторить опробования НС-37, и для этого потребовалось переделать пушку под патрон от Ш-37, отличавшийся гильзой без бурта.

Доработанную пушку установили на тот же ЛаГГ-3, и с 21 июля по 17 августа она удачно прошла повторные госиспытания на полигоне в подмосковном Ногинске. Но от пожеланий до принятия решения иногда проходит через чур много времени и приходится преодолевать серьёзные трудности. В этом случае, снова же по воспоминаниям Нудельмана, на пути перспективного орудия поднялся Шпитальный, что был вхож к Сталину.

В данной ситуации еще малоизвестный в Кремле Нудельман, как он сам утверждал, решил лично обратиться к Сталину.

Этот факт воспоминаний А.Э. Нудельмана вызывает кое-какие сомнения. В то время ОКБ-16 руководил К.К. Глухарев.

Тяжело себе представить, дабы ведущий конструктор, минуя собственный яркое руководство, обращался конкретно к управлению страны по в полной мере служебному вопросу. Однако, Наверное, до сведения Сталина, так или иначе, довели данные о пушке ОКБ-16.

К тому времени на фронте уже летали пара десятков ЛаГГов, вооруженных 37-мм моторпушками Шпитального Ш-37, и Илов с парой крыльевых ШФК-37. Это замечательное оружие создавало у военных неоднозначное чувство. С одной стороны могущество снаряда быстро повышало массу залпа, но с другой, непомерная масса, превышавшая 300 кг, неудобное магазинное питание, снижало эффективность комплекса «самолет-пушка» в целом.

Одновременно с этим пушка 11-П ОКБ-16 выгодно контрастировала с детищем Шпитального. При схожих габаритах она весила практически в два раза меньше, имело питание из условно нескончаемой рассыпной ленты, разрешавшей сделать совокупность значительно компактнее, стреляла в полтора раза стремительнее. Автоматика пушки, как уже указывалось выше, трудилась на базе маленького отката ствола. Канал ствола запирался продольно-скользящим поршневым затвором.

Ускоритель кулачкового типа закреплен на неподвижной части автомата. Стрельба велась с открытого затвора. Противооткатные устройства пушки складывались из гидравлических тормоза наката и тормоза отката. безотказность и Надёжность таковой схемы обеспечивается принудительностью досылки и подачи патронов на всем пути перемещения, и принудительностью удаления и экстракции стреляной гильзы из автомата.

К недочётам пушки относился пружинный буфер в казенной части пушки, что при гашении излишней энергии подвижных частей пушки в заднем их положении приводил к пиковым нагрузкам отдачи.

Пара портил картину кроме этого нештатный патрон с буртом 37х198В, но коллективом Нудельмана и Суранова удалось оперативно переработать пушку под серийный патрон Шпитального 37х198 мм без бурта на гильзе.

Однако, неспециализированная черта пушки 11-П смотрелась выигрышно. Все это вкупе решило вопрос. Без оглядки на яростное сопротивление Б.Г.Шпитального, 30 декабря 1942 года распоряжением ГКО пушку 11-П приняли на вооружение вместо орудия Ш-37. Справедливости для необходимо подчеркнуть, что технологически пушка Ш-37 была пара несложнее изделия ОКБ-16. По воспоминаниям Б.Г.

Шпитального трудоемкость Ш-37 составляла 286 человеко-часов против 450 у 11-П. Действительно, это на момент 1942 года, в то время, когда пушке Ш-37 уже «исполнилось» более 4 лет, а 11-П еще лишь была полуэкспериментальной, не прошедшей этапа «технологического вылизывания» на производстве.

В январе 1943 года глава ОКБ-16 К.К. Глухарев был переведен в Центральное Артиллерийское Конструкторское Бюро В.Г. Грабина, выдвинув на собственный место Александра Эммануиловича Нудельмана, ставшего до самой собственной смерти бессменным начальником ОКБ-16, а с 60-х годов КБ Правильного Машиностроения.

Помощником Нудельмана стал конструктор-самоучка Александр Степанович Суранов. Как раз в это время принятая на вооружение пушка 11-П взяла обозначение НС-37 в честь разработчиков Нудельмана и Суранова. К сожалению, подлинные авторы совокупности, Таубин и Бабурин, числившиеся врагами народа, были на долгое время забыты.

Как часто бывало в период СССР, еще не испытанное орудие начали устанавливать на серийные самолеты. В первой половине 40-ых годов XX века завод №21 выстроил 15 ЛаГГ-3 с пушками НС-37, взявших обозначение Тип 33. Если сравнивать с автомобилями, оснащенными орудиями Шпитального, самолеты оказались существенно легче, в чем большую роль сыграли и новшества, внедренные в заключительные серийные ЛаГГи.

В связи с переходом завода № 21 на выпуск Ла-5, последующее производство противотанковых ЛаГГ-3 осуществлялось в Тбилиси. Кроме этого пушками НС-37 вооружали последние ЛаГГ-3 Тип 38, ранее строившиеся с пушками Ш-37.

Войсковые опробования ЛаГГ-3 с НС-37 проходили с 21 апреля по 7 июня 1943 года на Калининском фронте в составе 1-й воздушной армии. Правильное количество выпущенных ЛаГГов с НС-37 неизвестно, но вряд ли превышало пара десятков автомобилей. А главным потребителем данной пушки стали самолеты А.С.

Яковлева.

Разработка «противотанкового» Як-9 с моторпушкой НС-37 была начата в соответствии с распоряжению ГКО от 25 декабря 1942 года, а уже в январе готовься первый истребитель Як-9Т (танковый), что проходил опробования оружия в НИПАВ (научно-испытательный полигон авиационного оружия) с 10 января по 12 февраля 1943 г. и летные опробования в НИИ ВВС с 15 февраля по 4 марта (летчик В.И.Хомяков, ведущий инженер по самолету А.Т.Степанец, по оружию — Л.И.Лось).

Установка громадной и тяжелой 37-мм пушки (протяженность — 3400 мм, масса — 150 кг) настойчиво попросила внесения в конструкцию Як-9 последовательности значительных трансформаций. Был усилен силовой каркас фюзеляжа в передней части. Для размещения на самолете казенной части сохранения и пушки центровки в допустимых пределах кабина летчика была перемещена назад на 400 мм, что пара ухудшило обзор передней полусферы, но улучшило обзор задней.

Благодаря заднему размещению кабины, приведшему к смещению центровки назад, Як-9Т владел меньшей инертностью, чем другие самолеты, что разрешало летчику делать боевой маневр, упреждая соперника.

Установка 37-мм пушки потребовала увеличения качества сборки самолета, прежде всего — качества монтажных работ, поскольку громадная отдача при стрельбе приводила к нарушению соединений трубопроводов, и разрушению и появлению трещин отдельных подробностей.

В целом, нужно подчернуть, что Як-9Т был самый удачным носителем тяжелых пушек. Успешная компоновка столь тяжелого и габаритного орудия практически не сказалась на маневренных чертях истребителя. Учитывая большой для для того чтобы калибра боекомплект пушки в 30 выстрелов, Як владел хорошей автономностью.

К недочётам относилось невозможность вести пламя долгими очередями, более 2-3 выстрелов, потому, что из-за громадной отдачи сбивался прицел, а самолет изрядно терял в скорости. Иначе, красивая баллистика орудия предопределяла настильную траекторию, разрешала вести действенный пламя на ранее недоступных расстояниях до 600 а также до 1000 метров. Ну а могущество снаряда разрешало гарантированно уничтожать любого воздушного соперника с 1-2 попаданий.

Строго говоря, вероятность попадания и дистанция стрельбы ограничивалась только несовершенством достаточно старых прицелов.

Войсковые опробования на боевое использование проводились на 34-х самолетах Як-9Т с 5 июля по 6 августа 1943 г. на Центральном фронте в 16 ВА. На Як-9Т летали 80 летчиков шести полков, входивших в состав 273 иад 6 иак и 1 гв. Сталинградской иад.

Без оглядки на утрату на протяжении войсковых опробований 12 Як-9Т, они были признаны успешными – пилотам Як-9Т были засчитаны 49 воздушных побед.

Серийно Як-9Т строился на заводе N153 с марта 1943 г. по июнь 1945 г. Всего выпущено 2748 самолетов.

Намного менее успешным носителем пушек НС-37 был штурмовик Ил-2, без оглядки на казалось бы очевидное назначение пушек для противодействия бронетехнике .

Приказ о выпуске Ил-2 с парой пушек НС-37 был оформлен распоряжением ГКО № 3144 от 8 апреля 1943 г. В апреле заводом №30 было произведено пять Ил-2 головной серии с пушками НС-37, один из которых 27 мая поступил на национальные опробования в НИИ ВВС КА. Последние, по окончании исполнения 26 полетов с налетом 11 часов 35 мин. удачно завершились к 22 июня 1943 года.

Предъявленный на госиспытания штурмовик отличался от серийных Ил-2 лишь установкой двух пушек НС-37 с боекомплектом по 60 снарядов на ствол и отсутствием эрэсов. Обычная бомбовая нагрузка – 200 кг.

Ленточное питание пушек НС-37 разрешило экспертам ОКБ С.В. Ильюшина разместить их конкретно у нижней поверхности крыла с применением конструктивно весьма несложного и быстроразъемного крепления. Пушки закрывались довольно маленькими обтекателями, любой из которых складывался из двух легко раскрывающихся створок.

Боекомплект к каждой пушке укладывался конкретно в отсеки крыла. Вес одной пушки НС-37 с боекомплектом равнялся 256 кг.

Если сравнивать с серийными Илами, вооруженными пушками ШВАК либо ВЯ, Ил-2 с НС-37 и с бомбовым грузом в 200 кг стал намного более инертным, сложным на вираже и на боевом развороте.

Ухудшение пилотажных черт нового штурмовика, так же как и Ил-2 с пушками ШФК-37, было связано с громадным разносом весов по размаху крыла и наличием обтекателей пушек, ухудшающих неспециализированную аэродинамику самолета. Во всем диапазоне центровок Ил-2 с НС-37 не имел продольной устойчивости, что значительно снижало точность стрельбы в воздухе.

Последнее усугублялось сильной отдачей пушек при стрельбе из них, среднее значение которой составляла 2500 кг, а пиковые значения в конце отката порядка 5500 кг, а в момент удара затвора о затыльник она достигала аж 7500 кг. Все это приводило к громадному рассеиванию снарядов при стрельбе в воздухе.

Полигонные опробования, совершённые в НИИ АВ ВВС КА, продемонстрировали, что стрельбу с самолета Ил-2 из пушек НС-37 нужно вести лишь маленькими очередями длиной не более двух-трех выстрелов, поскольку при стрельбе в один момент из двух пушек благодаря несинхронности их работы самолет испытывал большие толчки, клевки и сбивался с линии прицеливания.

Поправка в прицеливание в этом случае в принципе была вероятна.

При стрельбе из одной пушки попадание в цель было вероятно лишь первым выстрелом, поскольку штурмовик разворачивался в сторону стреляющей пушки и поправка в прицеливание становилась фактически неосуществимой.

Наряду с этим попадания в танки были взяты только в 43% вылетов, а число попаданий к израсходованному боекомплекту составило 2,98%.

Анализ результатов полигонных опробований говорит о том, что поражение 37-мм боеприпасом БЗТ-37 из авиапушки НС-37 с самолета Ил-2 легких германских танков, бронетранспортёров и бронемашин всех типов, и САУ Wespe , Marder II и Marder III обеспечивалось с дистанции до 500 метров с любого направления. Средние германские танки и САУ типа StuG 40, Pz III Ausf L/M и Pz. IV Ausf G/H, и показавшиеся позднее StuG IV и Jgd Pz IV/70 с толщиной брони на бортах до 30 мм имели возможность поражаться БЗТ-37 с дистанции до 500 м с планирования под углами 5-10 градусов с высоты 100 м. В этом случае атаку нужно было создавать сбоку либо позади, ведя стрельбу по борту либо по задней части башни и корпуса танков.

Попадания снарядов данной пушки в другие детали и ролики ходовой части танков всех типов создавали значительные разрушения, выводящие последние из строя.

В выводах отчета по Национальным опробованиям очень обращалось внимание на то, что летный состав, летающий на самолетах Ил-2, вооруженных пушками НС-37, обязан пройти особую подготовку в ведении прицельной стрельбы маленькими очередями по малоразмерным целям. Тридцатому авиазаводу НКАП и ОКБ-16 НКВ рекомендовалось безотлагательно установить на пушку дульный тормоз.

Помимо этого, указывалось, что Ил-2 с НС-37 нужно было испытывать с боекомплектом к пушкам по 50 снарядов и обычной бомбовой нагрузкой в 100 кг, как было записано в Распоряжении ГКО.

В будущем все серийные Ил-2 с НС-37 выпускались как раз в таком варианте оружия. Летно-технические эти самолета пара улучшились.

Как видно, при установке пушек НС-37 на двухместный Ил-2 конструкторы столкнулись с теми же проблемами, что и при установке на одноместный Ил пушек ШФК-37.

20 июля 1943 года начались длившиеся до 16 декабря войсковые опробования Ил-2 с двумя 37-мм авиапушками НС-37. В общем итоге к войсковым опробованиям привлекались 96 штурмовиков Ил-2 с НС-37 (24-й, 25-й и 26-й серий), каковые в различное время поступили в части 2-го шак 1-й ВА, 227-й шад 2-й ВА, 219-й шад 17-й ВА. Ведущим инженером войсковых опробований от НИИ ВВС КА был назначен инженер-майор П.Т.

Аброщенко.

Летчики 568-го шап 2-го шак 1-й ВА, летавшие на Ил-2 с НС-37, с 15 по 26 сентября стёрли с лица земли 6 танков и САУ, 99 автомашин, 10 повозок и подавили пламя 6 батарей. Собственные утраты составили 3 самолета. В материалах по войсковым опробованиям Ил-2 с НС-37 в 17-й ВА отмечались случаи уничтожения танков Pz.

V Пантера, что, действительно, вероятнее из области армейских баек.

Летом 1943 года производство Ил-2 с НС-37, производимых заводом №30, всегда возрастало. В мае месяце завод должен был изготовить 50 новых штурмовиков, в июне – 125, в июле – 175 и с августа всецело перешел на выпуск Илов с крупнокалиберными авиапушками.

Но, войсковые опробования продемонстрировали, что эффективность данной версии Ила не оправдала ожиданий. Тяжелобронированная техника соперника на практике была кроме этого слабоуязвима для пушечного огня НС-37, как и для 23-мм ВЯ, наряду с этим стрельба из тяжелых пушек была воистину виртуозным занятием, требующим от пилота Ила снайперских мастерства навыков и высочайшего пилотирования. Помимо этого, уже на протяжении эксплуатации Илов с тяжелыми пушками на части автомобилей в лонжеронах крыла начали появляться трещины – силовой комплект штурмовиков просто не выдерживал долгие нагрузки от ужасной отдачи.

Помимо этого, эксплуатация пушек в холодное время зимний период 1943-44 года распознало случаи массовых отказов орудий благодаря замерзания спирто-глицериновой смеси гидравлического тормоза. Эта беда, действительно, была легко разрешимой. Силами аэродромных техников было умелым методом подобрано необходимое сочетание глицерина и спирта, талантливое выдерживать морозы.

Сборка авиационных пушек НС-37 на Ижевском заводе.

В данной связи распоряжением ГКО № 4154 от 12 ноября 1943 года серийный выпуск Ил-2 с НС-37 был прекращен и к 15 января 1944 года завод №30 всецело перешел к производству Ил-2 с пушками ВЯ. Общее число выпущенных Илов с пушками НС-37 оценивается в 1000 с маленьким штук. Характерно, что к концу 1944 года онипрактически всецело провалились сквозь землю из действующих частей.

Приемник пушки НС-37

Приемник, хвостовик ствола, буфер и затвор

затвор и Хвостовик ствола НС-37

Номенклатура снарядов пушки НС-37, в целом, повторяла ассортимент патронов 37х198 пушки Ш-37, составлявших осколочно-зажигательно-трассирующие боеприпасы массой 735 г, которые содержат 34 г взрывчатки A-IX-2. Взрыватель мгновенного действия, сперва МГ-7 и МГ-8, позднее — А-37. Боеприпас был оснащен самоликвидатором с временем срабатывания 9-12 секунд.

Начальная скорость боеприпаса ОЗТ — 900 м/с.

Бронебойно-зажигательные 760-граммовые с начальной скоростью 880м/с. На дальности 200 м боеприпас БЗТ пробивал по нормали 50-мм броню, а под углом 45 град. — 30-мм. На дальности 400 м боеприпас БЗТ по нормали пробивал 45-мм и 40 мм а под углом 30 градусов.

Был кроме этого создан подкалиберный бронебойный боеприпас, но громадного распространения он не взял.

Вес метательного заряда к обоим боеприпасам однообразный — около 210г. Вес гильзы 607 г, вес звена 160 г.

В последний год войны и первые послевоенные годы пушки НС-37 «примерялись» на последовательность умелых конструкций – штурмовики Ил-8, Су-6, Су-8, но в целом, широкого распространения не взяла.

Производство пушек НС-37 велось на Ижевском заводе №74, причем первоначально данный завод изготовлял параллельно НС-37 и Ш-37. С 18 октября по 7 декабря 1942 г. была собрана первая партия в 40 моторных пушек НС-37.

В 1943 г. было произведено 1880 моторных и 2849 крыльевых пушек. В 1944 г. — 890 моторных и 197 крыльевых пушек. В 1945 г. всех пушек сделано 977 штук. На этом производство НС-37 было закончено.

Итого было произведено 6833 пушки (согласно данным книги “50 лет КБП” — 8090 пушек), треть из которых была невостребованными ВВС РККА. Сильная отдача пушки сводила на нет красивые в целом, качества этого орудия. Сравнение отечественной авиапушки с импортными аналогами свидетельствует, что в классе 37-мм артсистем в мире существовало только одна пушка, сравнимая с отечественной НС-37 по боевым чертям – японская Хо-204 – гипертрофированный клон пулемета Браунинг.

Американские М4 и М9, английская Виккерс-S и германская ВК-3.7 были или через чур маломощными, или через чур малоскорострельными. Вместе с тем как и НС-37 страдали от сильной отдачи, не разрешавшей применять их для приц

Гибель расчета немецкой противотанковой 37-мм пушки PAK 35/36

Увлекательные записи:

Похожие статьи, которые вам, наверника будут интересны: